Блог выживших
Запись «Разрушение»

«22 ноября 2050

Уже более месяца мы живём с постоянным ощущением страха. Он будоражит всё живое, заставляет сражаться; стал, казалось, последним показателем того, что мы всё ещё живы. 

Они настолько близко: стоит только протянуть руку — ты заражён. Они всё ещё рядом, их становится всё больше и больше с каждым днём, часом, минутой. 

Один из нас ранен. Ранен, и надеемся, что не заражён. Медикаментов, в жалком укрытии, как прозвали его сами, служащим нашим убежищем, не хватает. Мы протянем ещё несколько дней. Не более.

Стоя перед страхом выбора, падаем всё глубже в пропасть неведения, боясь сделать шаг за порог, ведь по ту сторону дверей нас раздерут в клочья или, что хуже всего, — превратят в себе подобных.

Зомби — понятие, которое мы слышали лишь в фильмах, читали в фантастических книгах, но теперь именно они стали нашим настоящим. Человечество не может противостоять им и всё, что мы можем — спрятаться как можно дальше, словно трусливые крысы перед крушением судна.

Каждый день, включая радио, — один из немногочисленных, но всё ещё работающих, источников — настроенное Ичжуо на военную чистоту, боюсь услышать, что мы обречены и зомбиапокалипсис  — это именно то, что останется от мира.

Мы всё ещё не уверенны до конца, но, кажется, ночью, когда видимость сводится практически к нулю, они бессильны. Их зрение не столь хорошее, как у не заражённых из-за мутации, которую принял вирус и именно это для нас единственный шанс.

Автор статьи: Ли Минхён

#2050»

Всё вокруг пропиталось страхом, смертью, кровью и ужасным запахом, исходившим от тех, кто заполнял города.

Минхён видел с чего всё началось: простая оплошность тех, у кого, казалось, всё должно было быть под контролем. Но теперь именно они трусливо спрятались, зарывшись куда глубже под землю. Власти напуганы, не знают что делать дальше, когда человеческий род продолжал умирать, а вирус лишь продолжал порабощать всё больше и больше людей.

Ему удалось сбежать тогда, но дальше его лишь бросили на произвол судьбы, когда бронированный автомобиль увёз всех вышестоящих, включая и Но Джэёна, в бомбоубежище, построенное ещё за долго до того, как начал происходить весь этот ужас. Они трусливо спрятались, когда Ли стал наравне с остальными гражданами страны. 

«Мы должны покинуть это место,» — это было тем, как именно Но хотел оправдать себя, бросая того, кто был приглашён им самим; оставляя Ли Минхёна предоставленному самому себе.

Когда одна из заражённых набросилась на него, Минхён едва ли успел выхватить оружие какого-то из офицеров, лежащего рядом в собственной крови, не дыша, выстрелить обезумевшей в голову и броситься в бег, как можно дальше.

Это выходило за любые пределы разумного. Не поддавалось никакой логике, но Ли знал наверняка: прежнюю жизнь не вернуть. Он лишь бежал вперёд, надеясь скрыться, ведь именно это диктовали ему инстинкты, стреляя в любого живого мертвеца на его пути, даже не зная наверняка мертвы те или нет.

Пульс Ли участился, когда власть над мозгом взяли адреналин и инстинкты, что в месте заставляли его бежать как можно дальше (как можно быстрее!), надеясь найти свой автомобиль.

Служба в спецназе сделала его характер стальным, но он не был готов к тому, во что превратился до недавнего времени обычный город.

Боль, которая снова напоминала о полученной травме, заставила ноги подкоситься, когда Минхён упал на холодный асфальт и покатился вниз по склону, ударяясь о разбросанные хаосом, прошедшему улицами, предметы, которые не смогли смягчить его падения, но замедлили его спуск, пока тот совсем не остановился.

От сильного удара при падении, он не помнил как оказался под телом молодого парня находящемся на начальной стадии заражения, с разнесённой зарядом головой.

