Обратите внимание, что зарисовка сюжетно находится в рамках "Назланмака".

I.

У Чимина в жизни всё хорошо. Не идеально, как ему хотелось бы, но вполне себе терпимо. Хорошая работа, хорошая квартира, ботанический сад из кактусов на подоконнике отапливаемого балкона, хорошие друзья, у которых моментами не все дома. Всё хорошо! Позитивно. Без каких-либо проблем.

Стабильно.

За исключением одного «но».

Проблем у Чимина нн было, пока к списку того, что у Пака «хорошо», добавилась ещё и неудачная влюблённость в девушку-соседку, Пэ Сэри, которая в его жизни появилась очень…неожиданно.

Это случилось год назад, когда Чимину было не очень хорошо — хуёво, откровенно говоря — после небольшой попойки в честь дня рождения его друга, Чонгука. Надо сказать, что пить много тогда Пак не хотел, ему, всё-таки, нужно было на работу следующим утром. Но всё быстро вышло из-под контроля, потому что друга отшили, причем, как предположил Чимин, достаточно грубо, так что не составить Чону компанию за стопкой-второй Пак просто не мог.

Что закончилось совершенно неудачно, потому что похмелье, с которым Чимин следующим утром сползал с кровати, было просто жутким.

Потому и громкий звон дверного звонка, разбудивший парня в то утро, как будто бы со всем силы молотком бил Пака по голове, угрожая размозжить мозги по полу или кровати. Чимин даже не хотел реагировать, накрыв голову подушкой, но незваный гость был чертовски настойчив и как будто бы совершенно не собирался уходить.

Вот это настойчивость!

С такой настойчивостью только Чонгук добивался цветочницы, которая его в конечном итоге отшила.

Чимин кое-как сполз — тут подойдет «стек» — с кровати, с трудом надел на ногу один тапочек, потому что второй был черт знает где, и всё также кое-как направился к двери, едва ли не держась за стену.

Голова болела нещадно, чуть ли не раскалывалась на кусочки, а Пак думал, что было бы неплохо разбить её об угол тумбочки.

Когда Пак открыл дверь, его нежданный гость, оказавшийся гостьей, решил, что ловить тут нечего и собрался уйти. Парень в первую секунду увидел только спину невысокой девчонки и её длинные, просто обалденные — мать честная — волосы.

Девчонка, в которой Чимин тут же узнал свою новую соседку, заехавшую в квартиру напротив с неделю назад, тут же повернулась, когда услышала звук открывающейся двери. Если бы у Пака не разваливалась голова, он обязательно бы обратил внимание на то, что это та самая соседка, увидев которую в первый раз он тут же потерял дар речи.

И которую уже неделю хотел позвать на кофе.

Соседка настороженно осмотрела парня, замечая его помятый вид и один тапочек на ноге, и неловко переступила с ноги на ногу:

— Доброе утро! — улыбнулась девушка, поклонившись, и как будто специально говорила тише, зная, что у бедного соседа раскалывается голова. — Извините за вторжение, мне очень-очень нужна ваша помощь.

Чимин выгнул бровь, едва ли не попросил говорить медленнее, потому что не понимал её быструю речь от слова — нихуя — совсем.

— Понимаете… Я только въехала, не успела разобраться с сантехникой, а тут до меня лет десять ремонт не делали, так что оно всё… Бабах! — девушка изобразила взрыв руками, коротко описывая то, что произошло с её сантехникой, но до Чимина её слова всё так же практически не доходили. — Можно я помою голову у вас?

Чимин быстро поморгал.

— У меня сегодня важное слушанье, я не могу появиться там в поганом виде.

Пак потёр висок, потому что голова начала болеть сильнее, как будто его всю ночь били по ней ногами, и всё это в тот момент выглядело как отличная причина пойти спать опять.

— Я знаю, что на этом этаже только мы с вами, так что… Вы — моя последняя надежда.

Девушка похлопала огромными глазищами, а Чимин — всё ещё! — никак не мог понять, что она от него хотела.

— Вы смотрите так, словно я рассказываю вам о концепция Свидетелей Иеговы, — усмехнулась расстроенно и поджала губы. — Что ж, это похоже на отрицательный ответ, так что извините за беспокойство.

Она снова поклонилась и собралась уйти, когда до Чимина, наконец, дошло, о чем она его просила.

