Кьер честил своего компаньона, как умел, а умел он хорошо. Альфа надеялся, что четырёхрукому, запоровшему и контракт, и график, там знатно икалось. Из-за Джжзре они потеряли двое суток на подготовку к гиперпрыжку и еще четыре дня на маршевых тащились к орбитальным докам, где внезапно обнаружился карем. Да не один, а с багажом. Как Джжзре так быстро занесло за десяток световых лет от Терры и где он разжился имуществом, Кьер и думать не хотел.

Доки вместе с гигантской безымянной планетой, полностью покрытой водой, были арендованы у Федерации коленом местных карем и приспособлены под нелегальный перевалочный пункт. Тут никого не заботило содержимое грузовых трюмов, контейнеров, капсул и сфер — знай плати за хранение и особо не выпячивайся. Вообще было удивительно, как четырёхрукие с их репутацией пиратов и торгашей умудрились получить официальный сертификат.

Небольшой звездолёт с громким названием «Копьё» добрался до точки назначения, когда планетарный день со стороны станции сменялся ночью. Зрелище было завораживающим: огромный бок планеты наполз на звезду — по кромке полыхнуло слепяще-белым светом, и на воду стремительно набежала тень, уподобляя океанические глубины бездне без начала и конца. В атмосфере замерцали огни, словно с поверхности подавали какие-то сигналы, тускло загорелись навигационные маяки доков. Ящеры сразу приникли к иллюминаторам, даже Хари залип, хотя, казалось бы, космических рассветов и закатов лис видел столько, что давно уже должен был потерять к ним всяческий интерес.

Их кораблик не задерживали, не досматривали, их даже не спросили о цели визита — Кьер в шлюзовом отсеке просто заплатил пошлину, и «Копьё» беспрепятственно вошло в доки. После тесных отсеков звездолёта орбитальная станция показалась экипажу бескрайним простором. Братцы-ящеры сразу же вылезли наружу, чтобы размяться, осмотреться и прикинуть, куда в случае чего нужно будет стрелять в первую очередь. Кьер и Хари как наиболее здравомыслящие отправились на поиски Джжзре — пришлось разориться на пару кредов, чтобы молодой карем из охраны подсказал им дорогу.

Джжзре они нашли в хранилище. Четырёхрукий сидел на каких-то ящиках и дико, ненормально улыбался, словно стал председателем совета Федерации, императором, воеводой и старейшиной сразу. Кьер грешным делом подумал, что напарник его несколько повредился крышей, но Джжзре изъяснялся внятно, был адекватен — возможно, просто нанюхался расслабляющей пыльцы.

— Весело тебе, мудила? — сразу же наехал на четырёхрукого Хари. — А вот нам нет. Из-за тебя всё похерили, энергии потратили до задницы!

— Ты жи сам на тот зоказ нас угаварил, — добавил кто-то из братцев-ящеров. — И сволил, чо ты так, Джжзре?

— Пасти захлопните дружно и грузите. Аренда скоро заканчивается, — суровый тон карем не вязался с его счастливой мордой. Рептилии, рассудив, что Джжзре неспроста такой противоречивый, возражать не стали и споро потащили ящики в трюм «Копья», пока Хари выяснял отношения с четырёхруким.

Всем был хорош их пилот, но вот характер у лиса оказался склочный, неуживчивый. Он постоянно препирался с Джжзре, подначивал ящеров и успел нажить себе не один десяток врагов среди вольных бродяг. Вот и сейчас Хари не собирался захлопывать пасть даже тогда, когда на борту оказались и груз, и команда «Копья». Он лаялся с карем самозабвенно, с душой, припоминая инопланетнику каждый промах, коих за десяток лет скопилось изрядно. Четырёхрукий, вопреки обыкновению, не обращал на лиса внимания — рожа у него была такая удовлетворённая, будто он наелся личинок.

— Это чё такое ты приволок? — Кьер с подозрением покосился на Джжзре, когда Хари, устав ругаться с карем, ушёл в рубку запрашивать разрешение на выход в космическое пространство.

— Считай, Кьер, что мы уже межгалактические магнаты, — заговорщическим шёпотом сказал Джжзре и сделал какой-то жест сразу всеми руками — насколько альфа знал, так карем выражали возбуждение. Нет, не сексуальное. — Ты не поверишь...