Открыв глаза, приходя в себя, чувствуя неприятный запах мёртвой плоти, Ли резко отпрянул от уже окончательно мёртвого, именно из-за которого он всё ещё был жив.

— Мерзость какая, — промолвил тот, когда пальцы коснулись вязкой субстанции, в которую была измазана вся его одежда.

Осматриваясь по сторонам, игнорируя головокружение, парень пытался вспомнить где именно оставил автомобиль, ключи от которого всё ещё были у него в кармане. Минхён услышал, как хрустели кости с каждым его шагом, когда хрупкие тела уже мёртвых, покрывших всю землю под ногами, ломались от малейшего прикосновения.

Найдя автомобиль, который, на счастье самого Ли, находился всё там же, где он его и оставил, он отворил дверь машины, садясь внутрь салона.

Чувствую неприятную острую боль, напоминавшую о травме, парень лишь сильней стиснул зубы, стараясь игнорировать её, как делал это раньше.

«Соберись с мыслями, Ли Минхён», — командовал он самому себе, когда вдавил педаль газа сильнее, увидев знак, значащий, что его прибытие в Сеул будет лишь через несколько часов пути.

Въезжая в город, Ли продолжал осматриваться по сторонам, видя горящие здания; людей, лежащих на земле и дороге, по которой он ехал, что содрогались в конвульсиях; одиночно бродящих мертвецов, готовых погнаться за любым человеком или машиной, лишь бы только добраться до тёплой плоти, разодрать её и почувствовать слегка металлический вкус крови.

— Что же вы, чёрт побери, наделали, — прошептал Минхён, продолжая смотреть вперёд, когда колёса в очередной раз наехали на чью-то плоть.

Ли видел машины, несущиеся вперёд, видел те, что стояли неподвижно, врезавшись в очередной фонарный столб или здание. Разрушение задело Сеул ещё больше, стоило только заражённым вырваться.

Минхён понимал: сбежавшая из военной лаборатории была не единственной, кто восстал в этот день, превратив дату 2 октября 2050 года в день наступления зомби-апокалипсиса. Простое, но столь ужасное, стечение обстоятельств, последствия которых были ужасны. 

Минхён продолжал ехать вперёд, видя, как множество людей бежали лишь только надеясь спастись; тех, кто спотыкался или медлил ждала лишь одна участь — попасться в руки тем, кто хотел лишь их плоти, тех, кто хотел лишь убить.

Когда очередная толпа из живых мертвецов встала на его пути, Ли, лишь вдавив педаль газа сильнее в пол, выкрикнув пару ласковых, зажмурив глаза ехал прямо на них. Когда же те попадали на капот, а кто попросту отлетел по инерции, Минхён затормозил.

Его сердцебиение участилось, когда он еле дышал, смотря через зеркало заднего вида на то, как те, кто буквально только что был практически задавлен, медленно поднимались на ноги.

Ли Минхён принял единственное, от того и единственно верное, решение — скрыться и как можно дальше; уехать как можно глубже в город.

* * *

— Помогите... — услышал тихий стон где-то неподалёку он, остановив машину, когда проезжал мимо одного из районов. — Помогите, — голос стал тише.

Минхён не знал что делать. Он снова продолжал оглядываться по сторонам, когда мольба о помощи снова повторилась. Покинув автомобиль, взяв с пассажирского сиденья оружие, что лежало там всё это время, Ли, проверив запас патронов, шёл по направлению к звуку.

— Молю, помогите, — снова донеслось до парня, когда он приближался к школьному автобусу частной школы, брошенному на дороге.

Интерес, вместе с желанием о помощи тем, кто в этом нуждался, привитый службой, переборол страх и переживание, растущее с каждой секундой всё больше, он откинул и здравый смысл, громко кричавший: «Ты должен убираться отсюда и как можно быстрей».

Осмотревшись по сторонам, убедившись, что рядом нет никого, кто мог бы предоставлять угрозу, — зомби, захватившим город всего за пару часов, когда вирус мутировал всё быстрей и быстрей, — Минхён зашёл в открытую дверь автобуса, громко промолвив:

— Есть ли здесь кто? — спрятав оружие за спиной, чтобы не напугать ребёнка, Ли проходил в глубь автобуса, осматривая сиденья.

