Босую пятку еле ощутимо кололо. Какая-то твердая соринка, затерявшаяся в ворсе ковра и дождавшаяся своего момента. Марина бездумно скребла ковер пальцами, игнорируя мелкое неудобство. Она сидела прямо на полу, в углу комнаты. Напротив нее на стуле сидел Макс и грыз ногти. Справа, на диване расположился Пернатый, спокойный словно Будда или притворяющийся таковым.

А в самом центре комнаты, точно между ними лежал Смерть Бога. Холодный. Спящий.

– Ну, чего сидим? – с притворной бодростью вдруг спросил Максим. – Меч нужно спрятать. Тут сиди, не сиди...

Марина зябко поежилась и поднялась с корточек. Пятки мгновенно закололо приливом крови, но она постаралась не обращать на это внимания. Подошла к мечу.

– Как это делается? – она посмотрела на Пернатого.

Но ответил Макс:

– Просто убираешь его и все. Как в ножны.

– Просто? Просто?! Но ты ведь не просто ножны! – сорвалась Марина. – Ты живой!

Максим сжался, словно она его ударила или отругала. Потупился.

– Ты не должна думать о нем, как о живом, – произнес Пернатый. – Иначе ты его убьешь.

Марина зажмурилась, шумно вдохнула носом. Открыла глаза.

Макс, который только что смотрел на нее, снова отвел взгляд. Ему было не менее страшно, чем ей. А может быть и страшней.

– Так же, как вынимала? – спросила Марина.

Ей ответили кивками.

Она наклонилась и подняла меч.

Всего и делов-то, убрать его на место. Спрятать.

Смерть Бога отозвался на прикосновение холодной тяжестью. Он не желал идти в ножны. Он требовал действий. Он жаждал крови. Марина мысленно одернула его и стиснула рукоять. Меч послушно утих, перестал разгонять ее сердцебиение.

Максим к тому времени уже стек со стула, встал на колени.

– Не дергайся, – приказала Марина и сама удивилась тому, как твердо и властно прозвучал ее голос. – Откройся.

Макс послушно открыл рот.

Самым трудным было – направить меч, сделать первое движение. Дальше лезвие скользнуло уже само. И с тихим стальным шипением исчезло где-то внутри Максима. Тот закашлялся, сжался, пережидая вспышку боли.

– Прости, – прошептала Марина.

Макс улыбнулся ей сквозь хрип и кашель. Нетвердо поднялся:

– Вот и все.

Пернатый вздохнул.

Нет, не Пернатый – Азамат.

Марина покосилась на него. Слова сказки все еще не укладывались в голове. Порождали больше вопросов, чем ответов. И все они рвались с языка.

– Почему ты здесь? – самый настырный вопрос все-таки сорвался с губ.

Азамат нахохолился, а Макс смешливо фыркнул, потирая саднящее горло.

– Нет, я не в том... Я очень рада, что ты здесь. Но ты ведь должен оберегать ту...

– Я должен сохранить. И я храню, – хмуро отозвался Пернатый.

– Но я не она.

– Не кто? – когда Азамат того хотел, взгляд его становился по-птичьи пронзительным.

– Я не... не девочка в фиолетовом платье.

– Откуда тебе знать? – встрял в разговор Макс. – У тебя даже платье есть. Вполне подходящее.

Пернатый только кивнул.

Мысли о платье вызвали неприятный холодок в груди. Марина неуверенно покачала головой.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Ты тоже, – сказал Азамат.

Вот и поговорили.

>>>

Марина сидела на кухне и перелистывала страницы сказок. В голове роились мысли и образы, обрывки снов, смутные воспоминания, детские страхи.

В первый раз Пернатый встретился ей случайно. Просто натолкнулся на нее в тесном, залитом дождем переулке по дороге к Виктору. Раненый и больной. Марина тогда не думала о возможной опасности или о том, что впервые видит, как кто-то роняет с плеч перья. Она просто чувствовала, что все делает правильно. И еще – что рядом с ним она не одинока.

