Вероника сначала стучала и кричала, топала ногами, грозилась и упрашивала. Потом плакала, сидя на пыльном полу и уткнувшись лбом в колени. Потом... просто сидела, глядя в одну точку и, кажется, немного даже задремала. Наконец, встала, отряхнулась и пошла вдоль стен, покрытых обрывками выцветших обоев.

Разглядывая блеклые цветы и узоры, сделала два круга и только тогда заметила, что рисунок на обоях едва заметно изменился.

– Чтобы оставаться на месте – нужно очень быстро бежать, а чтобы куда-то добежать – нужно бежать в два раза быстрее, так что ли? – хмыкнула Вероника.

Все же попробовала пробежать хотя бы круг. Но очень быстро остановилась, задыхаясь. Воздух в комнате сделался плотным, Вероника закашлялась, зашаталась, перед глазами у нее поплыли круги. Она вынуждена была сесть.

Комната еще какое-то время покружилась вокруг ее головы и встала на место. Вероника снова всхлипнула:

– Отпусти меня, – попросила она, сама не зная у кого. – Я хочу домой...

Взгляд ее упал на осколки зеркала. В них отражались равнодушные стены заброшенной комнаты, но в каждом осколке они выглядели по-разному. Девочка заинтересовалась, дотянулась до ближайшего осколка, в котором, кажется, даже что-то шевелилось. Действительно, по стене-отражению ползали полчища мохнатых черно-рыжих пауков. Вероника вздрогнула, отбрасила осколок, и тут же один из пауков подполз к ее ноге.

Вероника взвизгнула, вскочив, огляделась в ужасе. Пауки ползали повсюду, повсюду, повсюду!

– Брысь! – Вероника отпрыгнула от парочки самых наглых, подхватила другой осколок и глянула в него, стараясь самой не попасться в отражение.

Пауки пропали, вместо них стены комнаты покрылись новенькими голубоватыми обоями в цветочек. Девочка облегченно выдохнула, покрутила осколок так и сяк, но ничего больше с комнатой не произошло. Этот осколок, как самый безопасный, она аккуратно отложила в сторону. Потянулась за следующим, но отпрянула в испуге. Ей показалось, что там шевельнулось что-то совсем жуткое. А что если... Пауки – далеко не самое страшное, что можно было увидеть в зеркальном осколке.

Но время шло, а выхода из запертой комнаты Вероника не находила. Закусив губу, она тронула другое стеклышко, показавшееся ей наиболее безобидным. Глянула в него мельком и тут же зажмурилась, готовясь к самому худшему. Услышала, как зашуршали газеты, и почувствовала прикосновение мягкой лапки сквозняка к щеке.

Приоткрыв один глаза, Вероника увидела, как невесть откуда взявшийся ветерок поднимал пыль, закручивая из нее серый вихрь. И из сердцевины этого вихря возникала витая деревянная лестница. Наращивая ступени и витки резных перил, она постепенно уперлась в потолок, который в тот же миг начал трескаться и оседать, образуя круглое отверстие.

Вдохновленная надеждой на спасение, Вероника поднялась и приблизилась к лестнице. Тут же она услышала за спиной какой-то скрежет и топот. Обернулась и едва не закричала – из-под двери в комнату царапались чьи-то тонкие пальцы с черными ногтями. А рядом с ними, скребла когтями пушистая кошачья лапа. Ручка на двери начала проворачиваться сама собой. Вероника вскрикнула и взбежала на лестницу.

Ей казалось, что достигнуть круглого хода в потолке будет не сложно, но ступеньки под ее ногами задрожали и поползли вниз, превратившись в живой эскалатор.

– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – забормотала Вероника и побежала, превозмогая головокружение.

Она кое-как смогла добраться до самого верха, но для того чтобы ухватиться за край дыры в потолке все не хватало одного-единственного шага. А скрежет и топот за ее спиной нарастали, дверь в комнату уже открывалась – медленно, но неумолимо.

– Помогите! – закричала Вероника невесть кому.

В потолочном проеме мелькнула тень, и чья-то рука ухватила ладонь девочки. Вероника одновременно испугалась и обрадовалась нежданной помощи. Забравшись наконец-то на самый верх, она смогла разглядеть своего спасителя. И, едва взглянув в его лицо, расплакалась от облегчения. То, что Призрак вдруг стал достаточно плотным, чтобы суметь схватить ее за руку, было очень странным чудом. Но каким же своевременным!