Марина осторожно заглянула в комнату. Меч лежал на диване и казался спящим. Но даже сейчас, он ощущался как опасный хищник, которого запустили в квартиру не иначе как по глупости. Дымка наверняка чувствовала нечто схожее, потому что настороженно следила за мечом, со своего наблюдательного пункта на комоде, не отходя ни на шаг. И игнорируя тот факт, что не менее странный, но видимо не столь опасный чужак сейчас находился на кухне.

Марина вернулась, замерла на пороге.

– Как тебя зовут?

Парень едва заметно вздрогнул, поднял настороженный взгляд от тарелки. Она заметила на его щеках крупинки гречки и кое-как сдержала улыбку. Повторила вопрос:

– Как тебя зовут?

– Меня? Макс, – он стер крупинки ладонью.

– Просто Макс?

– Ну, да, – парень перевел взгляд с Марины на Пернатого и обратно. – А что?

– Кушай-кушай, – разрешил Пернатый, недобро глядя на чужака поверх кружки с молоком.

– Спасибо.

Макс действительно вернулся к поглощению каши. Ел он так, словно это была его первая трапеза за долгие годы. А может быть даже века.

Он казался настолько обыкновенным, что впору было усомниться в реальности произошедших событий. Ну, подумаешь, какой-то Максим сбил девушку на дороге. А она уже сама досочиняла невесть что и приволокла незнакомого человека к себе в дом. Но спину холодило знание, что меч, лежащий в соседней комнате – настоящий. И появился он не просто так.

Макс болезненно сморщился и тронул пальцем ранку в углу рта – тот самый порез от меча.

Марина подошла ближе, налила молока во вторую кружку и придвинула ее к гостю, игнорируя ревнивый взгляд Пернатого. Тоже еще, нашелся монополист. Не для него одного молоко в холодильнике стояло.

– А как покушаешь, так и проваливай отсюда...

– Перестань! – шикнула Марина.

– И железяку свою забирай.

Макс перестал жевать и уронил взгляд под стол:

– Железяку не могу. Она теперь ее.

– Кого? – не поняла Марина.

– Кого ее? – в тоне Пернатого прозвучала насмешка.

– Вот ее, – Макс ткнул тонким пальцем в направлении Марины.

Та невольно вздрогнула. Только этого ей еще не хватало.

А ранку на ладони припекло воспоминанием о влажной коже рукояти. И в груди шевельнулось что-то тяжелое и черное, словно отзываясь на зов оружия.

– Хотя этого не может быть.

– Почему? – спросили Марина и Пернатый одновременно.

Хотя у Марины возникло подозрение, что последний все ответы давно уже знал.

– Потому что она – это не она. Она на нее не похожа!

– Как это: я не я? На кого не похожа? На себя?

– Или похожа, – неуверенно пробормотал Макс вглядываясь в Марину из-под челки. – Но тогда я должен был убить тебя. А я даже этого не смог. Бесполезный... глупый... трус... слабак...

Он бросил ложку, впился пальцами в свою лохматую шевелюру, сгорбился.

– Но ты ведь сам говоришь, что не похожа, – спокойно произнес Пернатый. – Так что у тебя нет гарантий, что это не она. А ты должен был действовать наверняка.

– Издеваешься? – прошипел Макс из-под рук.

– А похоже?

– Да кто я, скажите уже наконец?! – выпалила Марина стукнув ладонями по столу.

– Принцесса-воровка, – быстро ответил Макс. – Дочь Темного Бога, что украла у него Голубую Жемчужину.

Сердце дрогнуло.

– Голубую? – осторожно переспросила Марина.

Макс кивнул.

– Не зеленую?

– Нет, – неуверенно ответил он. – Точно голубую. И по следу которой Владыка пустил двенадцать гончих...

– Пятнадцать, – поправил Пернатый.

Марина посмотрела на него удивленно. Хотела возразить, сказать, что по ее подсчетам чудовищ вообще было всего одиннадцать. Но что-то заставило ее промолчать.

– Двенадцать, – повторил Макс. – На пятнадцать у Темного Бога не хватило детей.

– Чьих детей? – прошептала Марина.

Макс не ответил.

– Конечно, не хватило, – продолжил спор Пернатый. – У него их всего-то было трое.

– Это кто такое сказал? – возмутился Макс.

– Сказки.

– Брешут все твои сказки!

– Они не мои, – протянул Пернатый, уводя взгляд в окно.

Вздохнул тоскливо. Марина с трудом поборола в себе желание подойти и обнять, погладить по спутанным и не очень чистым волосам, пожалеть. Она заставила себя вернуться мыслями к предмету разговора.

– Брешут все... эти сказки, – повторил Макс тихо.

– А ты, значит, знаешь, как оно на самом деле было? – поморщился Пернатый, не отрывая взгляда от горизонта.

– Да, знаю.

– Может, ты и ответ знаешь?

– Какой?

– Отчего у Странника синие руки?

Макс дернулся, оскалил зубы, словно пес. Коротко и глухо рыкнул:

– Не смей! Это шутки для тебя что ли?

– Значит, не знаешь, – заключил Пернатый.

Максим схватил кружку и выпил молоко залпом. Рукавом утер сбежавшую каплю. Он буравил Пернатого взглядом карих глаз, но тот игнорировал молчаливый вызов.

– Сказка ложь, – попробовала разрядить обстановку Марина. – Да в ней намек...

– Эти сказки не лгут, – упрямо произнес Пернатый.

– Какие эти?!

Марина вынула из кухонного шкафчика потрепанную книгу и протянула Максу. Его лицо удивленно вытянулось.

– Откуда... где взяла?!

– Где взяла, там уже нету, – проворчал Пернатый. – Это для тебя достаточный аргумент того, что мы говорим правду?

Макс замер, закусил губу. С минуту сидел, неотрывно глядя на титульную страницу книги. А потом произнес:

– У меня своя правда.

Он вынул из-за пазухи лист бумаги. Пожелтевшую от времени, мятую, шероховатую на сгибах страницу. Протянул ее Марине.

– На. Читай. Вот моя правда.

Марина боязливо приняла из его пальцев бумагу. Осторожно развернула, вгляделась в строки. Шрифт был точно таким же, что и в сборнике сказок. А в нижнем левом углу, прямо на глазах, проявились цифры. Марина и без проверки поняла, что страница под этим номером в книге окажется пропущенной. Такие мелочи ее уже не удивляли.

– Вслух читай, – потребовал Макс угрюмо. – Пускай этот тоже послушает.

Марина облизнула пересохшие губы.