***

Анар вихрем пронёсся через половину Бриаэллара. Наконец его когти заскребли о крышу особняка ан Камианов, а впереди над пламенеющими клёнами зачернела громада замка Ал Эменаит.

Приземлившись на одну из хозяйственных построек, Анар отыскал глазами окна Алу и, заметив её саму, быстрым шагом расхаживавшую по балкону, едва не свалился вниз от облегчения. Жива! Чем-то встревожена, но жива. «Неужели – знает?» – только и успел подумать Анар, пока стремительно летел над двором. Через мгновение он уже прижимал испуганно взмуркнувшую Аниаллу к своей груди.

– Анар, что случилось? Кеан? – ухитрилась спросить полузадушенная сианай.

Она ещё ни разу не видела мужа настолько испуганным.

– Нет... Аниаллу, на меня только что напали, – с трудом выговорил Анар. – Со мной всё в порядке, но кинжал...

– Мой кинжал? – прошептала сианай; глаза её из больших стали огромными, но, как ни странно, вместо испуга в них было безграничное изумление.

– Да, – кивнул Анар.

Он рассказывал Аниаллу о том, что с ним случилось, и ни на секунду не отрывал от неё взгляда. Анар мог смотреть на неё бесконечно, и тем больнее было сознавать, что он не сумел удержать в руках ключ от этой сказочной вечности. Что всё это теперь в любой момент может оборваться. Нет! Нет, так нельзя – он должен думать о том, как защитить её, а не жалеть раньше времени...или тем более себя.

– Как такое могло случиться? – спросила она, выскользнув из его объятий и опускаясь на парапет. – Его же нельзя ни украсть, ни...

Она не успела договорить: Анар тряхнул головой так сильно, словно в ухо ему впилась кровососущая муха с Иттарских островов.

– Но это так! – воскликнул он и долго молчал, сидя рядом с ней, уронив голову на руки. – Ты доверила мне свою жизнь, а я подвёл тебя. Кеан был прав: я...

– Кеан ни в чём не был прав, – махнула на него рукой Аниаллу. Она была растеряна: куда больше принесённой Анаром страшной новости её потрясло то спокойствие, с которым она выслушала его. Но что, какая деталь смогла убедить её, что произошедшее не опасно? – Если кто-то смог отнять у тебя, сумел побороть собственную магию кинжала, то ничто не помешало бы ему отобрать нож и у меня самой... и тут же меня прикончить. Ему даже не пришлось бы далеко ходить. А так, смотри, – она улыбнулась, выразительно похлопав себя по бедру, – я ещё жива!

– И пока ты жива, нам надо что-то делать. Быстро. Мы можем обратиться в храм Веиндора. Жрецы Милосердного должны помочь. – Анар сделал движение, словно собрался бежать туда прямо сейчас, но Алу удержала его за рукав.

– Тому, кто преодолел чары серебряных драконов, чары самого Веиндора, не будут помехой жрецы Милосердного... Если ему вообще пришлось что-то преодолевать, – вдруг добавила она.

Но Анар, казалось, не расслышал её последних слов.

– Я не удивлюсь, если эта тень на балконе была кем-то из моей родни. Когда она попыталась залезть мне в голову – стихия не возмутилась. А это может значить лишь одно: там стоял алай.

– Я знаю, что это был за алай, – очень тихо сказала Аниаллу. – Это был Кеан.

– Что?

– Это. Был. Кеан, – повторила Алу, и от этих слов ей стало как-то неприятно легко на душе. – Анар, лоэдаарский кинжал нельзя украсть. Но Кеану и не пришлось этого делать: ты сам вчера предложил ему забрать его. Вот он и воспользовался твоим предложением, только с небольшой отсрочкой.

– И зачем же ему понадобилась эта отсрочка? Почему он не взял кинжал сразу?

