Огромная толпа журналистов собралась, чтобы взять первое и, возможно, последнее интервью у нашей команды. Поэтому, брифинг пришлось проводить на стадионе. А гигантские плоские экраны, установленные на его стенах, транслировали происходящее внутри за пределы самого большого спортивного сооружения в мире - под его стенами собрались те, кому не хватило места на трибунах.
Остальной мир замер у телеэкранов.
Вся Земля рассматривала команду из семерых людей: шестеро ничем не примечательные - таких каждом городе тысячи, если не сотни тысяч. А вот седьмой...
Седьмым был Капитан.
Даже не видя его лица, стоя к нему спиной, можно было почувствовать мощь этого человека. Всё в нём было под стать: крепко сбитая, коренастая фигура, мощные мышцы, широкое, будто вырезаное из мрамора лицо, холодно-голубые глаза, всегда смотревшие чётко на своего собеседника. Даже борода казалась высеченой из камня - настолько идеально ровно и упорядочено лежали в ней волоски.
Шестерка человек, сидящих вместе с ним, терялась на его фоне. И если бы он их не представил, возможно команду бы и не заметили: по крайней мере, всё вопросы были обращены только к нему.
- Газета "События". Капитан, скажите, почему вас так мало? Всего семеро!
- Во-первых, мы связаны весом. Чем больше вес - тем больше нужно горючего. Чем больше горючего - тем больше вес корабля. Заколдованный круг... Наши учёные рассчитали оптимальный параметры экипажа - в него вместились мы семеро. Во-вторых, этого количества вполне достаточно для обслуживания корабля. В третьих, полёт эксперементальный: если, что-то пойдёт не так, нам не нужны лишние жертвы.
Его густой, глубоко посаженый голос разносился над стадионом и всей Землёй. Он был настолько мощным, что казалось, не поставь ему микрофон, всё равно, каждый присутствующий на стадионе услышал бы его так, будто бы он говорит рядом с ним.
- В связи с этим второй вопрос. Почему вы летите, если знаете, что можете не вернуться?!
- Это лёгкий вопрос. Наука всегда развивалась через жертвы - часто самой жизнью или отречением от чего-либо в ней ради успеха. Мы прекрасно осознаём, что можем не вернуться. Именно по этому, каждый из нас не имеет не только семьи, но и вообще родственников. Моя семья, как вы знаете, погибла при техногенном катаклизме. Все остальные члены экипажа - сироты. Так что, если мы не вернёмся - страдать по нам некому. Мы никому не принесём личной боли.
Журналист сел.
Из толпы сразу вынырнул оранжевый флажок - знак желания задать вопрос.
- Журнал "Наука и жизнь".
Скажите, пожалуйста, почему вы не летите прямо с Земли? Почему, прежде чем вы включите двигатель, вас выведут за орбиту Луны?
- Милая девушка, - а она действительно была мила: светлые волнистые волосы, курносый носик, губки бантиком, - всё, опять же, упирается в вес. Преодолеть гравитацию не так легко. Нужна определённая скорость. А для её набора, нужно топливо - лишний вес.
Девушка кивнула :
- А почему корабль тогда не построили прямо на Луне?
- Не выгодно экономически - перевозка такого огромного количества материалов влетела бы в копеечку. Гораздо экономичнее вывести корабль носителем, тем более, что он многоразовый.
Девушка села - каждому журналисту разрешили не более двух вопросов.
Взметнулся следующий флажок:
- "Дейли телеграф". Капитан, расскажите немного о цели полёта, а также, об устройстве корабля.
- Цель полёта - опробовать принципиально новый вид двигателя. Как вы знаете, до сих пор, полёты на дальние расстояния были не возможны из-за релятивистких проблем: либо мы летим медленно и очень долго, и Землю вернутся наши внуки, либо мы летим быстро - как можно ближе к скорости света и возвращаемся молодыми, но встречать нас в этом случае будут ваши потомки.
Новый двигатель, если он сработает как ожидается, исправит эту проблему.
- Каким образом?
- Раньше мы придавали ускорение сжигая какое-либо топливо - способ не рациональный и дорогой. Новый двигатель использует энергию, ранее не подвластную нам - мы просто не подозревали, что она существует: энергию времени. Время оказалось не просто способом различать когда произошли те или иные события, а энергией, которую можно использовать. То, что учёные назвали "временными фотонами", поможет обойти все временные парадоксы - если всё пройдёт как надо, мы вернёмся через три года, нагруженные знаниями и новыми вопросами для нескольких поколений учёных.
- Тогда, почему бы действительно, не взлететь прямо с Земли? Ведь насколько я понимаю, "временные фотоны" ничего не весят.
Это встал ещё один журналист, от волнения забывший представиться.
- Не то чтобы совсем не весят - они не весят в привычном нам смысле. Ни граммами, ни объемом их не измеришь. Но у них есть свой "вес" - не физический. Проблема в том, что учёные не могут предсказать, как фотоны начнут взаимодействовать с земной, физизической субстанцией, при повышенной конценрации самих фотонов. Поэтому, сначала нас выведут за пределы лунной орбиты, затем, мы три года будем лететь на солнечном парусе, - на экранах появилось изображение идеально круглой сферы корабля, который, с раскрытием паруса, стал похож на воланчик для бадминтона. - И только потом, включим экспериментальный двигатель.
- Скажите, а как вы справитесь с кораблём таким малым экипажем?
- Мы взаимозаменяемы и дополняемы: пока строился корабль, каждый из нас изучил по нескольку дополнительных профессий. Например, наш бортинженер и врач, и компьютерщик, и механик. А механик, в случае чего, спокойно заменит меня или врача. А при надобности и курс рассчитает.

Брифинг длился и длился и длился. Солнце уже село, на стадионе зажглись прожекторы, а вопросы не заканчивались - людей интересовало всё: от того, как мы будем питаться и спать, что будем делать эти три года, до того, из чего и как сделаны наши костюмы, в которых мы сейчас были одеты, и какие у нас скафандры.
Наконец, руководители полёта дали сигнал закругляться - я к тому времени уже неприкрыто зевала. Да и пятая точка занемела до такой степени, что ощущалась как пустота.