Бозвения, Ларт, 12 ноября 2015 года.

- «Хроники магических войн», «Готовые сражаться», «Лучший воин всех времен», «Мир войны», «Солдат на службе короля», «Поражение темного властелина»,- Декс медленно проговаривал названия, словно бы пробуя на вкус, проверяя, подойдут ли.

- Я разве говорил что-то про темного властелина? – он задумчиво постучал пальцами по столу,- главный злодей ведь не обязательно должен быть списан с Саурона. Можно будет придумать своего – скажем, ледяного короля, повелевающего снегом, льдом и бурей.

Декс вернулся к бумажкам с предложениями, что оставили его работники ранним утром. Пролистал их еще раз, просматривая каждое, пусть и довольно бредовое, название, поиграл словами, пробуя переставлять их то так, то эдак, и, в конце концов, попросту скомкал все листы и выбросил в мусорку.

- Все мимо, просто, вообще все – ни одного достойного предложения, такого, знаешь, чтобы увидел один раз и сразу понял – вот оно, идеально подходит. Есть, конечно, неплохие, например «Время героев» или «Человек, покоривший мир фантазии» - они хорошо звучат, дают огромный простор для самых различных идей и будут красиво смотреться на постерах. Хотя, это не отменяет их тривиальности и избитости.

- Значит, «Фэнтези»? – спросил Артур, на что Декс только красноречиво пожал плечами.

- Сухо, кратко, емко и броско, и главное, идеально подходит под любой формат, который мы придумаем.

Шоумен надписал толстую папку в красивой, темно-красной, цвета вишни, толстой обложке словом «Фэнтези». Затем, собрал всех руководителей и рассказал про новое и окончательное название, обсудил насущные вопросы, дал инструкции и задания на ближайшие дни, и, напоследок, пожелал удачи. 

Руководители ушли, и несколько следующих часов Декс и Артур провели за обдумыванием сюжета. За все это время они не придумали ничего, кроме, разве что, совсем размытых набросков вроде «начнем историю в деревне, а закончим в красивом неприступном замке», «даже если герой будет накачанным силачом-мечником, магию, так или иначе, придется добавить для красочности», «наверное, придется без романтической линии» и «в конце обязательно должна быть финальная битва». Еще они поговорили про эльфов, гномов и гоблинов, причем Артур стоял за то, что они обязательно должны быть в сюжете, просто их важно правильно обыграть, а Декс отмечал, что они несколько устарели, как напарники, и не слишком харизматичны для врагов. Хотя, конечно, это все были лишь мысли вслух, которые еще не достаточно созрели для того, чтобы превратиться в планы. Им обоим, и Дексу, и Артуру, нужен был толчок, какая-то первоначальная идея, за которую можно было бы зацепиться, потому как на данный момент все их телешоу казалось чертовски эфемерным и размытым.

- Как идут дела? – разорвал тишину большой полупустой лаборатории звонкий голос дяди Альберта. Декс в это время как раз изучал картинки по запросу «снежные эльфы», а Артур читал огромную статью про гномье мироустройство в книгах, фильмах и играх.

- Мы будем делать телешоу в мире фэнтези, или меча и магии, по-другому,- начал Декс.

- То есть, из всех возможностей вы выбрали сказочки для детишек? – засмеялся Альберт,- я, конечно, понимаю, что все эти «фэнтези» сейчас дико популярны у подростков и молодежи, но ты мог бы проявить больше фантазии, все-таки, шанс сделать шоу такого масштаба бывает раз в жизни.

- Опросы убедительно показали, что именно интересует аудиторию,- Декс достал из папки распечатку с результатами и положил перед Альбертом.

- Да даже если плюнуть на эти опросы, что мне, по вашему, следует делать – ужастик в далеком космосе? И кто его будет смотреть? Или может очередной пеплум про римлян, которые в набедренных повязках махают мечами на гладиаторских аренах, а в остальное время воюют с персами?

Декс продолжил говорить, и неожиданно для себя, уловил в своем голосе назидательные нотки доброго и усердного учителя, который объясняет что-то сложное нерадивому ученику.

- Фэнтези дает невероятное пространство для маневра. Можно использовать любые сюжетные ходы, и они не будут смотреться пятым колесом в стройной канве основного сюжета, можно напичкать шоу самыми красивыми и передовыми спецэффектами и оправдать все это магией. Да и рекламировать фэнтези проще – стоит показать в трейлере несколько эффектных батальных сцен, каких-нибудь жутких чудищ, желательно, не очень похожих на орков из Властелина колец, и огромного страшного дракона, и народ купится.

