Яркое пламя костра взмётывается вверх, окрашивая всё вокруг росчерками алого и оранжевого. Воздух прогревается, разносится ветром, и ребята поближе придвигаются к огню, наслаждаясь тёплыми касаниями. Негромко потрескивают поленья, а вскоре начинает вкусно пахнуть жареным мясом, на которое все давно слюни пускают, но Джин следит за каждым, чтобы не тырили полусырые куски. Не хватало ещё мясо сырое уплетать, не дикари же. Но это не мешало юркому Чонгуку и хитрожопому Тэхёну раз за разом незаметно уводить кусок другой из-под носа «шеф-повара».

- Мелкотня, а ну прекращайте. Из-за вас не останется нифига, - недовольно говорит Юнги, замечая очередное дёрганье со стороны младших.

- Есть хочется, хён, ничего не могу с собой поделать, - пожимает плечами Чонгук и улыбается.

- Юнги прав. Будете так делать, положу меньше, чем остальным, - справедливости ради поддакнул Джин, и Тэхён тут же надулся, скрещивая руки на груди.

- Ты не ходил больше Чимина проверять? Как он там? – негромко спрашивает Хосок почти на ухо.

- Никак. Спит, даже чай и таблетки не выпил, которые я принёс, - отзывается Юнги и вновь вскидывает тяжёлый взгляд на Чонгука. – Он сильно перепугался, руки какое-то месиво напоминают. Надеюсь, заживёт всё быстро.

- Разумеется, на Чимине всегда всё быстро заживает, - кивнул Чонгук, замечая пристальный взгляд на себе, и перестал тянуться к очередному кусочку мяса.

- Сходи, разбуди его, - пихнул коленом рядом сидящий Намджун. – А то он целый день ничего не ел, не хорошо это. Да и оставить ничего не получится, мелкие всё в одно лицо съедят.

Юнги для порядка возмущается какое-то время, но после всё-таки поднимается и идёт к дому. Доходит до крыльца почти, когда замечает тёмную фигуру в окне. Свет не включен, разглядеть получше не получается, но Юнги уверен, что это Чимин. Больше некому, да и окно принадлежит его комнате. Так и оказывается, когда Мин поднимается наверх и открывает дверь. Чимин стоит возле окна и смотрит на лужайку перед домом, где расположились друзья.

- Эй, давно проснулся? Чего не спустился? – интересуется Юнги и подходит ближе, останавливаясь рядом.

Чимин какое-то время молчит, не реагирует, а после разворачивается и обнимает крепко, утыкаясь лбом в плечо. Юнги замирает, а после обнимает, поглаживая по спине.

- Всё ещё не отошёл?

- Всё в порядке. Просто дурной сон приснился.

- Расскажешь?

Чимин не уверен, стоит ли. Такой реальный сон, пропитанный кровью, пропахший бензином и запахом гари. Паку снилось, как он приходит в себя из-за жуткой боли в руках и животе. Открывает глаза, но получается не сразу, потому что лицо залито кровью, ресницы слиплись, веки склеились, не давая увидеть, что творится вокруг. А потом он всё-таки разлепляет глаза и ужасается. Потому что метрах в четырёх от него машина Сокджина, покореженная, исцарапанная и горящая. Потому что Чимин улавливает силуэты людей, находящихся в машине, а после замечает разбитое лобовое стекло и лежащего неподалёку Тэхёна с неестественно вывернутым телом. Чимин пробовал пошевелиться, но было очень больно, в животе огнём полыхало, и только с трудом перевернувшись на спину парень замечает какой-то штырь, торчащий из живота и залившую одежду кровь. На спине лежать оказалось трудно, лёгкие сдавливает, а в горле булькает кровь. Неловко перевернувшись на бок, Чимин вскрикивает, потому что совсем рядом почти лежит Юнги. Некогда светлые волосы окрашены багровым, а глаза открыты и смотрят на Чимина пустым мёртвым взглядом. Если бы не жуткие глаза, Чимин бы решил, что хён просто лениво развалился на земле с целью подремать, и плевать, что не лето на дворе. Чимин помнит, как пытался придвинуться ближе, помнит, как коснулся ледяной руки кончиками пальцев, как звал, а в ответ тишина, помнит горячие слёзы на щеках.

Чимин проснулся, потому что рыдания душили, а израненные ладони, которыми он зажимал одеяло, горели огнём. Не сразу, но парень смог успокоиться, а после услышал смех ребят и тут же подорвался к окну. Видя всех живыми и здоровыми, слыша громкий смех Хосока и причитания Джина по поводу еды Чимин наконец-то смог успокоиться. А после Юнги поднялся и пошёл к дому. Чимин сразу понял, что Мин придёт к нему, и попытался взять себя в руки, вытирая влажные щёки, но когда хён оказался рядом, то жизненно важным показалась потребность ощутить чужое тепло.

- Нет, не важно это. Просто кошмар, - шепчет Чимин и обнимает крепче. – Ты холодный, тебе нужно теплее одеваться.

- Я же не виноват, что кое-кто измарал мою куртку. Вот и надел замену, какая есть. Да и у костра на самом деле тепло. А ещё там божественная стряпня Джина, ради такого и потерпеть можно. Пошли, ты есть хочешь.

Чимин на самом деле никуда идти не хочет и есть тоже не хочет. Но хён настойчиво тянет за собой, и Чимин сдаётся. Натягивает тёплый свитер с горлом поверх футболки, сверху тёплую кофту надевает. У него-то нет запасной куртки, но Юнги просит подождать внизу и уходит в их с Хосоком комнату, откуда вскоре возвращается с ветровкой.

