still with you — jung kook

I.

Юна сидит на подоконнике напротив аудитории Юнги, дергая одной ногой в воздухе. Пиджак болотного цвета накинут на её плечи: от окна дует и в одной бежевой рубашке на несколько размеров больше спине холодно. Рядом с ней стоит стаканчик с кофе и небольшой крафтовый пакет из ее любимой кофейни. Второй такой стаканчик Соль держит в руках.

Девушка снимает блокировку телефона, глядя на виджет с часами. Мысленно отсчитав время, она понимает, что до конца пары остаётся еще десять минут, которые ей придётся сидеть под дверью в гордом одиночестве. Юна проверяет чат с Юнги, но, как и ожидалось, ее последние сообщения остаются не прочитаными. Юнги никогда не отвечает ей во время пар — если это не что-то важное, а значит, он всё-таки читает, но не отвечает, так что Соль уже как-то и привыкла.

— Не сидите на подоконнике, — звучит рядом чей-то приятный и жутко знакомый голос.

Юна, вздрогнув от неожиданности, едва ли не роняет из рук и телефон, и кофе. Она немного подаётся вперед, выглядывая из оконной рамы, и смотрит на высокого мужчину, остановившегося в нескольких шагах от нее. Ким Сокджин улыбается ей в привычной манере. Юна лениво окидывает его взглядом. Хорошо сложенная широкоплечая фигура, правильные черты лица, небрежно уложенная причёска буквально кричат о его статусе всемирного красавчика.

Во времена её студенческой жизни — было это не так давно, так что вряд ли что-то изменилось — именно за внешность в большей степени Кима боготворили. Конечно, накладывались знания, которые он давал, харизма и все остальное, но внешность всегда была ведущей.

— О, извините, конечно, — поставив стаканчик рядом с собой, Юна осторожно спрыгивает на пол, поправив пиджак на плечах. — Забыла, что вы блюститель порядков здесь, профессор Ким.

— А как же! — самодовольно хмякает мужчина, скрестив руки на груди. — Я и к вам подошёл только для того, чтобы вставить по полное число за прогулы пар.

Нет, характер у профессора Ким Сокджина и правда дерьмо полное, а самооценка до небес поднята. Так думает Юна, на что Юнги уверенно возражает каждый раз, когда речь заходит за характер его лучшего друга. Мол, характер у Кима просто специфический, подход долго нужно искать.

Хотя, что, пожалуй, самое ироничное по мнению самого Мина, так это то, что в их случае не Юнги пришлось искать подход к Сокджину, а именно Сокджин пытался на кривой козе подъехать к Юнги еще на первом курсе их учебы. Впрочем, тогда каких-то усилий у него на это не потребовалось: Юнги, если верить его же рассказам, всегда был парнем общительным, так что, заявивший, что с этого дня они «лучшие подружки» — что, кстати, цитата — Сокджин действительно стал «лучшей подружкой» для Юнги.

Юна не без причины думает, что если бы профессор Сео сделал бы так в настоящее время, то ситуация успеха бы точно не возымела — теперь к Мин Юнги тоже требуется основательный подход.

Говоря короче, если верить Юнги, то Ким Сокджин — славный малый, хотя и жутко характерный. Юна после девяти пересдач все равно не может поверить.

— Ведёте себя, как обычно, как козлина, да, профессор? — щурится Юна, хмыкнув.

— И это такая правда!

— Сомнительный повод для гордости, — непоколебимо фыркает Соль, покачивая головой. — Ваши студенты скоро начнут на вас жаловаться.

— Ну, пока что они этого не делают, — невозмутимо улыбается мужчина.

— А стоило бы, — усмехается Юна, впрочем, звучит она совершенно беззлобно.

— Знания, которые я даю, для них важнее моего характера, — как бы между прочим парирует Сокджин. — Почему вы считаете меня настоящим университетским тираном, а, Соль Юна?

— Быть может потому, что так оно и есть? — в тон ему лениво интересуется Соль.

— Ауч. Чистой воды клевета. Я — очаровашка, — возражает ей мужчина, дельно поправляя волосы.

— Я буквально у вас училась, профессор. И была у вас на девяти пересдачах, скажете, что вы бабушек через дорогу переводите, я не поверю. Вы, конечно, симпатичный, но не уверена, что это достойный аргумент в вашу защиту.

— Симпатичный? — поражённо ввдыхает Сокджин. — С чего это вы взяли, что я — симпатичный? — Юна мысленно матерится, вспоминая, что ТАКОЕ профессору просто нельзя говорить. Влипла, похоже. — Симпатичный! Я — восьмое чудо света! Все мужчины мира буквально делятся на два типа — я и все остальные, а она… Симпатичный!

Сокджин, фыркнув, тут же стучит в дверь аудитории друга и заглядывает внутрь, на ходу бормоча что-то о том, что Юнги должен срочно выйти, дело не требует промедлений. Соль устало вздыхает, закрывая глаза руками, прекрасно зная, что Мин люто не любит, когда его отвлекают от работы.

Вышедший из аудитории мужчина хмуро смотрит на приятеля, затем на выглянувшую из-за спины Кима девушку, подарив ей мимолетную улыбку, а после закрывает дверь, вопрошающе скрестив руки на груди.

— У тебя ровно минута, — сообщает Мин холодным тоном, глядя на друга так, словно готов закатать его в асфальт.

— Прежде, чем ответить на вопрос, хорошенько подумай над ответом. Это буквально самый главный вопрос в твоей жизни, — издалека начинает Сокджин, а затем предельно серьезно смотрит на друга, — Юнги, я же красивый?

Юна, поперхнувшись воздухом, начинает тихо кашлять в кулак, тут же прикладываясь к стаканчику с кофе в попытках задушить кашель.

Юнги окидывает друга мрачным взглядом исподлобья, взвешивая все факты, как будто не веря, что Ким действительно вытащил его из аудитории ради этого. На самом деле удивлен он не был — от Сокджина всегда стоит ожидать чего-то такого.

— Спроси у своей девушки, — сообщает Юнги, задумчиво коснувшись кончика своего носа.

— Какой девушки?

Мин, криво усмехнувшись, выставляет указательный палец и тычет им в сторону Кима:

— Вот именно.

Соль, прикусив щёку, старается не засмеяться, хотя, наверное, если бы увидела оскорблённое лицо Сокджина, точно не смогла бы сдержаться. Эти двое точно лучшие друзья.

— Еще вопросы? — и, не дождавшись ответа, продолжает, — Мне казалось, что тебя уже ждёт начальство. Не задерживай их, хорошо? А то декан сегодня совсем не в духе. И, пожалуйста, не докучай Юне, — просит Юнги и быстро возвращается в аудиторию, показательно хлопнув дверью.

Сокджин громко фыркает, оборачиваясь к посмеивающейся девушке.

— Это не смешно, — бросает он, закатив глаза.

— Ну, не знаю, на мой взгляд смешно.

Бормоча что-то о том, что и Юна, и Юнги определённо стоят друг друга, Ким легкой походкой шагает в противоположном направлении тому, откуда он пришел. Девушка внимательно смотрит ему в след.