Дядя Альберт задумчиво покачал головой,-

- Наверное, ты прав. В конце концов, это твоя обязанность – знать, чего хотят телезрители. Расскажи мне лучше, как продвигается работа. О чем будет сюжет, какое выбрали название.

- Фэнтези. Мы назвали телешоу «Фэнтези».

- А что, мне нравится.

Дядя Альберт прошелся по лаборатории, остановился у стола Декса и мельком взглянул на красочные, цветастые распечатки с эльфами, гоблинами, разного рода демонами, мало похожими на своих сородичей с полотен Босха, троллями и какими-то совершенно непонятными, злобными, клыкастыми и зубастыми тварями, словно вышедшими из чьего-то кошмара. Затем он демонстративно посмотрел на часы и спросил,-

- Скоро обед. Хотите перекусить со мной? Обещаю, стол будет отличный.

Декс развел руками,-

- Я не против, но вы платите.

Молодой инженер, все это время сидящий в стороне и слушающий беседу в пол уха, повернулся к гостю и внимательно посмотрел на него. Самый влиятельный силовик в стране предлагал вкусный обед – просто так, чтобы не есть в одиночку, или у него была какая-то причина?

- Артур, это не просьба,- дядя Альберт говорил негромко, но при этом голос его звучал очень настойчиво,- одевайся, мы едем обедать к Генералу, так что, будь добр, поторопись.

*   *   *

Зимняя резиденция Генерала встречала их открытыми дверями, услужливыми дворецкими и какой-то совершенно дикой, неоправданной, вычурной роскошью. Все вокруг словно взяли из обстановки каких-нибудь французских королей, слегка адаптировали под современность и выставили напоказ.

Натертый до блеска мраморный пол был расписан лучшими художниками – с поразительной любовью к деталям они изобразили на нем самых удивительных и прекрасных птиц, которые только доводилось видеть Генералу, и, не жалея своего таланта, выписали их еще роскошнее и красочнее. Вся мебель вокруг, от самого мощного и тяжеловесного шкафа до последнего стула, была сделана из благородного черного дерева, причем, что любопытно, вся эта мебель казалась довольно аскетичной по сравнению с остальной вызывающей роскошью.

Повсюду, куда только доставал пытливый взгляд, было золото. Огромные золотые люстры, занимающие, кажется, весь потолок, золоченые телефонные аппараты, скорее, как дань старины, чем естественная необходимость, цельнозолотые подсвечники, посуда и вся мелкая домашняя утварь, картины классиков в золотых рамках, подушки, расшитые золотом, позолоченные старинные кресла и столы, вывезенные, скорее всего, из какого-нибудь музея или дворца, даже такая мелочь, как золотые пуговицы на ливреях дворецких - все вокруг словно бы неистово кричало о своем богатстве.

- Просто так сюда не попасть,- с улыбкой заметил дядя Альберт,- цените, что вас пригласили.

Он как будто наслаждался растерянностью своих гостей перед всей этой вычурностью, и только манеры не давали ему рассмеяться в голос. Гости же, немного смущенные обстановкой, все же пересилили себя – на место смущению вскоре пришло самое обычное любопытство.

- Я думал, Генерал живет довольно аскетично, – сказал Артур, изумленно рассматривая золотые настенные часы.

- Так оно и есть – для большинства, конечно же. Вам выпал шанс увидеть воочию, как он живет на самом деле.

Альберт пригласил гостей в обеденный зал и, когда все расселись, сделал одно маленькое, но важное, заявление,-

- Если вы еще поняли, Генерал выбрал вас, пригласил к себе – значит, у него на вас большие планы. Постарайтесь оправдать их. И кстати, добро пожаловать в касту избранных, высшую лигу или как там называют в народе приближенных к нашему лидеру?

Вскоре появился и сам Генерал – идти самостоятельно он не мог, так что его в инвалидном кресле привезла миловидная медсестра. Старик выглядел все так же ужасно, и было удивительно, какая же сильная воля поддерживает жизнь в этом дряхлом теле. Иссохшей дрожащей рукой он поднял чашку, сделал глоток и поприветствовал гостей,-

- Я рад видеть вас всех у себя. Йован, Артур, как ваше шоу?