— Постойте, — вздохнул Чимин, и соседка тут резко обернулась, глядя на него с огромной улыбкой. — Вам нужен мой душ? — медленно, по слогам, уточнил он и практически в ужас пришел от того, насколько его голос звучал отвратительно.

Она же не подумала, что он — алкоголик?

Айщ, Чимин! Девчонка здесь только неделю, а уже явно думала, что ее единственный сосед — жуткий алкоголик. Она точно не согласится теперь, если он позовёт ее на кофе.

Идиот. Долбаный казанова. Смешной до колик.

Если бы у парня так сильно не болела голова, он бы точно начал оправдываться.

Соседка тихо угукнула, смотря на него выжидающе, с жуткой надеждой на то, что он ответит положительно. Чимин поймал себя на мысли, что она ужасно милая.

— Извините, я туго соображаю сейчас, до меня долго доходило, — вздохнул Пак, потирая глаза. Он даже не хотел думать, насколько плохо выглядел в этот момент. — Проходите.

Девушка пробормотала тихое спасибо, сказала, что быстренько сбегает за нужными вещами, и скрылась за дверью своей квартиры.

А Чимин все еще не до конца понимал, что произошло.

Парень закрыл дверь, не проворачивая замки, а потом направился в ванную, чтобы настроить воду, потому что даже у него это обычно не с первого раза получается, что уж говорить о девушке, которая окажется здесь впервые?

Правда, перед этим Пак и сам засунул голову под холодную воду, желая прийти в себя, что, впрочем, мало помогло. Всё, на что Чимина хватило, так это понять, кто сейчас окажется в его квартире.

Он ведь когда эту девчонку увидел с неделю назад, чуть на месте не умер, насколько она была… Восхитительна! В легком белом платье, с каким-то огромным растением в руках и мягкой улыбкой на розовых губах она выглядела как живое доказательство существования ангелов. И Пак ей настолько был очарован, что даже не предложил помочь донести зелёного монстра, который явно был тяжелым, до ее квартиры, а тупо… Пялился.

Интересно, она решила, что он — идиот? Или, быть может, подумала, что он — маньяк?

Ну, с другой стороны, если она к нему пришла, значит, маньяком не считала. Или, быть может, ей просто очень нужна была его ванная. Настолько, что никакой маньяк не страшен.

Или она сама та еще маньячка.

Хотя, надо сказать, что Чимин в тот момент выглядел так, что на него ни один маньяк не клюнул бы. Нет, правда, он к Чонгуку больше не ногой: пусть в своей любовной драме разбирается сам! С Чимина, примерного работника офиса, дерьма в виде похмелья точно достаточно.

Пару минут спустя Пак встретил соседку с мокрой головой и таким же помятым видом. И то ли ему тогда показалось, то ли она действительно сочувствующе улыбнулась. На ее плече весело два больших полотенца — белое и черное — а в руках: куча баночек, предназначение которых Паку даже знать не хотелось, и контейнер, о содержимом которого парень точно не хотел спрашивать, чтобы не пугаться. Видно, все те шутки про уходовые средства девушек — не шутки.

В любом случае, Чимин был готов умереть — не от головной боли, хотя и явно не без этого, а от того, как прекрасно его соседка, черт возьми, выглядела.

А он даже имени ее не знал! И возраста. Ничего не знал, буквально.

— Ванная там, — указал на нужную дверь. — Воду я настроил, но, если что, скажите.

— Спасибо большое! Я быстро! — и тут же буквально пихнула ему в руки глубокий контейнер. — Куриный бульон! Помогает при похмелье, как живая вода, честное слово, вам только разогреть нужно. И через полчаса будете в самом лучшем виде, хоть на обложку Вога! — заверила она вполне себе убедительно.

И прошмыгнула за дверь, закрыв ее замок — все-таки, инстинкт самосохранения у нее не спит. Или нет. Потому что кто вообще в здравом уме идёт в ванную незнакомого парня?

Словно прочитав его мысли, девчонка открыла дверь и выглянула в коридор:

— Если что, я сказала подруге, что иду к вам, так что подумайте дважды, когда решите меня расчленить, она у меня в полиции работает!

И снова закрыла дверь, перед этим хитро улыбнувшись.

Охуеть.

Чимин тупо смотрел на дверь. Потом на контейнер. Потом снова на дверь, за которой начала слышаться тихая возня.

Нет, это правда конкретное «Охуеть!»

Его горячее сердце и страдающий от похмелья мозг влюбились в соседку со второго взгляда.