– Не знаю. Видно, это не вязалось с какими-то его планами. Возможно, ему было мало просто завладеть кинжалом, хотелось ещё и тебя выставить не в лучшем свете. – Пальцы Аниаллу задумчиво комкали бархатную кромку уха. – И... и меня посадить под замок где-нибудь в здешнем храме Веиндора – под видом заботы о моей безопасности. Он умный и хитрый алай, и мы вряд ли сможем так легко проникнуть в его замыслы...

– Но я – какой же я идиот! Как у меня язык повернулся предложить ему твой кинжал?!

– А ты уверен, что он у тебя сам по себе повернулся? – вкрадчиво спросила Алу.

Они помолчали.

– Если всё это так, значит Верховный жрец Бриаэллара связан с Талом, – сказал наконец Анар.

– Не обязательно. Он мог использовать магию Тьмы и без всякого Тала, для отвода глаз. Но как бы там ни было, добиться желаемого он не смог. Меня больше волнует другое: кто помешал ему? Ты говорил про серебристый туман – так, может быть, это был кто-то из серебряных драконов? Не во плоти, разумеется, – предположила Аниаллу.

Это объяснило бы все её ощущения: если кинжал теперь у Веиндора, ей и вправду нечего волноваться. Она лизнула ладонь и пригладила взъерошенную шерсть на ухе.

– Я тоже так подумал сначала. Но потом... что-то в этом тумане, в том, кто за ним скрывался, было... недраконье.

– Ты уверен? – Аниаллу очень не хотелось отказываться от своей версии.

– Настолько, насколько существо в моём положении вообще может быть в чём-то уверено. Но даже если я не прав – вдруг кинжал у Кеана отобрала та... особа, что убила твою сестру? – окончательно испортил всё Анар. – Что, если она пожелала убить тебя своими руками и потому перехватила кинжал у своего же тёмного союзника? Украла у него... эту честь?

– Уф-ф, – выдохнула Алу. – Не думаю, что ей по силам украсть этот кинжал. – Давай мы не будем гадать, я просто возьму и напишу жрецу Инмелиону, он знает про этот кинжал больше чем кто-либо и, если потребуется, сможет испросить совета у Милосердного.

Она нырнула в комнату и тут же, не желая волновать Анара, вернулась с листом тонкой бумаги. Алу ненадолго замерла, закрыв глаза и положив на него ладонь, а когда убрала руку, письмо уже было написано, осталось только перечитать его – убедиться, что на листе не запечатлелось ни одной лишней мысли. Затем Аниаллу прошла в ту часть балкона, где парапет расширялся, превращаясь в миниатюрный столик. На нём стояли серебряные миска и кувшин. Она подняла крышку и налила в миску молока.

Стоило сианай наполнить её до краёв, как где-то в Бриаэлларе у одной из кошек-гонцов недвусмысленно заурчало в животе, а чары, наложенные на всех этих зверьков, точно подсказали, где можно удовлетворить свой голод. Через пару минут амри уже предстала перед глазами первой дочери патриарха Селорна. Лакнув пару раз на пробу и явно удовлетворившись авансом, амри выжидающе посмотрела на Аниаллу и Анара, гадая, кто именно её вызвал.

– Я хочу, чтобы ты отнесла это в Серебряный храм жрецу Инмелиону. Лично ему. И никому больше, – отчеканила сианай и на минуту придавила амри к парапету долгим суровым взглядом.

Кошка кивнула, поспешно долакала молоко, опасливо зыркая на Алу зелёным глазом, и скрылась в миниатюрном портале. Аниаллу вздохнула, ей не хотелось обижать забавного зверя, но амри есть амри, и если тебе надо добиться от них хоть какой-то серьёзности, иного выхода нет. Зато теперь никто, включая Кеана, не сможет перехватить её послание: Тейнлаан (а именно он создал гонцов) был волшебником посильнее Верховного жреца да и тайну переписки уважал куда больше.

– Ну вот, теперь будем ждать.

