Последняя сессия закрыта. Я защитила дипломную. Сдала на отлично госы... И в мыслях раз сто рассказала об этом Ринату. Он стал моим невидимым безгласым собеседником, которого я носила в себе. Уже целый год, как я рассказываю ему обо всём, что со мной происходит, но ничего не знаю о нём. Что стряслось? Разве человек может просто взять и исчезнуть из твоей жизни, словно туман поутру, будто его и не было никогда...

Если бы мы расстались, как расстаются нормальные пары - было бы не так горько. Но в моём календаре не было дня, который я могла бы отметить чёрным. Не было равнодушного или полного сожаления прощального взгляда. Звук его отдаляющихся шагов не разбивал моё сердце. Даже прощального смс не удостоился мой телефон...

Они не оставили в книгах ни листьев сушёных,
Ни писем желтеющих - нечему в печке гореть...*

Семья Карины собралась в путешествие в Италию. Это был подарок дочери к окончанию университета. Мы же, по обыкновению, поехали к бабушке.
Для разнообразия я решила провести пару дней в гостях у двоюродной сестры, Луизы, в Грозном. К тому же, мне безумно хотелось посетить центральную мечеть. О том, что я лелеяла надежду встретить старого знакомого, не стоит и упоминать.

Мы с Луизой, в длинных платьях и платках, шли по парку, прилегающему к мечети, любуясь мастерством турецких архитекторов, когда услышали, как группа людей обращается к прохожим:

- А вы не знаете английский? Наш переводчик переел жижиг-галнаш и вернулся в отель! Кто-нибудь, знает английский?

Луиза дернула меня за рукав.

- Почему ты молчишь? Моя сестра знает! - выкрикнула она с гордостью.

- Что ты делаешь? - шикнула я на неё, но было поздно: группа направилась к нам.

Это были представители двух компаний: московской и амстердамской. Один из москвичей был родом из Чечни, и узнав об этом, заграничные партнеры изъявили желание посетить республику. Переводчик, после неумеренного поглощения национального блюда в ресторане, почувствовал себя неважно, и был отправлен в гостиницу с пачкой активированного угля. И в поиске замены ему эта группа, благодаря моей сестре, наткнулась на меня.

Я откровенно нервничала. Одно дело, переводить письменные тексты, другое - живую речь, к тому же тогда, когда на тебя обращены сразу восемь пар мужских глаз.

- Мы хотели немного рассказать гостям о нашей религии и о мечети, - с этими словами ко мне обратился самый молодой из группы. - Мои знания языка не настолько хороши.

Сглотнув ком, я повернулась к иностранцам, которые, радушно улыбаясь, глядели на меня в ожидании.
Я выразила надежду, что им понравится в нашей - немного отличной от других - республике России, и мы направились ко входу в мечеть. Я объясняла, для чего там лежат платки и платья, как нужно заходить, как происходят молитвы, как молятся женщины и почему их намаз совершается отдельно, и ещё много всего, о чем спрашивали голландцы.

Если бы я не нервничала так сильно, я бы получила удовольствие от этого опыта: иностранцы были очень милыми и проявляли искренний интерес к нашей культуре. Луиза стояла чуть поодаль, и я слышала краем уха, как она время от времени разговаривала с кем-то из москвичей.

Позже, когда мы вышли к большому фонтану в центре парка, я сперва на английском попрощалась с голландцами, сказала, что была рада познакомиться с ними и пожелала им приятно провести время в России. Затем простилась с москвичами, и мы с Луизой отправились в её любимое кафе.

- Впервые пожалела, что прогуливала английский! Так занимательно было вас слушать! Только ничего не понятно.

Я хотела было поворчать о том, что сперва нужно было спросить у меня, готова ли я к роли переводчика, но, осознав, что мне и самой было интересно, передумала.

- Кстати, среди них же был наш земляк. Так вот он прямо совсем земляк - его родители родом из нашего села.

Я не придала значения этому замечанию, а стоило б.

День спустя я отправилась обратно в село, досадуя о том, что за два дня, проведённых в Грозном, так и не встретила по волшебству Рината. Бабушка, ловко орудуя спицами, вязала мне яркие шерстяные носки на зиму, рассказывая, как когда-то давно, когда её длинные косы не были серебряного цвета, она ходила за водой к Тереку, с двумя ведрами. Наш будущий дедушка ловил рыбу в реке, там-то и случилась их первая встреча.

Я с великим удовольствием слушала эту историю в сто семьдесят первый раз. И тут, явно чем-то воодушевленная, в комнату зашла невестка, Зарета.

- Нашу Алю такой красавец заприметил! - шёпотом начала она.