- Натягивай, ещё заболеть тебе не хватало, - ворчит блондин, и Чимин улыбается.

Чужая забота всегда приятна. Забота от Юнги приятнее в сотни раз.

Вечер плавно перетекает в ночь, огонь вскоре начинает тухнуть под начавшимся мелким дождём. Все тут же начинают собирать пустые бутылки от газировки и грязную посуду, пока Сокджин и Тэхён уносят остатки еды в дом. Когда ливень обрушивается на землю, все давно укрылись в доме. Хосок принялся разжигать камин, Чимина и Чонгука Намджун попросил приготовить для всех тёплый чай. Вскоре все оккупировали гостиную, кутаясь в пледы и грея ладони о чашки в руках. Диван хотя и был небольшой, но вместил четырёх. Юнги и Тэхён сидели по углам, на коленях Тэ устроил голову Чонгук, согнувший ноги в коленях и прижавших их к спинке. На коленях Юнги разлёгся Хосок, копируя позу Чонгука, чтобы уместиться. Намджун и Сокджин заняли кресла, а Чимин уселся прямо на пол поближе к камину, который дарил такое нужно в промозглую ночь тепло.

- Спать что-то не хочется. Эй, Юнги-хён, расскажи какую-нибудь страшилку? – попросил Чонгук и состроил просящее личико, надувая щёки.

- Милашка, - тут же засюсюкал Тэхён, тиская щёчки и ероша тёмные волосы.

- Ну хён, - недовольно заворчал Чонгук на эти детские милости, хотя широкая улыбка так и просилась наружу.

- Мне лень, - припечатал Юнги, поглаживая дремлющего Хосока по волосам и смотря при этом на Чимина.

Пак сидел в метре от камина и тянул ладошки к янтарному пламени, улыбаясь, из-за чего глаза превратились в полумесяцы. Взгляд скользнул по забинтованным ладошкам, губы поджались, когда память подкинула картинки того, что скрывается под бинтами. Пак Чимин, тридцать три несчастья какие-то, а не человек. Такой несуразный и неловкий, но очень милый. Пугливый котёнок, любящий тепло и ласку. Юнги бы с радостью в порыве эмоций обнял младшего, да только Хосок мешается подняться и пересесть.

- Тогда я расскажу историю, - загробным голосом басит Тэхён, и все тут же поворачиваются к нему.

- А я на этой ноте иду спать, - поднимается с пола Чимин.

На самом деле он уже минут пятнадцать думал о том, стоит ли сидеть в компании друзей или уйти к себе в комнату. В комнате темно и одиноко, а ещё страшно, чего уж тут. Но сидеть и слушать жуткие истории, когда фантазия и без того угомониться не может не хотелось.

- Я тебя проведаю перед тем, как спать пойду, - говорит негромко Сокджин, ловя парня за запястье.

Все смотрят на них с интересом, потому что пусть Джин и заботливая мамочка, но чтобы вот прямо так? Да и Чимин удивил, не стал отнекиваться и возмущаться, а лишь кивнул и поспешно поднялся наверх.

- Хён, а чего это ты...

Дальше Чимин уже не слышал, скрываясь в комнате и закрывая за собой дверь. Включив свет и осмотревшись, парень первым делом задёрнул шторы, которые до этого и не замечал даже. И только когда тёмная ткань надёжно скрыла окно, Чимин успокоился и начал переодеваться. Облачившись в пижаму, Пак юркнул под одеяло и потянулся за припрятанным планшетом, где была парочка скаченных комедий. Включив одну из них, Чимин знатно отвлёкся, про себя поражаясь тупому сюжету и плоским шуткам, критикуя игру актёров и думая о том, что нужно было скачать засмотренную до дыр «Маску» с Джимом Керри.

- Эй, Чимин-а, спишь?

Знакомая фраза вырывает из мутной комедии, а дверь открывается. Заглянувший Юнги улыбается, видя закутанного в одеяло младшего и заходит в комнату, закрывая за собой дверь.

- Я вместо Джина пришёл тебя проведать. Всё нормально? Руки болят ещё?

- Всё хорошо. Да, немного, но терпимо.

- Ладно. Мы спать расходимся, так что спокойной ночи тебе от всех.

Юнги разворачивается, собираясь уйти, но чужие пальцы ловят за руку. Обернувшись, Мин лицезреет чужое красное от смущения лицо и усмехается.

- Только не проси меня посидеть с тобой, пока ты не уснёшь.

- Вообще-то я хотел попросить тебя остаться со мной на эту ночь.

Юнги вскидывает бровь, Чимин краснеет и прикусывает язык.

- В смысле, мне... Окей, хён, мне до жути страшно в этом доме, кошмары снятся, и видится всякое. Пожалуйста, ты можешь поспать со мной? Я буду тише воды, обещаю.

Щенячьи глазки и сложенные в молитвенном жесте ладошки растапливают сердце Юнги. Тот и сам на самом деле не хотел оставлять младшего одного, волновался, но как-то не мог он сделать первый шаг сам. Чимин такой непредсказуемый всегда, то жмётся, а тут мог обидеться и заявить, что не ребёнок, нечего его опекать. Безрассудный и взбалмошный, но очень милый. Юнги всегда с трудом сдерживал улыбку, глядя на Пака. Тот был его солнышком, хотя никто об этом и не знал. Да и себе-то Юнги с трудом признался. И не был он геем, ничего подобного, трахать Пака в задницу определённо не хотелось. Зато хотелось подарить ему внимание и заботу, чувство защищённости, ведь Чимин такой трусишка. Это как нежная любовь к младшему брату, только чуточку сильнее. Ну, так, по крайней мере, оправдывал себя Юнги, придумывая множество отговорок, лишь бы не копаться в этой каше, которую сам же неосознанно и заварил, пялясь на чужую яркую улыбку и милые пухлые щёчки, за которые хотелось не только подёргать, но и укусить.