Пару минут спустя из аудитории начинают выходить студенты, переговариваясь кто-то о рассказанном на паре материале, кто-то о чем-то постороннем. На Юну те не обращают внимания, проходя мимо неё. Соль, постукивая пальцами по подоконнику, терпеливо ожидает, пока студенты окончательно покинут аудиторию.

Когда поток студентов заканчивается, Юна, подхватив стаканчики с кофе, дёргает ручку вниз и, постучав, тут же осторожно заглядывает в аудиторию, проверяя ту на наличие студентов. Сидящий за своим столом в ворохе бумаг в гордом одиночестве Юнги поднимает голову и, увидев девушку, не сдерживает мягкой, совершенно очаровательной по её мнению, улыбки. Хотя он и улыбается, Юна без труда замечает в его взгляде усталость.

— Профессор Мин, я на пересдачу, — с усмешкой тянет Соль, сверкая глазами, и заходит в аудиторию, оживлённой походкой направлясь к преподавательскому месту.

— Я вот даже знаю, давать ли вам шанс, госпожа Соль, — подхватывает её игру Юнги. Он, крутя в руках шариковую ручку, откидывается назад на спинку своего стула и внимательно следит за Юной, пока она идет к нему.

— Я предвидела это, поэтому принёсла взятку! — Юна с торжественным видом ставит второй стаканчик с кофе перед Юнги, осторожно отодвинув бумаги, которым он пару мгновений назад еще был всецело увлечён.

— Маловато, — непоколебимо замечает мужчина, деловито пожимая плечами.

— И это я тоже ожидала, так что захватила свежую выпечку, — Юна с таким видом, словно переиграла его и вышла победителем, демонстрирует фирменный пакет из кофейни.

Юнги, не поведя и бровью, забирает упаковку и заглянул внутрь, невозмутимо проверяя содержимое, а потом прежним тоном заявляет:

— Максимум тройка, госпожа Соль.

Юна картинно вздыхает. Затем ставит свой стаканчик с кофе на край стола, кладёт сумочку на пол рядом и, сверкнув взглядом, в мгновение ока оказывается за спиной мужчины. Она, склонившись к нему, обнимает Юнги за плечи, на одно из которых удобно опускает свой подбородок.

— А так? — и, улыбнувшись, нежно касается губами его щеки, совсем близко к уголку губ.

— А так абсолютно точно незачет и письмо декану о нарушении этики и поползновении на мои честь, достоинство, принципы. И… — услышав картинное фырканье Юны, Юнги не сдерживает усмешку, и, как только та собирается драматично отойти, опускает ладонь на сцепленные в замок у него под шеей женские рукчи, отрезая пути к отступлению. И спешит тут же добавить. — И моя жуткая неспособность устоять перед тобой, маленькая умница.

— То есть по сути в итоге я осталась с незачетом, но получила жутко хорошего парня, похожего на манчкина? — смеётся Юна, возвращая подборок на его плечо. — Все не так плохо! Я даже в выигрыше.

— На кого, говоришь, я похож? — хмурится Мин, строя недовольное выражение лица.

— На манчкина. Порода такая кошек.

— Поверь, я знаю, кто такой манчкин. Я не похож на него.

— Ты прав. Скорее на кота экзота. У них тоже моськи вечно недовольные.

— Венера.

— Да, лил мяу-мяу?

— Венера, — не без отчаяния повторяет Юнги. — Тебе очень повезло, что ты мне нравишься.

— Да, мне определённо повезло, — соглашается Юна с улыбкой. — Я сегодня без предупреждения, извини. Просто Соён просила кое-что привезти, вот я и подумала, почему бы мне не зайти уже к тебе.

— Не извиняйся, я жутко рад тебя видеть, — мужчина, расцепив замок её рук, взял одну ладонь Юны в свою и переплел пальцы простым жестом. Юнги поворачивается на кресле, оказываясь к девушке лицом. — У меня, к сожалению, сейчас еще пара, извини, что не ответил сразу и не сказал об этом.

Мин опускает обе ладони на её талию, заставляя Соль сделать шаг вперёд и встать максимально близко. Юна тут же охватывает мужское лицо руками, большими пальцами оглаживая кожу, и смотрит так нежно, как только может.

Они ходят на свидания, пытаются узнать друг друга, как потенциальные партнёры, порядка четырёх месяцев, и Соль смело может сказать, что за свои годы она еще никогда не была настолько счастлива, находясь рядом с мужчиной. Юнги, казалось бы, боготворил её, относился с такой лаской и заботой, которую не проявлял ни один из её прошлых партнёров.

Соён постоянно спрашивает, в отношениях ли Юна с их бывшим преподавателем, а Соль и не знает, что ответить. Официально, ей отношения не предлагали, потому что после десятого свидания, как Юнги и говорил, они очень сильно сбросили темп отношений, двигаясь размеренно, постепенно, и Юна думает, что это правильно.

Ей не нравится, когда отношения развиваются быстро, а потому тот темп, который они взяли, её более, чем устраивает.

К тому же, у них и без чёткого обсуждения этапа отношений, есть совпадающее понимание того, к чему эти отношения идут. Оба вовсе не против, а потому, чаще всего, Юна и Юнги, будучи рядом, со стороны уж очень сильно похожи на пару, состоящую в отношениях уже долгие годы. Обе стороны хотят этих отношений, но так же понимают, что просто нельзя вот так с разбега прыгать в омут с головой.

Незнание того, что из себя на самом деле представляет человек, с которым ты планируешь начать отношения, может стать проблемой, да притом большой. Может оказаться, что вы и вовсе друг другу не подходите, и это станет проблемой, особенно если вы уже сильно привыкли друг к другу.

Юна хочет, чтобы ее отношения с Мин Юнги стали отношениями в самом прямом смысле этого слова только тогда, когда она будет уверена, что он — тот самый мужчина, который ей нужен.

И ни о какой несерьёзности, как иногда говорит Соён, речи просто быть не может.

— О, не беда, начнётся пара, я уеду, не проблема, — улыбается девушка, пожимая плечами. Одну руку она осторожно запускает в мягкие мужские волосы, осторожно массируя кожу головы.

— Не надо, останься, — абсолютно трогательно вдруг просит Юнги, снова тянет девушку на себя, прижимаясь щекой, которой Юна не касается, к женскому животу. — А потом, если ты хочешь, мы можем поехать ко мне. Я приготовлю тебе просто потрясающий ужин.

Соль невесомо скользит ладоням на напряжённые мужские плечи, несильно сжимая их пальчиками. Ей не нужно долго стараться, чтобы почувствовать усталость Юнги, которую просто не получится снять такими короткими объятиями.

Каждый раз сердце Юны заходится тяжёлой болью от того, как она видела Юнги таким уставшим. Могла ли Соль вообще предположить, что однажды окажется на том месте, на котором находится сейчас? Что сможет видеть такого Юнги? Дарить ему молчаливую поддержку.

У Юны появилась уверенность в завтрашнем дне. Теперь, когда Соль думает о каких-то трудностях, она не испытывала страха, зная, что точно не одна.

Юна привыкла тянуть всё на себе, желая, чтобы однажды кто-то забрал хотя бы часть её ноши.