По традиции, невестке нельзя называть родственников мужа их настоящими именами. Чтобы долго не ломать голову, я попросила звать меня Алей.

Не скажу, что мне было не любопытно, что это за красавец, но эмоции невестки явно были в двадцать раз сильнее моих.

Выяснилось, что парня зовут Джамал, он живёт и работает в столице, а его мать родом из села. Бабушка тут же спросила, чей он будет, и невестка рассказала, упомянув все семь поколений.

- Они давно здесь не были, с тех пор, как родители его матери умерли, - пояснила невестка.

Он хотел увидеться со мной, но у меня не было настроения для встреч. Может, через год, или два... А лучше три. Когда перестану думать о Ринате.

Бабушка, теперь уже перебирающая чётки в ежевечернем ритуале, тоже высказалась о том, что можно было бы и выйти на свидание, посмотреть, что это за юноша, но давить не стала. И невестка ушла, укоризненно покачав головой.
Но через какое-то время она вернулась:

- Там пришли, хотят видеть тебя. Будут просить выйти к Джамалу. Кстати, говорят, ты ему с английским помогла - вы что, знакомы?

И только тогда я поняла, кто это.
Во избежание недоразумений я поспешно объяснила, как произошло знакомство.

- Ты можешь и не ходить к нему, но только скажи им это сама, а то меня уже замучили! - взмолилась невестка.

И мы вместе вышли к гостям. Я была уверена, что просто поздороваюсь, объясню, что не хочу никаких знакомств, и попрощаюсь. Как говорил Ринат, моей наивности предела не было.

- Он ведь убежденный холостяк! Ему вообще никто не был интересен! Столько девушек с ним знакомили, стольких красавиц показывали. А встретив вашу Альбину, зажегся! Дал нам указание любой ценой устроить свидание, так что мы отсюда не уйдём без неё.

С этими словами две молодые женщины, двоюродные сестры Джамала, сели в гостиной моей бабушки и сложили руки на коленях, пристально глядя на меня. Видимо, пытались понять, что во мне привлекло их брата.

- Мы не шутим, мы будем сидеть здесь. А у меня дети не кормлены дома.

- Так пойди же и накорми их! - довольно резко вырвалось у меня.

Их гнусный шантаж меня здорово раздражал, я уже жалела, что вообще оказалась этим вечером в гостях у бабушки. Хотя судя по настырности гостей, они бы наведались и к тете, и к сестрам, пока не нашли бы меня.

- Послушай, - ко мне наклонилась Зарета, - просто сходи на десять минут, и вернёшься, они живут через три дома. Это ни к чему не обязывает, ничего не случится.

Через три дома жила та, что оставила детей без ужина, Фатима. Вторая попрощалась с нами перед её двором.

- Я проведу тебя в зал, сама буду в соседней комнате, подам девочкам ужин в столовой. Не стесняйся.

С этими словами она поправила платок на голове и сопроводила меня в комнату, где уже находился жаждущий продолжения знакомства со мной человек.
Высокий брюнет с небольшой бородкой поздоровался на родном языке, встав при виде меня.

- Рад, что ты пришла! Как поживаешь?

До ужаса хотелось быть грубой, но тогда я бы наверняка прослыла невежей, бросая тень на воспитание, данное мне родителями, поэтому я вежливо ответила на приветствие.

Мне просто нужно пережить десять минут, сохраняя более-менее приветливое выражение лица. Это было сложнее всего.

- Я не поверил, когда узнал, что ты родом отсюда - невероятное совпадение! Девушка, которая сразила меня и моих коллег. Ты была безупречна!

Он, должно быть, шутит. Я умирала от волнения, думала, что убегу в слезах, если вдруг не смогу что-то перевести, тряслась, как лист на ветру - это он называет безупречным?

Дальнейшее общение напомнило передачи, где за полминуты нужно дать как можно больше ответов на вопросы.

- Не хочешь присесть?

- Нет.

- Ещё учишься?

- Нет.

- Какие планы?

- Аспирантура, работа, не знаю, я только сдала экзамены.

- Красный диплом?

- А если синий, могу быть свободна?

Он рассмеялся.

- Действительно, мозговой шторм тебе устроил. Профессиональное, прости. Мне хочется как можно быстрее и как можно больше всего узнать. Про твою семью мне уже рассказали, хочу знать о тебе.

- Что тебе даст цвет моего диплома? Я могу быть старательной троечницей или же злостно прогуливающей отличницей.

- Где бы ты хотела жить? Смогла бы в мегаполисе?

- Я смогу и на северном полюсе, если окружение будет по душе. Кстати, мне уже пора.

- Намек понят. Окружение тебя не впечатлило?

- Было, чем впечатляться?