- Ладно, только потому, что Хосок ночью храпит, - соврал, и глазом не моргнув, блондин. – Я за пижамой и вернусь.

Только когда Юнги вернулся и принялся устраиваться у стены, потому что «или спи один», Чимин понял, что кровать для двоих тесновата, и он почти сваливается на пол. Но Юнги быстро эту проблему решил, прижимая его одной рукой к себе за пояс и повыше укрывая одеялом. Лёжа лицом друг к другу, что, несомненно, смущало обоих, парни смотрели в глаза друг другу, думая каждый о своём. Юнги думал о том, что завтра нужно будет младшего вытащить прогуляться, чтобы тот позабыл обо всё и развеялся, и о том, что Чонгуку и Тэхёну за плохое сегодняшнее поведение уши надрать надо. А Чимин думал о том, что хён опять замёрзший и пропахший сигаретным дымом. То-то его не было намного больше, чем требовал поход за пижамой и переодевание в неё. Тут же вспомнилась и вчерашняя ночь, когда Чимин выбежал за Юнги на улицу, а тот испарился. Из-за этого воспоминания всё хорошее настроение разом схлынуло. И пусть Юнги утром ответил «не ходил я ночью курить, отстань» на миллионный вопрос Чимина, но всё равно казалось, что это была злая шутка хёна.

- О чём задумался?

Чужие пальцы легли на переносицу, постукивая, и Чимин вынырнул в реальность, вскидывая взгляд с чужого подбородка к глазам хёна.

- Ты, правда, не выходил ночью вчера курить?

- Господи, ты долго ещё будешь меня спрашивать? Нет, не выходил я никуда. Сокджин сегодня тоже интересовался этим вопросом. И никто причину не поясняет.

Пожар что ли где был или каким-то неведомым образом дом сигаретами пропах? Так может малые балуются, леща отвесить надо? – недовольно пробурчал Юнги, ёрзая щекой по подушке и шумно выдыхая.

- Просто... Я уснуть не мог очень долго, а потом ты пришёл и позвал с собой на улицу, потому что покурить хотел. Я и вышел, а тебя нет нигде. Испугался, искать начал, потому что вой слышал, боялся, что ты хищникам попадёшься. А потом Сокджин-хён меня нашёл и долго ругался, говорил, что ты давно спишь, что я глупости говорю, - осторожно и медленно признался Чимин, пристально смотря в чужие глаза, ожидая реакции.

Юнги смотрел с недоумением, вскинув брови, а после нахмурился.

- Я ничего такого не помню. Мы с Хосоком долго сидели, его вдохновение посетило, а после вырубились. Утром тело отваливалось, на полу же уснули. Ещё и замёрзли как собаки, подогрева и пушистых ковров из натуральной шерсти у нас точно в комнате не наблюдается. Может тебе приснилось?

- И я оказался на улице?

- Во сне ходишь?

- Вот и Джин-хён так сказал. Только я никогда подобным не страдал, с чего бы вот так внезапно? Да и ты... Ты был реальным, настоящим совсем, и всё вокруг, и холод, и ветер, и грязь под ногами, в которой подошвы залипали.

Чимин замолчал, отводя взгляд в сторону. Юнги же рассматривал его пристально и долго, а после вздохнул и притянул к себе, обнимая крепче.

- Не знаю, что там произошло на самом деле, но думаю, тебе нужно просто перестать волноваться и накручивать себя. Ты же всю дорогу сюда, пока не уснул, пересказывал мне сюжеты сотни фильмов ужасов с подробным описанием, кто куда пошёл, как умер, и ещё раз двести повторил, что ни в коем случае нельзя в одиночку спускаться в подвал. Намджун вот спускался сегодня, и ничего. Ты просто накрутил себя, фантазия разыгралась. Не говорю, что ты лжёшь, нет, но постарайся расслабиться. Сокджин и Намджун рядом, Хосок всегда под рукой, Чонгук с Тэхёном готовы вечность на твоей шее виснуть. И я тоже рядом. Ничего страшного не случится с тобой.

- Я действительно почти упал в колодец.

Юнги тут же замирает, а Чимин вскидывает на него тяжёлый взгляд, кусая губы.

- И я не спотыкался. Я смотрел в него, на своё отражение в воду, а потом увидел кого-то. И этот кто-то меня толкнул. Я не упал на дно только потому, что успел за противоположный выступ схватиться, потому и руки в таком ужасном состоянии. К тому времени, как я сумел придумать, как мне выпрямиться, и просто толкнул себя в сторону, скатываясь в грязь, вокруг уже никого не было. Если бы не торчащий камень, я был бы уже мёртв.

- Хочешь сказать, что тебя кто-то толкнул? Но кто? Уж вряд ли кто-то из ребят решил от тебя избавиться, с детства друг друга знаем, уж маньячные замашки заметили бы. Хотя Тэхён вызывает сомнения, - со смешком протянул Юнги, но под чужим взглядом тут же смолк. – Окей, если тут и есть кто-то поблизости, то просто не нужно ходить по одному. Утром я скажу парням, чтобы осторожнее были, устроит тебя такой вариант?