Хотя у нее никогда не возникало даже мысли о том, что Азамат может оказаться тем, кого она всегда ждала. Уж его-то она не ждала точно. И волосы у него были черные, а не белые. Как и шерсть...

Марина машинально огладила стол, словно под ладонью скользили белоснежные шерстинки. Она вспомнила перекресток и светофор, и белую собаку под ним. Если бы не внезапное появление Макса, кто знает – возможно, она бы уже поймала Белого. И, может быть, он привел бы ее к Нему.

А он ведь ждал, когда она его заметит. Он... позвал ее?

Сидеть на месте стало невозможно. Марина поерзала на табурете, а потом поднялась и пошла одеваться.

– Я прогуляюсь, – бросила в направлении комнаты, где дремали парни.

И зачем-то снова надела платье.

>>>

Она даже шага не замедлила на том перекрестке. Без того было ясно, что момент безвозвратно упущен и вся эта прогулка – одна большая глупость. Хотя сердце замерло на миг при смене цветов светофора, Марина притворилась, что изначально шла по иному маршруту и у нее сразу была иная цель. Сапожки перешли дорогу и свернули в сторону квартиры Виктора.

И не дошли. Потому что Виктор вышел им навстречу.

Марина почувствовала дежавю. И спохватилась, что вовсе не собиралась мириться первой. Но все равно сказала:

– Привет.

Виктор вскинулся. На лице отразилась смесь из замешательства, радости и настороженности.

– П-привет. А ты откуда? То есть...

– Не откуда, а куда, – Марина почувствовала свое преимущество. Превосходство прощающего. – К тебе иду. Пустишь?

– Ой, а... а меня дома нет, – Виктор позволил себе улыбку, еще немного пугливую.

– А что же теперь делать? – наиграно опечалилась Марина.

– Даже не знаю.

– Может быть, поискать тебя в кафе?

– А зачем тебе меня искать? – вдруг вздохнул Виктор.

– Затем, что я не знаю в городе лучшего охотника за тремя Зверями, – заявила Марина и попыталась взять друга за руку.

Но Виктор вдруг отшатнулся:

– Тише! Не надо об этом так открыто.

– Прости, – стушевалась Мари.

– Пойдем, правда, сядем где-нибудь и поговорим, – он поймал ее ладонь.

– К тебе?

– Нет, у моих стен есть уши.

Марина удивилась, но послушно пошла за Виктором, легко нагнав его аккуратные шаги. Поравнялась, заглянула в глаза. Хотела что-то спросить, но не решилась.

И узнала кафе, только когда над головой звякнул фиолетовый колокольчик.

– Привет, Марта! – громко поздоровался Виктор.

Марина скромно махнула ладошкой и улыбнулась.

Снова дежавю.

Но, прежде чем сесть за столик, Виктор назвал свой заказ. Марта терпеливо кивнула, словно несмышленому ребенку. Марина одернула невесть откуда взявшееся раздражение и ничего заказывать не стала.

– О чем ты хотел поговорить? – спросила, едва уселись.

– Я совсем недавно – буквально вчера – понял одну важную штуку, – начал Виктор заговорщицким шепотом. – Я и есть Пятилапый!

Марину так и передернуло всю, обдало морозом изнутри. Черная звезда скрежетнула по ребрам, проворачиваясь.

– Тише-тише, не бойся, – улыбнулся Виктор покровительственно.

– Я не... я тебя не поняла, – нашлась Марина. – Ты... кто?

– Пятилапый.

Она еле сдержалась, чтобы не зажмуриться и сохранить на лице прежнюю маску замешательства.

– Ах, ну да, ты же не читала. Или не помнишь. Пятилапый – тот, кто охотится за тремя Зверями.

– Разве не за девочкой?

– Какой... ай, нет конечно! Она в сказках вообще только для...

– Для чего? – сморгнула Марина.

– Ну, для красоты сюжета. Для интриги. Чтобы непосвященному читателю – вот, как ты – казалось, что книга о ней.

– А разве нет?