Он рассмеялся. Недоумевая, что это вообще за странный эпизод был, я вышла к Фатиме.

- Уже всё? - она удивленно подняла брови. Две темноволосые девочки, судя по всему погодки, задержали ложки над тарелками с супом и глядели на меня.

- Не надо провожать, я сама дойду. Спокойной ночи.

Я вышла во двор и услышала, как следом вышел кто-то и остановился на веранде.

- Это дело решённое, - услышала я за спиной.

Не оборачиваясь, я ушла в направлении бабушкиного дома.

- Ну как? Понравился? Красивый?

Меня ожидали невестка, двоюродные сестры Диана, Луиза и племянница Заира.

- Нет.

- Что нет? Некрасивый?

Я попыталась вспомнить, как он выглядел.

- Сойдёт. Но встреча была последней.

Была бы, если б я умела стоять на своём. Если б с детства в моем сознании не был возвеличен авторитет старших...

Бабушка вздохнула и отложила спицы.

- Я знала, что с тобой будет хлопотней всего.

- Ба, ты шутишь? Со мной? Ты меня с Ками не путаешь?

Бабушка махнула рукой.

- С сердцеедками вроде неё хлопоты знамо какие, обычное дело: кружит голову сразу нескольким, в итоге, у самой головокружение. А с такими, вродь тебя, однолюбками, книжек начитавшимися, беда да и только!

Надеюсь, бабушка ошибается, не хватало мне всю жизнь нести это божье наказание в своём сердце!

- Эти-то не пропадут, сбегут, мосты построят там, где им нужно - но своего добьются. А ты, вон, только и знаешь, что мосты сжигать. Нет таких, как в книгах. Надо брать, что есть, не то бабушка так и не увидит твою свадьбу.

Ба поднесла к глазам платок и мне сделалось совестно от того, что я её расстроила. Я прыгнула к ней на диван и крепко обняв, поцеловала в мягкую щеку.

- Ба, хочешь, хоть завтра выйду вон за вашего конопатого соседа Аташку?

- Аташка хороший парень, нечего шутить над ним.

- Да я и не шучу! И твоих курей заодно для него утащу в дополнение к приданому, а то он в детстве так и не смог ни разу из курятника незамеченным сбежать.

Ба рассмеялась, и у меня камень с души скатился.

***

- Чем яростней ты сопротивляешься, тем сильней он напирает. Что за человек!

- Не знаю, Карина, но он крепко оккупировал мои печёнки. Хотя ещё больше изводят все остальные. Такое чувство, будто мне лет сорок и он единственный, кто может спасти меня от безбрачия!

Весь месяц я игнорировала звонки Джамала. Не сдавались ни он, ни я. Но мне было сложней: в моем лагере было полно предателей.

- Тебя же никто за него замуж выйти не просит! Просто пообщайся. Отказать всегда успеешь.

В разных вариациях, эти слова я услышала раз пятьдесят восемь.

Мама старалась держать нейтралитет, но пару раз, словно невзначай, заводила разговор о его семье и о роде деятельности, отмечая, что мы бы неплохо поладили, и если бы ей было сейчас столько лет, сколько мне, она бы такого парня ни за что не упустила.

- Упустила б. У тебя в моем возрасте уже сын был, - напомнила я ей.

Номер Джамала я занесла в черный список, когда он, перейдя все границы, названивал без перерыва, оставив на моем телефоне шестьдесят пропущенных звонков и смс:

"Мне было бы приятней слышать вместо этих гудков мелодию, возьми трубку, расскажу, как установить".

Сразу после этого я получила смс с другого номера: "Как некрасиво!"

Этот номер тут же составил компанию предыдущему в Черном списке.

Все было бы хорошо, если б не свадьба двоюродного брата, на которую мы с мамой поехали в конце июля. На следующий день по приезду меня, на этот раз у тёти, матери Эсмы, нашла все та же настырная Фатима.

- Ты не можешь отказать! Он специально прилетел из Москвы, чтобы с тобой встретиться.

- Я его об этом не просила.

- Я таких упрямых впервые вижу! Что тебе стоит, выйди сегодня вечером к нему на три минуты!

- Нет!

Фатима ушла ни с чем, а я, довольная своей выдержкой, вернулась в дом. Но тут меня принялись обрабатывать предатели:

- Мне звонила Ажай, просила поговорить с тобой, - начала тетя.

Я понятия не имела, кто эта Ажай, и мне было громко чихать на то, что она, оказывается, моя четвероюродная бабушка и пятироюродная тетка Фатимы.

Но тетя настаивала так, что мне пришлось отступить.
Три минуты, ровно три минуты засеку на телефоне, - решила я.