- И сам один никуда не ходи. Даже если курить очень сильно захочется, кури хоть у меня в комнате, но за порог не суйся. Обещай мне, хён.

- Обещаю, а теперь спи. Поздно уже, а завтра Хосок хотел нам озеро показать, Намджун удочки прихватил.

Чимин жмётся ещё ближе, утыкается холодным носом в чужую шею и наконец-то чуточку успокаивается. Юнги-хён умный и рассудительный, он придумает, как всем себя вести, чтобы в случае опасности ничего не случилось непоправимого. Мин же тянется к выключателю настольного светильника, что до этого разрушал мрак вокруг, и выключает его. Поздно уже, давно пора спать.

***

Часы показывают начало четвёртого, когда Чимин вдруг просыпается рывком. За спиной ощущается чужое тело, крепко обнимающее, прижимающее к себе. Знакомый аромат одеколона и сигарет успокаивает шальное сердце, и Чимин закрывает глаза, погружаясь в дрёму. Но где-то в коридоре слышится знакомый уже скрип половиц. Глаза тут же вновь распахиваются, а тело невольно подаётся назад, к источнику тепла. Вот только кожа у Юнги холодная, и Чимин спешно оборачивается, заехав буркнувшему что-то хёну локтём под рёбра. Схватив телефон и включив подсветку, парень начал трясти спящего за плечо, попутно думая о том, что тёмные круги под глазами блондина выглядят жутко.

- Хён, проснись, хён!

- Чимин, получишь пиздюлей сейчас, спи, - неразборчиво отзывается Юнги и отворачивается лицом к стене.

Чимин замирает на мгновение, а после заботливо накрывает парня одеялом, которое сползло, вот Мин и замёрз. Никаких подозрительных звуков больше не слышится, а потому парень успокаивается и, прижавшись спиной вплотную к чужой, и пытается вновь уснуть. И даже получается вскоре, сердце затихает, переставая биться со скоростью пятнадцать ударов в секунду, и Морфей ненавязчиво поглаживает по голове, но тут слышится щелчок. Чимин на этот раз боится даже глаза открыть. Слышится скрежет негромкий, звук упавшего на пол ключа и скрип отворяемой двери.

- Эй, Чимин-а, спишь?

От этого шёпота волоски на загривке встают дыбом. Потому что Юнги спит за его спиной, и его голос не может доноситься со стороны двери. Нет, это невозможно, есть только один Мин Юнги, Шуга, и он сейчас спит рядом. После вопроса повисает тишина, и больше всего Чимин боится сейчас открыть глаза и увидеть блондина на входе в комнату. Если такое случится, парень просто с ума сойдёт от животного ужаса, охватившего тело. Или умрёт от разрыва сердца, которое наверняка само в шоке от собственных заскоков.

«Это воображение, воображение, воображение», - успокаивает себя Чимин, а после всё-таки набирается смелости открыть глаза.

Ладони потеют, а ноги леденеют, по спине катится липкий холодный пот. Дверь открыта нараспашку, но там никого нет. Ключ валяется на полу почти совсем рядом с ножкой кровати. Чимин вглядывается в чернеющий проём, а после скользит взглядом вниз и застывает окончательно. По полу стелется туман, которые тонкими струйками, причудливыми завитками втекает в его комнату, приближаясь всё ближе к постели. Туман. В доме.

- Юнги-хён, просыпайся!

Наплевав на все угрозы, Чимин садится прямо и начинает судорожно трясти Юнги за плечи. Тот просыпаться не желает, утыкается лицом в подушку и что-то вновь неразборчиво бубнит. На глазах Чимина давно слёзы, и когда парень оборачивается, то из-за мутной пелены кажется, словно туман повсюду, но на деле тот только клубится возле постели, поднимаясь всё выше и выше, словно тянется к Чимину. И когда Пак уже готов завизжать в голос и, кажется, всё-таки визжит, за спиной слышится грозный голос Юнги.

- А ну пошёл вон!

Чимин резко оборачивается и встречается взглядом с Юнги, который приподнялся на локтях и сонно моргает, осматриваясь и в конце смотря на Чимина.

- Пиздец, ну и сны. Приснилось, что Тэхён стал котом и пытался сожрать мой рамен. Почему я кинул в него микроволновку, а не тапок? Бред какой-то, микроволновку мне было бы слишком жалко. Эй, ты чего? Чимин, ты чего ревёшь опять?

Чимин сказать ничего не может, бросается на чужую грудь, крепко обнимая и превращая футболку хёна в мокрую тряпку неконтролируемым потоком слёз. Юнги хочет узнать, что произошло, но тут слышится звук открытой двери, скрип половиц и в комнату заходит сонный Намджун.

- Вы чего тут шумите? Чимин, хватит завывать, ты не волк.

Чимин не успокаивается, всхлипывает сдавленно, жмётся теснее к чужому телу, а Юнги рассеянно принимается его по голове поглаживать. Хочет ответить что-то, но Намджун ёжится, плечи голые из-за майки свободной, и оборачивается в сторону. Замирает, а после недовольно кривится.

- Блять, дверь открыта входная, всё внизу в тумане. Кто в дом последним заходил и дверь не закрыл? Вот наверняка мелкие, уши надеру утром.

