Кто бы чего не говорил, а жизнь — штука справедливая, просто справедливость эта в перспективе долгосрочной.

Стараясь избегать обоих, Коля стал даже прогуливать пары, лишь бы ненароком не пересечься с виновниками его стыда в коридоре. Он не знал почему, но от Пашка будто бы исходила опасность. Павленко постоянно успокаивал себя, что ни в чем не виноват: в конце концов, Марья сама этого всего пожелала, и он не обязан был ее останавливать. Более того, на тот момент они уже не встречались.

Но совесть, проклятая совесть, ходила за ним по пятам, и своей тенью напоминала о случившемся.

Он перестал ходить на футбол — мало ли подъедет Пашок (хотя теперь уже просто придет, ведь машину у него отобрали). Тем не менее, Коле долго удавалось прятаться. И когда ему показалось, что опасность однозначно миновала, он позволил себе выйти погулять.

Погода, несмотря на месяц ноябрь, который славился своими беспощадно холодными дождями, держалась по-летнему теплой, чем нельзя было не воспользоваться. И парни позвали его на футбол со словами: «Давай, Колян, заключительная игра сезона». Отказать он не мог. Когда жребий выбирал кому достанется мяч, Коля приметил в углу поля группу девчонок.

— А эти зачем?

— Поболеть пришли.

Во время второго тайма, когда Коля знатно вспотел от быстрой игры и ночь начала опускаться своими объятиями на землю, трава совсем стала мокрой и вскоре образовался туман. Встал вопрос: продолжать ли? Кто-то уже отказывался играть, пожаловавшись на полностью мокрую одежду и скользкую траву, от которой некоторые получили неприятные травмы.

— Да ладно, мужики, доиграем.

Не согласись он и уйди домой, возможно, ничего этого не случилось бы, но Коля остался. Он так давно не гонял мяч, что готов был претерпевать любые неудобства, чтобы ощутить это блаженство от игры.

В тумане стало почти что и не видно друг друга, и всем приходилось включать это неизведанное чувство близости своего напарника, чтобы передать тому мяч. За третий тайм, когда его команда проигрывала один жалкий мяч, Коля, пытаясь отыграться, чуть ли не содрал пол ноги, скользя по полю. И вдруг!..

— Павленко, с*ка такая! Выходи сюда!

Кто-то закончил игру, кто-то как ударил по мячу, который влетел мощной скоростью в Колю, отчего он рухнул на грязную и мокрую землю лицом. Туман его скрыл.

— Я знаю, что ты здесь! Выходи давай!

Тяжелые шаги. Гневные.

— Э... А что... — Команды растерялись. Все поняли, что это Пашок. Такого рослого быка было трудно не узнать.

Он добрался до команды, и Коля не рискнул встать.

— Ты? — Прохрипел Пашок, после чего ударил кого-то по животу. — Промазал. Павленко, бл*ть!

Тысяча мыслей и горящее сердце. Коля не чувствовал рук и ног, отчего продолжил лежать.

— Э-э, ты чо на брата моего!

И началось месиво. Один заступался за другого, другой пытался вытащить третьего, а кто-то с помощью драки решил выпустить давно накопившийся пар. В темноте и тумане мало кто понимал, что происходит вообще. Невидимый враг окружал каждого, и любое чужое приближение — удар!

— Хватит, мужики!

— С*ки еб*ные!

Девочки завизжали и кинулись к парням, но что они могли?

— Хватит! — Кричат они в ужасе.

— Пашок! Я здесь! — И Коля с быстрой скоростью влетел в пекло, пытаясь узнать в нем хоть кого-то. Его толкнули в плечо, он обернулся, и тут же перед ним дуэт рухнул на землю, пытаясь побороть один другого. — Пашок!

— Ты с моей Марьей! — Пронеслось в другой стороне, и Коля, расталкивая всех, перепрыгнув знакомого, ринулся туда. Но вот его схватили за шиворот и отбросили подальше. На губах он ощутил вкус земли. Его резко подняли, послышался звук порвавшейся ткани.

И удар коленом в живот.

Теперь-то точно встретились.

— Я убью тебя!

«Марья... Марья... Марья...» — зашептались в темноте девочки.

Коля попытался встать, но неловко подскользнулся и спиной ощутил холод грязи. Не успел он открыть глаза, как в пекле тумана на него сели и начали откровенно говоря мусолить его лицо.

Кажется, мир Павленко сошел с ума.

— Оттащите их!

Один удар за другим. Он уже и не чувствовал собственного лица. Все настолько слились, что он, обученный боксу, даже не смог поставить блокировку. «Кто-то же должен его остановить, кто-то же...» — но никто ничего не предпринимал, словно оправдывая поведение взбешенного Пашка.

Когда Коля понял, что всем плевать, откровенно говоря, убьют ли его на этом туманном поле, он нашел в себе силы скинуть Пашка, перекатиться и твердо встать на ноги. Наконец-то он машинально принял стойку, и стал уворачиваться от этих раскатистых нападок.

И сам нанес сначала один удар прямо в грудь, а второй в нос. На его руках запахло кровью, но чей — вопрос оставался открытым.

— С*ка! С*ка!

И Пашок ринулся вперед, так жалко подскользнулся, но утащил за собой и Колю. Была самая ужасная схватка в жизни Павленко. Он хорошо запомнил, как одежда трещала, как дышала земля под ними, и как Пашок сыпал матами.

А потом резкий сигнал. Свет мигом вдарил в глаза, ослепляя обоих.

И заорала не своим голосом Марья:

— Да как вы смеете?!

Сначала все подумали, что это подъехала полиция, отчего многие просто разбежались. Но те, кто разобрался, остался, ожидая кульминации.

— Как вы смеете, твари?

Коля отполз подальше от Пашка, чтобы хоть немного отдышаться.

Ее худое тело устремилось к ним. Коля задыхался, его легкие будто бы сказали ему: «Ну, ты дальше тут сам». Все кружилось, он видел ноги Марьи, которые остановились прямо перед ним. Она подала ему руку, с большим трудом он встал. Раз она помогает ему держаться на ногах, то, Коля подумал, Марья на его стороне.

— Как же вы посмели... Оба...

— А чо, чо? — Наезжает на нее Пашок. — Мне что теперь веселым ходить? Ты с ним переспала, шл*ха! Шл*ха ты чертова!!

Градом с него сыпались оскорбления в сторону Марьи, которые та выслушивала. Коля постепенно приходил в себя. Когда он смог стоять уже самостоятельно, взгляд его упал на черное лицо Марьи. Что-то было не так...

— Я тебя ненавижу, прошмандовка! Чо ты сюда приперлась — я бы его прикончил!!

И снова. Снова. Снова.

Но Марья будто бы не здесь. Коля был заворожен ее молчанием.

И только тогда, когда Пашок смолк, когда стадион погрузился в гробовую тишину, когда туман стоял непроглядный, она, наконец-то, произнесла:

— Таня мертва.

***

делаем ставки: что дальше будет?