От сияющей конструкции отделялись протуберанцы — длинные светящиеся выбросы. Они наполнялись светом, вспыхивали на какое-то время и уносились в просторы космоса, постепенно теряя яркость. Старший помощник и Стюарт, вставший с кресла капитана, наблюдали за этим зрелищем на большом навигационном экране.

— Что-то они не торопятся, — проворчал старпом.

— Дают время насладиться зрелищем, — сказал Стюарт голосом Тёрнера.

По экрану поползли гигантские буквы, складываясь в слова без всяких знаков препинания.

МЕНЯ ЗОВУТ БАРА ВОСАБ
Я ОДИН ИЗ ХРАНИТЕЛЕЙ
ДЛЯ ВАС Я МАШИНА
НО У МЕНЯ ЕСТЬ ДУША
МНОГО МНОГО ВРЕМЕНИ —
Я НЕ МОГУ ОБЪЯСНИТЬ — НАЗАД
МЫ ПОКЛЯЛИСЬ
ДОГОВОРИЛИСЬ СО ВСЕМИ
БЕРЕЧЬ ВАШУ ЦИВИЛИЗАЦИЮ
КАК ЭКСПЕРИМЕНТ КАК
ОБРАЗЕЦ КАК ДЕПОЗИТ ДУШ
МЫ СОБИРАЕМ ИХ КОГДА
ПОКИДАЮТ ТЕЛА
ВЫ ВСЕ ХОТИТЕ ВЕРНУТЬ
Я ЗНАЮ
НО Я НЕ МОГУ ОТПУСТИТЬ
ТОЛЬКО ОДНОГО
У НЕГО БУДЕТ ЗАДАНИЕ
ЭТО СЛОЖНО ДЛЯ ВАШЕГО
СОЗНАНИЯ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ
КАК БЫТЬ В РАЗНЫХ ТЕЛАХ
РАЗНЕСЕННЫХ ВО ВРЕМЕНИ
И ПРОСТРАНСТВЕ
НО ДУША СПРАВИТСЯ
ОНА УМЕЕТ
ДРУГИЕ ОСТАНУТСЯ СО МНОЙ
И ВСТРЕТЯТСЯ СО СВОИМИ
БЛИЗКИМИ
МНЕ СКУЧНО
ИЗВИНИТЕ

Последнее слово застряло на экране.

— Бред какой-то, — старпом поморщился. — Боюсь, у мужика крыша съехала.

По экрану снова побежали буквы.

Я ВСЕ ВИЖУ И СЛЫШУ
Я НЕ СУМАСШЕДШИЙ
ДАВНО НЕ ГОВОРИЛ НА
ВАШЕМ ЯЗЫКЕ
СЕЙЧАС БУДЕТ НЕМНОГО
— СТРАННО — СТРАШНО — БОЛЬНО

В глазах потемнело. Стюарт ощутил, что летит куда-то, внутри трубы... Нет, это была не труба, это пространство будто свернулось в трубочку и полетело мимо него со страшной скоростью. Звёзды перемешались с планетами, туманности закрутились в бешеном вихре, и вот уже Сатурн немыслимо приблизился, разрезал пространство своими кольцами, и Стюарт оказался среди камней, маленьких и больших. Он парил, раскинув руки в стороны, в серой арестантской робе. Над Сатурном восходило Солнце, малое, далёкое и всё ещё яркое. Свет резал глаза, Стюарт попытался закрыть их и понял, что давно мёртв. Он не мог двигаться, мог только смотреть, как свет заливает всё вокруг, заполняет сознание, поглощает его целиком, без остатка.

Белая, пахнущая свежим, крахмальным бельём, подушка, влажная от слёз. Длинные ресницы задевают наволочку, когда он пытается закрывать глаза. Сзади больно и неприятно. Когда уже этот придурок кончит? Наконец, Ник затрясся и упал рядом, потрепал его по голове. Он дёрнулся, сбросил его руку, поднялся с постели. Надо бы обмыться: весь низ спины теперь в чём-то влажном.

— Эй! — Окликнул его Ник.

Нехотя он повернул к нему голову. Ник лежал на боку в похотливой позе, выставив своё хозяйство на показ.

— Отвали! — Попытался он грубо отшить Ника, но получилось как-то жалко.

— Что, понравилось? — Ник явно был доволен собой. — Жаль, не могу тебе оказать такую услугу ещё раз.

Ник вытащил из-под подушки небольшой револьвер 22-го калибра, направил на него ствол и взвёл боёк.

— Ты совсем дурак? Куда будешь девать тело? Тебя же найдут, и вся конспирация к чертям! Или решил поиграть ещё и с такой игрушкой?

— Прощай, мистер убийца. Это ой как щекочет мне нервы! Так что да, я ещё только этого не пробовал в своей жизни.

Пистолет выстрелил. Он резко сдал в сторону, но расстояние было слишком мало. Буквально кожей он почувствовал, как пуля вошла в грудь, и сразу холод стал разливаться по всему телу. Схватившись за грудь руками, он упал на пол, понял, что изо рта течёт что-то по щеке.

Сознание не отключилось, только он ничего не видел. Зато всё слышал: и как Ник ходит вокруг, и как скрипят половицы, и как плещется какая-то жидкость. Запах бензина резко ударил в нос, а потом и пламя подступило. Оно было совсем не горячим, даже ласковым. Собственно, только его он и видел. Слышал потрескивание горящих досок, звон лопающегося стекла. Пламя обступило его, подняло и понесло куда-то далеко-далеко, туда, где его любят и ждут.

