Так странно созерцать воочию,

Как запросто даётся палачу точить топор.

Так странно чувство дежавю,

Но в этот час молчит извечный спор

Внутри; наверно, в этот раз

На грани - крайний мой оплот.

Я плáчу? - нет, плачу́,

И мне спокойно чересчур.

Цвет сердца амаретто

Разверз «чикагскую» бездну.

Перо пророчит смерть поэта,

И смерть чернил - слова исчезнут, 

Слова сотрутся; нет корней в них,

Намертво проросших в почву.

Обрыв, и спуск досрочно.

И даже точку в строчках черновых

Не суждено поставить.

Короткий путь; попробовать прославить?

Жестока суть: порой начертано растаять на заре.

Помимо евхаристии, что мне оставить на одре?

Я искренне хочу заставить мысли полыхать,

Но расцветает сердце аморетто

Пора признать:

Цветение это не под силу мне закабалить.

Возможно, там, за перевалом бездны

Воплотятся сны.

Возможно, быль,

Где тот же крик: дерись или смирись.

Всё те же черти.

Возможно, шаг успеет срезать стебель.

Быть может, не погибель чертит неотвратимый гребень,

Навстречу мчащейся волны.

Возможно, жизнь.