Бабушка говорила: «Тому, что истинно, ничто не угрожает.» Истинная любовь вернула мне надежду на спасение. С каждой слезой приходило освобождение. Мой мучитель стал для меня спасителем.

Мы исцелимся, мы начнем сначала.

Ты пригласил оркестр, синхронных пловцов. Ты — фокусник, который собрал меня воедино так же ловко, как и разрезал пополам. Заставил исчезнуть ту, что сомневалась. Печаль выйдет между моих ног, словно шелк, — узелок за узелком, узелок за узелком.

Зрители аплодируют, но мы не слышим их.

○○○

Сегодня Амаль исполнялось три года.

У нее начинался тот возраст, когда она отчаянно изводила своих родителей, но хотя бы больше  не ходила под себя, — а Жизель была готова ко всему.

Зейн был ответственен за гриль, разговаривая с мужской половиной о мужских делах. Сын Лиама — Дэниэль — следил за Амаль и другими ребятами, иногда показывая ей то, что считал забавным.

Это была вечеринка у бассейна и вместо того, чтобы использовать настоящий бассейн, предназначенный для взрослых, недалеко стоял детский, намного меньшего размера. Амаль обожала воду и использовала каждую возможность, чтобы залезть в нее.

Жизель находилась на кухне и убиралась перед тем, как выйти на улицу. Она не была из тех людей, которые долго зависали на вечеринках, к тому же, ей нравилось готовить и быть за кулисами. Но она никогда не замечала, насколько усердно работала для трехлетнего ребенка, который не ожидал многого.

— Дорогая, выходи. — Ее мать вошла через раздвижную дверь.

— Я почти закончила, мам. — Она, как обычно, поставила чистую и мокрую посуду в посудомоечную машину. — Я не могу праздновать, если знаю, что кухня грязная.

— И остальная часть дома может быть в дерьме, главное — чтоб кухня была в порядке!

— Именно так, мам.

— Ты что-то с чем-то, Гиззи. — Она покачала головой и последовала за Жизель на задний двор. Зель поставила больше чашек и бумажных тарелок.

— Готово. — Теперь она была полностью удовлетворена, зная, что ее кухня была чистой, и все казались счастливыми.

— Где Амаль--

— Подарочек! — Она выскочила позади них и начала стрелять в свою мать из водяного пистолета.

— Ах, — Жизель улыбнулась своему ребенку, когда побежала от нее, но поморщилась от прилипшей мокрой рубашки, к тому же, у нее был пищевой краситель — идея Зейна — поэтому на ее белоснежной рубашке было просто огромное зеленое пятно.

— Уже начинается, — Джанин засмеялась над лицом своей дочери. — Полегче, детка.

— Я довольно легкая, мам. — Саркастически сказала она. — Просто интересно, отстирается ли краситель.

— Посмотрите-ка кто соизволил выйти из своей пещеры. — Дана подошла к ней, положив руки на бедра. — Жизель, тут мог быть пожар и ты бы этого не заметила.

— Пожар. На водяной вечеринке?

— И такое случается, — Дана пожала плечами.

— В любом случае, где Калеб?

— Он едет. — Она взглянула на часы. — Будет через несколько минут, я полагаю. — У Даны наконец появился мужчина, после того как она разобралась с проблемами других людей. Жизель любила свою лучшую подругу, но теперь она всегда спрашивала о ней и Зейне, зная, что у них теперь все более, чем хорошо.

Жизель кивнула, наблюдая, как Зейн разговаривает с другими мужчинами с решительным выражением на лице. Амаль подкралась к нему и начала брызгать на его спину водой. Язер поднял ее и начал щекотать ее бока из-за чего она выронила пистолет и он упал на гриль. Лиам попытался убрать его, но в итоге это все ухудшило.

— Лиам, ты только что обрызгал бургер, идиот! — Зейн воскликнул.

— Можно мне синий бургер, Баба? — Спросила Амаль.