- Отлично,- с ходу начал Декс,- мы уже определились с тематикой и названием. Мы будем делать «фэнтези» и я уверен, что рейтинги нас всех очень сильно порадуют. Теперь дело за малым – нам нужны «главные герои», которые и станут стержнем нашей передачи, вокруг которых мы и создадим все действие. Кто-то, кем не жалко пожертвовать, конечно же. Если позволите, я бы хотел предложить каких-нибудь жестоких убийц, но, желательно, без сильного уродства и серьезных психических расстройств, вроде явной умственной отсталости.

- Альберт разберется,- сказал старик, а затем подозвал официанта и приказал подавать обед. Буквально за несколько минут стол оказался просто заставлен тарелками с самыми разнообразными блюдами. Здесь были свежие фрукты и фрукты в сиропе, несколько видов самых причудливых и вкусных супов, баранина, свинина, оленина, в жареном, вареном, копченом виде, гарниры, начиная от простой картошки и заканчивая пастой с раками и трюфелями. Сам же Генерал медленно ел жидкий крем-суп – похоже, с более тяжелой едой его организм уже не справлялся.

- Как ваш сюжет? - спросил хозяин, оторвавшись от трапезы. Он внимательно посмотрел на шоумена, и хоть по его старческому, ничего не выражающему, как бы пустому, лицу сложно было что-то сказать, но похоже, ответ на вопрос его действительно интересовал.

- Мы работаем,- ответил Декс,- у нас есть некие общие черты истории, но, если говорить о конкретике, то, пока, к сожалению, говорить не о чем. Но, обещаю, буквально в течение нескольких недель предоставлю на ваш суд всю основную сюжетную канву.

- Кстати, Йован,- старик вдруг резко перевел разговор в совершенно иное русло, - хочешь войти в оппозицию?

Декс резко побледнел, и было из-за чего. Все в стране прекрасно знали, что в «независимом государстве Бозвения» нет места настоящей оппозиции, и если ты высказываешься против Генерала, скорее всего, тебя ждет суд и реальный срок. Конечно, были еще и вооруженные повстанцы – те, кто действительно мог называть себя «оппозицией», кто не подчинялся властям и пытался уничтожить тиранию своими жестокими методами, но сотрудничать с ними было себе дороже. Если несогласных могли просто упечь в тюрьму, то повстанцев, как правило, казнили, причем, по всей стране ходили жуткие слухи о совершенно бесчеловечных способах казни, ничем не отличающихся от средневековых. Скорее всего, это были лишь слухи, подогретые излишне впечатлительным воображением рассказчиков, но одно известно точно – все, кто мог подтвердить или опровергнуть эти заявления, предпочитали отмалчиваться.

Увидев это немного удивленное и растерянное, но скорее, попросту, испуганное, выражение лица Декса, старик откровенно рассмеялся. Это был все тот же его хриплый, грубый смех – он напоминал то ли карканье престарелой вороны, то ли лай умирающей собаки. Альберт лишь улыбнулся – он был в курсе происходящего и знал, куда ведет старик.

- Я две недели изучал твое дело. Внимательно. Тщательно,- голос старика, скрипучий, словно несмазанная пружина, был на удивление убедительным, настолько, что все трое присутствующих ловили каждое его слово,- твоя целеустремленность мне по душе, так что, я решил тебя использовать.

Декс вопросительно посмотрел на Альберта – тот лишь пожал плечами и красноречиво кивнул в сторону старика.

- У меня для тебя есть работа, Йован, и ты ее выполнишь. Это очень важная работа, и я не потерплю, чтобы она провалилась, тебе ясно?

Шоумен только кивнул, не в состоянии промолвить ни слова.

- Ты должен закончить свою передачу, и не просто закончить. Ты должен собрать самую огромную аудиторию, донести свое шоу до других государств, чтобы каждый второй от гренландских эскимосов до африканцев Танзании, посмотрели его. Но есть кое-что еще важнее. Ты должен изобразить меня главным чудовищем, тираном и кровопийцей, как-нибудь так, как описывает меня зарубежная пресса.

Декс опешил, во второй раз за последние пять минут. Это был, наверное, самый странный разговор за всю его жизнь, а уж на его веку странных бесед хватало. Изобразить Генерала «чудовищем, тираном и кровопийцей», как он сам выразился, было несложно, другое дело, что это попахивало государственной изменой и пожизненным сроком. И все же, Дексу казалось, что что-то здесь не так, что-то они с Альбертом не договаривают, и тогда он напрямую спросил,-

- В чем подвох?