Поверить было действительно трудно. Джжзре где-то выторговал, или выиграл, или спиздил семь контейнеров с поющими цветами. Никто из экипажа, включая самого четырёхрукого, не видел эти цветы вживую — Зрящие никогда не вывозили их, никогда ими не торговали и не обменивались. Да что там, для всех инопланетников поющие цветы были сродни легенде, о которой вроде как слышали, но воспринимали её на уровне любопытной байки. Стоило бы задуматься, в чём подвох, однако на тот момент экипаж «Копья» это не интересовало. Больше их занимало приобретение Джжзре.

Контейнеры, сделанные из какого-то странного материала, были герметичными и прочными на вид. Ящеры бесцельно шлялись вокруг добычи, изнывая от любопытства, не отставал от них и Кьер. В их руках находилась величайшая тайна галактики, сокровище космической империи настолько древней, что при одной мысли об этом становилось страшно. Задолго до того, как прачеловечество задумалось о звёздах, задолго до того, как предразумные лисы появились в перспективе вселенной, а сонм четырёхруких вымышленных богов создал всё сущее, Зрящие уже бороздили космические просторы на своих квазиживых кораблях. Куда уж там здравому смыслу! Даже Хари то и дело кидал взгляд на контейнеры — а проклятый карем, метеорит ему в зад! — ходил гоголем, подчеркнуто игнорируя команду, смахивал с хранилищ одному ему видимую пыль и довольно урчал.

— Да открой ты уже, — не выдержал лис, при молчаливой поддержке рептилий пнул ногой крайний ящик. — Задрал душу мотать.

— Тебе горит, Харрие?

Джжзре очень любил полное имя лиса и всегда выговаривал его правильно, но со своим каремским акцентом, потому на выходе звучало что-то вроде Хззачррие. Хари поначалу воспринимал это трепетное отношение в штыки, цапался с барыгой до хрипа. Потом привык.

— Горит, блять! Джжзре, давай по-хорошему, иначе мы твоей головой их вскрывать начнём.

Карем предпочёл не испытывать судьбу, извлёк из какого-то из многочисленных карманов на своем комбезе чип-ключ и приложил его к одному из контейнеров. Рядом вдруг стало на удивление тесно — пыхтели ящеры, сражаясь между собой за право заглянуть в контейнер раньше других, нетерпеливо махал хвостом Хари, задевая колено Кьера.

Крышка сухо щёлкнула, разделилась на четыре части — альфа ожидал увидеть что угодно: какие-нибудь хрустальные колокольчики под стать Зрящим или настоящую растительность, но только не густую, жирно поблескивающую слизь, заполнившую хранилище до краёв.

— Абалдеть, цвиты! — выразил один из рептилий общее впечатление. — Эта на дохлово...

Договорить братец-ящер не успел. Мерзкая поверхность «цветка» вспучилась, свернулась спиралью и вдруг превратилась в бутон, истекавший слизью. И в тот же момент все пространство звездолёта заполнил звон — однотонный, бивший по мозгам торпедой космос-космос, вызывавший тошноту и дезориентацию. Кьер отшатнулся, столкнулся с Джжзре; ящеры бестолково забегали вокруг контейнеров: вместе со звоном трюм накрыло направленной волной панического ужаса. Альфе казалось, что склизкий цветок выползал из своего хранилища, разрастался, затягивал их в себя, выдавливал глаза, вползал в ноздри, чтобы добраться до мозга, и ему хотелось бежать — в открытый космос, в центр звезды, лишь бы оказаться как можно дальше отсюда.

Хуже всего пришлось Хари. Слух у лиса был тоньше, чем у ящеров или человека, и потому пилот схватил себя за уши, прижимая их к голове, и протяжно завыл.

— Закрой! Закрой нахуй, Джжзре! Я сдохну ща!

От звуков чужого, искаженного страданием голоса Кьер словно бы очнулся, обнаружив себя у выхода из трюма, и бросился на подмогу четырёхрукому. Вместе они с трудом запечатали контейнер, из которого уже тянулись во все стороны тонкие липкие «щупальца» — не показалось, чудовищный цветок действительно полз наружу — и звон резко стих. Рептилии и Хари, обалдевшие, взмокшие, посмотрели сначала на хранилища, потом на Джжзре, потом друг на друга — даже в глазах непривередливых ящеров мелькало отвращение.

