POV: Эшли.

«Повезло,» — говорят люди, которые смогли избежать чего-то плохого, не сделав при этом ничего. «Повезло,» — говорят они и забывают этот день, как плохой сон. Но как же мне забыть? Я всё ещё чувствую на своих руках его кровь. Всё ещё вижу и без того бледные медленно потухающие глаза. Всё ещё слышу его дыхание возле своего уха и чувствую... Привкус крови. Привкус его губ. Что это было? Эмоциональный порыв? Предсмертное пожелание?

Глупая улыбка растягивается на моём лице, и я, словив себя на этом, мысленно отдаю себе подзатыльник. Идиотка... Он истекал кровью, пока ты таяла в его руках. Он хотел умереть, пока ты наслаждалась вкусом жизни. Хорошо, что тебе хоть хватило ума в такой момент не поддаться давлению собственной гордости. Нейтан снова выручил. Не меня, конечно, но я ужасно за это благодарна. Вырвав глотки собственным принципам, я всё-таки решилась попросить помощи именно у него, так что прошлой ночью к моему дому подъехала не карета скорой помощи, а синяя Субару с затонированными окнами.

Я постоянно провожу языком по прокусанной прошлой ночью губе. Не хочу касаться руками. Ненавижу их за слабость. За то, что даже нож отбросить в сторону были не в силах. Чёрт! С одной стороны — Мёрфи поступил эгоистично, попытавшись свалить на меня собственную смерть и проигнорировав мои просьбы и слёзы. Но с другой...

— Девушка, Вы к кому? — мои мысли прерывает женщина в белом халате и колпаке. Она сидит в приёмной, облокотившись локтями о стол регистратуры. Морщинистое лицо, мешки под глазами, растрёпанные русые волосы торчат из-под колпака... Она явно провела здесь не одну смену.
— К вам вчера поступил парень. Тейлор Мёрфи.
— Кто Вы ему? — резко выпалила она, кажется, готовая вцепиться в меня и высосать кровь вместо кофе. Выглядела она и правда ужасно.
— Его... девушка, — раз врать, так врать основательно. Ванесса получила ту же версию, так что же мне уже терять? Как подругу меня бы явно не пустили.
— А нечего, «девушка», парням сердца разбивать, что они аж режутся после этого. Идите домой, — грубо заявила она, и моё удивление стало выше меня самой. Режутся? Вот что врачам сказал Нейтан?

— Мне не интересно, что у вас там за интриги, — этот голос я уже хорошо выучила. Он доносился где-то из лабиринта коридоров и становится всё громче, как и провожающие его шаги. — И что, что он ревёт? Палец — не печень. Жить будет. Научи его вышивать крестиком, пусть пришьет обратно, — Нейтан, как и всегда, был полностью погружён в телефонный разговор. Деловая, блин, колбаса.
— Вы к кому? — громко привлекла к себе его внимание медсестра, когда он безразлично прошёл мимо регистратуры.
Русоволосый развернулся на пятках и уверенно подошёл к ней, не убирая телефон.
— Тейлор Мёрфи, — парень быстро достал из внутреннего кармана куртки бумагу с копией каких-то документов. — Я его приёмный отец, — он пальцем ткнул в бумагу и вновь обратился к кому-то по ту сторону провода. — Да слышу я тебя, не истери. Я перезвоню.

Сказать, что врачиха удивилась — ничего не сказать. У Нейтана с Тейлором разница в возрасте — максимум лет пять. Хотя, трудно сказать, сколько лет этому парню. Выглядит он молодо, но по взгляду я бы дала больше. А по манерам — меньше. Всё сложно. В любом случае, моё выражение лица не уступало удивлению медсестры. Всё чудесатее и чудесатее.
— А эта? — женщина кивнула в мою сторону, и Нейтан обернулся. Увидев меня, он, конечно, закатил глаза и тут же отвёл их в сторону, не желая более на меня смотреть.
— Его сестра.
Её лицо перекосило. Здорово. Теперь она думает, что в нашей «семье» разгуливает инцест.
— Боже правый, — прошептала она и устало назвала нам номер палаты.

Не могу сказать, что я испытываю напряжение в присутствии Нейтана, но что-то мне подсказывает, что любая наша встреча теперь будет плохо заканчиваться. Помню взгляд Кэтрин, когда её благоверный выпускал меня из своей машины. В тот момент я поняла, что в списке моих недоброжелателей пополнение. Её взгляд... Да она бы разорвала меня на месте, не будь там свидетелей. Ревнивая девушка под стать ревнивому парню.

— Документы об отцовстве поддельные, — осведомил меня парень, ответив на мой немой вопрос. — На настоящие Тейлор не согласился.
— Ещё бы...
— Почему, когда начинаются проблемы, ты вечно оказываешься где-то поблизости? — процедил он сквозь зубы, когда мы наконец дошли до палаты. Видимо, эта неприязнь была взаимной.
— Как-будто это из-за меня он болен... — бурчу себе под нос, отведя взгляд в сторону.
— Да он не... — Нейтан чуть повысил голос, но тяжело вздохнул, не закончив фразу. Он тоже не видел смысла в нашем споре. — Оставайся здесь, я зайду один.

От автора.

Грустно, когда в сказке тьмы больше, чем добра. Или нет?.. Любая история закончится на «долго и счастливо», только если все будут счастливы. Но разве такое бывает? Разве можно осчастливить всех разом? Что, если для кого-то счастье — чужая боль? Что, если для кого-то горе — чужая радость? Как же быть? Отсеивать негодных? Убивать ненужных? В сказках никогда не бывает «долго и счастливо».