Главный службист с любопытством посмотрел на Генерала,-

- Может, стоит ему рассказать? Все-таки, от него зависит слишком много.

Старик тяжело вздохнул и кивнул.

- Как ты, наверное, заметил, я умираю. У меня уже двадцать лет стоит искусственное сердце, я еле дышу без своих аппаратов. После того, как меня парализовало, у меня осталась одна рука, и та уже перестает слушаться. Бог свидетель, я выторговал эти годы у самой смерти, я каждый день боролся за жизнь, и до сих пор борюсь, но я устал. Я шестьдесят лет управлял страной, сделал очень многое, но мне пора на покой. И я бы давно ушел, но у меня осталось одно последнее дело.

Старик глотнул воды – видимо, от долгого разговора у него пересохло в горле. Выглядел он сейчас совсем плохо – бледный, тяжело дышащий, со все сильнее дрожащей рукой, он все же продолжал говорить.

- Мой сын Джулиан... ты знаешь моего сына Джулиана? Он рос хорошим мальчиком, даже, наверное, где-то слишком хорошим, а вырос слабым, глупым, трусливым, мягкотелым и эгоистичным. Я не перестаю себя винить, каждый день думаю, что где-то я совершил ошибку, где-то недосмотрел, но теперь уже поздно. Ведь он – плоть от плоти моей, как же получилось, что он вырос таким? Посмотри на меня, я – практически живой мертвец, но когда ко мне приходят генералы, они дрожат и боятся сказать лишнее слово, а он - сорокалетний болван в расцвете сил, вице-руководитель государства, но даже рядовые офицеры смеются и перешептываются за его спиной. Называют его ссыкуном.

Дядя Альберт демонстративно закашлялся, давая понять, что Генерал, кажется, уходит в какое-то совершенно другое русло беседы, рассказывает то, что, может быть, и не стоило бы рассказывать, но старик уже слишком увлекся, чтобы замечать чьи-то намеки.

- Когда ему было десять, я взял его на стрельбище, показать, как готовят наших солдат. Видимо, выстрелы и крики так напугали его, что он... он обоссался прямо на глазах у всех. Конечно, я не дал хода разговорам, но об этом все равно узнали, пошли слухи. А ведь за эти тридцать лет он совсем не изменился – так и остался трусом и истериком. Последние годы я мечтал, что передам ему власть, что он будет править железной рукой, как я когда-то. Но сейчас я все яснее и яснее вижу, что он не справится, что, хуже того, его, скорее всего, убьют через пару лет после моей смерти. Я боюсь не гражданского восстания - эти люди никогда не восстанут. Я боюсь, что его убьют свои же, бывшие друзья и соратники предадут его ради власти. Скажешь, а как же преданность? Думаешь, Альберт сможет его защитить? Думаешь, ему самому не воткнут нож в спину недостаточно преданные карьеристы?

Йован ошарашенно слушал историю жизни Генерала – оказалось, у единоличного правителя Бозвении было достаточно своих проблем и страхов, с которыми он не мог справиться в одиночку, и, похоже, у старика были какие-то не очень понятные пока что планы на Йована.

- Я много думал, искал выход, и, кажется, нашел. Выход, который поможет моему сыну жить и править, не страшась за собственную жизнь. Все просто – он... он должен свергнуть... меня...

Генерал вдруг ни с того ни с сего начал задыхаться, лихорадочно хватать ртом воздух – кажется, в любую секунду он был готов упасть в обморок. Тут же в зале появилась медсестра с кислородным баллоном – она приложила маску к лицу старика, и тот немного успокоился и затих. Альберт, встревоженный случившимся, проверил пульс Генерала, вернулся за стол и взял слово,-

- Итак, Йован, ближе к сути. Ты должен разрекламировать свою передачу на весь мир, чтобы каждый узнал о том, как «безумный диктатор» казнит преступников у всех на виду и что ему еще хватает наглости делать из этого шоу. Через пару дней после того, как мы проведем эту «казнь», ты выступишь вместе с Джулианом на первом канале в прайм-тайм. Вы вместе расскажете удивительную историю о том, как не могли мириться с тиранией, как эта «жестокая казнь» стала последней каплей и вы пытались саботировать ее, как могли. Джулиан скажет, что лично отдал тебе приказ сделать Генерала чудовищем в телешоу, чтобы хоть как-то донести до людей правду, а потом поведает нам, как, вместе с крошечной группой единомышленников, он храбро прорвался в резиденцию и взял своего отца под арест за все его преступления. То есть, фактически, мы представим вас двоих как оппозицию не просто к тирану, а ко всей системе тирании. Это выступление станет точкой отсчета новой Бозвении – демократической страны с президентом Джулианом во главе.

