— Что вам нужно от меня? — шипит сквозь зубы Сохва, пытаясь оттолкнуть от себя Кима, — братик, ты хоть представляешь, что с тобой сделает папочка, когда узнает, какой хуйнёй ты занимаешься? В рабство людей продаёшь. А за это срок светит. Тем более, я же могу обернуть всё против тебя. Папа сам посадит своего сына за решётку. И не вытащит никто. Вот незадача, правда? Таких, как ты,  на зоне расстреливают. Просто они, как и я, чмошников терпеть не могут!

— Тебе не кажется, что ты слишком много трындишь? Может откроешь глаза и увидишь, кто перед тобой стоит? — вступает в разговор Чонгук, тем самым перебивая её. Он злобно поскрипывает челюстью, чувствуя, что эту мадам придётся усмирять. 

— Когда кажется – креститься надо. — фыркает Сохва и странно смотрит на Тэхёна, когда тот удивлённо открывает рот, — и кто же передо мной стоит? Неужто, всевышний спустился, дабы на меня посмотреть? — с сарказмом отчеканивает Хан. 

Глаза Чонгука вмиг чернеют.
«Она вовсе страх потеряла или бессмертная?» — думает Чон, и его мышцы  напрягаются. Всему есть границы! И именно сейчас эта дерзкая девчонка переходит все возможные. А не стоит! Ибо потом будет в несколько раз хуже! Чон не является Тэхёном, который может немного навредить и вынести словесный выговор. Чонгук за такое разорвать в клочья готов. Внутри него есть цепной пёс, который при любом лишнем слове сорвётся с поводка и снимет человеческую кожу, как ненужный элемент одежды. 

— Лучше заткнись! Пока ты окончательно не сделала себе хуже. Я играться не собираюсь. Смекаешь? — рычит Чон, доводя Хан до лёгкого шока.

«Кто он такой, что позволяет себе так разговаривать?» — думает девушка, сжимая кулаки.

— А ты пиздец дружелюбный. — усмехается Сохва, переводя взгляд на свои разодранные в кровь коленки. Алая жидкость стекает в некоторых местах аж до щиколоток. Так себе картина. Но никакого отвращения у Чонгука не вызывает. К крови он привык. Тем более, уже понятно, что Хан просто сопротивлялась, вот и пострадала немного.

— Не боишься однажды не проснуться? — девушка сквозь силу притворно улыбается.

— Мне бояться нечего. А вот тебе стоило бы. — тут же отвечает ей Чон. Его нервы железные. Поэтому, если Сохва думает, что таким образом выведет его, то она сильно ошибается. Он и не таких терпел.

— Что ж, у меня нет на тебя времени. Так что, прощайся со своим любимым братиком! — говорит парень, глядя на наручные часы. 

— Значит, и вправду, меня на органы продаёшь? — обращается брюнетка к Тэхёну и разражается истерическим смехом. 

— Твои органы никому не нужны. — коротко отвечает Ким. После чего, без всяких прелюдий, толкает Сохву прямо к ногам Чонгука. Та не может устоять из-за дурацкой платформы и падает у всех на глазах, ибо вовсе не ожидала такого поворота событий. Хан снова приземляется на свои окровавленные коленки, сбивая их. Болезненное шипение так и хочет вырваться изо рта девушки, но она крепко сжимает зубы, не разрешая себе издать никакого звука. 

— Попрощались? — усмехается Чон, наблюдая за неудачными попытками Сохвы подняться. Он даже и не думает протягивать руку помощи. Не в этой жизни. 

— А смысл мне с ней прощаться? — бормочет Тэхён себе под нос, — Прости. — обращается он уже к Сохве, но та презрительно фыркает, разворачиваясь и всматриваясь в глаза Киму. 