– Ужасно стоять тут столбом и ждать непонятно чего! – тряхнул головой Анар.

– Ужасно, – согласилась Алу. – Но нам надо постараться успокоиться. Я не чувствую опасности. И ты тоже в глубине души не чувствуешь её.

– Я не чувствую, – нехотя признал Анар. – Но мне... стыдно за это. Быть может, разум подбрасывает нам эту уверенность, чтобы чувство бессилия не раздавило меня?

Да, теперь Анар понимал, о чём предупреждала его царственная тётушка Алара, когда говорила, что он, оказавшись за пределами Руала, перестанет быть одной из могущественнейших персон и одним из сильнейших магов. До этого момента он не придавал её предостережению никакого значения – ну и что, что не сильнейший и не могущественнейший? – но сейчас он столкнулся с ситуацией, когда ему ох как не хватало этих «почётных званий».

– Анар, мы как-никак алаи, – склонила голову набок Алу. – Наш разум не позволяет себе подобных выкрутасов, да и, слава Аласаис, мы ещё в силах отличить голос рассудка или страха от голоса нашей интуиции. А я привыкла слушаться её – даже когда она говорит такие необычные вещи.

Глядя, как она стоит на открытом балконе у всех на виду, расправив плечи и лукаво посматривая на него, Анар мог только позавидовать её спокойному доверию своему духу Кошки... которое большинство существ посчитали бы едва ли не сумасшествием.

Внезапно алаи ощутили волну магии, прошедшей сквозь весь дом. Аниаллу насторожилась, но Анар успокоил её:

– Закрывают купол над городом. Отец говорил – будет красиво.

Они повернулись к парапету. Город под ними мерцал разноцветьем волшебных огней, в темноте угадывались силуэты множества существ, которые, как и они, вышли полюбоваться редким зрелищем.

– Странно... – пробормотал Анар, скользя взглядом по крышам.

– Что?

– Эйтли с компанией собирались протестовать против купола. Были заявлены иллюзии с критикой в адрес Кеана. С трудом верится, что мне удалось её отговорить, – добавил он и вздохнул; Аниаллу уважительно посмотрела на мужа. – Знаешь, в последнее время всё чаще ловлю себя на забавной мысли, что в Руале я мог несравнимо больше потакать своим желаниям, чем здесь. А поначалу мне казалось – всё будет наоборот.

– Ну в последнее время нам всем пришлось несколько поджать хвосты, – тускло улыбнулась Алу.

В небе дребезжаще громыхнуло. Этот тревожный звук надолго повис над крышами, и казалось, что весь город завибрировал ему в унисон.

– Анар, а Криан или кто-нибудь ещё из ваших, случаем, не рассказывали, что именно это будет за купол?

– Нет. Когда я уходил, они ещё спорили на этот счёт. Подожди, мы сейчас сами всё увидим, – сказал Анар, выжидающе глядя на небо.

Воздух наполнился негромким гулом. В одно мгновение погасли звёзды, и сразу за этим Аласаис закрыла свои Глаза. Вслед за лунами потухло или потускнело большинство огней города. Бриаэллар погрузился во мрак и дрожащую тишину. Лишь изредка слышались чьи-то обеспокоенные выкрики.

– Всё так и должно идти? – шепнула Аниаллу.

– Да. Сейчас станет светлее.

Через минуту по небу стремительно разлилось нежное молочное сияние, будто город накрыли гигантской пиалой из матового стекла, а там, снаружи, зажгли такие же огромные свечи. Наблюдатели на крышах зааплодировали. Кто-то громко полюбопытствовал: вернут ли луны? Никто не ответил, но в этот момент над городом отразилось сразу девять их ярких подобий – это ударили в небо, словно и вправду затвердевшее, мощные лучи искристого света.

– Что это? – прикрыв глаза ладонью, спросила Алу.