Где-то вдалеке, казалось, метрах в ста от места, где находился парень, прогремел выстрел, который, несомненно, был неожиданным для Минхёна и напугал того, кто прятался в автобусе.

— Помогите, умоляю, — сквозь слёзы послышался детский голос.

Ли прошёл в глубь автобуса, замечая край школьной формы — юбки, как он понял позже, — на заднем сиденье. 

— Я не сделаю тебе ничего плохого, хорошо? — спросил парень, подходя задним сиденьям. — Я здесь чтобы помочь.

Снова повисла тишина, которую прерывали лишь всхлипывания ребёнка. Ли, останавливаясь напротив пары последних двух сидений, посмотрел в пространство меж ними, видя девочку с короткими русыми волосами, повёрнутой спиной к нему.

Минхён лишь сильнее сжал рукоять оружия за спиной, словно сделав это машинально.

— Ты можешь повернуться ко мне?

— Аджосси, прошу, помогите мне, — поворачиваясь лицом к Ли, повинуясь его указанию, промолвила та.

Дыхание спёрло, на секунду, стоило глазам устремиться на маленького, испуганного, находящегося в полнейшем непонимании, заражённого ребёнка. Ли не отпрянул назад, стойко устояв на месте, всё сильнее сжимая оружие в руках, когда продолжал смотреть на лицо девочки, покрытого паутиной из чёрных вен, что стали видны по всему телу. Минхён видел чёрные пятна у её рта, губы ребёнка были также измазаны в субстанции.

Устремив затянувшиеся пеленой глаза, которая сделала радужку практически бесцветной, она спросила, всё также продолжая тянуть воздух:

— Что со мной происходит, аджосси? Мне так больно.

Школьница пыталась сдержать очередной порыв кашля, что не увенчалось успехом вовсе. Прикрыв рот рукой, словно раздирая кашлем горло, она зажмурила глаза и свела брови, а после, убирая от полости конечность, показывая чёрные кляксы на руке, она добавила:

— Что это, аджосси?

Ли молчал. Не мог ответить не на один из её вопросов, ведь теперь всё стало понятным, словно два плюс два: она заражена и скоро, стоит только вирусу поработить мозг, станет одной из них. Превратится в зомби: безжалостного, знающего лишь о убийстве; станет чёртовым мертвецом.

— Так больно, аджосси, — снова промолвила та.

Минхён сделал шаг назад, когда нога упёрлась в основание одного из сидений, значащее, что отступать он не может. Это не укладывалось у парня в голове. Ли перебирал все возможные варианты его действий, но всё сводилось к одному единому, казалось очевидному, но столь жестокому, развитию событий.

Парень снова осмотрел девочку: с каждой прошедшей минутой она всё больше и больше походила на тех, кто захватил улицы города всего за несколько часов. Она была заражена и у Ли больше не оставалось сомнений. 

Тишину снова разорвал чей-то вопль, наполненный болью, и громкий возглас: «Прошу, не делайте это!» После снова послышалась череда выстрелов. Ученица, услышав громкий звук, лишь сильнее вцепилась маленькой кистью в оббивку сидения, меж которым продолжала сидеть. 

Ли Минхён сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями.

«Ты должен сделать это,» — пронеслось в голове, перед тем как он заговорил с девочкой снова.

— Как тебя зовут?

— Хан Джисоль, — ребёнок снова поднял стеклянные глаза на Ли, когда из груди снова вырвался очередной порыв кашля.

— Хорошо, Хан Джисоль, — начал Ли, прерывая свои слова очередным глубоким вдохом. — Ты ведь храбрая девочка, ведь так? — Хан лишь кивнула, вытирая с глаз слёзы, когда Ли продолжил: — Ты можешь довериться мне, Хан Джисоль? — Минхён не хотел, но его голос дрогнул, показывая его собственную неуверенность. — Всё будет в порядке, Джисоль.