И вот с этого момента в жизни  Пак Чимина всё хорошее начинает сопровождаться осторожным «Пиздец» в лице Пэ Сэри. Её имя, кстати, Пак узнает только спустя две недели, когда она снова появляется у него на пороге с той же просьбой, потому что, цитата, мастера оказались конченными дураками, сантехника снова накрылась. Чимин её в этот раз встречает уже в нормальном состоянии и даже интересуется, как соседку зовут, потому что:

— Мама учила незнакомок в дом не пускать.

— В прошлый раз пустили, — улыбается девушка так, словно ловит его на лжи.

— В прошлый раз я и Дьяволу душу продал бы. Особенно за ваш живительный бульон.

Бульон оказался что надо — к обеду Чимин готов был покорить весь мир и от былого состояния не осталось и следа.

— Крыть нечем! — улыбается девушка. — Пэ Сэри.

— Чимин.

— О-о-о, я знаю!

Парень тяжело вздыхает. Ну, конечно, она знает, спасибо Чонгуку, который накануне скребся в его дверь, причитая «Пак Чимин, не бросай друга в беде». Конечно, это Чон думал, что причитает, на самом деле его точно слышал весь подъезд.

Это было просто… Стыдно. Чимин надеется, что его очаровательная соседка не считала, что его друзья — алкоголики.

Чимин делает кофе Сэри, пока та оккупирует его душевую, потому что девушка упоминает, что даже позавтракать теперь не успевает. Она благодарит с самой нежной улыбкой из всех, что Пак вообще видел, забирает кофе и тарелку с омлетом и царственно уходит к себе, оставив в ванной Пака все свои шампуни и бальзамы, заявив, что обязательно заберёт потом.

Чимин в тот момент ловит себя на мысли, что он был бы чертовски рад, если бы Сэри вместе со своим шампунем в его квартире оставила и себя.

Встреча у них только третья, а в чат с друзьями уже прилетает короткое «Меня обворовали. Нагло спиздили моё сердце.»

А дальше они начинают встречаться каждое утро и вечер в лифте. Обмениваются номерами. Разговаривают. Начинают переписываться. Потом начинают очень много переписываться.

Нет, не так. ОЧЕНЬ много переписываться.

Более того, в какой-то момент у них даже появляется общая привычка — вечер кино в пятницу. Любая рабочая неделя теперь заканчивается одинаково: Чимин и Сэри собираются у кого-то, притащив кучу всякой дряни и алкоголя, и смотрят какие-нибудь посредственные ромкомы или боевики, вдоволь смеясь над глупостью героев.

В те дни, когда вечер проходит в квартире Чимина, девушка неизменно засыпает на его диване. Или на коленях самого парня. Или на его плече. Тут как повезёт, надо сказать, но в основном именно на его коленях, перед этим самолично положив ладонь соседа себе на голову, очень очевидно намекая. А потом едва ли не мурлычет, когда парень невозмутимо перебирает её волосы.

Чимина всё устраивает — даже то, что он не может пошевелиться всё время, что Сэри лежит на его коленях, лишь бы не спугнуть. Он ведь балбес до мозга костей, а потому это единственная близость с Пэ, которая ему светит.

Однажды Сэри даже признается, что совершенно не поняла, как Пак стал ей другом. Действительно хорошим другом, первым в этом городе после переезда.

Другом.

Справедливости ради, Пак ведь тормоз — конечно, он такими темпами Сэри будет только другом.

Чимину чертовски хочется позвать её на свидание. Он каждый раз говорит себе, что вот, да, сейчас точно сделает это! Точно позовёт на это долбанное свидание! И каждый раз трусит, как девственник, потому что…

Потому что Сэри настолько красивая, что у него нет слов каждый раз, когда он её видит. Чимин совершенно не сомневается в том, что ангелы существуют — он знает Пэ Сэри, и это самое серьёзное доказательство из всех, что только могут быть.

Надо сказать, что Пак находит Сэри привлекательной всегда, как бы она не выглядела. Одета с иголочки, потому что собирается на работу? Чимин готов упасть перед ней на колени, потому что ноги от её красоты подкашиваются. Надела первые попавшиеся толстовку и джинсы, чтобы дойти до круглосуточного магазина? На Чимина явно снизошло божественное благословение, потому  что прекраснее Сэри он точно никого не встречал. Спит на его коленях в огромной пижаме? Чимин мечтает, чтобы она осталась в его квартире навсегда.