Йован сидел, ошарашенный и изумленный, и пытался понять и переварить все только что сказанное. Все это казалось слишком сложным, слишком огромным, слишком невероятным для простого телеведущего, и все же, его это заинтересовало.

- Но я не понимаю, зачем все так усложнять? Я не критикую, нет,- Декс поспешно поправился,- просто не понимаю, зачем полностью переиначивать политическую систему под конкретного человека?

- Даже самые лояльные люди за глаза называют Джулиана «жалким». Я сам долгое время работал вместе с ним, и могу сказать, что у него нет шансов стать «железным Генералом», как его отец. Что еще хуже, благодаря своему отвратительному характеру он нажил себе кучу врагов в самых высших кругах. Боюсь, что единственная причина, почему он все еще в добром здравии, сидит рядом с нами.

Альберт многозначительно показал на старика.

- Я не питаю иллюзий, и никогда не питал. Джулиану, даже с моей всесторонней поддержкой, не выжить, будучи диктатором – слишком он слаб, чтоб удержать всю власть в одиночку, слишком многим он мешает, слишком многие его попросту терпеть не могут. Другое дело, если мы переломим систему, встанем на путь реформ и заручимся поддержкой других стран. В конце концов, победа над самым грозным диктатором Европы сделает Джулиана героем. Дальше уже будет твоя работа - сделать из него кумира толпы и самого любимого правителя Бозвении.

- Моя работа? – переспросил Декс. Кажется, весь этот разговор обретал черты, обретал смысл, и все же были моменты, которые надо было прояснить,- что значит, моя работа?

- Ты же хотел стать руководителем первого канала? – Альберт задумчиво посмотрел на Йована,- я видел твое интервью, где ты говорил, как сильно предан своему каналу и какую выгоду принесешь, если станешь генеральным директором. Тогда я подумал «очередной выскочка», но сейчас я вижу, ясно, как день, какую неоценимую пользу ты мог бы принести нам всем. Так что, ты готов?

- Безусловно,- не раздумывая ни секунды, ответил Декс.

- Отлично, значит, после того, как мы успешно проведем «казнь», обсудим твое назначение. Есть вопросы?

- Я только одного не понял, что будет с ним? - Йован красноречиво показал на Генерала, что тяжело дышал кислородом. Похоже, его сознание помутилось, и сейчас он был где-то далеко, в каких-то своих болезненных снах.

- Его увезут отсюда в глубинку и поместят под домашний арест. В прекрасное уютное место, желательно, на берегу озера, где он будет доживать свои последние дни. Это все, что тебе нужно знать на данный момент, так что, если ты понимаешь огромную ответственность, возложенную на тебя, и готов продолжать работать – возвращайся к себе и берись за шоу.

Альберт отодвинул тарелку и встал, как бы давая понять, что обед закончен и всем пора расходиться. На всякий случай, еще раз проверил пульс старика, кивнул медсестре и, вместе с Дексом и Артуром, отправился к выходу. Уже практически у входной двери, он дал последние указания,-

- Ни в коем случае не говорите никому о том, что здесь слышали – это государственная тайна. Продолжайте работать в прежнем режиме, в ближайшее время я свяжусь с вами, и мы обговорим все детали, сложности и проблемы, которые могут у вас возникнуть. И беритесь уже за сюжет – вы же понимаете, что вам придется согласовывать его лично с Генералом?

Декс кивнул на прощание и бодрым шагом промаршировал к машине, что ждала его у ворот. Он был немного удивлен, немного взбудоражен, был немного на взводе, и все же, эти странные новости, и особенно, заявление о его скором назначении, пробудили в нем надежду. Артур же, ошарашенный, напуганный, ничего не понимающий, побрел за ним следом – он хотел лишь попасть скорее за свой компьютер, в свою родную, знакомую среду, и там уже заняться чем-то простым и понятным.