Снова этот покровительственный взгляд. Подошедшая Марта благоразумно поставила чашку с чаем подальше от рук Марины, угадав ее желание выплеснуть кипяток Виктору в лицо. В глупое, мальчишеское, пустое лицо, возомнившее о себе.

Внезапно стало легко. Легко и смешно. Так что пришлось тайком закусить губу и потупиться, запрячь смех в груди. Виктор – Пятилапый. Это ж надо было додуматься! Вот дурак самонадеянный.

– Книга эта о Трех Зверях извечных, – учительским тоном напомнил Виктор, дождавшись исчезновения Марты, и откусил пирожок. – Эй, я же не то зака... ой, с капустой. Вкуснятина.

Марина взглянула на тарелку перед собой и обнаружила три сырника и щедрую горку сметаны. Желудок отозвался голодным ликованием.

– А при чем тут Пятилапый? – спросила она, принимаясь за еду.

Ситуация была настолько нелепой, что даже это имя не пугало и не лишало аппетита.

– Ну как же – все сходится. Пятилапый охотится за Зверьми, скитаясь по мирам. А я всегда чувствовал, что мне не место в этом скучном, сером мирке... И тут мне в руки попадает эта книга! Почему?

– Почему? – послушно спросила Марина.

– Потому что мои поиски подходят к концу. Именно здесь, в крайнем мире, ютящемся на краю Мироздания, я и поймаю всех Трех Зверей!

– И что тогда? – не удержалась от вопроса Марина.

– А?

– Что тогда будет?

– Как, что... – Виктор растерял половину восторженности и пафоса. – Я завладею всем миром... всеми мирами. Стану Владыкой.

– Точно?

– Ну, да.

– А как?

– В смысле, как?

– Ну, как тебе в этом помогут Звери? Что они сделают?

Виктор нахмурился. Посмотрел на нее внимательно.

– Мари, ты издеваешься?

– Нет, – внутренне Марина вздохнула.

– Откуда я знаю, как? Сначала нужно поймать, а потом уже разберемся.

Нужно было промолчать, свернуть этот опасный разговор, но Марину несло. У нее внутри все кипело не то от смеха, не то от ярости.

– А что если...

– Мари? – женский голос беспардонно оборвал. – Ты что тут делаешь?

Марина обернулась и взглянула на замершую Линду:

– Сырники ем.

По спине побежали мурашки. Она знает? Она догадается?

Линда теребила шарфик цвета яичной скорлупы и переводила растерянный взгляд с Марины на Виктора и обратно.

– Откуда ты знаешь это место?

Марина невольно вжала голову в плечи. Линда заметила это движение, и глаза ее расширились.

– Мари... нет...

– А в чем, собственно... – вмешался было Виктор, но его тоже прервали, на этот раз – молодой брюнет, внезапно оказавшийся рядом с Линдой.

– Вам пора ехать, – произнес он тихим, абсолютно бесцветным голосом и аккуратно взял Линду под локоть.

Та вырвалась.

– Не трогай меня, пес! Мари...

– Вам пора ехать.

Марина не слышала ее. Ее приморозило взглядом к лицу незнакомца. К пронзительно-синим глазам, к острым скулам, даже к затянутым в тугой хвост волосам – к абсолютно незнакомому, но устрашающе родному лицу.

– Вам пора ехать, – рука в тонкой черной перчатке впилась в белый локоть железным тиском.

Линда вскрикнула. От боли, от ужаса, от отчаянья.

– Мари, уходи от него!

Незнакомец тащил ее к выходу, и ни одна живая душа в кафе не смела ему помешать.

– Мари, ты не знаешь, кто он! Беги! Уходи от него! Не смей! Не смей!!!

Хлопнула дверь, отсекая оглушенное пространство кафе от шумной улицы. Глухо звякнул золотой колокольчик.

– Что это было? – спросил Виктор. – Кто это?

– Это брат мой, – прошелестела Марина. – Это брат мой, Черный Ветер...

Сорвалась. Помчалась следом. Грудью ударилась о стекло двери, заполошной птицей слетела с крыльца. Огляделась.

Нет. Никого. Тишина переулка.

Словно ничего и не было.