Но это все лирика, простая лирика. Важнее только то, что с того момента, как Чимин увидел свою охрененную соседку, проходит уже год, а Пак до сих пор не может позвать её на свидание, что становится поводом для шуток среди его друзей. Не так давно Чимин был во главе приятелей, которые как могли подшучивали над Чон Чонгуком, который так же неудачно влюбился в мрачную цветочницу, а потом и сам  оказался на его месте, ебанувшись мордой в дерьмо высшего сорта.

Только вот у Чонгука хватило смелости, чтобы приударить за нелюдимой девчонкой, а у Чимина как будто бы кишка тонка для этого. Потому что Сэри может отказать, а у Чимина тонкая душевная организация, которая просто развалится после такого. Или он идиот и клоун — так считает Тэхён, но Пак уверен — это не так далеко от правды, как может показаться.

И всё, что он может, это пытаться не выглядеть при Сэри, как дебил.

Но Чимин знает, что выглядел, как дебил, каждый раз, когда они пересекались. Настолько, что Сэри каждый раз искренне посмеивалась над ним. Звучало это беззлобно, а Чимину даже и этого было бы достаточно, если бы у них не существовало этого пятничного вечера кино  В конце концов, они взаимодействовали! Коммуницировали!

Пусть и просто на лестничной площадке. Или в переписке, где некоторые сообщения Сэри выглядят, как самый откровенный флирт.

Хосок говорит, что тут в пору звать на свидание. Чонгук авторитетно заявляет, что Сэри — уже его. И только Тэхён присылает голосовое сообщение, в котором смеётся до ужаса ехидно, а потом добивает приятеля лаконичным «Ей тебя просто жаль».

И присылает фотографию клоунского носа.

Чимин думает, что просто ненавидит своих друзей.

А вот в Сэри он, наоборот, просто ужасно влюблен. Пак убеждается в этом тогда, когда, поздно вернувшись домой, застает Пэ сидящий на полу у его двери: услышав шаги, Сэри поднимает на соседа заплаканный взгляд, а у Чимина сердце перестаёт биться, потому что видеть её такой, пожалуй, сложнее, чем то, что он до сих пор даже на кофе её не позвал.

Сэри — прокурор, причём достаточно успешный, потому что её перевели в столицу за заслуги. Чимин знает, что все дела, в которых Пэ Сэри выступает в качестве обвинителя, заканчиваются в пользу жертвы, а не в пользу стороны защиты, и это искренне восхищает его. Он не может быть уверен в том, что его соседка — достойный и справедливый прокурор, но во всяком случае так ему кажется каждый раз, когда она рассказывает об очередном суде.

Пэ в основном специализируется на случаях домашнего или сексуального насилия, выбрав защищать женщин, лишённых поддержки, и Чимин просто не может ей не восхищаться. Мало того, что Сэри выбирает дела, в которых сторона обвинения редко становится победившей, так еще и действительно выигрывает дела, а не даёт ложную надежду.

Так что, когда Сэри говорит, что впервые проиграла дело, Чимин не удивляется её реакции на это. Проигрывать всегда сложно, особенно в первый раз.

— Может, выпьем? — всхлипнув, предлагает Сэри.

— Ты хочешь выпить или не сидеть в одиночестве? — осторожно спрашивает Чимин, поднимая не сопротивляющегося прокурора на ноги.

— Я не хочу плакать в одиночестве, — честно признается Сэри, и Паку этого досточно, чтобы открыть перед ней дверь своей квартиры.

Он, конечно, сделал бы это в любом случае, но всё равно. Чимин для Сэри готов быть вообще кем угодно: подушкой для слез, собутыльником, другом, вообще всё равно.

Лишь бы быть для неё кем-то.

— Я уверен, что это последнее дело, которое ты проиграешь. Может, подать апелляцию? — осторожно интересуется Чимин, пока Сэри сидит в его объятиях, тяжело дыша в шею.

— Она отказалась. Адвокат того ублюдка настолько задавил её, что девушка просто испугалась. Судья видел это, но никак не мешал. Он полностью оправдал мудака! Не могу поверить.

Чимин внезапно понимает простую истину: Сэри плачет не потому, что проиграла дело. Она плачет от несправедливости и жестокости системы, которая должна охранять их безопасность. Пэ борется с этой несправедливостью уже давно и впервые проигрывает. Это более, чем объясняет, почему она теперь задыхается от слёз в руках Чимина.