Джамал благоухал каким-то резким парфюмом, что-то рассказывал о важном проекте, который оставил, чтобы увидеться со мной, рассчитывая, вероятно, впечатлить меня. Я стояла, скрестив руки на груди, думая о том, что в каких-то тридцати километрах от меня находится Ринат.

"- Скучай!
- И не подумаю!"

Если это было заклинание, то оно подействовало.

...Я скучаю по тебе так сильно, что мне всюду мерещится твоё имя. Я скучаю так сильно, что ненавижу того, кто стоит напротив просто за то, что это не ты. Я ненавижу любого, кто посмотрит на меня - потому что ты не смотришь. Ненавижу любого, кто позвонит - потому что ты не звонишь. Я буду ненавидеть любого, кто совершит глупость и полюбит меня - только потому, что ты меня не любишь...

Часто-часто заморгав, чтобы смахнуть набежавшие слезы, я взглянула на экран телефона: три минуты прошли.

- Мне пора. И не трать больше ни моё, ни своё время.

Не дав ему сказать и слова, я оставила Джамала за воротами и скрылась во дворе. Надира, старшая сестра Эсмы, которая сопроводила меня на это свидание, стояла неподалёку от калитки.

- Уже? - удивилась она, - человек специально прилетел...

- Я не просила его прилетать! Хватит говорить про это! - вспылила я.

Свадьба брата должна была состояться через два дня. А ещё через два мы с мамой собирались уехать обратно домой.

Но не уехали...

- Хочешь, чтобы я отстал от тебя? Скажи мне это в лицо.

- В прошлый раз я тебе в ногу это говорила?

- Я приму твой отказ, если только ты выйдешь сегодня и, глядя мне в глаза, скажешь своё твёрдое "нет".

Этот диалог состоялся по телефону, который мне передала невестка, ещё одна предательница. Я собирала вещи, готовясь к утреннему отъезду, когда Зарета подошла и принялась просить меня поговорить с ним.

Он уже стоял возле калитки бабушкиного заднего двора, невестка осталась по другую сторону забора.

Мне показалось странным, что у Джамала слишком довольное лицо для человека, которому через минуту будут в резкой форме давать отворот-поворот. Неужели он все ещё на что-то надеялся? Абсурд.

- Ну что ж, вот тебе моё итоговое, бесповоротное, необсуждаемое, непреклонное НЕ...

То, что произошло дальше, я помню смутно: откуда-то взялись двое парней, бесшумно появилась машина, лицо Джамала, сияя довольной улыбкой, смотрит на меня с переднего сиденья, я сижу на заднем, между двух похитителей, осыпая их проклятиями и грозясь поотрывать им все пальцы, если они не сгруппируются и не перестанут соприкасаться со мной хоть миллиметром своих сущностей.

Этого не может быть. Подобное не могло произойти со мной. Нет, не верю. Страшный сон. Нелепость. Бред! Я, свободная, сильная девушка, не могу попасть в такую ситуацию, это ничего не изменит... Я твердила про себя, как мантру, всю дорогу и потом, когда оказалась в доме у родственников Джамала.

Меня завели в большую комнату, куда стали стекаться люди. Я стояла, не понимая, что должна делать, стоит ли мне сорваться с места и мчать к окну, выбить его вон той хрустальной вазой и выпрыгнуть на улицу, затем бежать изо всех сил, стучаться в первый попавшийся дом и просить укрытия...

Я заметила чей-то телефон на диване в полуметре от себя, и пока все переговаривались, взяла его и набрала номер мамы.

- Я у его родственников, где-то неподалёку кладбище, надеюсь, поймёте, чей дом, - произнесла я во вдруг наступившей тишине, - вы приедете за мной или мне бежать через окно?

Окружающих повеселили мои слова. Мне предлагали чай, какие-то сладости, я не отвечала, в конце-концов просто отошла в угол, повернулась ко всем спиной и, глядя в пол, стала ждать, пока меня заберут.

Айза, тетя по папиной линии, вошла первой, с громкими возмущениями и угрозами. С ней была целая делегация моих родственников. Я слышала обрывки перепалки, выходя на улицу под руку с Луизой.

- Как они посмели!...

- Посмели, потому что они встречались!

Я, должно быть, ослышалась...

Хотя я ведь знала, что так и будет. Неважно, что я поднимала трубку, чтобы сказать "не звони" - я её поднимала, а значит, мы общались. Неважно, что я вышла к нему три раза, уступая на уговоры и лишь для того, чтобы сказать "не приходи" - я выходила, и в глазах общественности мы встречались.

Я сама выкопала себе эту яму.

Свадьба назначена на сентябрь.

***

*из стихотворения С. Капутикян