— Ну и дерьмо, — сказал Кьер, хотел сплюнуть на пол, но потом передумал.

Теперь альфа был уверен, что больше ни за какие коврижки не свяжется с тайной, которая хоть краем касается Зрящих. В семи контейнерах были не цветы, а монстры, обладающие зачатками разума и пси-энергией. И если бы не Хари, который своими воплями ослабил воздействие на разум, неизвестно, как повернулось бы дело.

После недолгой дискуссии единогласно было решено отправить ценную добычу в самый тёмный угол, накрыть силовым полем на всякий пожарный случай и без нужды о ней не вспоминать. Но вышло наоборот. Контейнеры были чем-то вроде сломанного зуба — неприятно, неудобно, но постоянно хочется ощупать его языком. Так и здесь — тема про опасный груз всплывала обязательно. Хари с рептилиями на пересменке всегда обменивались версиями, которые приходили им в головы во время дежурства, Джжзре подсчитывал барыши, приплетая Кьера как самое ответственное лицо, а сам альфа почему-то не находил себе места от беспокойства.

— Что делать с ними будем? — как-то спросил он у Джжзре, когда карем и кто-то из ящеров играли в камешки — любимую забаву четырёхрукого. Камешки им заменяли куски белковой массы из комбайна, но игроков это не смущало. Они азартно катали неровные, наспех слепленные шары по полю и обвиняли друг друга в мухлеже.

— Выкенуть за борт нафег и всё, — подал дельную мысль Шие, слив очередной раунд. Или Шае. Или Шуе. Пёс их разберет, кто там кто. Хотя у Шуе должна быть содрана чешуя на шее — точно, он.

— Я тебя раньше за борт выкину, — злобно прошипел Джжзре. — Ты вообще знаешь, каких бабок они стоят?

— Я ни хачу, шоб они миня сажрали. Бабки-та всигда зоработаем. А если памрем, то ни зоработаем, — привёл ящер, в принципе, логичный аргумент, на который у четырёхрукого ответа не нашлось. Потому Джжзре просто-напросто послал Шуе и больше на тему груза с рептилиями не разговаривал.

С контейнерами карем расставаться не собирался, и какая разница, что там вместо цветов булькала полуразумная жирная слизь. Деньги. Даже в космосе деньги по-прежнему решали многое. Кому-то подмазать, получить левые накладные, починить обшивку, да в конце концов зарядить аккумуляторы — за всё требовалось платить. А феноменальная жадность Джжзре и вовсе достигла критической отметки, когда он прикинул стоимость цветов на теневом рынке. Или не на теневом, тут уж смотря как и с кем порешать дела.

Опытные, битые жизнью и погранцами космические бродяги знали, что прибыль за продажу такого товара лакомо и гладко выглядит лишь в теории. На практике сбыт краденого подобного толка грозил принести владельцам изрядные неудобства со стороны закона, в худшем случае — производителя. Потому приходилось аккуратно поднимать связи, договариваться с начальством космопортов, через них — с чиновниками планетарной администрации, вплоть до губернатора с последующим дележом выручки по всей цепочке.

В их случае попытать счастья решено было через какого-то знакомого Джжзре, который имел выход на военных — сбыть цветы какому-либо из семи государств получалось надёжнее всего даже с учётом взяток. У перекупщиков вряд ли бы нашлась такая сумма, которую планировал озвучить Джжзре, а вольные торговцы были народом слишком беспринципным, с них станется по-тихому прибить коллег и присвоить добычу себе. Лично Кьер бы так и поступил без зазрения совести, особенно если на кону стояла сумма с огромным количеством нулей.

Раньше, конечно, альфа и помыслить не мог о такой подлости, но бытие определяет сознание, как говорил какой-то древний умник родом ещё со старой Земли. Всё-таки десять лет каперства есть десять лет каперства, нравственность и благородство тут скорее обуза, чем достоинство.

Безусловно, какие-то моральные установки у их команды всё же были — ящеры не стреляли в безоружных, Джжзре с альфами не продавали рабов, а Колобок так и вовсе являл собой воплощение пацифизма и пофигизма. За сим список их достоинств заканчивался, но для пиратов и контрабандистов и этого было достаточно за глаза.