С появлением Юнги многое изменилось. Несмотря на то, что поначалу она также не желала наваливать на него и свои проблемы, Мин очень скоро убедил Соль в том, что теперь её неприятности — это и его неприятности тоже. Что в этом и заключается суть отношений: не только проводить время с друг другом в сплошной радости, но и разделять проблемы и невзгоды, в тех случаях, когда самостоятельно выход найти не получается, искать поддержку и совет у партнера.

Юна чувствует безграничную поддержку и любовь. Она знает, что, если не справится с той или иной проблемой, начнет падать в темноту, Юнги протянет ей руку и не даст захлебнуться в пучине страхов, боли и отчаяния. Понимает, что теперь не одна, что ей не нужно стоять против всего мира в одиночку.

И всеми своими силами Юна старается сделать так, чтобы Юнги поверил в это же.

Что ему не обязательно держать все под контролем и пытаться быть буквально поленепробиваемым. Что она рядом с ним в горе и в радости, в болезни и здравии. И что он может опереться на нее так же, как и она на него.

Иногда Соль кажется, будто вся та любовь, которую он ей даёт, буквально способна раздавить её. Её было слишком много. Но вместе с этим Юне это нравится.

Ей до ужаса нравится чувствовать себя любимой.

— А потом будешо использовать меня в качестве подушки? — нежно спрашивает Юна, наклонясь, чтобы оставить ощутимый поцелуй на затылке Юнги.

— Да, буду, — Мин коротко кивает, невесомо коснувшись губами бедренной косточки девушки.

— Устал?

— Просто жутко. Какое счастье, сегодня последний рабочий день. И, если самая прекрасная девушка во всём мире согласится, мне больше всего хочется провести вечер у этой же самой прекрасной во всем мире девушки под боком.

Юна улыбается.Звучит ведь, как настоящая мечта.

— О, — вдыхает Соль, снова начиная осторожно перебирать его волосы, что оказались удивительно мягкими для мужчины. — Тогда, мы можем поехать ко мне, я хочу тебя кое с кем познакомить.

Юнги тут же оживляется, поднимает голову, глядя на Юну с очень большим подозрением, что вызывает у неё очередную нежную улыбку.

— Что ж, я надеюсь, что ты решила спустя четыре месяца сказать, что у тебя есть ребёнок, — как бы невзначай упоминает мужчина, усмехнувшись.

Юна кивает:

— Вообще-то, так и есть, я хочу познакомить тебя со своим ребёнком.

Девушка с замеревшим сердцем смотрит, как лицо Юнги принимает спокойное выражение. Боже, она на весь мир хочет кричать о том, как этот мужчина красив — словно её фантазия, потому что ни один существующий человек просто не может быть настолько прекрасным. Это преступление против человечества.

— Хорошо, — просто кивает Мин, вновь прижмаясь к животу Соль щекой.

Та смеётся:

— Так просто? Тебя совершено не смущает то, что у меня может быть ребёнок?

— А должно? — все тем же тоном парирует мужчина. — Я, скорее, должен подумать о том, что у тебя бывший козел, раз бросил тебя с ребёнком.

Юна хмыкает. Почему она ожидала от этого мужчины другого? Если бы у нее действительно был ребёнок, она бы в который убедилась бы в идеальности Мина.

— На твое счастье, у меня нет ребёнка. Ну, точнее, такого ребёнка.

— Если бы у тебя был такой, — хмыкает мужчина, цитируя её. — Ребёнок, для меня ничего не изменилось бы. Хотя, нет, мне бы пришлось поискать парочку пособий о том, как вести себя с ребёнком девушки, от которой я просто без ума.

— Купи пособие «Как понравиться вредной кошке, которую девушка, от которой я без ума, любит всем своим сердцем», — Искренне советует Юна, снрва ласково касаясь волос мужчины на затылке. — Венди — очень вредная кошка, которая не принимает никого, кого я привожу домой. И если она тебя не примет, то нам придётся… Ну…

Юнги резко поднимает голову, глядя на нее как минимум недовольно, потому что даже звучит эта перспектива просто ужасно.

— Даже не мечтай, — цокает он, прижимая девушку к себе. — Не забывай, что у меня — две не менее вредные кошки, и мы отлично живем друг с другом. Я — само очарование для злых кошек, так что не переживай.

— А я — нет. Если я не понравлюсь твоим кошкам, то…

— Им придётся смириться, — перебивает мужчина, закатив глаза. — Но судя по тому, как часто вы трое любите меня кусать, царапать, облизывать и вообще измываться, как только можно, могу смело сказать, что вы нашли общий язык.

— Так это ты у них кусаться научился? — иронично щурится Юна и быстро чмокает его в кончик носа.

— И кусаться, и шипеть, и быть таким очаровательным, все верно.

— И мурлыкать?

— А вот мурлыканье — это уже по твоей части.

— Глупость какая.

Юнги снова цокает, а после быстро пробегает по ее рёбрам пальцами, невесомо щекоча, и Юна громко смеётся. Она двигает назад, желая отодвинуть от себя мужчину, но он только сильнее сжимает её в объятиях.

И Соль совершенно не нужно знать о том, как сильно ему в этот момент хочется усадить ее либо к себе на колени, либо прямо на стол, чтобы целовать бесконечно долго вместо этой бесполезной последней пары.

— Помощь не нужна? — вдруг спрашивает Юна. — Мне все равно без дела сидеть всю пару и ждать тебя, так хоть займу себя. И заодно помогу тебе, чтобы ты по ночам не работал, как всегда, чтобы ты был свободен для меня все наступающие выходные. Мне, конечно, нравится, когда ты работаешь у меня под боком, но еще больше мне нравится, когда мы оба высыпаемся.

— Чтобы я не работал по ночам, мне, как минимум, нужна свора гномов, которые будут разгребать все это, — указывает на бумаги на столе. — Вместо меня. К тому же, ты в отпуске, я не собираюсь нагружать тебя.

— Я буду твоим первым гномом. Скажем, Ворчуном. Я не могу сидеть без дела, так что не выкрутасничай.

— Чихуном тогда.

— Пошёл ты, — хмуро фыркает Юна, ощутимо хлопнув Юнги по плечу. Мужчина находит совершенно очаровательным то, как Соль кивает, в то время как для нее это максимально смущающе.

— Обязательно. Что ж, мой любимый Чихун, — Юнги двигает на край стола небольшую папку, а после, открыв программу на ноутбуке, кивает на фронт работы Юны. — Умоляю, закинь весь этот кошмар в электронный формат. Это вроде как недолго, но ты буквально спасешь меня от смерти.

И внезапно изображает такое выражение, словно умоляет ее помочь. Юна смеётся, не удержавшись, снова коротко целует мужчину в нос, потому что выглядит он в этот момент просто невозможно, и кивает.

— С тебя ужин, Белоснежка! — усмехается Юна, оценив свое будущее занятие. — Сделаю в лучшем виде, премию за это еще получишь!

— Если бы мне давали премию за каждую такую мороку, я бы был самым счастливым человеком.

— То есть, я тебя не делаю счастливым человеком? — шутливо возмущается Соль.

— Венера, у меня сейчас будет шестая пара подряд, я уже чисто физически не могу быть счастливым человеком. Мне кажется, что из меня высосали всю радость.