— Продал меня. А теперь просишь прощения? — горько усмехается Хан, — засунь себе это прощение куда подальше! Лучше расскажи в какую цену ты оценил мою жизнь? — спрашивает девушка и не получает никакого ответа, потому что Тэхён молчит. Лицо нейтральное. Значит, плевать. А на что Сохва надеялась? Что он упадёт перед ней на колени и начнёт просить прощение? Смешно!

— Молчишь? Сказать нечего или плевать? Можешь не отвечать. Я знаю, что плевать. Причём так глубоко, что лучше не комментировать. Что ж, ты сделал свой выбор. Но взамен было бы неплохо, если бы мои глаза никогда тебя не увидели. Надеюсь, что скоро это произойдёт. — Сохва поднимается на ноги, исподлобья глядя по сторонам. Все стоят спокойно, даже ни к чему не готовясь. Неужели они думают, что Хан не сможет в таком положении сбежать? Легко. И именно это она сейчас попытается осуществить. 

Девушка смотрит на Тэхёна обиженно. Будто ей и вправду есть до этого дело. Она так же плюёт на него, как и он на неё. Взаимно, так сказать. 

Ким сразу замечает что-то неладное. Не помнит он такого, чтобы взгляд Сохвы был не пофигистический, а с долей обиды. 

Чонгук видит смешанные эмоции на лице своего врага и немного напрягается. Если его не подводит интуиция и лицо Тэхёна, то сейчас что-то произойдёт. И Чон понимает, что это «что-то» уже произошло – когда его взору предстаёт убегающая брюнетка. Та неплохо бегает и довольно быстро. Вот только Чонгук не спешит. Далеко она не убежит. Это точно. Он спокойно останавливает своих людей. Показывая, чтобы те тоже никуда не спешили. И сейчас, по идее, как и во всех романтических книгах, Чон должен сорваться на бег, и побежать вслед за Хан. Но этого не произойдёт. Слишком много чести. 

Он больше, чем уверен, что Сохва не настолько умна, чтобы продумать всё наперёд. В любом случае она попадёт в ловушку. А затем уже вернётся в руки хищника. Небольшой круговорот событий, продуманный Чонгуком до мелочей за доли секунды.

Он умён, опытен и уже наслышан о выходках некой Хан Сохвы. Поэтому предвидеть её дальнейшие действия несложно. Ведь, рано или поздно, она выдохнется, устанет и не сможет продолжить свой бег. А если ещё учитывать то, что она бежала очень быстро, сто процентов вкладывая много сил в каждый сделанный метр – её сил не хватит даже для того, чтобы добежать до трассы, ведущей из города.

Пока Сохва находится на этой земле, она в руках Чонгука. 

Наверняка Хан даже и представить не может, что её ожидает после того, как она вернётся в логово монстра. За такое – Чон глотку перегрызёт! Но не сегодня. Он насладиться хочет. А наслаждаться трупом – так себе идея. Пока что Чонгук сочтёт это за глупость и неосторожность. Но если такое повторится, то он  будет вынужден принять меры. И эти меры будут переходить все границы дозволенного. 

Сохва будет явно не в восторге. 

— Никто ничего делать не собирается? — фыркает Тэхён. После чего сплёвывает и подходит к Чонгуку. — Делай с ней, что хочешь. Мне плевать! — говорит он своему врагу. 

Брюнет на это кивает и пожимает руку стоящего напротив. Он в любом случае делал бы всё, что захотел. 

Тэхён разворачивается и вмиг скрывается среди деревьев, окутавших лес. Он ни капли не жалеет. Его не грызёт совесть за то, что буквально продал человека. Тем более, Сохва — не человек. Внешне, да. Но не внутренне. Внутри неё — бесчувственные органы. Сердце — орган. А такого понятия, как «душа», у неё нет, не было и не будет. Возможно, именно этим они с Чонгуком и похожи. 

— Сегодня начинается твой личный ад, малышка. — произносит брюнет со злорадной ухмылкой, возникшей на губах. Чонгук кивает своим людям и садится в машину. Больше тут делать нечего. А вот Сохве придётся приподать урок.