Русоволосый парень с зелёными глазами тоже понимал, что не всем удастся пробиться к свету. Он стоял возле койки в тесной одноместной палате. Капельница угрожающе отсчитывала секунды каплями. Одна за другой, одна за другой. Большая потеря крови сказалась на цвете кожи. Бледные щёки, бледные руки. Только дрожащие ресницы подавали признаки жизни.
Кларк долго стоял на месте, глядя в окно за койкой. Был солнечный летний день. Хорошее время, чтобы жить, но уж точно не умирать. Он перевёл взгляд на брюнета и вспомнил, как часто видел его в таком состоянии: игла в венах, капельница возле койки, запах лекарств. Но как же он устал спасать того, кто спасённым быть не хочет.

— Тейлор? — тихо сказал он, увидев приоткрывающиеся глаза парня. Мёрфи до сих пор был для него четырнадцатилетним мальчиком с большими глазами, полными боли и безысходности. Мальчиком с дрожащими окровавленными руками и большим порезом поперёк глаза. Ходячая эстетика смерти.
Кларк ухмыльнулся, когда карие глаза всё-таки поднялись к потолку. Надежда в них умерла, как только Мёрфи осмотрел место, в котором находился. Видимо, он рассчитывал проснуться не здесь.
— Не надоело умирать? — спросил Нейтан с притворной серьёзностью, но ответа так и не получил. Карие глаза остановились на нём и смотрели с таким безразличием, что на секунду даже стало жутко.
Отвечать он не собирался. Просто молча смотрел ему в глаза, как на предателя или человека, похитившего всё до крошки.
— Хватит испытывать судьбу. Заметил, что тебе постоянно что-то мешает умереть? То нож органы не задел, то по вене не попал, то таблеток недостаточно. То Эшли... силёнок не хватило, — на этих словах он сделал паузу, чтобы увидеть реакцию. И он увидел. Мёрфи стиснул зубы, но так и не проронил ни слова. — Что-то держит тебя здесь.
— С каких пор ты веришь в это? — еле прохрипел Тейлор, и глазом не моргнув.
Нейтан улыбнулся. Его забавлял вечный пессимизм брюнета.
— Да с таким горем, как ты, и не в такое поверишь.

С таким горем... как ты.
С таким горем...

Брюнет отвёл взгляд в сторону, лишь бы не смотреть на эту улыбку и не раздражаться.

— Знаешь, если с Эшли повторится та же история, что с Рейчел, я не буду любезничать, — предупредил Нейтан уже серьёзным тоном. — Я прикончу её. Слышишь?
Он слышал. Но какой смысл был отвечать? Да и не будет так, как с Рейчел. Это что-то другое, не похожее ни на что. Что-то непонятное, необъяснимое.
— И не жди её. Она не пришла. И не приходила, — соврал русоволосый, снова сделав паузу, но на эти слова никакой реакции не было.
На какое время в палате воцарилась тишина. Кларк перевёл взгляд на окно, наблюдая, как медсестра «выгуливала» больного в инвалидной коляске. Наверное, самая ужасная старость — старость, которая явно даёт понять, что ты беспомощен и слаб. Что за тобой нужен уход. Что ты обуза для своих родственников. Лицо дедульки, которого везли к скверу возле больницы, было безразличным. Его не радовало ни солнце, ни проходящие мимо врачи, приветливо махающие руками. Разве ради такой старости люди так отчаянно трудятся?

— Я видел её шею, — добавил Нейтан и услышал тяжёлый вздох. — Ты бы хоть как-то... не знаю, понежнее бы что ли был. Ей же пятнадцать, а она с такими засосами ходит.
— Семнадцать, — поправил его Мёрфи и, стерпев боль, принял сидячее положение. Под больничной футболкой чувствовалась повязка, скрывающая аккуратный шов.
— Серьёзно? Она выглядит, как...
— Хватит проедать мне уши разговорами о ней, — перебил брюнет. — Мне не интересно.
— А разве тебе вообще хоть что-то бывает интересно?

Разговор зашёл в тупик. Эти двое часто ссорились, и с каждым годом тем для ссор становилось всё больше. Нейтан всё чаще стал врать, чтобы уберечь кареглазого от очередного саморазрушение. Он искренне не верил, что тот чем-то болен. Не хотел верить. Ведь так все старания напрасны и намного рациональнее будет просто отдать мальчишку в руки специалистам врачам, а этого Кларк уж никак не хотел. Однажды ему приходилось на собственной шкуре ощутить всю теплоту стен психиатрической клиники.

— Мне будет интересно послушать звук закрывающейся за тобой двери, — абсолютно спокойно проговорил Мёрфи и вступил в зрительную битву с собеседником.
— Что с тобой стало? Ты не был таким.
— Видимо, я всё больше становлюсь собой, — безразлично и строго.
На этом всё и закончилось. Абсолютно всё. И хорошее настроение, и разговор, и солнечный день — всё провалилось сквозь землю.

Нейтан молча вышел из палаты и закрыл за собой дверь, сдавив желание хлопнуть ею. Он пробежался взглядом по холодному не от температуры коридору и остановился на Эшли, которая тут же подорвалась с места и сделала пару шагов к нему.
— Ну что? — нетерпеливо спросила она, хмуря брови и напрягая всё тело.
Кларк пробежался взглядом с её ног до головы. Как все о ней и говорили, он тоже считал её слишком доброй для этого мира. Она даже одета была, как ангел, забытый богами на грязной земле. Белоснежные волосы, нежно-голубое платье с синим воротником, голубые балетки и лёгкий макияж. Слишком светлая. Возможно, он бы и дальше считал её беззащитным ангелочком, если бы она не показала остроту языка при их прошлой встрече.

