После книжного в кафе я вернулась домой, где меня встретили мама и брат. На кухне слышались звуки приготовления ужина, и домашняя обстановка несколько успокоила меня. Мама, улыбаясь, поднимала кастрюли с плиты, а брат уже накрывал стол.

— Привет, — сказала я, заходя в кухню.

— Привет, — ответила мама, обняв меня. — Как прошёл день? Мы начали готовить ужин, нужно немного расслабиться.

— Всё нормально, — ответила я, стараясь скрыть волнения. — Я была в книжном кафе, было очень приятно провести время.

Семейный ужин был тёплым и уютным, несмотря на дождливую погоду за окном. Мы обсуждали разные новости и делились событиями, которые произошли за день. Мама и брат заметили, что я была немного рассеяна, но решили не беспокоить меня лишними вопросами.

После ужина я пошла в свою комнату, пытаясь отвлечься от мыслей о том, что произошло в кафе. Лежа в постели, я не могла успокоиться и продолжала думать о разговоре с Элиотом. В комнате стало слишком тихо, лишь дождь за окном нарушал тишину, барабаня по стеклам.

Появишься ли ты, если я подумаю о тебе?

— Если правда захочешь, — неожиданно услышала я. Он стоял у окна, рядом с письменным столом, на котором как всегда был творческий беспорядок.

— Ты все то время был рядом? — произнесла я, всё ещё полная переживаний.

— Я не знаю, Тея, — сказал Элиот, его голос был мягким и успокаивающим. — Я почувствовал твоё беспокойство и пришёл, чтобы быть рядом.

Он подошёл ко мне и сел на краешек кровати. Я почувствовала, как его присутствие наполняет комнату, и это принесло мне некоторое облегчение.

— Почему всё так сложно? — спросила я, глядя на него. — Я все думала о том, как помочь тебе вернуться?

Элиот взял мою руку, её тепло было успокаивающим.

— Придумала? — улыбнулся он уголками губ, я отрицательно покачала головой. — Мы пройдём через это вместе, — ответил он. — Хотя я и не могу быть полностью с тобой, я здесь, чтобы поддержать тебя и помочь справиться с трудностями. Мы найдём путь, каким бы трудным он ни был.

Элиот посмотрел в сторону окна, где сквозь плотные шторы пробивался свет фонаря.

— Иногда всё кажется слишком запутанным, — произнёс он, будто продолжая разговор, начатый в его мыслях.

— Запутанным? Это мягко сказано, — я невольно усмехнулась. - Всё это... больше похоже на кошмар, из которого я не могу выбраться.

— Жизнь редко бывает простой, Тея, — Элиот слегка кивнул, словно соглашаясь. — Иногда просто приходится жить в этом хаосе, пытаться что-то понять на ходу.

Я задумалась над его словами, ощутив внезапное спокойствие рядом с ним.

— Но как ты справляешься с этим? Ты же в самом центре всего этого, — Он помолчал, как будто взвешивая свои слова.

— Я не всегда справляюсь. Иногда мне кажется, что я застрял между мирами, не имея возможности полноценно вернуться ни в один из них.

— Это должно быть... ужасно, — Я почувствовала, как холод пробирается в мои мысли.

— Не то чтобы, — Элиот слегка пожал плечами. — Просто иногда сложно. Но мне помогает то, что я здесь, могу видеть тебя и хотя бы пытаться что-то изменить.

Мы оба замолчали, каждый погружённый в свои мысли. Этот разговор не был похож на обмен утешениями, скорее на тихое осознание того, что реальность сложна и хаотична.

— Я просто не хочу терять контроль над ситуацией, — наконец сказала я. — Не хочу, чтобы всё вышло из-под моего влияния.

— Иногда нам нужно просто признать, что не всё под нашим контролем, — Элиот слабо улыбнулся. — Но это не значит, что мы должны сдаться. — Тебе спать не пора?

— Уснёшь тут, — усмехнулась я.

Элиот слегка хмыкнул, будто был не против продолжить разговор. Он отошёл от окна и присел на стул возле моей кровати, оперев локти на колени.

— Ну раз так, расскажи мне что-нибудь из своей жизни, о чём ты ещё не говорила.

Я задумалась на мгновение, потом пожала плечами.