С цветами же всё получилось как нельзя лучше. Знакомый четырёхрукого за определённую сумму переговорил с нужными людьми, подтвердил гарантии и через защищённый канал сообщил координаты, куда следует прибыть с грузом — в указанное время, не раньше и не позже. На «Копье» выдохнули, расслабились и неторопливо потащились к обозначенной точке, предвкушая, как будут тратить неожиданно свалившееся на головы богатство. Ящеры говорили про пушки, Хари — про апгрейды корабля, Джжзре рассуждал, как выкупит полностью орбитальные доки, а Кьер... Кьер в кои-то веки был солидарен с Колобком. Альфа ничего не хотел, ничем не интересовался. Зачем ему такие деньжищи, если их некуда потратить? Спустить на развлечения и омег? Нет, к чёрту омег, пусть их возят на Ош другие идиоты, а ему, Кьеру, неплохо живётся и без их запросов и претензий.

Так бы всё и шло своим чередом, заранее распланированное, рассчитанное и выверенное, пока в один прекрасный день — или ночь, или утро, или вечер, пойди разберись, в космосе всегда одинаково черно, — они не влипли. Влипли конкретно. Им и без того везло слишком долго. «Карма», — сказал бы папа Кьера и воскурил очередную ароматическую палочку.

Лис как раз производил отстыковку от станции, куда они завернули, чтобы пополнить запасы воды и кислорода, как ожил передатчик. Хари переключил его в режим приёма и ткнул пальцем пушистый шар, угнездившийся на динамике.

— Ребята, внимание, у границ телепаты лютуют. Кто-то их серьёзно разозлил. Два корыта уже схапали, в обход идите, — предупредил кто-то из недавно прибывших. Лис навострил уши, оставив в покое Колобка, и тот радостно перекатился на прежнее место.

— Приняли, спасибо. Ярких звёзд, приятель, — ответили ему, судя по выговору, бродяги из дальних колоний.

— И вам того же.

Ящеры многозначительно уставились на Джжзре. Карем проигнорировал их с неподражаемым презрением и продолжил пересчитывать тонкие браслеты на руках.

— Выкинем, может, нахуй эти цветы? — теперь осенило Хари. Лис был заметно взволнован и непривычно тих. — Ясен башмак, что движуха по наши души.

— Столько тащили, чтобы просто похерить целое состояние?! Тем более я уже бабки заплатил, — предсказуемо вскинулся Джжзре. — Сказали тебе, в обход иди, толкнём товар, потом у наших отсидимся. Там не найдут.

Но не зря предупреждал их неизвестный коллега, ох не зря. Карма настигла их в лице пограничного катера Зрящих, выбравшегося из подпространства рядом с «Копьём» слишком близко, чтобы дать дёру на маршевых. Катером квазиживую симбиотическую конструкцию Кьер называл лишь ради удобства. Под каким именем этот тип «кораблей» проходил в каталоге древней империи, он не знал и не заморачивался. Важно было одно — от катера несло, просто воняло проблемами даже в вакууме. Причём проблемами известного свойства.

Хари выругался, карем несколько раз сменил цвет, как хамелеон. Преступников Зрящие не любили. Не любили так, что бравые нелегалы старались не сдаваться им живыми — ни люди, ни лисы, их соседи по планете, ни собратья Джжзре, да вообще любое разумное существо в известной галактике предпочло бы взорвать корабль вместе с экипажем, чем попасть в руки древней расы.

Кьер взрываться не хотел — его команда горячо одобряла такое решение, — но и добровольно сдать судно Зрящим означало участь худшую, чем смерть. А поющие цветочки шли отягчающим обстоятельством, и тут на снисхождение рассчитывать не приходилось.

— Предлагаю прям щас в гипер нырять, — прорычал-проскрипел-прошипел Джжзре и покосился на корабль-симбиотик, который подёргивал щупальцами, словно рассматривал приготовленную ему жертву.

— Двигло разъебём, — возразил лис, хмурясь.

— Тогда они нас разъебут, Харрие. Ну, или давай подумаем, что наш кэп им скажет про груз? — предложил инопланетник.

— А что я им скажу про груз? — раздражённо рыкнул Кьер. — Прём семь контейнеров поющих цветов, просим понять и простить? Да они нас сразу в пыль! — и скомандовал: — Хари, ныряем!

«Неопознанное судно, приказ отключить двигатели и приготовиться к досмотру».

А выкусите!