— В таких случаях нужно клин клином вышибать! — девушка абсолютно невинно хлопает глазками, толкает Юнги, чтобы он откинулся на спинку кресла, и, крепко ухватившись за подлокотники, нависает над мужчиной. — Однажды Соён в шутку подарила мне курсы горлового, знаешь? Я же в шутку его прошла, так что… Могу организовать самый быстрый, но чертовски охрененный минет в твоей жизни!

А улыбка у Соль такая ангельская, словно она говорит о… О котятах!

Юнги пару раз молчаливо хлопает глазами, надеясь, что ему послышалось, но Юна в свою очередь выглядит так, словно готова прямо здесь и сейчас встать на колени.

— Господи, — Юнги нервно смеётся, жмурясь, и качает головой. — Женщина, что же ты говоришь-то?

— Ты смущаешься? — Соль подозрительно щурится, перекидывая волосы на одну сторону, открывая вид на шею.

— Я в ужасе! У меня пара начнется через пятнадцать минут, а я теперь могу думать только о твоих курсах.

Юну искренне забавляет то, что голос мужчины звучит с нотками отчаяния.

— Мне продемонстрировать навыки?

Соль хочет наклониться к Юнги, и он предполагает, что цель у неё одна — сорвать ему пару. Мин практически уверен, что, если Юна сейчас его поцелует так, как может исключительно она, то он действительно отменит эту последнюю пару.

— Пощади, женщина.

Юнги резко отьезжает на стуле назад, подальше от Юны, которая сначала возмущенно смотрит на него, а после делает шаг вперед.

— Стой на месте, — смеётся мужчина, выставляя руку вперёд, но Юне хоть бы что! Она хитро улыбается, поправляет рукава рубашки, и как будто бы собирается как минимум дать ему по лицу.

— Я только поцелую! — восклицает в свою защиту девушка.

— Вот именно, ты только поцелуешь, а мне потом полтора часа мучаться, потому что ты будешь рядом, а я не смогу тебя коснуться. Нет! — твердо, но с нотками веселья возражает ей Юнги, и, поднявшись, держит кресло преградой между собой и Соль.

— Ты можешь отменить пару! Уверена, студенты будут рады, — улыбается Юна так, что мужчина перестаёт чувствовать себя в безопасности.

— Нет, Юна, ты не Венера, — бубнит Юнги. — Красивая до ужаса, и такая же жестокая. Как минимум Юнона¹.

— Юнона? — фыркает Соль. — Типа, как у Овидия?²

— Овидий? Нет-нет, дорогая, вот он писал явно не про тебя. Скорее, как у Вергилия³. Муза, поведай о том, по какой возжелала причине на колени встать так царица богов, что не муж пока что её, благочестием славный, столько по воле ее претерпел превратностей горьких, оберегая свою честь и умы бедных студентов, которым ну уж очень нужно отсидеть эту ужасную шестую пару? Неужель небожителей гнев так упорен?⁴

Юна удивлённо хлопает глазами, глядя на смееющееся выражение мужского лица, и недоверчиво качает головой.

— Не могу поверить!

— Это я не могу поверить в то, что ты покушаешься на мою честь! Смилуйся надо мной, жестокая Юнона, мне итак сложно работать здесь, потому что я прекрасно помню, как изумительно ты смотрелась на моём столе.

— Эй!

— Что «Эй»? Можно не так официально, просто любовь всей твоей жизни, — Юнги смотрит на девушку предельно серьёзно. — Мы еще поговорим о твоём желании тянуть все в рот.

— Не всё, только твой ч…

Юна хлопает глазами, когда Юнги, оказавшись рядом, резко целует ее, перебивая. С той же властностью сбивает с толку, подчиняет, подстраивает под свой темп, не дает перехватить первенство, чтобы Соль взяв инициативу в свои руки, не уничтожила остатки его самоконтроля.

— Еще одно слово, — Мин коротко целует её уже в кончик носа. — И я…

— Начнёшь кусаться? — пришла очередь Юны перебивать. Она нагло улыбается, кусая нижнюю губу, за что мужчина тут же цепляется взглядом.

— Хуже.

— Да неужели? Мурлыкать?

Соль невозмутимо поправлят волосы Юнги, приводя их в порядок.

— Именно это я и начну делать.

— О-о-о, мне очень…нет, не так…мне ОЧЕНЬ страшно.

— Зараза.

Беззлобно кидает Мин, качая головой, а Юна не сдерживает улыбки, глядя на его недовольное лицо.

Когда за несколько минут до начала пары в аудиторию начинают заходить студенты, Соль, взяв папку и ноутбук Юнги, быстро поднимается к самому дальнему месту и вальяжно разваливается за столом, пробегая взглядом по тексту на бумаге. Другие студенты не обращают на нее никакого внимания, что хорошо. А место в самом верху позволяет Юне бессовестно рассматривать Юнги, как она делала каждый раз во время своего обучения.

А Юнги тем временем точно решил забить в ее ворота контрольный. У Соль дёрнулся глаз, когда он, опираясь бёдрами на стол, быстро закатал рукава рубашки. И Юна уверена — он сделал это только потому, что прекрасно знает, как это на неё влияет.

Она отчаянно вздохнула, на мгновение отпуская голову на сложенные руки, когда поняла, что эта пара будет такой же сложной, как раньше.

Впрочем, Юна увлекается работой и, к своему удивлению, практически не отвлекается на Юнги. Только слушает спокойный размеренный голос, иногда улыбаясь, когда мужчина разбавляет лекцию шутками с отсылками, которые не многие понимают из-за ограниченности знаний в дисциплине.

Внезапно Юну кто-то толкает в плечо.

Она, нахмурившись, поворачивает голову, замечая рядом с собой студента. Соль даже не заметила, как он сел рядом, так что достаточно сильно удивилась, увидев его.

Юна небрежно окидывает его взглядом, не замечая ничего примечательного, и отвлекается от своей работы, выгнув бровь.

Студент, выдавив самую невинную улыбку, двигает в сторону Соль телефон с открытой телефонной книгой. Девушка склоняет голову на бок, делая вид, что не понимает, чего от нее хотят. Тогда парень жестами показывает телефонный звонок.

Юна усмехается. Придвигает к себе раскрытую тетрадь студента, замечая, что лекцию тот не писал от слова совсем — что, пожалуй, самая главная ошибка на лекциях Юнги — берет карандаш и на скорую руку пишет в середине листа, что у нее есть парень.

Студент надежды не теряет. Он берет второй карандаш и быстро пишет под текстом Юны:

«Он тебя не достоин!»

Юна усмехается, глядя в лицо парню, а после отвлекается на написание текста, невольно поглядывая на Юнги. Мужчина, увлеченный беседой с одним из студентов на нижних рядах, в сторону Соль не смотрит.

«Если не он — то никто. К тому же, мальчик, ты мне в младшие братья годишься.»

Студент пишет, что ни за что не поверит, что Юна старше него.

«Я закончила этот вуз несколько лет назад, а ты только поступил. Простая математика.»

Парень решает изменить тактику, что вызывает у Юны только умиление.

«Никогда не поздно иметь двух парней!»