Чимин слышит чужие ругательства, пока Намджун спускается вниз и запирает входную дверь, распахнутую скорее всего ветром. Весь пол устелён туманом, но Джун лишь фыркает недовольно и поднимается наверх, советует притихнуть, если парни не хотят без завтрака остаться. Не выспавшийся Сокджин мстительный и крайне мелочный. По просьбе Юнги Ким закрывает дверь и удаляется. Сам Юнги укладывается обратно и утягивает Чимина себе на грудь.

- Что случилось на этот раз? По какому поводу истерика?

Чимин не отвечает, жмурится и цепляется сильнее. Юнги ответа не дожидается и решает разобраться утром, спать очень хочется. А Чимин думает о том, что в дом последним заходил он. И закрыл дверь не только на щеколду, но и на ключ.

***

- Хён, это что? – с нечитаемым выражением на лице интересуется негромко Чонгук, разглядывая нечто клейкое в тарелке.

- Это каша, - злорадно отзывается Сокджин, поедая какой-то невероятно вкусный на вид салат.

- А почему... Почему каша? – интересуется робко Тэхён, смотря, как хён запихивает за щёку кусок только что пожаренного мяса.

- А потому что полезно, - ещё более злорадно отвечает Джин.

- Ненавижу зелёный чай, - бубнит Хосок, косясь на кружки остальных, от которых пахнет мятой и жасмином.

- Ох, я такой забывчивый, - показушно всплескивает руками Ким.

«Это всё вы виноваты», - буквально орёт взгляд Намджуна, направленный на невозмутимо пьющего чай Юнги и Чимина, вяло ковыряющегося в тарелке.

Утро было молчаливым и мрачным. Из-за ночных опер Чимина не выспался никто, потому что все подскочили в своих постелях, а уснуть потом отчего-то не получалось. Тэхён ворочался, из-за чего Чонгук бесился и не мог уснуть, Хосок всё переживал, что же там случилось, и пусть заглянувший Намджун сказал, что всё нормально, всё равно было как-то неспокойно, но лень не давала вылезти из тёплой постели. Сокджин полночи не спал, волнуясь о младшем, а когда уснул, то уже и раз – утро. Намджун тоже уснуть не мог, потому что ливень за окном тарабанил по стеклу, раздражая. Нервная и тяжёлая ночка для всех. И только Юнги спал спокойно, прижимая к себе Чимина. Сам Чимин тоже не выспался, потому что просыпался от каждого шороха или когда хён поворачивался во сне. Казалось, что блондин в любую секунду решил уйти к себе досыпать, вот и приходилось контролировать.

- Погода ужасная. На озеро пойти не получится, - тяжело выдыхает Хосок и расстроено принимается за кашу, которая не такая уж и ужасная на вкус.

- Тут есть чердак и подвал, мы обязаны их исследовать, - заявляет Тэхён с широкой улыбкой, на что Намджун качает головой.

- В подвале сыро, я, когда искал там тряпку какую-нибудь ненужную, чтобы машину помыть, то чуть не настебнулся. Вода на полу, где-то протекают стены или фундамент просел, лучше туда не соваться. Да и ноги промочите, ещё соплей нам тут не хватало.

- Так будет хватать, - стоит на своём Тэхён. – А почти упал ты, потому что сам по себе неловкий. Так что не нужно сваливать всё на воду.

- Ладно, допустим, - согласно кивает Намджун. – Кстати, о неловкости. Кто в дом последним заходил? Почему дверь нараспашку? Если здесь людей нет поблизости, это не значит, что можно не закрывать её на замок. Тут волки водятся, хотите проснуться от того, что у вас ногу откусили?

- Я заходил последним, - поднял голову Чимин, и все тут же уставились на него. – Но я закрывал, хён, честное слово. И на щеколду, и на замок. Я её подёргал даже для верности.

- А на замок зачем? – не понял Тэхён, а вот Чонгук понял и ехидно улыбнулся.

- Небось, Чимин-а боялся, что маньяк с бензопилой ворвётся и всех нас порешит, да?

- Он твой хён, мелочь, - тут же отвесил ему подзатыльник Хосок, а после перевёл взгляд на Юнги. – Хён, ты курить ходил перед сном?

- Да я на улицу не пошёл, лениво было, курил на кухне, - пожал плечами тот, игнорируя злобный взгляд Сокджина.

Пока все предлагали свои версии и перекладывали ответственность, Чимин в пол-уха слушал друзей и думал о том, что всё очень плохо. И пусть тот первый кошмар, когда Юнги позвал его с собой на улицу, а сам каким-то образом спал в комнате, ещё можно списать на бредовое сновидение и лунатизм, то вот толкнувшего его в колодец человека – нет. А теперь оказывается, что ночью была открыта дверь. А если это тот же человек? А если они тут вообще с самого начала были не одни? А если тот маньяк тут прятался и жил, а когда они приехали, решил всех поубивать? А если этот маньяк ещё и псих, который любит играться с жертвами, то найдено оправдание всем этим скрипам, стукам и жутким событиям, из-за которых Чимин вот уже почти поехал крышей.

- Кто тогда это может быть, если никто из нас? – недоумённо спросил Тэхён, на что Чимин вперил в него взгляд.

- Мы тут не одни.

Повисла тишина, и вновь все парни уставились на сжавшегося Чимина. А тот корил себя за свой длинный язык и в то же время наконец-то смог осознать, что чувствуют все главные герои ужастиков, когда пытаются предупредить друзей об опасности. Ему плевать, посчитают ли его полоумным, запрут ли в комнате, но высказаться он должен. Вдруг в последний момент кто-то из ребят одумается и сумеет спасти и себя, и остальных? А с Чимином итак всё кончено, он до конца своих дней будет определённо шугаться от каждой тени.