– Направляющие лучи. Ближний правый, кстати, размещён криво, сейчас будут переносить. Вон, видишь, уже пополз, – Анар глубокомысленно ткнул пальцем в небо.

– Изумительно! – воскликнула Аниаллу. – Истинно драконье объяснение.

Анар не ответил, ему не хотелось отрываться от происходящего в небе.

Вверх по притухшим лучам зазмеилось чуть заметное переливчатое сияние, словно кто-то медленно поднимал по каждому из них незримое кольцо для мыльных пузырей, одевая световые столбы в колеблющуюся радужную плёнку.

– У нас будет очень хороший купол, Алу, – сказал Анар. – Это будет не просто защитная сфера, а... а своего рода сфера-портал. У драконов есть легенда, что точно такая же, только совсем уж грандиозная, окружает и Энхиарг. Поэтому мы и считаем его бесконечным. На самом же деле, границы его очерчены как раз этой сферой, но мы, свободно проходя сквозь неё, не замечаем, что оказываемся уже в другом мире. Они много раз пытались узнать размеры нашего мира – и летали, и перемещались, но так ничего толком и не установили. Некоторые, правда, после пространственного прыжка действительно оказывались в других мирах.

Пузыри тем временем достигли купола, прилипли к нему и, постепенно расползаясь по его белёсой поверхности, стали медленно подтягивать свои трепещущие хвосты.

– Главное, чтобы не было ветра. Если подует ветер, всё придётся начинать заново.

– Ну я надеюсь, Кеан отдал приказ Миграционной «Изменчивого не пущать!» – хмыкнула Алу.

Направляющие лучи исчезли, а взобравшиеся по ним пузыри слились в одну большую сферу, отчего небо стало походить на внутренность гигантской раковины – перламутровую, мягко поблёскивающую всеми оттенками павлиньего пера.

– Краси-иво, – совсем сонно протянула Аниаллу. – Может быть, Тинойа передумала потому, что решили сделать именно такой купол? Или через него будет так же сложно попасть наружу, как через тот, который собирались делать вначале?

– Боюсь, что даже сложнее.

– Что, теперь совсем-совсем никто не выберется?

– Не совсем. Но это будет не так просто.

Внешняя сфера растаяла. Город снова окутала тьма, с трудом можно было разглядеть отсветы на стенках гигантского пузыря. У горожан уже затекли шеи ждать продолжения спектакля, когда купол взорвался. Множество лёгких радужных плёночек медленно опускалось на Бриаэллар, падало на крыши и деревья и постепенно растворялось во мгле. На крышах и балконах все – и взрослые, и дети – бросились ловить эти «чешуйки Изменчивого». Те, кому это вроде бы удавалось, обнаруживали, что плёночки свободно пролетают сквозь ладони, щупальца и лапы.

Не только красота самого явления была причиной восторгов: горожане радовались, предвкушая спокойную жизнь, которую оно сулило. Даже ан Камианы, чьи медовые окна хорошо просматривались с балкона, казались донельзя довольными, хотя и были главными противниками создания купола. Небесный мрак пришёл в движение, словно там ворочалось и потягивалось нечто огромное, угольно-чёрное, оно оглушительно муркнуло, и над Бриаэлларом вспыхнули луны. Подул ветерок. Звёзды сегодня, видимо, решили не зажигать.

– Всё, – сказала Аниаллу.

От купола над головами алаев не осталось ни единого зримого следа, но они знали, что он там, что он никуда не исчез. Ещё не до конца понимая почему, Анар почувствовал себя пойманным. И он был уверен, что Алу тоже стало не по себе.

– Алу, мы не решили, как теперь быть с Кеаном, – напомнил Анар.

– Как быть... У нас есть только наши догадки, их для каких-то решительных действий будет маловато.

– Но Селорну и Малауру рассказать о них всё равно надо, – с нажимом сказал Анар.

– Я расскажу, – кивнула Алу.