С изнанки вселенной сломана воля, Опустошенье сродни засушливых прерий;
Холодной руки касаясь, не чувствую горя.
Давно их нет средь живых, пусть и бросают тени.
Их взоры надеждой не блещут, страх их задушен; шах.
Владыка смерти крутит колесо сансары,
И каждый трутень на три плоти делит один шаг —
Онтологическое порабощение древним анчаром.
Вращает неустанно жернова триер:
Примат бытия над свободой,
Примат свободы над бытием.
Но выбор павший посреди вельмож и сброда,
Ребром застыл меж белого знамя
И свиста тысячи жгучих плетей.
После развеются над руинами из костей
Каждая клятва и боль, и дым фимиама,
И взгляда тепло, и азарт.
Обломки мыслей и чувств обратятся в песок; мат.