— Он не хочет тебя видеть, — враньё прямо в лицо. — И я тоже. А если я не хочу кого-то видеть, я от него избавляюсь. Представляешь, что я могу с тобой сделать?
— Тебя никто и не просит на меня смотреть, — её лицо будто совсем не изменилось, но глаза загорелись от злости и еле ощутимого страха.
— Знаешь, что я тебе скажу? Держись от него подальше. Не хочу марать о тебя руки, но если я ещё раз увижу вас вместе, я тебя прикончу.
Она не знала, говорит ли он серьёзно или просто треплет языком, но проверять этого не хотелось. Так же сильно не хотелось слушать человека, которого она видит всего третий раз в жизни. Где-то внутри загорался очаг и медленно превращался в настоящее пламя, напрочь сжигающее и доброту, и осторожность.
— Всё это время я пытался понять, что ты для него значишь, — честно признался парень и чуть ухмыльнулся. — Понял, что ты просто временная. Просто чтобы проверить нервы. Результаты не утешают, да? — он кивнул в сторону огромных алых пятен на её шее.
Эшли сжала челюсть и закрыла волосами следы вчерашнего срыва Мёрфи.

На это она не повелась. Всё же вчерашний вечер и слова бывшего соседями явно доказывали, что ни о какой временности речи нет. Раз уж именно на ней он решил поставить точку в своей жизни, значит, это имеет какую-то весомость.
Она сорвалась. Злость бурлила внутри жгучим кипятком. Девушка уверенно направилась в сторону палаты, но русоволосый остановил её, грубо дёрнув за локоть.
— Он не хочет тебя видеть, — повторил парень каждое слово чётко и внятно.
— Да мне плевать, я должна, — она повысила голос и вырвала свою руку из его хватки. Только теперь она заметила, что они стояли на приличном расстоянии от палаты.
— Что? Окончательно понизить себе самооценку? Не нужно делать то, о чём пожалеешь.
Девушка еле удержала желание округлить глаза от удивление. Парень сказал почти ту же фразу, которую она произнесла вчера. Хоть говорилось о разных вещах, но сути не меняло. Нельзя делать то, что потом станет причиной для угрызения совести или чего похуже.

Блондинка сжала губы. Подавлять в себе сильнейшие порывы эмоций было сложно, но возможно. Стиснув зубы, она прошла мимо Кларка и, специально задев его плечом, вылетела к лестнице, а после — на выход из больницы.

POV: Эшли.

Как и ожидалось, за ограждением, почти посреди пустующей дороги, стояло синее авто с зелёной подсветкой. Облокотившись о капот, там стояла темноволосая девушка. Она держала в руке зеркальце и умело рисовала стрелки на глазах. Одета брюнетка была не так, как я её видела в прошлый раз. Белая клетчатая рубашка висела на ней, как на вешалке, но выглядело это довольно мило. Важная деталь одежды — белая кепка козырьком назад, видимо, чтобы он не мешал красить глаза. На ногах — тёмные штаны и чёрные ботинки на высокой платформе. Так брюнетка казалась выше, стройнее и, наверное, была одного роста со мной.

— Эй, привет, — изумлённо выкрикнула она после того, как я перестала буравить её взглядом и прошла мимо. — Постой, в чём дело?
В чём дело... В твоём парне. Давно меня не доводили до такого состояния, когда просто хочется превратиться в Халка и крушить всё, что не так лежит или не того цвета.
— Привет, — подавляю в себе желание как можно быстрее свалить отсюда и подхожу к ней. — Кэтрин, да?
Девушка довольно улыбается. Видимо, она рада, что Нейтан представил её мне.
— Эшли, да? — на это я кратко киваю и только сейчас ловлю себя на том, что до сих пор не расслабила нахмуренные брови. — Кто из них испортил тебе настроения? — спросила она, поразив меня своей проницательностью.
— Оба, наверное, — пожимаю плечами и отвожу взгляд на длинную пустую дорогу, тянущуюся в туман. Прохладно этим утром.
— Как он там?
Неопределенно пожимаю плечами и обнимаю саму себя, пытаясь согреться.

Как он там?
Как он?

Мои мысли забиты одним человеком, и я очень сомневаюсь, что это нормально. Вчера я узнала, что Лора побывала в руках чокнутых маньяков, а сегодня, сломя голову, понеслась в больницу к одному из них. Только восемь утра, а я уже чувствую дикую усталость. Просидев возле операционной несколько часов, я не смогла уснуть ни на минуту. До сих пор кружится голова, когда вспоминаю, как Нейтан нервно ходил кругами, пока за дверью несколько врачей боролись за жизнь человека, потерявшего смысл в этой самой жизни. Обычно говорят, что если человек решил умереть, то его уже ничто не остановит. Сегодня не вышло — завтра уж точно получится. Оттого на душе было как-то тяжело. Будет ли этот следующий раз? Каким он будет? Можно ли это остановить?

— Тебя нельзя оставлять одну, — вдруг развеяла туман в голове Кэтрин своим голосом. — Поедешь с нами.
Я от удивления подняла брови и обернулась, услышав глухой звук закрывающейся в больницу двери.
— Всё в норме, — бурчу под нос.
Чем дольше я находилась рядом с Кэтрин, тем меньше в моих глазах она была похожа на девушку психопата. Обычная девчонка с обычной не завышенной самооценкой. На удивление жизнерадостные глаза горели огнём и светились от какой-то сумасшедшей идеи.
— Ага. Будет. После того, как ты отвлечёшься, — она изогнула бровь, как обычно делает Нейтан. С кем поведёшься...