Кьер легонько толкнул лиса в плечо. Тот мотнул башкой — не мешай, мол. Его покрытые серебристой шерстью руки так и мелькали над приборной панелью. Притихшие братцы-ящеры стояли за его креслом, заворожённо рассматривая столбцы данных, которые ИскИн выводил на экран. Обычно Хари терпеть не мог, когда у него стояли над душой, и гонял рептилий по рубке, пока братья не объявляли ретираду, но теперь он попросту не обращал на них внимания — было не до того.

— Коридор проложить не могу, идём наугад. Минута до перехода. Кто не в капсуле, я не виноват! — на одном дыхании выпалил лис, и ящеры первые рванули к амортизационным камерам.

***

Двигатели они разъебали, как и говорил Хари. Их выкинуло из гипера в такой заднице, что даже ИскИн не смог определить местоположение корабля. Всё вокруг было чужим — звёзды, астероиды, планеты. Похоже, «Копьё» переместило в необитаемую часть галактики, за пределы владений Зрящих. А это очень, очень далеко даже для корабликов карем.

— Это всё потому, что ты, Харрие, такой же тупой, как и три этих зелёных дебила, — первым делом буркнул Джжзре, ознакомившись с ситуацией. Ящеры сначала зашипели, показывая крайнюю степень веселья, но, когда поняли, что камень прилетел и в их огород, озадаченно заткнулись.

— С хера ли? — огрызнулся лис.

— Потому что я говорил, что двигло надо было не самим ставить, а обращаться к ребятам.

— Да хорош, Джжзре, кому ты тут втираешь. Ты сам лично говорил, что у них дорого.

— Что-что я говорил, Харрие?

— Что ты слышал. Да и не в двигле дело, мы в аномалию впоролись, судя по всему. Но оно и к лучшему, Зрящие за нами не потащились.

— К лутшому, ога, — ввернул кто-то из рептилий. Хари стрельнул в него недовольным взглядом. — Мы жи в жопе!

— Спасиба, Шие, я бы биз тибя не допёр, — передразнил братца-ящера лис.

— Я Шае, лесяра.

— Да похуй мне!

Кьер краем уха слушал перебранку, к которой подключились все, кроме их крохотного пушистого штурмана, и напряжённо размышлял. Прав был и Хари, и Шие... тьфу, Шае. Они действительно ускользнули от древнего пограничного катера, сохранили собственные головы и семь контейнеров с поющими монстрами, но вот сломанные гипердвигатели свели все везение на нет. Их корабль болтался в неизвестном космосе, как бесполезный мусор, ИскИн невозмутимо и стабильно отправлял альфу куда-то далеко в ответ на запрос звёздных карт, а ящеры, Хари и Джжзре продолжали обвинять друг друга во всех смертных грехах. М-да, нет ничего хуже разлада в команде, когда в неприятностях-то, по сути, никто и не виноват.

— Заткнулись там все, — громыхнул Кьер. Он не представлял, что сейчас делать, но слушать свару у альфы уже не было сил. — Хари, вали за штурвал и запускай маршевые.

— Куда попрём? — ехидненько осведомился пилот. — Предлагаешь вмазаться в астероид, чтобы не мучиться долго?

Кьер открыл было рот, чтобы высказать охамевшему лису всё, что он о нём думает, как неожиданно активизировался Колобок. Это удивило всех. На «Копье» давно привыкли, что круглый инопланетник просто умилительное украшение рубки (а данные Хари поступают сами по себе, да), и потому, когда на экране появилась кое-как сгенерированная карта, челюсти упали даже у непрошибаемых рептилий.

Лис жадно вгляделся в изображение, хлопнул себя по коленям от избытка чувств, мгновенно забыв и про ящеров, и про Джжзре, и про свой рациональный план.

— Оп-па! Есть сигнал, но слабый. То ли станция, то ли радар планетарный, за неделю дотащимся.

— А если это Зрящие за нами? — усомнился Джжзре. После встречи со «спрутом» и чудесного спасения бравады в карем поубавилось. Казалось, можно ещё немного поднажать и четырёхрукий сам предложит избавиться от своих драгоценных цветов.

— Груз скинем, да и всё, — отозвался Хари. Он был уже полностью в работе — при помощи Колобка прокладывал маршрут до источника неизвестного сигнала. — Вот же жопа мохнатая, удивил так удивил!

А пушистый шар уже вернулся на своё излюбленное место и покатился сначала в одну сторону. Потом в другую.