В тот вечер Сэри привычно уже засыпает на коленях соседа, который сталкивается с горькой правдой: он по уши влюбился в Пэ. Настолько, насколько это вообще возможно.

Пэ выглядит, как его мечта, это так очевидно. Она для Чимина идеальна во всем: начиная от привычек, заканчивая мировоззрением. И, глядя на неё, мирно спящую на его коленях, Пак может думать только о том, как сильно он хочет, чтобы она стала его.

Что в чистой теории невозможно, потому что он — неудачник до мозга костей, в котором Пэ Сэри видит только друга.

Ему явно придётся жить с этой неудачной влюблённостью. Видеть, как Сэри приводит домой парней, как строит свою личную жизнь. Чимин уже морально готовится к тому, что однажды увидит ее с коробками или тем убогим деревцем. И Сэри в тот момент будет не въезжать в новую квартиру, а выезжать из неё, чтобы съехаться со своим бойфрендом.

Не с Чимином.

Пак хочет набить себе на лбу «Тормоз», а ниже «Идиот», потому  что он буквально упускает лучшую девушку из тех, что когда-либо встречал, а сам сидит на заднице ровно и ничего не делает.

— Придурок, — Чимин устало бьётся лбом о свою дверь после того, как пересекается с Сэри в очередной раз в лифте.

У его соседки в руках был огромный букет, а на губах улыбка, причиной которой был далеко не Пак. После она рассказала, что ходила на свидание с коллегой, который, по её словам, оказался просто душкой.

Оглядываясь назад, на то, сколько шансов признаться Сэри в своей симпатии Чимином безбожно упущены, Пак думает, что оно и к лучшему — в конце концов его соседке явно не нужен тормоз, который даже на свидание позвать её не может.

А потом Чимина как будто кувалдой по голове бьёт. Правда, в роли кувалды выступают его друзья, которые явно решают взять всё в свои руки и не дать другу остаться одиноким до конца своих дней. Что выше степени забавно, потому что у большинства из этих самых друзей в личной жизни всё складывается не очень. Среди них одному только Чонгуку повезло.

И то везением это можно назвать с большой натяжкой, потому что его девушка — настоящее чудовище.

Это случается спустя еще полгода. У Чимина день рождения, и его друзья устраивают маленький праздник. В квартире собираются только самые близкие, но Паку кажется, что чего-то или скорее кого-то не хватает. И этот кто-то поздравил его ещё с утра, в лифте, по пути на работу, смущенно всучив небольшую коробочку, а потом запрыгнув в такси, оставив сбитого с толку парня одного.

У Чимина большая страсть к кольцами, из-за которой он всегда буквально на сороку похож с кучей украшений на пальцах. Сэри частенько любит рассматривать цацки Пака, заявив, что он как музейный экспонат — «очень секси».

И он даже не хочет знать, почему для Сэри музейные экспонаты — «очень секси».

Так что Пак совсем не удивляется тому, что Пэ дарит ему брендовое кольцо, посвящённое его любимой кино-саге. Но Чимин всё равно ошарашен, потому что знает: украшение дорогое, да и как Сэри узнала о его дне рождения тоже достаточно большая загадка.

Но она узнала. И поздравила. А Чимин был готов растечься лужей, глядя ей в след.

А сейчас, находясь среди близких друзей, Пак думает, что Сэри здесь очень не хватает. Он внезапно начинает чувствовать острую потребность в том, чтобы она оказалась рядом, чтобы он имел возможность хотя бы видеть её.

Чонгук шутит про любовную тоску, а его девушка, жестоко усмехнувшись, советует перестать мотать сопли на кулак и подкатить к девчонке, с учётом того, что она буквально находится в квартире напротив.

Чимин вздыхает. Сэри видит в нем друга. К его долбаному сожалению.

— Друзьям дорогущие цацки не дарят, — усмехается Чонгук.

— А проституткам и содержанкам дарят, — язвительно добавляет Тэхён, вальяжно прокручивая в руках бокал вина.

Чимин не проститутка. И не содержанка. Он друг, которому дарят «дорогущие цацки».

А потом Мунбёль — девушка Чона — буквально хватает Пака за ухо и тянет к двери, выставляя в подъезд. И закрывает квартиру изнутри, кинув, что совершенно не собирается впускать хозяина в квартиру, пока он не признается симпатичной соседке, что она ему нравится.