Я уже слышала шаги человека, про которого только что подумала, но мне не хотелось оборачиваться. Я точно знала, что ничего удивительного для себя не увижу. Лишь взгляд с подтекстом: «Ненавижу всё живое».
Парень остановился возле меня. Ну как возле... На расстоянии, на котором нельзя было бы вытянуть руку и задушить меня. А он явно этого хотел. Он в упор смотрел на Кэтрин и явно ждал от неё объяснений. Уверена, не будь тут меня, он бы вёл себя иначе. Наверное, сразу бы набросился на её губы.

— Она поедет с нами, — без доли волнения ответила она, в то время, как у меня загорелось дикое желание спрятаться куда-то под машину и не вылазить, пока они не уедут или не задавят меня к чертям.
— Не очень хорошая идея, — отвечаю вместо него и уже делаю шаг в сторону, чтобы уйти.
— Не думал, что это скажу, но согласен с ней, — добавил русоволосый и запустил руки в карманы.
— Наверное, остаться этой ночью наедине — тоже не очень хорошая идея, — провоцирует его она и снимает с головы кепку, надев её козырьком вперёд.
Нейтан невозмутимо фыркнул, мол: «Больно надо. Кому хуже сделаешь?» Похоже, он не был из тех парней, которых можно провоцировать отсутствием секса.
— Что, блин, значит «пф»? — возмутилась брюнетка. — Месяц теперь фыркать будешь, понял? Пф-ф. Моя мама в четверг приедет. Подходящее время для моего летнего лагеря подальше от твоего «пф», — последние слова она договаривала уже из окна машины, а после и вовсе подняла стекло, бормоча под нос что-то неразборчивое.
Нейтан закатил глаза на глубоком вздохе.
— Садись, — бросил он мне, а сам сел за руль.
Только слепой не смог бы увидеть самодовольную улыбку Кэтрин.

Странная была эта парочка. В который раз убеждаюсь, что слово «любовь» подходит не всем. Отношения этих двоих нужно было бы охарактеризовать каким-нибудь отдельным словом, которое подходит только им. Если Нейтан был непробиваемой машиной, то Кэтрин была его фарами, освещающими дорогу. Но всегда восходит солнце, призывая день. И вот уже не нужны ни фары, ни их свет. Уверена, такие времена у них тоже были.

Какое-то время мы ехали в полном молчании, что жутко напрягало. Кэтрин, чувствуя напряжённость своего возлюбленного, иногда клала свою руку на его, что-то тихо бормоча. И это явно действовало на него, как успокоительное.
— Ты был у Тейлора? — наконец сказала она то, что я всё-таки услышала.
— Да, — парень ответил неохотно.
— И?
Но он промолчал и лишь тяжело вздохнул, что было не самым хорошим знаком.

«Он не хочет тебя видеть,» — пронеслось в голове, а затем последовали длительные споры с самой собой. Не хочет? Почему? Что я сделала не так? А может, причина в том, что я наоборот — сделала всё правильно? Что на этот раз творится в этой забитой тревожными мыслями голове?
Я зачем-то достаю телефон и открываю нашу переписку. Может, мне просто не пришло уведомление о сообщении. Может, он написал причину или... Конечно же, нет. Я взглядом наткнулась на наш последний диалог. «Я знаю,» — был его ответ на моё сообщение: «Нейтан врёт», — которое я отправила, находясь в этой же машине. И тут в голове пронёсся ураган мыслей, подозрений, предположений. Ведь не факт, что в этот раз русоволосый сказал правду.

— Почему он не хотел меня видеть? — напрямую спросила я, и в мою сторону обернулась Кэтрин, а глаза Нейтана впились в меня через зеркальце над лобовым стеклом. Парень молчал несколько секунд, что ещё больше подкосило во мне уверенность в правдивости его слов.
— Если бы он хотел со мной об этом говорить, я бы тебе сообщил, — с неким раздражением ответил он и перевёл внимание на дорогу.
— Или соврал бы. Как и всегда.
— Ты опять вмешиваешься? — прервала наш разговор Кэтрин и обратилась к парню.
— Не лезть не в своё дело, — ответил он. Надо сказать, это было грубо, но, кажется, черноволосую это даже не смутило.
— И ты в него не лезь, раз на то пошло. Они взрослые люди. Ему уже не четырнадцать. Прекрати опекать его, — она всё говорила спокойно и медленно. Кэтрин явно знала правильный подход. — Тебе было ещё меньше, когда мы познакомились. Разве тебя бы хоть что-то остановило?
— Тейлор — не я, — резко прервал её рассуждения Нейтан. — У него другой взгляд на вещи и другое прошлое. В первый раз из-за девчонки он начал убивать людей. Во второй — хотел убить себя. И ты предлагаешь мне не вмешиваться?

А вот теперь у Кэтрин слов не было. Она обернулась в мою сторону с немым вопросом о том, действительно ли это так, а я, не зная, что ответить, опустила глаза. Я правда не знаю, что это было. Из-за меня ли?

«Хоть это я доведу до конца».

Неужели какой-то эксперимент стоит смерти?

«Больше нет смысла».

А разве раньше он был? Или Мёрфи только сейчас увидел то, на чём построена его жизнь? Я не понимаю, что с ним происходит последнее время. Почему он так резко сорвался? Почему припадки участились и стали неконтролируемы?

Я вновь беру в руки телефон и долго смотрю на нашу переписку. Мои мысленные терзания длятся вечность. Может, нужно написать и спросить, правду ли сказал Нейтан? Может, нужно узнать хоть что-то? Может, нужно взяться за голову и сделать хоть что-то? Но что написать? «Эй, паскуда, чё это ты не хочешь со мной разговаривать»? Или: «Как дела? Как ты? Что произошло?»
Мысленно бью себя по лбу. А нужно ли вообще что-то писать?