- И что это значит? – поинтересовался Хосок, склоняя голову к плечу.

- Чимин-а, я не уверен, что стоит... - начал было Юнги, но замолчал под чужим взглядом.

- Ты обещал мне, хён. Обещал, что скажешь всем.

В этот момент Чимин почувствовал себя преданным. Разве хён не дал понять, что верит ему, что поговорит с остальными, что поддержит? Так почему же сейчас одёргивает и всем своим видом даёт понять, что не стоит поднимать эту тему, не стоит говорить парням о произошедшем?

- Знаю, Чимин-а, но это... 

- Так, что происходит? – не выдержал Сокджин, пиля парочку недовольным взглядом.

- Чимин нашёл колодец в тот день, когда вернулся весь израненный. И сказал мне, что на самом деле не упал, а его толкнули, когда он наклонился, чтобы внутрь заглянуть. Якобы видел смазанное отражение этого кого-то в воде, - нервно выдохнул Юнги и потянулся за сигаретами, игнорируя чужие недовольные взгляды.

- Это правда? – негромко спросил Намджун, на что Чимин кивнул.

- Да, у него были волосы тёмные. А потом дверь открытая, я ведь точно её запирал. Может быть этот человек здесь жил, пока мы не явились? Или прятался? Ведь когда мы приехали, то стекло в окне веранды в задней части дома было разбито, Джин-хён же сам долго ругался, что хозяева могли бы и заделать или хотя бы убрать полностью стекло, а то можно пораниться серьёзно. Вдруг это маньяк какой-нибудь? Мало ли, кто в этих лесах слоняться может, тут же на километры вокруг ни единой души, вот он и решил в этом доме остаться, - сбивчиво тарахтел взволнованный Пак, боясь, что его перебьют.

- Ну, тогда он бы где-нибудь спал и чем-то питался, - заметил Хосок, подпирая подбородок рукой. – Но когда мы приехали, тут пусто совершенно было, ни чужих вещей, ни следов на пыльном полу, ни еды на кухне. Да и хозяйка бы уж заметила, что здесь кто-то был, когда приезжала тут проверить всё. Ты уверен, что действительно видел кого-то? Может быть ты просто поскользнулся или ветер слишком сильный был, в спину ударил, а ты и не удержался без нормальной опоры?

Чимин знал, что ему никто не поверит. Да и несмотря ни на что он и сам сомневался в своих словах, потому что слишком часто ему мерещился всякий бред вроде тянущегося к нему в попытке задушить тумана. Может быть это действительно всего лишь воображение, Чимин же такой пугливый и впечатлительный. Но вот перед глазами колодец, а между лопаток ныть начинает от сильного удара. Нет, его всё-таки кто-то толкнул. Но как убедить в этом остальных? Да и стоит ли? Пак с ужасом думает о том, что они и так считают его параноиком, а вот если действительно что-то случится, если... Если кто-то погибнет, все ведь решат, что это Чимин окончательно слетел с катушек.

- Да. Да, наверное, это всё ветер. Он же обладает такой силой, что с лёгкостью может своим порывом столкнуть весящего пятьдесят восемь килограмм человека в колодец, когда тот за край руками крепко держится. Ветер, да, всего лишь ветер. И разыгравшееся воображение, ведь Пак Чимин такое ссыкло на самом деле.

Обида жгла изнутри, заставляя сочиться сарказмом. Поднявшись из-за стола, Чимин отправился в свою комнату, игнорируя окрики Юнги и Намджуна. Закрыв за собой дверь, парень принялся искать мобильник. За ненадобностью тот был убран на дно сумки, сети всё равно нет, но почему-то самолично положивший его туда Чимин найти кусок металла и пластика не смог. Вытряхнув все вещи на кровать и разрывая ворох из одежды и полотенец, парень пытался найти смартфон, пока не вспомнил, что позже сам же его и вынул обратно, чтобы ночью в случае чего телефон сработал фонариком.

- Прекрасно, у тебя ещё и провалы в памяти, - ругает сам себя Пак, запихивая смятые вещи в сумку и принимаясь переворачивать одеяло и подушки.

Но и там телефона не оказывается. Это на самом деле действует на нервы. Парень всю комнату перерыл, но телефон не нашёл. К тому времени на шум заявились Чонгук с Тэхёном. Заглянув в комнату, парни замерли, смотря на красного от злости, лохматого и сверкающего глазами друга.

- Совсем крышей поехал, - в ужасе прошептал Тэхён.

Чимин обернулся к парням и в голове щёлкнуло.

- Я посеял свой телефон. Дайте кто-нибудь свой.

- Но здесь же сеть не ловит, - с опаской смотря на протянутую ладонь заметил Чонгук, а после достал из кармана толстовки чужой мобильный. – И ты его не посеял, я взял поиграть.

Чимин оказался рядом в мгновение ока, вырвал свой телефон, откидывая на постель, и схватил младшего за грудки. Вплотную приблизившись к чужому лицу, Чимин заглянул в чёрные напуганные глаза и зашипел в чужие губы:

- Ещё раз ты возьмёшь что-то из моих вещей, я тебе рожу разукрашу, ясно тебе?

- Хён, отпусти его, - испугано дёрнулся вперёд Тэхён, потянув Чона за плечи к себе, но добился лишь гневного взгляда.

- Понял, - сбито отозвался Чонгук и упал бы из-за сильного толчка, если бы его не поддержал Тэхён.

