Она не знала, сколько просидела под лестницей, с тревогой вслушиваясь в окружающий мир. Но нельзя же было сидеть так вечно, и Вероника, пересилив страх, все-таки выбралась.

Домик, в котором она очутилась, казался заброшенным. Повсюду, на полу и даже на стенах, лежал толстый слой пыли. Немногочисленная мебель заросла паутиной. Рассохшийся пол скрипел под ногами. Мутные от грязи окна почти не пропускали свет.

Ступая как можно тише, Вероника подкралась к окошку, находящемуся рядом с входной дверью, и выглянула наружу. Она увидела скалящуюся черную морду и желтый глаз смотрящий прямо на нее. Взвизгнув, Вероника отпрянула и прижалась спиной к стене. Черный Кот снаружи зарычал, царапнул когтями по дереву. Девочка побежала в другую комнату, уже не думая о том, как громко скрипел пол под ногами.

Она бросилась к другому, большему окну, попыталась открыть створку. Но Котяра уже ждал ее с этой стороны, заглядывал в дом и ухмылялся. В панике девочка побежала было назад, но замерла, увидев вместо одной двери, ведущей к выходу, сразу три. Все двери были закрыты и выглядели абсолютно одинаково.

Вероника услышала хриплый ехидный смех Черного Кота и скрежет его когтей по подоконнику. Всхлипнув, она попыталась открыть среднюю дверь. Та легко поддалась, взвизгнув петлями. Вероника попала в узкий коридор, оканчивающийся лестницей. Здесь выхода не было.

Девочка бросилась к следующему ходу – крайнему справа, но открыв его, едва не завопила. В этой комнате вообще не было пола. Вместо него прямо от порога плескалось мутное озеро, в глубине которого шевелилось что-то огромное. Вероника бросилась к последней, левой двери.

Там она вновь увидела знакомую картину: лестницу на чердак, маленькое окошко рядом с выходом. Но дверь во двор была распахнута, и на пороге ее ждал Черный Кот, готовящийся к прыжку. Вероника захлопнула дверь, села на корточки и заплакала.

Но долго плакать было нельзя, Вероника чувствовала это. Она с трудом успокоилась, вытерла слезы, огляделась. Отчаянно застонала, когда поняла, что комната снова изменилась, и в ней было еще больше дверей. Теперь сквозь пыль на них просвечивала облупившаяся краска, и каждая дверь имела свой цвет.

Дрожа всем телом, девочка поднялась, отошла от зеленой двери и шагнула в центр комнаты. Пол не скрипнул, заглушенный мягким ворсом ковра. Наобум Вероника прошла к голубой двери и потянула ручку на себя.

В этой комнате не было ни окон, ни других дверей, но откуда-то лился мягкий свет. А вся поверхность пола была сплошь заставлена различным хламом: истоптанной обувью, грязными игрушками и куклами, разбитой посудой. В углу высилась груда из носков – драных и целых. Кое-где поблескивали украшения: сломанные броши, сережки без пары, разорванные цепочки. Настоящее золото путалось с бижутерией и дешевой розовой пластмассой. На голове тряпичной куклы в выцветшем голубом платьице красовался венок из вялых одуванчиков. Вероника машинально тронула свои волосы и только тут заметила, что свой венок успела где-то потерять. Она сделала шаг и вздрогнула, услышав треск. Под ногой обнаружилось лопнувшее зеркало. В осколках отразилось лицо Вероники – бледное и испуганное. Девочка поспешно отвернулась, вспомнив дурную примету о разбитых зеркалах, но успела заметить, что каждый осколок показывал разных Вероник: молодых и старых. Или ей это только почудилось?

Пройдя немного вглубь комнаты, девочка заметила что-то знакомое в груде старых газет. Присмотревшись, она с удивлением выудила из пыли серебряное колечко. Оно когда-то принадлежало маме, но пропало, когда Веронике вздумалось поиграть в принцессу и одеть все мамины украшения разом. Девочке тогда ужасно влетело, а вечером мама плакала.

Вероника сунула колечко в карман, думая, что родители обрадуются, когда она вернет им его. А уж как они обрадуются, когда вернется сама Вероника... Груда газет зашуршала, затрепеталп, словно от сквозняка, и девочка вздрогнула, различив на одной из страниц собственную фотографию. Заголовок над ней гласил: «безутешные родители отчаялись разыскать свою дочь, пропавшую три года назад».

– Нет! – закричала Вероника, пинком расшвыривая пожелтевшие газеты. – Я здесь! Я не пропала! Это не правда!

Пресса разлетелась по комнате, насмехаясь над девочкой шелестящими голосами. Вероника бросилась к выходу, но голубая дверь с грохотом захлопнулась перед самым ее носом.

– Нет! – Вероника застучала ладонями по крашеному дереву. – Откройте! Откройте! Выпустите меня! Я здесь!

Дом, хранящий свои жуткие чудеса, был равнодушен к слезам пленницы.