Кому: Змея.
Текст: Привеь.

Отправив это сообщение, заливаюсь краской и чувствую, как сердце набирает ритм. Судорожно набираю слово «привет» снова. В этот раз без опечатки. Бью себя по лбу. Теперь уже на самом деле.
Кэтрин и Нейтан говорят о чём-то своём, так что я даже не вслушиваюсь и совершенно забываю о том, что даже не знаю, куда мы едем, но надеюсь, что Кэтрин не даст отвести меня в лес и убить там.

— Зачем ты делаешь крюки? — спрашиваю я, прервав их воркование, и лицом прислоняясь к стеклу.
Русоволосый вздыхает и неохотно убирает свою руку с ноги Кэтрин. Как будто меня это заботило.
— Из-за фанатиков Жнеца перекрыли многие дороги. Остальные пустеют. Люди бегут отсюда, как крысы с корабля.
В этом он не соврал. На нашем пути не встретилось ни одной машины, если не считать те, что припаркованы и стоят там, наверное, годами.
— Вы живёте где-то здесь?
— Временно, — грустно ответила Кэтрин и многозначительно перевела взгляд на окно. — Но из-за Мёрфи, наверное, задержимся.
— Из-за Мёрфи нам бежать отсюда надо было, — Нейтан обратился к ней, поправив её же слова. — Мы в розыске, если ты не забыла. Но уже поздно, город уже окружили.
— Покрасим машину, сделаем пару тату, ты покрасишь волосы. Документы есть, в чём проблема?
Парень раздражённо цокнул и перевёл на неё взгляд, чуть сбавив скорость.
— Сколько раз тебе повторять, что я не буду красить машину?

Потеряв интерес в этом разговоре, я уткнулись в телефон и увидела уведомление о сообщении. Волна неописуемых чувств накрыла меня, безжалостно заставляя захлёбываться. Палец завис над иконкой сообщений. Жутко не хотелось видеть его ответ, но и знать хотелось, что же он написал. Где-то на заднем плане моих мыслей вёлся диалог с пристрастием у двух психопатов. Они не повышали голос, но иногда в их словах слышалось раздражение. Впрочем, это меня не сильно волновало.

От кого: Змея.
Текст: Что на этот раз?

Вслед за напряжением пошло возмущение. С какой интонацией нужно прочитать это сообщение, чтобы вызвать у себя адекватную реакцию? Он раздражён? Не хочет отвечать?

Кому: Змея.
Текст: Я просто поздоровалась. Что опять не так?

Лёгкая сонливость давала о себе знать. Голова немного побаливала от эмоций прошлого дня, которые так и не перетекли в сновидения. Интересный был бы сюжет у моего сна. Наверняка, я смогла бы снять по нему фильм ужасов или драму.

От кого: Змея.
Текст: Ну привет.

И на этом моя фантазия закончилась. А что дальше? Я нервно сжала губы и снова попыталась найти ответ где-то за окном. Высокие многоэтажки медленно сменялись частными домами, а яркие магазинчики — уютными ларьками и забегаловками. После жизни с Марти и его золотой лихорадки я стала особенно ценить то, что дёшево. Ведь всё, что нас окружает — просто вещи. Они покроются пылью, побледнеют и умрут. Пускай позже нас, но их не станет. Декоративные вазочки, всякие украшения, сувениры... Зачем? Чтобы в доме было красивее? Зачем?

Кому: Змея.
Текст: Как ты?..

Говорят, что точки — следы ушедших на цыпочках несказанных слов. Но в моей голове ветер. Несёт меня куда-то, не знаю, куда, нашёптывает то, не знаю, что. Иногда мне кажется, что я — безвольный флюгер, который крутится в ту сторону, куда подует ветер в голове.

От кого: Змея.
Текст: Знаешь, ужасно. Умираю от насморка.

Я прыснула со смеху и закрыла улыбку кулаком.
— Передавай ему привет, — вдруг раздалось в салоне, и я подняла взгляд на Кэтрин, сидящую ко мне полубоком. Ей даже не нужно было заглядывать ко мне в телефон, чтобы понять, с кем я там переписываюсь. Нейтан, как и ожидалось, молча закатил глаза.
— Это мама.
— О, ну, я надеюсь, она в таком же хорошем настроении, как и ты, — подмигнула мне девушка, совсем не поверив моим словам.
— Та самая мама, которая спилась и ушла от вас, пока ты в коляске лежала? — вставил свои пять копеек Нейтан, после чего получил хороший удар кулаком в плечо от Кэтрин.
— Нет. Та самая мама, которая воспитывала меня даже после смерти отца, — процедила я сквозь зубы, и на эти слова ответа ни у кого не нашлось.

Кому: Змея.
Текст: Тебе привет от Кэтрин.

Я долго думала, стоит ли отправлять это сообщение, но никаких других идей у меня в голове не было. Ответ пришёл почти моментально.

От кого: Змея.
Текст: Умоляю, скажи, что Нейтан не с вами.

Кому: Змея.
Текст: Ну... Он всегда «где-то не с нами».

От кого: Змея.
Текст: Не верь ничему из того, что он говорит. Не ходи туда, куда он зовёт. И вообще беги оттуда.