Подхватив с кровати телефон и ветровку, Чимин вышел из комнаты и спустился вниз, направляясь к выходу.

- Чимин, ты куда? – озадачено спросил Хосок, на что получил раздражённый взгляд и косую усмешку.

- Подальше отсюда.

Как только дверь за Чимином с хлопком закрылась, повисло молчание. Спустившиеся вниз бледные Чонгук и Тэхён плюхнулись на диван рядом с ошарашенным Хоупом. Притянув младшего к себе на колени и крепко обняв, Ви принялся поглаживать малость испуганного чужим агрессивным выпадом Чонгука по голове и спине. Сокджин стоял возле стола и лишь глазами хлопал.

- Вы чего такие тормознутые? – спросил Юнги, заходя на кухню с коробкой в руках.

- Словно приведение увидели. Не уж-то россказни Чимина правдивы? – усмехнулся Намджун, опуская вторую коробку со звякнувшими консервами на стол.

- Он ушёл. Вроде как, - сказал Хосок и обернулся к непонимающим ничего парням. – Чимин. Только что взял и ушёл.

- Куда ушёл? – не понял Намджун.

- Сказал, что подальше отсюда, - отозвался Чонгук, прижимаясь ближе к Тэхёну. – Телефон свой схватил и ушёл.

- Телефон? – встрепенулся Джин. – Хоупи, ты говорил, что на горе только сеть ловит? Это же по дороге дальше идти надо, да? Я его догоню на машине и верну обратно.

- Дорогу размыло, забуксуешь, - поймал его за руку Намджун. – Я его догоню.

- Эм, хён... - позвал Тэхён и указал на захлопнувшуюся дверь. – Юнги-хён уже пошёл.

- Окей, пойду готовить бульон. Эти идиоты определённо заболеют, - тяжело вздохнул Джин.

***

Дорога мокрая и скользкая постоянно норовила уйти из-под ног, но Чимин упрямо шёл вперёд. Надоело, всё это дерьмо ему надоело. Все эти видения и знаки, звуки, скрипы, шипения. Нервы у него не железные, сердце тоже. Ещё не хватило после двух дней «отдыха на природе» слечь в больницу с расстройством нервной системы. В том, что кошмары будут сниться ещё пару месяцев так точно Чимин был уверен на все двести процентов. Нет, никаких больше ужастиков. Только комедии или мелодрамы. Лучше реветь из-за того, что возлюбленный главной героини разбился на самолёте или пёс умер, дожидаясь хозяина, который никогда больше не вернётся, чем бояться спать без включенного ночника и терпеть до самого утра, потому что по темноте в туалет соваться довольно опасное предприятие.

- Куда ты так спешишь, Чиминни? – раздаётся насмешливый голос за спиной, и Чимин, не оборачиваясь, показывает назад средний палец.

- В задницу иди, Чонгук.

А после замирает и резко оборачивается. На дороге никого нет. Пустая размытая дорога, уходящая за поворот, лес вокруг, ветер шатает скрипучие деревья, да по лужам тарабанит мелкий дождь. Почти звенящая тишина наполняет пространство, вязкая и липкая она заливается в уши Чимина, тело которого прошивает дрожь. Никаких медленных и опасливых разворотов. Чимин поворачивает голову быстро и решительно, но и впереди тоже никого нет. Крутанувшись вокруг оси, Пак осмотрел унылый пейзаж, а после бросился бежать вперёд. Чем быстрее он доберётся до горы, тем быстрее сможет позвонить маме и сказать, что сильно разболелся, что температура под сорок, и его нужно забрать, потому что никакие таблетки не помогают. Мама пусть и легкомысленная, но за его здоровье всегда очень переживала, а потому приедет уже сегодня к вечеру, если поторопится.

Лёгкие от бега начинает больно колоть, и в конце концов Чимин начинает заплетаться в ногах, да и по скользкой земле особо долго не побегаешь. Решив, что снова упасть в грязь лицом и на этот раз в самом прямом смысле ему не хочется, Чимин под конец переходит на шаг. А после и вовсе замирает, когда от одного из тёмных стволов деревьев впереди отделяется темноволосая фигура. Когда она приблизилась, Чимин лишь озадаченно открыл, а после сразу закрыл рот. Хотелось спросить, как, почему, но не получалось и слова выдавить из себя. Чонгук стоял напротив и почёсывал шею, кожа на которой от его ногтей уже раскраснелась вся и пестрела царапинами.

- Быстро бегаешь, хён, но я быстрее, - лениво протянул Чон, улыбаясь.

Расслабленный и как всегда ехидный, а взгляд пристальный и тяжёлый. Чонгук не выглядит так, словно бежал, стараясь обогнать Пака. Чонгук выглядит так, словно с дивана только поднялся, чтобы чаю сходить налить. Взгляд Чимина пристально скользит по чужому лицу, по чистой одежде, а после цепляется за красные пятна. Скользнув по этим пятнам, Чимин смотрит выше и замирает. Чонгук всё ещё чешет шею, но теперь от кожи там мало что осталось, а кровь тонкой струйкой стекает вниз и впитывается в серый воротник толстовки, оставляя бурые пятна. И при этом на лице Чонгука ни единой эмоции. Кожа в кровь разодрана, да что там, вряд ли на этом месте вообще кожа осталась, но Чон чешет лишь сильнее, из-за чего пальцы покрываются кровавыми разводами.

- Перестань, - задушено шепчет Чимин и делает шаг вперёд. – Перестань чесать.

