Её любимым цветом был цвет старых хвойных деревьев ранней осенью в вечерний золотой час. Она была одержима мелочами, но не чем-то большим. Лишь мечтательные образы в её голове.

Он же любил серебристые барашки волн в бескрайней бездне синей морской воды и тёплое ощущение, греющее душу, когда его шершавые пальцы касались струн излюбленной гитары.

Иногда она хлопала дверью в надежде разбудить в нём бо́льшие эмоции, чувствуя, что его закрытость, к которой он привык, разрушает их. Он же качал головой, продолжая перебирать струны, успокаивая себя этим.

Осталась ли ещё любовь между ними двумя?

Кто-то из них обязательно приходил мириться первым, ведь засыпать в тишине на разных сторонах постели казалось невыносимой пыткой.

— Только не уходи, — Найл шептал, перебирая её мягкие волосы и накручивая их на пальцы с лёгкой улыбкой, но с испугом в небесных глазах.

— Я не могу обещать, — она выдыхала, прикрывая опухшие от выплаканных слёз глаза.

— Мне нужна любовь, — парень мягко мурлыкал себе под нос, напевая только ему одному известный мотив.

Раз за разом он наблюдал, как ей нужна была эта любовь, его любовь, про которую он часто забывал. И пока он, хмурясь, старался успокоиться в соседней комнате, держа в руках гитару, она за стенкой оседала на холодный пол в надежде вернуть прошлое.

Ей нужна была любовь, что смогла бы обнимать в непроглядные ночи.