Второй раз сдержать улыбку мне снова не удалось, но мои спутники сделали вид, что их это не заинтересовало. Мы подъезжали к трехэтажному домику, который по своему виду ничем не отличался от соседних домов точно такой же планировки. Белые стены и крыша цвета сырого грунта в сочетании смотрели как шоколад со сливками. Сладкий на вид домик даже не был ограждён забором.
— Дом не целиком наш. Не раззевай рот, — осведомил меня зеленоглазый. — На третьем этаже живёт пожилая пара, так что если захочешь броситься с крыши, не шуми на их этаже.
— А второй?
— Общий, — ответила за него Кэтрин и вышла из машины, а я последовала её примеру.

Это было только утро. 8:40. Туман в этом районе был особенно густым, и тяжело было рассмотреть, что же таилось там дальше, за парой соседских домиков.
— Не забудь сказать маме, что сегодня ты у нас, — промурлыкала брюнетка, открывая дверь ключом. Почему именно с этим словом ассоциировался у меня её голос. Она как кошка. Не домашняя. Пантера. Грациозная и тихая, но чертовски опасная. — Я имею ввиду не ту маму, с которой ты переписывалась в машине. Хотя, ему тоже можно. Пусть зайдёт.
Кэтрин подмигнула мне и навалилась плечом на дверь.
— Зайдёт? Он же в больнице.
Брюнетка пустила меня в дом и оставила дверь открытой для Нейтана, который только сейчас припарковал машину в гараже и последовал за нами.
— Серьёзно, Эшли? Ты правда думаешь, что он останется там? Могу поспорить, он свалил оттуда, как только пришёл в себя.
— И в этом споре ты победишь, — добавил её парень и зашёл за нами. — Он зайдёт вечером.

Меня как током ударило. В мыслях уже появился план тихонько свалить домой до обеда. Наверное, я погорячилась там, в больнице, когда из-за злости на Нейтана чуть не ворвалась в палату. Ведь знала, что мне нечего сказать. Ведь знала, что не смогу вытерпеть ни тишины, ни разговора. И ведь всё равно рвалась. Мне не хватит и тысячи песен, чтобы описать мои чувства. Мне не хватит и миллиона мелодрам, чтобы выразить это словами. Если люди стремятся заполнить пустоту внутри себя чем-то хорошим, то я всё хорошее хочу заполнить пустотой. И всё плохое тоже. Я не хочу снимать эти розовые очки, но и не хочу ослепнуть от осколков, впившихся в глаза, когда эти самые очки разобьются. Наши вдруг наладившиеся отношения с чудовищем — это крах, а не успех. Ведь проще бояться зла, чем пытаться понять его. Ведь легче умереть от когтей сразу, чем снова и снова зашивать раны от клыков, которые разрезали кожу из-за твоих попыток погладить монстра.

Я не знаю, как всё начиналось у Кэтрин с Нейтаном, но девушка явно нашла какую-то инструкцию по приручению. Смотрю я на них и начинаю понимать, что значит это счастье сквозь боль. Счастье с окровавленным ножом в руке.

Со второго этажа слышится невыносимо громкий писк, больше похожий на закипающий чайник. За ним следует грохот чьих-то быстрых шагов. Лестница на второй этаж скрипит под ногами особы женского пола. Длинные светлые волосы закрывают её лицо. Всё, что я для себя замечаю — очень низкий рост, худощавое тело и бледно-желтое платье, открывающее вид на костлявые миниатюрные ножки. Удивительно, как эта девочка умудрилась создать столько шума.
Она летит к нам, и я инстинктивно отхожу в сторону. Нейтан становится на колени, и девочка бросается ему на шею, после чего её ноги поднимаются над землей.

— Хэй, Джини, как ты тут? — Кэтрин с улыбкой потрепала её по голове. Теперь эти два психопата выглядели, как счастливые родители.
— Мистер Голдри очень долго рассказывал про раз-но-волдности рыб. Я больше никогда не притронусь к воде, — она говорила с запинками и забавно тянула руки к волосам Кэтрин.
— Разновидности, — поправила её я, и девочка обернулась в мою сторону, всё так же не отпуская шею Нейтана.
Теперь я в деталях рассмотрела её лицо. Такое я уж точно видела впервые. Её глаза были разного цвета: голубой и зелёный, но это ни на каплю не делала её уродливее. Миловидное личико портил только большой шрам на половину лица. Он был в несколько раз больше, чем у Мёрфи, и в несколько раз ужаснее, ведь девочке на вид лет десять, даже меньше. Я долго рассматривала её, пока не напоролась на осуждающий взгляд Нейтана. «Прекрати пялиться,» — так и кричали его глаза и выражение лица. Парень унёс девочку на второй этаж, а она даже не сопротивлялась.

— Джини не совсем... здорова, — пояснила Кэтрин, когда мы остались с ней наедине. — Это почти как у Тейлора, но не в такой изощрённой форме. Неконтролируемая агрессия. Джини не всегда помнит, что происходило с ней во время эффекта.
— Ты тоже считаешь, что он болен?
Наверное, с моей стороны было грубо спрашивать про то, что интересно мне, а не про то, что важно для Кэтрин. Всё же Джинни, наверняка, была ей роднее.
— Я знаю, — она пожала плечами. — Кларк к этому скептичен. Наверное, не хочет признавать, что столько лет он частично был причиной развития болезни Тейлора. Но не будем о плохом.
Девушка улыбнулась и направилась к кухне, чтобы поставить чайник.

*****

Нужно признать, этот день прошёл очень хорошо. Намного лучше, чем множество предыдущих. В доме Кларков (насколько я поняла, именно такая фамилия у Нейтана) оказалось очень комфортно. Они здесь не так давно, но успели свить уютное гнёздышко. Говорят, в любом доме свой запах. Это зависит от того, что готовят хозяева, чем освежают воздух и чем пахнут сами. Что ж... Здесь тоже пахло особенно. Создавалось впечатление, что эти трое очень любят печенья и новые подушки. Представив то, как злюка-Нейтан и Кэтрин сидят в окружении подушек и тарелок с печеньями, я не смогла сдержать улыбку.