Ли Минхёна грызла совесть: он соврал ребёнку, так и не имея сил сказать всё так, как и было. Он не мог бы согласиться сам с собой на этот шаг, если бы рассказал маленькой, ни в чём не винной, девочке о том, что он собирался сделать.

— Хорошо, аджосси, — недавно звонкий голос ребёнка, одолела хриплость.

— Хан Джисоль, у меня есть то, что поможет тебе. Тебе станет лучше, — очередная ложь, заставившая Ли лишь сильнее стиснуть челюсть. — Аджосси даст тебе это, но ты должна закрыть глаза, Джисоль, — промолвил парень, после чего неуверенно спросил: — Ты сделаешь это?

Ребёнок молчал. Садясь на прохладный пол автобуса, поправляя юбку школьной формы, девочка прижала к себе небольшой синий рюкзак, повинуясь Минхёну, опуская веки, тем самым закрывая глаза, как и просил Ли.

Парень нервно сглотнул, выводя из-за спины оружие, что он до сих пор держал вне поля видимости ребёнка. Его руки дрожали, дыхание спёрло, а сердцебиение, из-за резкого выброса адреналина, начало качать кровь быстрей. Ли был напуган. По-настоящему напуган, смотря на ребёнка, который уже был практически близок к тому, чтобы пройти все стадии мучений и стать одной из ходячих мертвецов.

Поднимая автомат, всё тот же, что Минхёну удалось вытащить из-под тела одного из мёртвых военных, он направил дуло на ребёнка, стараясь утихомирить дрожь в руках.

— Боль пройдёт быстро, Джисоль, — голос снова задрожал. Ли никогда не чувствовал себя настолько слабо, чем сейчас, направив оружие на маленькую девочку, кажется нарушив, все принципы, привитые службой в отряде спецназначения.

Приводя в порядок дыхание, Минхён, посмотрев в прицел, наводя его прямо меж глаз девочки, кладя указательный палец правой руки на курок, тихо промолвив «прости», вдавил палец. За долю секунды из автомата вылетела пуля, которая нашла свою цель быстро — голову школьницы, сидящей на полу.

Минхён зажмурил глаза, не имея желания видеть всё это. Он знал: так было правильно, но предательская слеза, что скатилась по щеке, показывала, что именно парень чувствовал в этот момент, стоило только нажать на курок.

Джисоль сползла вниз, когда рана на голове налилась алой кровью. Маленькие ручки расслабили хватку, выронив рюкзак, который всё ещё был в её руках.

Минхён не мог смотреть на это больше. Быстрым шагом покинув автобус, он вернулся к машине и, садясь за руль, завёл двигатель, выжав педаль газа, поехал прочь, слыша очередную череду выстрелов.

Ли продолжал ехать городом, с ужасом смотря на то, как очередная толпа живых мертвецов гналась за людьми. Город пал: люди бежали улицами в надежде скрыться от участи стать зомби, когда проезжающие на полной скорости машины сбивали их. Люди негласно стали придерживаться одного правила: «каждый сам за себя».

2050 год сломил людской род, когда вирус захватил всё во круг. Те, кого видели лишь в фильмах, стали реальностью и их стремительно становилось всё больше и больше.

Минхён понимал: то, что ему показали в военной лаборатории, было лишь вершиной айсберга. Всего одна неосторожность военных смогла привести к тому, что теперь всё стало таковым: зомби захватывали город, становясь ночным кошмаром для тех, кто остался всё ещё жив.

Парень не знал точно куда едет. Для него это оставалось загадкой. Он продолжал преодолевать улицы Сеула, — когда-то большого мегаполиса — наблюдая за тем, как от человечества оставалось всё меньше и меньше живого.

«Ты сделал это, потому что так было необходимо», — перед глазами всё продолжал стоять образ маленькой девочки, которую ему пришлось застрелить, только чтобы прекратить её мучения.

