Чимин ненавидит себя и сам факт того, что он вообще существует в этом мире. Почему он не мог не рождаться? Почему он родился в один век вместе с Мин Юнги. Ну, или почему он не мог хотя бы девушкой родиться? Может, Мин бы заметил его тогда.

Чимин сидел на холодной плитке ванной комнаты и громко кричал от боли. На запястье медленно, мучительно больно вырисовывалось имя его предназначенного, а свежие буквы кровоточили, алая кровь капала на плитку.

- Мин Юнги... хен... - Чимин судорожно всхлипывает, касается рукой имени, а потом снова вскрикивает, потому что метка очень сильно болит, а кровь все продолжает струиться.

Чимин не знает, что делать. Смывая всю кровь с запястья и обматывая его толстым слоем бинта, Пак находит в спальне телефон и вызывает скорую, которая приезжает довольно быстро.

Доктор долго осматривает метку, что-то записывает в блокнотик, а потом качает головой, тяжело вздыхая. В груди Чимина все сжимается, пока доктор о чем-то рассуждает, страшно хмурясь.

- Безответная любовь. Ваш предназначенный скорее всего не полюбит вас, - доктор снова качает головой, а потом сочувственно смотрит на парня. У Чимина звенящая пустота в голове, и сердце на осколки маленькие крошится. Он не был готов к такому.

Доктор с виду молоденький, и у самого на шее витиеватая метка, которую он даже не прикрывает воротом. Вот только метка у него не кровоточит, и сам он выглядит не побитым жизнью. В его глазах нет осуждения за то, что на метке мужское имя. Он просто льнет к Чимину и заключает в объятия, оказывает поддержку.

Пак сначала напрягается, секунд пять не знает, что делать, а потом снова судорожно всхлипывает и в ответ льнет к доктору, обнимая его.

- Мне жаль, - тихо шепчет на ушко парень, и Чимин еще сильнее расстраивается. Больше всего в жизни Чимин ненавидел, когда его жалели.

В груди плещет обида и боль. Чимин с грустной улыбкой провожает доктора, который говорит ему сильно не грустить, и закрывает за ним дверь. Прибравшись в ванной парень снова перебинтовывает руку.

Парень-доктор сказал, что метка будет кровоточить иногда, так что бинты стоит носить всегда. Чимин на это лишь кивнул головой тогда, а сейчас выполнял указ.

На следующий день он приходит в университет невыспавшийся, с ужасным настроением и поганым видом. На нем немного мешковатая одежда и потрепанные конверсы. Тэхен, замечая лучшего друга, испуганно вскрикивает, а потом под монотонный бубнеж уводит его в туалет.

- Пак Чимин, что случилось? - парень в ужасе оглядывает его, укладывая гнездо на его голове и поправляет одежду. Чимин на это тихо фыркает.

- Ничего такого страшного. Просто не выспался, - Чимин отмахивается от друга, что-то несвязанно бормочет позже, а потом просто уходит. В его планы не входит рассказывать кому-то про метку, и тем более Юнги. Может, он признает, покажет, будет надеяться, что Юнги все же присмотрится к нему, но это чуть позже, не сейчас.

***

Последующие две недели Чимин ходит сам не свой. Мешки под его глазами становятся видны сильнее, вид с каждым разом все хуже, и Тэхен побаивается, что скоро от него начнет разить перегаром. Пак говорит с друзьями все меньше, улыбается теперь не так часто, а про его заразительно-красивый смех можно и вовсе уже забыть.

Такое чувство складывается у всех, что Чимина подменили. Даже Юнги уже стал волноваться за тонсена.

На одной из перемен старший ловит этот кусок унылого говна и тащит его в самое дальнее крыло, чтобы никто внезапно им не помешал. Он минуты две рассматривает усталого, грустного Чимина, а потом начинает разговор.

- Что с тобой случилось? Что-то плохое произошло? - Юнги сует руки в карманы от холодка, который проникает из открытого окна.

- Да. Случилось. Но пообещай, что ты никому не расскажешь, - Чимин с большущим интересом рассматривает пол этажа, сглатывая, потому что поднимать взгляд на Юнги пока что не в силах.

- Обещаю, - Юнги немного копошится рукой в кармане, пряча перекрещенные пальцы.

Чимин судорожно вздыхает, закатывает рукав кофты, а Юнги шокировано смотрит на окровавленный бинт на запястье младшего. Чимин медленно, мучительно долго стягивает бинт с руки, а Юнги сглатывает, в голове масса непонятных, перемешанных эмоций. Но счастья среди них нет.

- И это... - Юнги указывает пальцем на метку, а потом замолкает, потому что от шока не может и предложение связать.

- Ты говорил, что даже если у тебя будет предназначеный, то ты можешь и не полюбить его, - Чимин все так же смотрит в пол, обратно заматывая метку, потому что алая кровь начинает стекать на пол из метки-имени, - Юнги-хен, я.. ты нравишься мне, - Чимин прикусывает свою губу, жалобно взглядывает на Мина, пока в груди тлеет последняя надежда на взаимность.

Юнги молчит. Он смотрит на алую кровь, сжимает кулаки, пока в голове никаких мыслей - лишь непонятное нечто гуляет там, его эмоции выходят из под контроля, и он не в силах сдержать их.

- Мы.. останемся друзьями? - Чимин вновь опускает взгляд. Все так, как он и думал. Юнги не полюбит его. Даже будь Чимин девушкой - все равно не полюбит. Судьба делает ошибки. И одна из этих ошибок - Пак Чимин с меткой истинного.

- Да, - холодное, колющее. Кажется, Пак даже слышит, как его сердце вновь ломается на маленькие кусочки. Чимин смаргивает подступившие слезы, пока в сердце больно колет. Метка кровоточит и болит сильнее, но Чимин терпит, сильно сжимая тонкое запястье ладонью, - Твоего имени у меня нет. Ошибка. Мы с тобой просто ошибка природы.

Юнги ничего больше не говорит. Он лишь с минуту смотрит на Чимина, хмыкает, а потом разворачивается и уходит. Чимин пытается сдержать слезы, которые быстро бегут по щекам.

Говорят, надежда, что до этого слабо тлела в груди Чимина, умирает последней. Но Чимин бы хотел, чтобы последним умер он, а вместе с ним и его чувства.