Чуть позже, когда глава их полусемейства задержался где-то на втором этаже, мы с Кэтрин опять остались наедине. Несложно было догадаться, о чём пойдёт разговор.
— Нейтан просил не спрашивать об этом, но... Господи, что с твоей шеей? — она перекинула ногу на ногу, восседая на троне в виде широкого дивана. Я же расположилась на двухместном кресле возле него.
Рука сама потянулась к засосам и следам от укуса. Летом носить кофту с высоким воротником я не могла, так что косых взглядом мне точно не избежать.
— Сорвался, — я пожала плечами и сама удивилась своему спокойному тону. Кэтрин же ошарашенно вскинула брови.

Опять послышался грохот и маленькие, но громкие ножки спустились по лестнице. Джинни вылетела на кухню, как ураган, и Кэтрин последовала за ней, поставив наш разговор на пыльную полку забытых диалогов. За Джинни спустился и Кларк. Девушка отдала белокурой большую тарелку картофельного пюре, и девочка довольно умчалась обратно на второй этаж.

Я бы сказала, что это была зависть. Да. Определённо. Когда Нейтан обнял брюнетку сзади, а она смущённо убрала от себя его руки, обернувшись в мою сторону, во мне проснулась именно зависть. Разве законно быть такими счастливыми?

— Я разогрею тебе что-то на ужин, — крикнула мне Кэтрин.
— Я не голодна, спасибо. И мне уже нужно идти.
— Да ночуй уже здесь, — устало, но честно ответил мне Нейтан и прогнал меня с дивана, после чего улёгся туда сам.
— Правда, Эшли. Поздно уже, — добавила его девушка и утонула где-то под одеялом, где начинались объятия Кларка.

И правда... Я посмотрела в окно. Темно, хоть глаз выколи. Но идея оставаться и ждать прихода бывшего соседа нравилась мне меньше, чем прогулка по ночному городу. Напрягать этих двоих своими проблемами не хотелось. Не нужно меня подвозить.
— У вас на кухне нет стола, — заметила я, а потом чертыхнулась от того, как две пары глаз резко направились в мою сторону, словно я ляпнула что-то лишнее.
— Я... не очень люблю кухонные столы, — на этих словах голос Кэтрин был особенно подавленным. Видимо, с этим была связана какая-то история, начала которой мне не узнать¹.
Нейтан тяжело вздохнул и крепче обнял девушку, а она уткнулась ему в шею и натянула одеяло, полностью закрывая им и лицо, и голову.

Время пролетало жутко быстро. Вот уже нет ни напряжённой атмосферы, ни страха за свою шкуру. Я увидела жизнь убийц с другой стороны. С человеческой. Глядя на то, как девушка с чёрными волосами, но светлой душой мирно сопела на руках покорённого ею чудовища, я невольно проклинал сказки, в которых нас заставляли верить в добро и уничтожать зло. Да зачем же это уничтожать...? Вы посмотрите на это.

Где-то на заднем плане моих мыслей безобидно бурчал телевизор и гудел холодильник. Тепло здесь... Так тепло, что мне не хочется возвращаться в свой собственный дом. Меня тянет только Лора. Я не могу оставить её. Пусть в сообщении она дала добро на то, чтобы я осталась у «друзей», но мысленно она передала мне всю свою тревогу и страх. Я не знаю, о чём говорил мужичок в новостях, но до меня долетела одна фраза, вырванная из контекста. «Мы пленники». Я пленница... Своих переживаний, наверное. Моё счастье на этот момент сковывает только тревога за миссис Спроус. Остальное... А что у меня ещё есть?

— Может быть, я ошибался на твой счёт, — тихо сказал Нейтан, чтобы не разбудить уснувшую на его груди Кэтрин. Он опустил одеяло до пояса и убрал с её лица волосы. — Мне казалось, что ты холодная и... Как будто мёртвая, — он еле заметно покачал головой, и я вспомнила Мёрфи, который говорил точно так же. — Может быть, ты просто так выглядишь. Пойми, я просто...
— Переживаешь за него, — закончила я его фразу, и парень неопределённо пожал плечами. Он и сам не знал, что чувствовал.

Где-то на улице послышался рёв мотоцикла, и я нервно дёрнулась. Наверное, я слишком громко вздохнула, раз Кларк в этот момент ухмыльнулся.
— Не нервничай. Пока ты здесь, он тебя не тронет.
Я слабо улыбнулась. Неужели это было обещание о защите?

Что-то во мне ёкнуло, когда в дверь постучали. Но моё напряжение длилось недолго, ведь эта же дверь открылась через секунду после стука. Видимо, Тейлор не собирался ждать разрешения войти. Я отвела взгляд к телевизору, как только он вошёл. В голове были одни и те же слова. «Больше нет смысла, больше нет смысла». И вот он здесь. Будто ничего не произошло. Будто это не наши руки были в его крови прошлым вечером. Будет не наши губы соединились в кровавом поцелуе в прошлой вечности.

— Как ты? — два слова, ноль смысла. Нейтан сказал это так, как обычно что-то спрашивают из вежливости. Он освободил руку от объятий одеяла и протянул брюнету, а тот молча ответил ему рукопожатием. Теперь же я наблюдала за каждый их действием.
— В холодильнике пиво, — громко прошептал русоволосый, закрыв рукой ухо Кэтрин. Мило.
Мёрфи всё ещё молчал, но выполнил просьбу. Было ощущение, словно он меня игнорировал. Ни разу его взгляд не коснулся меня.
Я вновь отвела взгляд к телевизору, слушая их разговор без особого интереса. Спрятав под себя ноги, я улеглась на двухместном кресле. Былая атмосфера уюта и теплоты вдруг растворилась. Змея принесла с собой сырость и привкус яда во рту.