«Извини, мой — жуткий консерватор, не поймёт.»

«Он не узнает!»

Соль беззвучно смеётся, лениво кидая карандаш на стол, и качает головой, показывая, что идея — плохая. Кивает в сторону Юнги, приложив палец к губам, как бы показывая, что сейчас лучше слушать его, а не отвлекаться на нее.

Парень хочет что-то сказать, как вдруг…

— Господин Чо, может, вы подскажете ответ на этот вопрос? Мы с аудиторией в тупике.

Юна усмехается, смотрит на Юнги с улыбкой, но тот обращает внимание только на нарушителя её спокойствия. Выглядит немного иронично, и Соль прекрансо помнит этот взгляд — Мин дарил такой её однокурсникам, которые слишком открыто занимались своими делами на его парах. Не сказать, что Мин был тираном во время занятий.

Если студенту было неинтересно, то он мог спокойно заниматься своими делами, но не слишком громко, чтобы не мешать другим студентам. Она даже не помнит, чтобы Юнги часто делал замечания студентам на свои парах — только если кто-то действительно был очень шумным и наглым.

Но, видимо, под шумность и наглость относятся и те ситуации, когда с его девушкой заигрывают первокурсники.

Юна переводит взгляд на студента, который явно ни сном, ни духом, о чем вообще идет речь. Парень стучит пальцами по столу, не зная, как выкручиваться, и Соль становится жалко его. Она наклоняется вперед, скрывая лицо за экраном ноутбука, чтобы её не было видно для Юнги, и одними губами просит, чтобы парень переспросил вопрос.

— Извините, а вы не можете повторить вопрос? — студент переводит взгляд на профессора, и Юна знает, что Юнги в этот момент усмехается.

— Чего вашей душе угодно, господин Чо, — Юна, выглянув из-за ноутбука, смотрит, как Юнги складывает руки на груди, все так же опираясь бедрами на стол позади себя, и выглядит очень расслаблено. — Мы верим в искренность царицы, когда она говорит, что ждала супруга? Или в её словах есть что-то, что наталкивает нас, как очень внимательных читателей, на какие-то неприятные доводы?

— Если вы спрашиваете, значит, жена там, конечно, с приколом, — студент чешет затылок.

Юна тихо хохочет, прекрасно понимая, о чем идет речь, и жестом просит парня потянуть время.

— Ну, вообще, я думаю, что царица…ну… Реально с приколом, потому что… Нет, ну кто, по-вашему, так очевиден в своих грешках? Вот лично я, хотя вы можете думать иначе, никто вам этого не запрещает, особенно, конечно же, я… Но вот я думаю, что в ее словах так и чувствуется неискренность. Она вот говорит, а я думаю, что мне в лицо плюнули.

Юна тем времен берет телефон парня в руки, быстро открывая заметки и начиная печатать текст, который может бедного парня от праведного гнева преподавателя спасти.

— Очень, знаете, неприятная дамочка, я бы такую в жены не брал. Или развелся бы на крайний случай, знаете? Такая жена — горе в семье.

— Прекрасный ответ, прямо сейчас поставлю вам зачет автоматом.

— Правда? — наивная душа, кажется, верит.

— Нет. Продолжайте.

Юна незаметно толкает телефон по столу в сторону студента и откидывается назад, скрестив руки на груди. Снова выглядывает из-за ноутбука, сталкиваясь с Юнги взглядом, и коротко жмет плечами с чувством выполненного долга. В любом случае, Мин поймет, что она помогла парню, так что…

Юнги едва заметно качает головой.

— Ну, короче, вот как только Агам…⁵ Господи, там родители видно с приколами тоже были, кто так детей называет, ну?

— Можете по слогам.

— Нет, я пожалуй остановлюсь на первых четырех буквах. Так вот, когда этот царь со сложным именем возвращается, то…

Юна с усмешкой слушает, как студент льёт воду, превращая её ответ на пару строк в рассказ на несколько минут, и думает, что всегда будет завидовать людям с подвешенным языком, которые вот так без проблем могут вывозить разговор даже по той теме, в которой, что говорится, плавают.

— Потрясающе, я даже начал верить, что вы читали. Как приятно понимать, что мы сели в лужу на таком простом вопросе, господа, — заключает Юнги после лаконичного «Ну, вот типа всё». — Спасибо, Юна, я рад, что вы до сих пор помните, о чем я рассказывал на лекциях у вашего курса. Хотите что-нибудь добавить?

Соль усмехается, неловко почесав бровь, чувствуя, что теперь она уже хочет начать кусаться:

— Меня здесь вообще нет.

— Вот и молчите.

Юна хмурится, выгибая бровь. И, хотя это должно звучать достаточно…Показательно, она не может даже зацепиться за обиду, потому что мужчина звучит осторожно и нежно. Она хочет съязвить, что ей прекрасно известно — Юнги просто обожает слушать её, но понимает, что это будет совсем неуместно.

Она шутливо показывает мужчине сердцечко, сложив указательный и большой пальцы, а после возвращается к работе. Однако на Юнги она поглядывает теперь гораздо чаще.

II.

Юна с улыбкой смотрит, как Юнги, просто усевшись на пол посреди её гостиной, с самым трогательным лицом увлекается её кошкой. Венди громко мурлычет, бегая туда-сюда под рукой мужчины. Что ж, Соль всегда знала, что Мин Юнги — сплошное очарование, и устоять перед ним у неё просто не было шансов. Но Юна никогда не могла даже предположить, что и её кошка станет жертвой очарования этого мужчины.

Либо Юнги просто как следуют искупался в мяте, иначе как можно объяснить то, что, стоило им только переступить порог её квартиры, как Венди прилипла к мужчине как банный лист?

Соль даже не знает, что и думать по этому поводу. Особенно тогда, когда видит, как кошка залезает Юнги на сложенные по-турецки ноги, опирается передними лапками на мужскую грудь и очень старательно тянется к лицу Мина. И если в случае Юны это часто может закончиться жестоким царапаньем, то в случае с Юнги — только лаской, Соль в этом уверена.

Венди тычется носом сначала в мужской подбородок, вызывая у Юнги улыбку. Опускает лапку на его щеку, как будто бы хочет притянуть к себе заинтересовавший её объект, и Мин спешит наклониться, чем дает возможность кошке тыкнуть носом уже в его губы.

Юна возмущенно выдыхает.

— Эуч! Юная леди, не приставайте к моему мужчине, — шикает Соль.

Венди смеряет её своим кошачьим взглядом, в котором она отчетливо видит яркое «Выкуси, стерва, это теперь мой мужчина» и снова концентрирует внимание на Юнги и его лице.

— Ревнуешь? — лукаво интересуется Мин, наклоняясь к кошке и подставляя лицо под мокрый нос. Он морщится, выглядит по-юношески непринужденно, и Юне очень нравится смотреть на него в этот момент.

Да и в целом видеть Юнги в обстановке собственной квартиры приятно. Она так часто была у него за эти месяцы, как будто бы была готова уже поселиться у мужчины, в то время как к себе она его ни разу не приглашала. Сама не знает, почему.