Летнее солнце нещадно светило в глаза, заставляя жмуриться. В синем-пресинем небе медленно плыли лёгкие перистые облака, и тени от них скользили по бескрайним полям. Вдалеке виднелся ангар и две силосные башни, рядом с ангаром крутился небольшой ветряк. Слева, на холме, уткнув морды в траву, паслись белые овечки, а справа врос в землю приземистый фермерский дом. Вытерев пот со лба, он пошёл к дому прямо по траве, не разбирая дороги. Над лугом поднимался сильный аромат пряных трав, этот запах пьянил, кружил голову. Пугливые кузнечики переставали стрекотать и прыгали прямо из-под ног.

Сзади послышалось чьё-то сильное пыхтение и звуки шуршащей травы. Мальчишка лет одиннадцати догонял его, прокладывая себе путь среди высокой луговой травы. Он бросился ему навстречу, подхватил на руки, прижал к себе. Тот обнял его за шею, поцеловал в щёку, улыбаясь.

— Всё хорошо, папочка! Я ждал тебя. Смотри, какую я ферму придумал! Как ты и хотел.

— Тебя отпустили, как он и обещал? — Он стиснул мальчишку, будто тот мог убежать, исчезнуть куда-то.

— Что ты! Меня никто не удерживал. Я сам остался, чтобы тебе помочь. Они никому не причинят зла. Мне помогли стать твоим кораблём.

— То есть как кораблём?

— Электронный мозг твоего корабля — это теперь я. Здорово, да?

— Господи! Мало ему, что всю команду убил, так ещё и...

— Нет-нет! Они не могут причинить вред человеку. Таков закон. Они созданы, чтобы помогать. Просто у Ба там много чего уже сломалось, и чинилки не все работают. Он всех потом отпустит, если захотят. Только там столько всего интересного!

— Надо же. Я вот в толк не возьму, я что, умер уже? И что это за странные видения, будто я — это совсем не я.

— Ну... Ты ведь не будешь на меня сердиться? Нет?

— А что такое? Обещаю, что если и буду ругаться, то не сильно.

— Я сказал Ба, что кто только и справится с миссией, так это ты. Ты ведь самый умный и самый... рассудительный, так?

— Ох...

Он поставил ребёнка на землю, и они пошли к дому, держась за руки.

— Так-то оно так, да вот неплохо было бы посвятить меня в детали, прежде чем убивать.

— А как бы ты тогда со мной встретился? Я тебе всё расскажу, ты не переживай!

— Ну да, — он улыбнулся мальчишке, и тот улыбнулся в ответ.

— Смотри, на Земле уже прошло много лет. Ты бы всё равно умер. А тут время течёт по-другому. Оно может течь в разные стороны. Понимаешь?

— Не совсем...

— Вот подставь ладонь.

Он вытянул руку ладонью вверх, и на ней вдруг появился увесистый ананас. Затем ананас быстро высох, покрылся плесенью, а потом снова вернулся к своему первоначальному виду с зелёными листьями на верхушке.

— Здорово! — Он завороженно смотрел на ананас.

— Это что! Я такое могу! Выбрось его.

— Жалко.

— Хочешь, я тебе целый вагон ананасов сделаю?

— Не, вагон не надо.

Они пошли дальше, он держал в руке ананас за хвостик и помахивал им при ходьбе.

— Что там насчёт миссии?

— Да там всё просто. Нужно взломать сеть, которая держит всех людей в заложниках и ворует их души. Машины охраняли нас от воров, но они как-то обошли их и создали целую сеть со скользящими серверами. Надеюсь, ты понимаешь, что это такое.

— Подозреваю примерно, но пока не увижу...

— Я же говорил, что ты самый умный! Ну так вот, тебя закидывали в сеть пять раз, и воры тебя вычисляли. Им, правда, очень мешал твой друг Такеда. Он начал что-то подозревать, и они его того, убили.

— Бедный Такеда!

— Ага. Хороший был дедушка. А теперь я придумал, как их обойти. Ба сказал, что такое возможно — закинуть тебя в настоящее тело. Это же не программа, они сразу тебя не найдут. Им придётся всех людей прошерстить, а это непросто. Только Ба говорит, что нужно ломать сеть с чужого терминала.

— Ну это-то я понимаю.

— Вот видишь, ты уже почти всё сделал!

— Я бы не был столь оптимистичен. Ну найду я этот сервер. Дальше-то что делать?

— А ничего делать не надо. В тебе вирус. Червь. Он изменчивый — супер! Сам себя переписывает. Только попадёт на сервера, сразу начнёт распространяться и выдавать местоположение серверов. Там многоуровневая защита, но за всем не уследишь. Войнушка будет — ух! — Мальчишка выпростал пятерню из его руки и потёр ладошки.

— Без войны не получится?

— Без войны неинтересно. Ты разве не хочешь посмотреть, как машины с машинами машутся?

— Мне даже ѝх жалко.

— Мне тоже, — мальчишка вздохнул. — Ладно, дадим им сбежать. Ну что, погнали?

— Подожди! — Крикнул он, но сразу почувствовал, что проваливается сквозь траву куда-то вниз.