— Покажи, — услышала я Кларка, но не поняла, о чём он. О шве?
— А тебе лишь бы меня без футболки увидеть, — этот голос я услышала слишком близко к себе. Слишком. Подняла взгляд и увидела протянутую к себе руку с металлической банкой пива. Всё-таки он меня не игнорировал, но, как и прежде, обращался к Нейтану и смотрел на него же.
Я взяла банку и случайно коснулась рукой его пальцев. В этот раз его реакция была предсказуема. Из-за прикосновения он обернулся в мою сторону со взглядом, в котором так и читалось: «Сколько раз я просил тебя этого не делать?»

— Меня начинает напрягать твоё желание того, чтобы тебя окружали одни педики, — этими словами Нейтан прервал наш зрительный контакт. — Извиняй, я не вхожу в круг твоих голубых поклонников.

Мёрфи отошёл от меня и сел на пол, облокотившись спиной о диван, на котором развалились Кэтрин с Нейтаном. Меня немного оскорбило то, что сидеть на полу ему было приятнее, чем на пустующем возле меня месте на кресле. Впрочем, эти мысли быстро исчезли, когда парень нахмурил брови и прижал свободную руку к животу. Видимо, сидеть в таком положении было больно.

— Черныш приехал? — промычала пробудившаяся Кэтрин, вытянула руку, куда только смогла, и, нащупав волосы Тейлора, хорошенько их растрепала в знак приветствия. Ему уже было всё равно. Такое он позволял только ей.
И тут я почувствовала себя лишней. В помещении вновь стало уютно, но уже не так, как прежде. Уже без меня. Пропали все запахи печенья и подушек. Пропало чувство безопасности и комфорта. Парни допивали пиво, Кэтрин тихонько посмеивалась с их перепалки, а я...
— Я пойду, наверное, — пробормотала себе под нос, почему-то уверенная в том, что они бы не услышали меня, даже если бы я кричала. Но нет. Вдруг настала тишина и все представители мужского пола в этой комнате подняли на меня глаза. Кэтрин бы тоже посмотрела, если бы могла.

— Ну хоть выпей с нами, — прервал тишину Тейлор, и я еле сдержала в себе возмущённый вой.
Стиснув зубы, подняла крышку, и пиво в моей банке агрессивно зашипело. Пена поднялась с таким напором, что я подскочила с кресла и стала топать ногами, будто своим шаманским танцем могла уговорить пену вернуться назад.
— Ты, блин, специально его взболтал? — я повысила голос, а Мёрфи только рассмеялся.
— А нечего меня игнорировать, — ответил он, когда наконец успокоился.
— Игнорировать? Серьёзно? Это кто кого игнорирует?
— Вы охренели? — прервал нас Кларк. — И пиво испортили, и кресло. Можно как-то свои флюиды разбрасывать за пределами моего дома?
— Кэтрин, пора ему подгузник поменять. Он опять разнылся, — закрывая улыбку кулаком, произнёс Мёрфи, намекая на Нейтана.

Вот теперь я лишней себя не чувствовала, если только не считать того факта, что я единственная в этом помещении, кто не убивал людей. Пора пересмотреть свои взгляды на жизнь. Слишком уж просто я воспринимаю то, что нахожусь среди убийц.

— А у тебя, — Кэтрин указала на меня рукой, в которой держала отобранную у Нейтана банку пива, — только что появился повод остаться тут на ночь.
— Но...
— Нейтану тебя подвозить лень, а у меня мотоцикл барахлит. Двоих не удержит, — прервал меня Мёрфи. — А одна ты никуда не пойдёшь. Отсюда пешком часа два ходьбы. За это время тебя мои ребята раза два грохнут.

Как я поняла, под словами «мои ребята» он имел ввиду ту толпу психопатов, которая под его руководством вырезала половину города. «Мои ребята»... Мило.

— Вызову такси, — я невозмутимо подняла подбородок, соскрёбывая с пола остатки гордости.
— Тебе никто из нас деньги не даст, — решил он за всех, а хозяева дома лишь ехидно заулыбались, не желая вмешиваться в нашу ссору. А вот улыбка с его лица уже давно спала. Вернулся и серьёзный взгляд и тон, который всегда меня пугал и нервировал одновременно.
— Конечно, если ты не решишь вспомнить былые времена и заплатить таксисту «чем-то другим», — эти слова прозвучали грубо. Даже его лицо говорило о том, с каким отвращением он их произнёс.
— Так, всё, успокойся. Ладно? — Нейтан похлопал ему по плечу, а Кэтрин перетекла в сидячее положение и, игнорируя бардак на голове, вмешалась.
— Вы, ребята, конечно, интересные, но уже поздно. Давайте так... Все остаются здесь, а завтра продолжите свои семейные разборки, хорошо?
— Нет. Мне нужно уехать, — безэмоционально. Холодно. Он поднялся с пола, стиснув зубы от боли и уже хотел уйти, но...
— Нет уж, дружок. Кто-то, а вот ты точно остаёшься, — покачала головой Кэтрин и кивнула в сторону футболки парня, где на нижней части живота сквозь футболку просачивалась кровь.

___________________________
¹ - отсылка к 10-й главе книги «Среди мёртвых картин».

★ Следующая глава последняя!!!