— Спроси свою маму.

— Мама! — Она крикнула, скорее всего, разрывая барабанную перепонку Язера.

— Да?

Зейн оглянулся на звук голоса своей жены с яркой улыбкой на лице.

— Ты решила выйти из своей пещеры.

— Все говорят так. — Она закатила глаза и подошла к ним. — Привет, ребята.

— Кухня — твой дом? — Лиам хмыкнул. — Ты нисколько не изменилась.

— А ты изменился. Что за ужас на твоем лице?

— Ты имеешь ввиду мою бороду?

— Да, только это лес, Лиам. — Она засмеялась, чувствуя руку Зейна вокруг ее талии.

— Сюрприз! — Зейн обхватил Жизель руками и оттащил подальше. Она кричала и визжала, стараясь вырваться на свободу, но все безрезультатно. Они стояли очень близко и ее нога уже готова была ударить его.

— Скажи мне, что любишь меня и я отпущу. — Сказал Зейн ей на ухо.

— Если бы ты любил меня, то не сделал бы этого. — Ответила она, сбивая его ноги своими, из-за чего он потерял равновесие и, конечно, они повалились на землю вместе. Жизель не переставала улыбаться из-за своего мужа.

— Ты проиграла. — Хмыкнул он, переворачиваясь.

— Это нечестно!

— Правила гравитации начинают меняться, — пробубнил он.

— Ох, глупенький. — Она насмехалась над ним, ударяя по плечу и пытаясь встать. Он откинул ее назад и крепко обнял. — Чего ты хочешь? — Она невозмутима.

— Твоей любви.

— У тебя она есть.

— Скажи это.

— У тебя она есть.

— Зелли.

— Я люблю тебя. — Пробормотала она, закатывая глаза и улыбаясь, смотря в голубое небо.

— Хорошо, но теперь ты должна побороться, чтобы быть освобожденной. — Его руки снова обняли ее, только на этот раз он убедился, что она не сможет пошевелить ими.

— Зейн! — Они катались по траве и, после нескольких минут, когда другие люди уставились на них, она смогла освободить свои руки.

Жизель хмыкнула и попыталась выскользнуть из его хватки. Она засмеялась, когда Зейн поцеловал ее в шею, и она использовала свои ноги, чтобы перекатиться и сесть на него сверху.

— Ты слишком игривый! — Жизель хихикнула, чувствуя, как он немного отпустил ее, чтобы иметь преимущество.

— Ты любишь меня за это. — Громко рассмеялся он, но смех был резко прерван их дочерью, которая обстреляла их и обрызгала немного подплавившимся водяным пистолетом. Они были все фиолетовые.

Вскоре, другие маленькие дети прицеливались в Жизель и Зейна, смешивая разные цвета. Жизель спряталась под Зейном, чтобы прикрыть лицо.

Когда они закончили, то всевозможные цвета были на их одежде.

— Из-за тебя я выгляжу как шестьдесят четыре пачки мелков. — Он помог ей подняться, когда она говорила это.

— Это из-за тебя я выгляжу, словно радуга кончила на мое лицо.

— Мамочка, что это значит? — Спросила Амаль, стоящая рядом с ними, которая с удивлением смотрела на своих родителей.

Как обычно, Зейну пришлось вмешаться с одним из его приемов воспитания.

— Какое слово, Маль? — Спросил он.

Она высунула язык.

— Я не знаю, ты сказал это.

— Тогда, если ты не знаешь и я не знаю, то какое слово ты не знаешь?

Она лежала на траве и издавала пердяще-фыркающие звуки.

— Я не знаю, чувак. Хватит задавать вопросы.

— Рад, что у нас был этот разговор, малышка. — Зейн подмигнул Жизель, прежде чем подвести ее к грилю.

— Какой ты замечательный отец. — Улыбнулась она ему в затылок.

— Я знаю.

○○○

следующая глава последняя