В тапочках, в белой рубашке, забавных тапках-утках и домашних штанах — фото для родителей нужно было презентабельное прислать, так что Пак влез в лучшую рубашку, забив на то, что внизу, все равно на селфи не видно — Чимин не выглядит как кто-то, кому ответят взаимность. Если Сэри над ним не посмеётся, уже достижение будет.

Пак скребется в собственную дверь в надежде, что ума Мунбёль хватит, чтобы открыть ему дверь, но терпит поражение.

Чимин оборачивается, печально глядя на квартиру соседки, и поджимает губы.

Была-не-была, да?

Не попробует, не узнает.

Звонок на двери Пэ не работает, так что Чимин неуверенно стучит в дверь, надеясь, что Сэри не откроет.

Но она открывает.

Стоит перед ним в длинном свитере, переминается с ноги на ногу, неуверенно глядя на парня, а после улыбается, видя ее прикид.

— Стильно, дружище. Выглядишь просто… На сто баллов.

Чимин окидывает себя взглядом, неловко дергает пальцами в тапочках, и улыбается, почесав затылок:

— Долго объяснять.

— Красивые тапки.

— Красивая ты, — как на духу вываливает Чимин, не глядя на Сэри, поэтому и её ошарашенное лицо тоже не может увидеть.

Зато её удивлённый вздох слышит отчетливо.

— Чего? — вздыхает Пэ, и, подняв на неё взгляд, Чимин видит ошарашенное выражение лица Сэри.

— Ты красивая. Гребаный Мишлен!

Сэри удивлённо гнет бровь, не понимая связь в его словах, так что Пак спешит пояснить:

— Ты — пять звезд, Сэри!

— У Мишлена всего три звезды, парень.

Чимин цокает. Значит, его приятель-продюсер жестко наебал, когда писал текст песни для популярного бойз-бенда. Он ведь реально думал, что у Мишлена пять звёзд!

— Ты пьян, Чимин? — подозрительно щурится Сэри.

Парень вздыхает. Он подкатывает просто отвратительно, это надо признать. Как только Пэ его до сих пор не послала.

— Если только для храбрости, — разводит руки в стороны. — Меня друзья из квартиры выгнали.

— Они выгнали тебя из твоей же квартиры?

— Сказали, что не впустят, пока я не признаюсь.

— Боюсь спросить, в чем? У тебя есть коллекция тапочек с уточками, а я не знала? — игриво уточняет Сэри, как будто действительно боится услышать его признание.

Чимин поджимает губы, потому что слова на языке вертятся, так и хотят сорваться, но… Паку банально стремно.

Кажется, его отвратительные друзья всё понимаю, потому что в следующий момент дверь Паковской квартиры открывается и на лестничную клетку выглядывает Тэхён и довольно скалится:

— Не дрейфь, малыш, ты — секси!

И под громкий хохот Мунбёль снова закрывает дверь.

Пак, вскинув голову к потолку, бормочет, что он просто ненавидит своих друзей.

— Чимин? — настороженно зовёт Сэри. — Я слушаю. И мне, честно говоря, холодно, — она демонстрирует голые коленки. Из подъезда тянет холодом жутко.

Парень вздыхает, и…

— Тымнеоченьнравишься, — выпаливает, как на духу, не смотря на девушку, чтобы не видеть выражение лица её лица.

Сэри не отвечает, а Чимин видит только то, как онс неуверенно переминается с ноги на ногу.

— Слушай, если это не…

Парень затыкается, когда Сэри, громко рассмеявшись, вдруг делает шаг вперёд. Охватывает его лицо ладонями, заставляя приподнять голову, и внезапно сама целует, приподнявшись на носочки. Чимин едва слышит, как за его дверью кто-то громко кричит, и в который раз понимание, что друзья у него — дерьмо.

А потом вдруг понимает, что делает Сэри.

Секунда, вторая и он опускает руки на её талию, не давая отстраниться, и целует с большим напором  заставляя немного пригнуться в пояснице.

Пэ отодвигается, невесомо чмокнув парня в нос:

— Ну, наконец, ты понял, что цацки друзьям не дарят. Только проститутками, содержанкам и тем, кто чертовски нравится!

Чимин смеётся, глядя в ее довольно лицо, а после, бегло оглянувшись на свою квартиру, тянет Сэри через порог ее жилища, хлопнув дверью.

И все-таки, Сэри — Мишлен особенный. Тянет на все десять звёзд.