- Но чешется же, - усмехается Чонгук и подносит перепачканные пальцы к лицу, осматривает их даже как-то удивлённо, а после принимается облизывать, пачкая в крови и губы.

«Такого не может быть. Не может, не может», - нашёптывает голос в голове, и Чимин делает ещё один шаг вперёд.

- Ух, ты, трусишка наконец-то набрался храбрости?

Чонгук издевательски вскидывает бровь, а Чимин упрямо идёт вперёд, а потом переходит на бег. Когда до Чонгука остаётся метр, парень пригибается, проскакивая под рукой, которой Чон хотел схватить его не то за волосы, не то за капюшон ветровки. Вслед несётся леденящий душу громкий хохот, сумасшедший, от которого у Чимина только силы прибавляются. Он несётся так быстро, что почти летит, и плевать на всё ещё скользкую дорогу, на лужи, некоторые из которых по щиколотку ногу водой заливают, из-за чего та вливается в ботинки. Плевать на всё, Чимин просто хочет поскорее убраться отсюда, из этого жуткого дома, из этого не менее жуткого леса. И от своих друзей, которые не всегда настоящие, как оказалось.

«Я запишусь к врачу, к мозгоправу, и расскажу всё, что со мной произошло. И пусть хоть в психушку упрячут, но я больше не могу так», - крутилось в голове, пока глотающий слёзы парень взбирался на долгожданный пригорок, заваленный огромными валунами.

Забравшись на самый верх, Чимин остановился, упираясь ладонями в колени и пытаясь отдышаться. С этого возвышения открывался красивый вид на реку, петляющую чёрно-синей лентой, на окрестности. Взгляд цепляется за дорогу, по которой они подъехали к дому. Всё как на ладони. Достав из кармана джинс телефон, Чимин спешно снял блокировку, смотря на значок сети. Пусто.

- Ну, давай же, давай, - прошептал с досадой Чимин и вскинул руку вверх.

Ничего, ничего, ничего, есть. Одна палочка мигнула, и парень не смог сдержать радостного вскрика. Пальцы скользнули по значку книги, пролистали ленту вниз, нажали на нужный контакт и заветную зелёную трубку. Прижав телефон к уху, Чимин вслушивался в гудки, от нетерпения притопывая ногой.

- Алло?

- Мам! Мам, это я, Чимин!

- Алло? Кто это?

Шипящие помехи, ничего не разобрать. Голос мамы прерывается, самого Чимина она тоже плохо слышит, а может и не слышит вовсе, потому что только «кто это?» спрашивает раз за разом.

- Мама! Мамочка, это я, Чимин, ну услышь меня, пожалуйста, - умоляет Чимин.

И о, чудо.

- Чиминни? Чиминни, это ты?

- Я, мам, это я!

На лице широкая улыбка расползается, Чимину хочется смеяться в голос. Подойдя чуть ближе к краю груды камней, на которые забрался, чтобы выше, чтобы связь ещё лучше, Пак пытается объяснить, в чём дело, но линия вновь шипит, а после звонок сбрасывается.

- Чёрт, ещё раз, давай же, - ругается под нос парень, смотря на значок пропавшего сигнала.

- Ай-яй-яй, это ещё что такое? Не хорошо баловаться, хён.

Резко развернувшись, Чимин нос к носу сталкивается с Чонгуком. Из груди рвётся визг, но горло забито воздушным комом. Чон усмехается и резко толкает в грудь. И что-то в этом есть знакомое. Падая вниз, летя с груды камней, итогом чего станет переломанная шея и позвоночник, Чимин вдруг понимает, кто именно пытался его убить, толкая в колодец. Последнее, что отпечатывается на сетчатке – издевательски машущий ручкой на прощание Чонгук.

А дальше лишь тьма. 

***

Сознание возвращается одним рывком, и Чимин подрывается с места, тут же попадая в чьи-то объятия.

- Тише, тише, это дурной сон, всего лишь сон, - шепчет Юнги, гладя по спине, футболка на которой промокла от пота.

Чимин осматривается, видит стены комнаты, которую занял в домике, видит взволнованный взгляд Юнги и начинает реветь. Громко так, с всхлипами и воем, как малолетняя девчонка, которую бросил парень сразу же после секса, потому что «нахуя мне четырнадцатилетняя малолетка? Что, отношения? У меня девушка вообще-то есть». 

Сон, это был просто дурацкий сон. 

- О, ты пришёл в себя? Наконец-то. Теперь я могу всыпать тебе по первое число, - заявляет вошедший Сокджин, хмуря брови.

- Что? - растерянно хлюпает Пак и размазывает слёзы по щекам.

- А ничего! Додумался по такой погоде забеги устраивать! А если бы Юнги тебя не нашёл? А если бы ты себе череп пробил? Хорошо хоть, что не виском ударился, а лбом! Шишка будет огромная и болеть будет сильно, готовься, - ворчит Джин и уходит, чтобы принести младшему тёплый суп.

- Ты упал и ударился головой, я нашёл тебя в отключке, ты далеко не ушёл, - поясняет Юнги, когда Чимин смотрит на свои мокрые джинсы, валяющиеся на полу.

Сильно болит голова. И спина ещё, и ноги, и вообще всё тело. Почему всё так болит, словно он со скалы уп...

"Я схожу с ума, я и вправду сейчас сижу здесь с хёном и схожу с ума", - в ужасе думает Чимин, потому что ощущать фантомные боли без какой-либо на то причины не просто странно, а попахивает шизофренией.

Уехать домой, запереться в своей комнате - это желание становится нестерпимым.

To be continue...