Ли знал, какого это стрелять в людей. Знал, что такое быть раненым и так же знал как тягостно на душе после того, как лишил кого-то жизни. Ситуация становилась всё хуже, стоило ему осознать, что парень стрелял в ребёнка. 

«Она не была уже человеком, Ли Минхён. Вирус всё равно бы добрался до её головы», — продолжал уговаривать он самого себя, надеясь избавиться от угрызения совести, что продолжала мучить его.

Когда на дорогу выбежал очередной нежилец, парень резко затормозил, что вывело его из собственных мыслей, когда тело рывком наклонило вперёд по инерции. Открыв глаза, Ли видел: мужчина, облачённый в подранный офисный костюм, забирался на капот его автомобиля. Минхён видел его оскал, почерневшие зубы, обезумевшие глаза и чёрные, выступающие сквозь кожу, вены, что наблюдал у школьницы в автобусе; Ли видел его обрубленную кисть одной руки.

Мужчина, что уже давно, казалось, лишился всего человеческого, встретившись со взглядом Минхёна, словно обезумев, видел перед собой преграду лишь в виде лобового стекла машины.

Все попытки разбить прочный материал были тщетны, также, как и попытки Минхёна сбросить мертвеца с капота автомобиля.

Ли вдавил педаль газа, надеясь, что это станет удачной попыткой избавиться от монстра, после чего резко остановился, когда, наконец, мужчина, не удержавшись, слетел с капота падая куда-то под колёса машины.

Ли не трогался с места, казалось, даже не дышал, в тот миг, стоило ему перевести взгляд на наружное зеркало заднего вида.

«Убил?» — пронеслось в голове.

Всего секунда и Ли отпрянул назад. Мужчина, одной оставшейся рукой, выломав то самое зеркало, кажется, не жалея сил и, уж точно, не чувствуя боли, ударил им по окну с водительской стороны.

Материал, пойдя от первого удара тонкой паутиной, не вытерпел второго, белее сильного, когда осколки посыпались на сиденье Ли, лишь чудом не найдя своей целью его плоть. 

Мужчина протянул костлявую руку, покрытую многочисленными язвами, измазанную в чужой крови, когда Минхён почувствовал отвратительный кисло-сладкий запах гниения.

Мертвец пытался схватить Ли, добраться до него, чтобы вкусить и насладиться тёплой плотью и кровью, что текла по его венам, когда его мозгом управляли не человеческие инстинкты.

Поддавшись охватившей его панике, парень потянулся за автоматом, который лежал на соседнем сидении в надежде защитить себя, но, выронил его из рук в последний момент, давая вещи упасть на пол автомобиля. 

Выигранное время было упущено, когда Минхён в панике пытался добраться до оружия, не сводя взгляд с зомби, пытавшегося залезть в разбитое окно, продолжая тянуть одну руку и обрубок другой к Ли, заставляя его переползти на пассажирское сиденье.

Руки тряслись, головой овладевала паника, Минхён не мог подобрать спасительное для него оружие, теряя драгоценное время, боясь, что только мужчина доберётся до него — он станет одним из живых мертвецов.

Всё закончилось быстро, стоило только прогреметь трём (именно столько услышал Ли Минхён) выстрелам. Третий попал именно в голову, когда мертвец, остановившись на половине пути, чтобы залезть полностью в автомобиль и до браться до парня, замер на месте и обмяк, так и оставшись преклонённым через проём, где когда-то было окно автомобиля.

Выстрел разнёс голову мертвеца, а несколько брызг упало и на одежду Ли, замазывая, и без того уже грязную, тёмную ткань небольшими бурыми пятнами.

Стоило Минхёну опомниться, посмотреть на тело уже окончательно мёртвого мужчины, как то (тело) резким рывком заскользило вниз, падая с глухим звуком на землю. 

Спустя всего пару секунд, парень увидел направленный в свою сторону пистолет рода Парабеллум, когда парень, стоящий напротив него, вытирая руку от крови о чёрную толстовку, с различимым китайским акцентом промолвил:

— Не поможешь ли?