— Ну, допустим, я была полной катастрофой в школе. Никогда не умела дружить и находить общий язык с людьми. Всё время казалось, что я не на своём месте.

— Интересно, — Элиот чуть наклонил голову, его взгляд стал внимательнее, — я бы не сказал, что ты такая. Почему так сложилось?

— Может, потому что я всегда была увлечена книгами, а не тем, что происходило вокруг, — Я покачала головой, вспоминая. — Люди казались мне слишком непредсказуемыми, и, наверное, я просто не могла вписаться в их мир.

— Я тоже был чем-то вроде одиночки, — Элиот кивнул, понимая. — Не то чтобы мне это сильно мешало, просто так получалось. А что дальше? Как ты справлялась?

— Со временем привыкла, — я улыбнулась, вспомнив те времена. — Научилась отгораживаться от того, что мешало. Думаю, это просто часть взросления.

— Удивительно, как наши детские страхи и сомнения могут так сильно на нас влиять, — заметил Элиот. — Мне, например, всегда было трудно доверять людям. Постоянно казалось, что меня могут предать.

Я внимательно посмотрела на него, впервые услышав что-то настолько личное.

— Откуда это взялось? — Он сделал глубокий вдох, словно обдумывая, стоит ли рассказывать.

— Когда я был ребёнком, мои родители часто ссорились. И я... ну, мне всегда казалось, что если они не могут доверять друг другу, то почему другие люди смогут доверять мне? А потом, я вдруг стал ненужен никому из них, попал в детский дом.

Элиот продолжал говорить, и я поняла, что этот разговор стал для нас своего рода ключом. Он открывал дверь, за которой скрывались наши настоящие эмоции, страхи и переживания.

— И что изменилось? — осторожно спросила я, не желая прерывать его поток мыслей.

— Я думаю, это всё ещё во мне, где-то глубоко, — признался он. — Но со временем я начал понимать, что доверие — это не что-то, что можно получить, не рискуя. Это всегда риск, но он того стоит.

Я кивнула, соглашаясь.

— Я тоже поняла это. Раньше я думала, что если не впускать никого слишком близко, то будет легче. Но в итоге это только делает тебя одиноким.

Мы продолжали говорить, делясь воспоминаниями и историями, которые раньше казались слишком личными, чтобы их раскрывать. Этот разговор стал чем-то особенным для нас обоих, связывая нас не просто словами, но пониманием того, что в нас есть нечто общее — желание быть понятыми и услышанными.

Элиот откинулся на стуле и, улыбнувшись, спросил:

— А у тебя были какие-нибудь смешные истории из детства? Что-то такое, что заставляет тебя смеяться, когда вспоминаешь?

— Ну, был один случай, — я вдруг задумалась. — Однажды я решила, что могу стать профессиональной художницей. Взяла краски, кисти и начала рисовать на стене в гостиной. Родители были в шоке, когда увидели это «произведение искусства». Я нарисовала щенка, так как всегда мечтала о собаке. Но, честно говоря, он больше походил на ламу с тремя ногами.

Элиот рассмеялся, представив картину.

— И что твои родители сделали?

— Они попытались сохранить серьёзное выражение лица, но потом начали смеяться вместе со мной. Думаю, они поняли, что из меня не выйдет великий художник.

— Зато теперь ты можешь рассказывать эту историю и веселиться, — заметил он, подмигнув. — А я, кстати, как-то умудрился сломать холодильник, пытаясь найти мороженое.

— Сломать холодильник? Это как?

— Ну, я был маленьким и решил, что если ударить дверь холодильника ногой, она откроется быстрее. Дверь-то открылась, но в результате я опрокинул всё, что было внутри, и сломал замок. Мороженое я так и не нашёл, но зато получил урок — не всё решается с помощью силы.

— Ты был настоящим разрушителем, да? — Я рассмеялась, представляя эту картину.

— Можно и так сказать, — Элиот пожал плечами, улыбаясь. — В детстве я был ходячей катастрофой. Но знаешь, иногда эти мелкие неудачи учат нас большему, чем кажется.

— Верно, — Я кивнула. — Иногда самые смешные и нелепые моменты становятся лучшими воспоминаниями.

Мы оба улыбались, и я чувствовала, как напряжение между нами постепенно исчезает, уступая место лёгкости и уюту. Было удивительно, как быстро мы начали находить общий язык, делясь такими простыми, но важными моментами из жизни.