Возможно, из-за того, что это значило бы, что всё уж точно серьёзно и отступать назад будет поздно — в конце концов, знакомство с кошкой, это как знакомство с ребенком. Особенно такой вредной, как её Венди.

Соль ничего не отвечает, снимая на ходу пиджак, и идет в сторону комнаты, чувствуя недоуменный взгляд спиной, вызванный тем, что она так просто проигнорировала его.

— А вот сейчас не понял, — достаточно громко говорит Мин, а после явно обращается к кошке. — Говорила, что это ты тут вредная до ужаса, а теперь мне кажется, что ты, Венди, настоящая душка. Скажи честно, она тебя обижает?

Юна слышит, как четырехлапая предательница громко мяукает, и уже хочет выбежать ,чтобы возразить, мол, ничего подобного никого она не обижает!

Однако первостепенно Соль решает переодеться, пока Юнги так увлечен её кошкой. Быстро находит в шкафу шорты и огромный свитер, не забывает про теплые носки, потому что ноги у Юны мерзнут просто постоянно, а тапки — достаточно неудобное решение для неё.

И, переодевшись, Юна выходит обратно. Юнги обнаруживается все в том же положении — сидящим на полу и полностью увлеченным кошкой. Что уж говорить, Соль повезло — её мужчина готов уделить каждую свободную секунду первой попавшейся на глаза кошке. Как будто если перед ним поставят выбор: кошки или люди, Юнги, не думая, выберет хвостатых.

Девушка лениво падает на диван рядом с Юнги, чем привлекает к себе внимание. Стучит по территории рядом с собой, думая, что Венди, отлипнет от мужчины и, наконец, обратит внимание на свою хозяйку. Но кошка только показательно облизывает подбородок Юнги, а после и вовсе устраивается на его коленях.

— Очаровательно, — Юнги восторженно смотрит на Венди и тут же начинает гладить её между ушек. — Не кошка, а сплошное очарование.

Юна цокает, потому что он единственный, кто так говорит. Все остальные друзья или потенциальные партнеры, которые оказывались в её квартире, называли Венди настоящим Дьяволом. Что уж таить, Юна и сама считает, что её кошка как минимум на службе у Сатаны. А как максимум — этот самый Сатана служит Венди.

— Я-то думал, что тут — настоящий Дьявол живет, а тут… Ну, ангел просто!

Соль закатывает глаза. Её кошка — кто угодно, но не ангел. Особенно когда будит по ночам, царапая нос.

Юнги подозрительно щурится, когда Юна снова не отвечает. Выгибает бровь, смотря на неё таким взглядом, словно не может поверить, что она так открыто его игнорирует.

— Я вот что-то не могу никак в толк взять, почему моя умница сидит и очень нагло игнорирует меня, — как бы между прочим замечает мужчина. — Эй, хвостатая, — склоняется к кошке, которая даже не дергается. — А нет, ты такая же вредная, как и твоя мать.

Юна самодовольно хмыкает, словно это лучшая похвала в её жизни.

— Юна-а, — тянет как будто предупреждающе, но совсем беззлобно, скорее в какой-то степени напряженно. — Если я сейчас не услышу от тебя и слова, то правда начну кусаться. И Венди мне явно с этим поможет.

Соль подтягивает ноги к груди, обнимая руками колени:

— Я вот не могу тебя понять, то говоришь молчать, то говоришь не молчать. Определитесь уже, мужчина!

Юнги громко вздыхает, тут же понимая, в чем дело. Юна же старается сдержать смех, потому что выглядит он ну очень озадачено.

— Ты… Обиделась? — с опаской интересуется Мин, наклонив голову к плечу.

Юне больших усилий стоит не засмеяться. Конечно, она не обиделась! Она явно не дура и не истеричка, чтобы обижаться на кого-то, кто её боготворит, буквально на ровном месте, но сделать вид и сыграть ужасную обиду жутко хочется.

Она молчит, не смотря на Юнги, который в свою очередь, кажется, и правда верит.

— Подойди, пожалуйста, — просит Мин, взглянув вниз, на Венди на своих ногах. — Твой ребенок спит на моих ногах, разве я могу тревожить её?

Снова капризно цокнув, Юна закатывает глаза:

— То есть, ты меня обижаешь, а подходить к тебе должна я? Ты много хочешь!

Соль мысленно вручает себе Оскар и даже начинает жалеть о том, что не поступила в актерский несколько лет назад. Это надо же так убедительно играть — Юнги явно верит в её комедию, что очень… Очень забавно.

Со стороны мужчины звучит тяжелый вздох. Она показательно рассматривает свой маникюр, понимая, что на долго её не хватит. Юна готова вот-вот рассмеяться, да так громко, как только может. Она слышит, как Юнги тихо бубнит что-то Венди.

Кошка показательно мяукает, скорее всего теперь увидев в Юнги своего врага, и громко топает по полу лапками, судя по звуку, в сторону комнаты Соль. Сам же мужчина резво поднимается и в мгновение ока оказывается рядом с девушкой.

— Умница? — зовет Юнги, когда Соль никак не реагирует на него. Он думает, что она правда обиделась, Юна же из последних сил старается не засмеяться, и опускает лоб на колени, чтобы её выражение лица не было видно за волосами. — Юна, боги, я не хотел звучать грубо и, уж тем более, обижать тебя. Ты…

Юнги замолкает, когда плечи девушки вздрагивают. Со стороны, наверное, кажется, что она начинает плакать.

— Да что ж такое, Юна, — и, судя по встревоженноиу тону мужчины, он действительно начинает думать, что она плачет. — Милая, мне так…

Соль больше не сдерживает смех, поднимая голову, и нагло смотрит на мужчину, на его сбитое с толку выражение лица. Юна хохочет громко, совсем несдержанно, немного поворачиваясь к Мину корпусом тела.

— Видел бы ты свое лицо! — хихикает Соль, а на её лице нет и намека на прошлую шутливую обиду. Только настоящая наглость и веселье, от которого у Юнги дергантся глаз.

Осознание приходит очень быстро.

— Ты…

— Пошутила ли я? Ага-а-а-а, — бессовестно смеётся девушка, опираясь спиной на подлокотник кресла.

Юнги выглядит недовольно и просто не может подобрать слов, чтобы описать степень её наглости. Это, на его взгляд, было абсолютно не смешно. Кажется, Соль и правда думает, что ей за такие шутки ничего не будет, а потому и пользуется своим выигрышным положением.

Мужчина улыбается. А Юна тут же резко перестает смеяться, понимая, что улыбка эта — крайне недобрая. Она настороженно приподнимается на локтях, глядя на Юнги с опаской, и явно пытается придумать ходы к отступлению. Даже собирается уже спрыгнуть с дивана, чтобы увеличить расстояние между собой и мужчиной.

Но Мин реагирует быстрее. Резко обхватывая её талию ладонями, Юнги тянет её к себе, чтобы очень скоро нависнуть сверху. Юна взвизгивает от неожиданности, а после очень громко и звонко начинает смеяться, когда он, запустив ладони под её свитер, быстро скользить пальцами по ребрам в безжалостной щекотке.

Соль дергает ногами, пытается отпихнуть от себя мужчину, смеясь едва ли не до слез, но это практически не помогает. Юнги только захватывает оба ее запястья, поднимая вверх и прижимая к дивану.