Элиот, откинувшись на спинку стула, всё ещё улыбался после наших историй. Но я заметила, что его взгляд стал чуть серьёзнее.

— А у тебя в семье как складывались отношения? Ты упоминала о брате, но что насчёт твоих родителей?

Я вздохнула, ощущая, как разговор приобретает более личный оттенок.

— Папа ушёл, когда мне было десять. Мой брат был немного старше, ему тогда исполнилось пятнадцать. Он старался вести себя как взрослый, помогал маме и заботился обо мне, но я видела, что ему было тяжело.

— Как это повлияло на тебя? — Элиот внимательно слушал, не перебивая.

— Я думаю, это сделало меня немного закрытой, — призналась я. — Я пыталась справляться с ситуацией сама, не показывать свои эмоции. Папа был для меня идеалом, и когда он ушёл, я чувствовала себя преданной. Брат пытался заменить мне отца, но ему тоже было нелегко. — Я на секунду замолчала, вспоминая, как это было. — Мама... Она была сильной. Никогда не жаловалась, старалась сохранить нас с братом в норме. Но я видела, что ей было трудно. С тех пор она стала для меня примером стойкости и силы.

— Трудно, когда у тебя нет возможности показать слабость, да? — Элиот кивнул, поглаживая рукой подбородок.

— Да, точно. Я видела, как мама скрывает свою боль, и научилась делать то же самое. Наверное, поэтому у меня никогда не было настоящих отношений. Я боялась открыться кому-то полностью.

Элиот посмотрел на меня с лёгким пониманием в глазах.

—Ты никогда не позволяла себе привязываться к людям?

— Нет, — покачав головой, ответила я. — Боялась, что если впущу кого-то слишком близко, то они уйдут, как это сделал папа. Так что я держалась на расстоянии, ни с кем не заводила серьёзных отношений.

— Это должно быть трудно, постоянно держать такую защиту, — заметил он, слегка нахмурившись.

— Иногда да, — призналась я. — Но я привыкла. Я смотрела, как мама справляется, и пыталась быть похожей на неё. Я думала, что лучше оставаться сильной и независимой, чем рисковать и снова переживать ту же боль.

— Я знаю, что это такое — закрываться от других, — Элиот понимающе кивнул. — Но, Тея, может, иногда стоит попробовать довериться? Не всем, но хотя бы тем, кто этого заслуживает.

Я посмотрела на него, и наши взгляды встретились. В его глазах я видела не просто понимание, но и тот же страх, что и в себе. Мы оба были ранены в прошлом, и оба пытались справиться с этим по-своему.

— Знаешь, я никогда об этом не задумывалась, — сказала я тихо. — Возможно, ты прав. Но это непросто.

— Непросто, — согласился он. — Но иногда риск оправдывает себя. Даже если это не всегда заканчивается так, как мы надеялись, важно хотя бы попытаться.

Мы ещё долго разговаривали, обсуждая разные темы, от детства до отношений, от прошлого до будущего. Со временем я начала ощущать, как глаза медленно закрываются, а мысли становятся всё более рассеянными. Элиот заметил моё состояние и улыбнулся, его голос стал тише и мягче.

— Ты устала, Тея. Не заставляй себя бодрствовать.

— Мне... ещё столько нужно, — Я попыталась протестовать, но слова уже не имели силы, — сказать и спросить...

Он наклонился ко мне, поправляя выбившийся локон волос.

— Мы успеем. Отдыхай.

Я кивнула, уже не в силах сопротивляться. Слова Элиота смешались с шёпотом ветра за окном, и вскоре я полностью погрузилась в тёплую и уютную тишину сна. Всё, что осталось — это ощущение спокойствия и лёгкости, как будто все тяготы дня наконец-то растворились.

Элиот смотрел на меня, его лицо выражало нежность и заботу. В последний миг, прежде чем сознание погрузилось в сон, я услышала его тихий голос:

— Спокойной ночи, Тея.

Я заснула, чувствуя, что впервые за долгое время могу довериться и расслабиться. Этот день, этот разговор — всё это стало шагом к тому, чтобы отпустить прошлое и открыть себя для чего-то нового. И, возможно, что-то большее ещё ждёт впереди.