— Стой-стой-стой, Юнги! — Юна практически визжит, выгибаясь в спине, но мужчина явно настроен решительно.

Что, конечно же, так же не сулит девушке ничего хорошего. Она уже предвкушает эту искусную пытку — с тех пор, как он узнал, что она просто ужасно боится щекотки, то стал использовать это против неё.

— Я, значит, уже придумал миллион и один способ, как извиняться, а она шутит! — искренне возмущается Юнги в ответ. — Ты совсем уже страх потеряла, Юна. Кто, скажи мне, так издевается над стариком? Чуть три инфаркта не схлопотал разом!

— Извини-извини-извини! — кое-как тянет девушка, не в силах перестать смеяться.

Она крутится и елозит на месте, прогибается в спине, постепенно спуская ноги на пол, кажется, надеясь таким образом сбежать из-под мужчины. И это практически получается. Но Юнги, конечно, замечает это, тут же подтягивая её ноги обратно на диван одним рывком, так что позорного побега не случается, как бы Соль не старалась.

— И куда это ты собралась, а? — Мин улыбается, прекращая щекотать Юну. Хотя это всё так же не сулит ей ничего хорошего.

Она тяжело дышит сквозь приоткрытые губы, при каждом вздохе касаясь своей грудью его, и пытается выравнять дыхание. Юнги, осторожно касаясь щек девушки ладонями, стирает дорожки от слез, вызванных смехом, и бережно касается губами кончика носа.

— Не щекочи больше, — просит Юна практически шепотом, закусывая губу. Тон жалостливый, практически умоляющий.

— Больше не буду, — кивает Юнги и, наконец убирает руку из-под женского свитера. Передвигает ладони Юны себе на плечи, перед этим осторожно поцеловав скопление вен на запястье. — Пока что. Если будешь хорошо себя вести.

Он мысленно исправляется — никакая Юна не номер один в списке хороших девочек Санты. А вот в списке плохих — точно первое место.

— Обнадеживает, — хмыкает на выдохе Соль, тут же обнимая мужчину, как будто надеется, что это остановит его от очередной пытки.

— Будешь знать, как шутить, — фыркает в ответ Мин, закатывая глаза. — Ты правда не обиделась? — спрашивает уже серьёзно, словно она может снова издеваться над ним таким образом.

Юна хочет пошутить, но, увидев, что честный ответ важен для Юнги, не идёт на поводу у своих хотелок.

— Во имя всего святого, нет! Это было бы глупо как минимум и неадекватно, как максимум. Я взрослый человек, мне не зачем заниматься такими глупостями.

— Вот именно. Взрослый человек! И ты решила, что вот так шутить — это забавно? — Юнги ворчит, но голос его звучит совершенно беззлобно.

— Ага.

— Ничего подобного, — хмурится Юнги, качая головой. — Это так, для справки.

Юна приподнимается на локтях, опирается спиной на подлокотник, и тянет Мина к себе, обхватив его лицо ладонями. А после начинает скользить губами по щекам, подбородку, лбу, носу, везде, куда дотянется, оставляя многочисленные осторожные поцелуи, что, конечно, тут же вызывает у мужчины улыбку.

— Извини! Я подумала, что это будет забавно, — бурчит Юна, поджимая губы, и смотрит таким взглядом, перед которым Мин просто не может устоять.

Для Соль это и правда было забавно. Для Юнги — диаметрально иначе.

— Я не злюсь, не извиняйся. И не шути так больше. Как угодно шути, но не так. Пожалуйста, — а после, пользуясь случаем, Юнги тут же роняет голову на живот Юны, крепко обнимая её, и довольно выдыхает, наконец, расслабляясь. — Я просто не хочу быть причиной твоего плохого настроения. Это твои чувства, и я не имею права их каким-либо образом ранить.

Соль поджимает губы. Из всех мужчин в мире, ей, кажется, достался самый лучший. Мужчина, который искренне переживал, что мог ранить ее чувства, но при этом, узнав, что она просто шутит, только поворчал, а не устроил ссору. Юне в какой-то степени стыдно.

— Да ладно! Мне, как потенциальной Юноне, не привыкать к тому, что мой мужчина меня расстраивает, — Юна хочет перевести тему, чтобы ее несмешная шутка забылась. — И как хорошо, что ты, как Юпитер или его более озабоченный вариант в лице Зевса, не трахаешь все, что видишь.

Юнги резко поднимает голову, из-за чего ему на лицо падают волосы:

— Во-первых, у тебя просто ужасный язык, — ворчливо, но нежно и ласково до ужаса, начинает мужчина. — Во-вторых, мне всегда больше нравился Аид с его верностью своей женщине, так что детей, выношенных в голове или бедре, потому что царица богов внезапно решила убить беременную любовницу, не будет.

— Вот уж спасибо! — ехидничает Юна, осторожными касаниями убирая его волосы за уши. — Буду твоей Прозерпиной-Персефоной.

— Подожди немного, я оформлю доставку граната, — заключает Мин и снова опускает голову Соль на живот. — У тебя есть уникальная возможность без всяких там грантов согласиться остаться в моем подземном царстве. Акция разовая, так что подумай хорошо. На твоем месте я не отказывался бы!

— Вместо Цербера — две твои кошки?

— Вместе с Венди как раз три головы получится. Соглашайся, — тянет практически соблазнительно, словно хочет толкнуть на жуткий грех.

— Я даже не знаю, — уже более игриво тянет девушка, явно издеваясь. — Убеди меня?

— Еще чего, — только и фыркает Мин.

Однако в следующее мгновение одна его ладонь опускается на щеку Юны, удобнее наклоняя её голову. Соль же уж очень охотно поддаётся, немного спускается ниже, улыбаясь, когда он наклоняется вперед, чтобы прижаться к её губам с поцелуем.

И Юна готова растечься лужей прямо здесь, потому что, наконец, может поцеловать его нормально. Без ужимок, а чувственно, глубоко, так, как умеет и так, как — она знает! — Юнги нравится больше всего.

Соль, сжимая его рубашку ладонями, рвано выдыхает, когда Юнги, подхватив ее за талию, резко дергает её вниз, чтобы полностью уложить на диван. Юна, коротко улыбнувшись сквозь поцелуй, вновь обхватывает его лицо обеими руками, небрежным жестом заправляя волосы за уши.

Честно говоря, Юна просто не может представить себе более идеального поцелуя, хотя и было их у неё довольно много за приличное количество прожитых лет. Но поцелуи с Юнги едва ли не совершены. Ощущаются совершенно правильно, хотя, возможно, кто-то может сказать, что сама концепция их отношений — неправильная. Все-таки, Юна — все еще бывшая студентка Юнги, и, как оказалось, оба желали оказаться в горизонтальной плоскости друг с другом еще тогда, когда Соль была первокурсницей. Что потенциально может восприниматься как что-то… Что-то неправильное.

И пусть неправильное, хотя Юна и не видит какой-то неправильности. Она была совершеннолетней, а под мужчиной оказалась и вовсе спустя долгие годы после восемнадцатилетия.

Соль вообще думает, что идеальнее поцелуев у нее не будет.

— Ну, так, маленькая умница, как вам перспектива стать царицей моего царства? Единственной, попрошу заметить, — весело интересуется Юнги, мягко проводя большим пальцем по ее немного припухшим губам. — Обещаю распускать руки.

Юна хочет язвительно цокнуть, что он итак распускает руки.

— Ты хоть сам определись, кто я, Венера, Юнона или Прозерпина.

— Я пока не понял и нахожусь в процессе понимания, — хмыкает Мин. — Все, что могу сказать — ты лучшее, что со мной случалось, но такой богини просто не существует, поэтому я эксперементирую. Хотя, я не думаю, что мне вообще стоит пытаться сопоставить тебя хотя бы с кем-то из древних небожительниц, потому что ни одна из них тебе и в подмётки не годится.

— Ты так неожиданно становишься романтиком.

— Я всегда такой, ты просто не знаешь, что каждую секунду своего существования я хочу кричать на весь мир о том, что ты — совершенство.

Юна смеётся, чувствуя, как сердце буквально щемит от любви к этому мужчине.

— О, даже так?

— Да, так. Сама виновата.

— О, так я еще виновата! — шутливо возмущается Соль.

— Да, виновата, — твёрдо повторяет Юнги и даже кивает для пущей убедительности. — Нечего было рождаться такой невероятной. Такой… Тобой. Мне не кажется, что это просто незаконно и тебя нужно задержать. Знаешь, как сильно мне хотелось сегодня завалить этого сопляка потом на экзамене, чтобы он не лез к моей умной женщине? Подумать только, я — взрослый, уверенный в себе мужчина, вроде как справедливый преподаватель, а веду себя так, словно мне десять, просто потому, что какой-то там сопляк строит тебе глазки!

— Он сказал, что я заслуживаю двух парней, — улыбается Юна, хлопая глазками.

Она уверена, что это не станет проблемой — у Юнги есть голова на плечах, чтобы не ревновать ее к любому парню. Чтобы просто ревновать ее.

— И он прав! Хотя...Нет, извини, во-первых, этот кандидат еще не дорос, во-вторых, я не собираюсь делиться. Только если с самим собой, но у меня нет брата-близнеца, поэтому… Довольствуйся исключительно мной.

— Технически, мы не вместе, — как бы между прочии замечает Юна. — Хотя это и не отменяет того, что я очень хочу обратного.

— Мы исправим это.

— То, что я хочу обратного? — не сдерживает Юна колкости.

Юнги цокает:

— Твое «технически» мы исправим. Технически, мы нарушаем все уставы и этические нормы, потому что по всем правилам педагогики ты — все еще должна быть для меня не больше, чем студенткой, но… Боги, как же сильно ты мне нравишься, Юна. Я чертовски очарован тобой, чертовски влюблен, чертовски…

— Чертовски плохой педагог.

Юна старается шутить, хотя это кажется и неуместным. Потому что знает, что в противном случае она просто расплачется, как девчонка-девчонка и будет совсем не романтично.

— Не без этого. Потому чертовски хочу, чтобы ты снова оказалась на моем столе без всего. И это абсолютно не педагогично. А ещё я не хочу гадать, насколько уместо будет называть тебя «своей». А просто видеть, как моя умница пишет о глупых водителях, слышать, как моя умница рассказывает об очередной книге, которую она читала, лежа на моих же коленях, и знать, что моя умница — действительно моя умница.

Нет, Юна и правда не ошиблась в выборе партнёра. Она чувствует уверенность в завтрашнем дне и знает, что больше не будет одна. И что к черту всю этику.

— Ты такой… Слов нет, — вздыхает Соль.

Она готова кричать о том, как много в ее душе нежности и любви, обращенной к ней одной, но ни одна ее фраза никогда не сможет в полном объеме описать то, что Юна чувствует.

— Да, знаю, что я классный. И надеюсь, что ты свободна в воскресенье, потому что мы будем исправлять это отвратительное «технически». Ты все равно уже знакома с моими кошками, ночевала у меня, спала в моей кровати, у меня под боком, я знаю, как лучше тебя целовать и касаться — практически отношения, если исключить это самое «технически».

Юнги внезапно поднимается, пафосно поправляет волосы, а после протягивает ладонь Юне, предлагая ей свою помощь.

— Почему не сейчас? — девушка хмурится в ответ, но охотно принимает помощь.

— Потому что сейчас… — коротко целует её в подбородок. — Я собираюсь приготовить технически своей умнице потрясающий ужин. Но, имей ввиду, если мне твоя кухня не понравится, тебе придётся переехать ко мне.

Юна быстро плетется следом, пока Юнги наугад ищет кухню, говоря, что святую святых найдёт сам.

— Твои кошки могут не принять мою. И тогда у нас будут детские скандалы.

— Кстати, о детях.

Юнги резко тормозит, оборачиваясь и громко зовет Венди, которая, на удивление Юны, тут же прибегает.

— Просто очаровательно, моя дочь уже любит тебя, — шутливо возмущается девушка.

— Я ее тоже уже обожаю, — мужчина подхватывает кошку на руки, чему та не противится, хотя обычно все бывает с точностю, да наоборот. — Ну, что, госпожа Мин, даже, если я вам не нравлюсь, что, очевидно, уже невозможно, вам придется терпеть меня, поскольку бросать вашу потрясающую матушку я не намерен.

Юна сначала умиляется. Видеть, как твой любимый мужчина чуть ли не начинает боготворить твоб кошку, едва ли не ребенка, очень приятно.

Однако, очень скоро до девушки доходит, что именно Юнги сказал.

— Когда это Венди стала госпожой Мин? — искренне возмущается Юна.

— Дети всегда берут фамилию отцов, женщина, смирись с этим.

— Ты ей не отец! Я — гордая мать-одиночка.

— Больше нет, это, — Юнги смотрит слишком серьёзно и указывает на кошку. — Мой ребёнок.

— Юнги!

— Да, дорогая?

— Ты украл мою кошку!

— Нет, я удочерил твоего ребёнка.

Юне кажется, что она задыхается от возмущения.

У нее действительно украли ребёнка!

¹ Юно́на (лат. Iuno) — древнеримская богиня, считавшаяся защитницей и особым советником государства. В качестве покровительницы Рима и Римской империи Юнона называлась Регина. Соответствует греческой Гере.

² В «Метаморфозах» Овидия Юнона предстаёт очень мирной и мудрой богиней, Юна думает, что Юнги сравнивает её с такой Юноной.

³ А вот у Вергилия в его «Энеиде» Юнона — главная антагонистическая сила. Она изображена как жестокая и дикая богиня, намеревающаяся поддержать сначала Дидону, а затем Турна и рутулов против попытки Энея основать новую Трою в Италии.

⁴ Переделанная фраза из «Энеидыы» Вергилия. Оригинал следующего содержания «Муза, поведай о том, по какой оскорбилась причине//Так царица богов, что муж, благочестием славный,// Столько по воле ее претерпел превратностей горьких,// Столько трудов. Неужель небожителей гнев так упорен?»

⁵ Агамемнон, царь, в данном отрывке речь идет о трагедии Эсхила, названной по имени героя. «Агамемнон» — первая часть тетралогии «Орестея».