Несколько лет назад.

Воняло канализацией и чем-то протухшим. Зелёные дырявые мусорные пакеты валялись у стен заброшенных домов, привлекая к себе избыточное внимание жирных крыс.

Заметив одну из них, пробегающую через дорогу, высокий парень пискнул, сразу замедлив шаг.

Друзья рассмеялись над этим.

— Какой же ты трусишка, хён, — не переставая лыбиться, прокомментировал Тэ, пнув ногой валяющуюся банку из-под газировки.

Брюнет поправив рукава куртки, выпрямился, сглатывая комок в горле.

Из-за крысы он отстал от парней, потому ускорил темп, поравнявшись с ними. Его пухлые красные от холода губы сложились в трубочку, после чего он выдохнул горячий пар, наблюдая как тот тлеет в свете фонарей.

Он, привыкший, к роскоши ненавидел быть в таких местах, как эта стройка. К его невезению все подобные сделки и встречи проходили либо на заброшках, либо в мерзких подпольных клубах или же где-нибудь на тёмной улице.

— Он не сказал, что именно хочет от нас? — спросил у Чанёля брюнет, шмыгнув красным носом.

— Очередное дельце. На этот раз нужно просто передать кое-что господину Ли. Знаешь же его? Его сынок учился с нами в одной школе, только в параллельном классе.

— И для этого он заставил нас притащиться в эту помойную яму? — возмутился Ким Сокджин, игнорируя зловоние.

Они, трое лучших друзей ещё со средней школы, ввязались в тёмные делишки совершенно случайно, когда однажды в клубе сцепились с криминальным авторитетом того времени Пак Мин Соком. Дабы не наклевать новые проблемы, ребята согласились на сотрудничество: выполнять грязную работёнку и жить спокойно; сегодня очередная отработка.

— Это же люди Мин Сока. У них в башке хрен знает что, — ответил Тэхён.

Впереди показался проволочный забор со всякими предупредительными знаками.

Даже не взглянув на них, Чанёль с разбегу взобрался на стену и перепрыгнул её, оказавшись за считанные секунды на другой стороне.

Друзья поступили также, продолжая идти. Благо, зловоние прекратило щекотать носы, и они вздохнули полной грудью.

— Когда закончим школу, покончим с этим, так? Отец обещал мне передарить акции его дружков. Можно будет откупиться, — прозвучал отстранённо голос Кима.

Ви посмотрел на красивый профиль широкоплечного друга и слабо улыбнулся.

Джин всегда был популярен в школе. Девчонки только от одного его имени теряли голову, но несмотря на это парень ни с кем не встречался. Спать? Даже Тэхён и Чанёль не уверены был ли у него опыт, иногда шутливо называя того «престарелым девственником».

— Айщ, прекрати делать такой вид, — цыкнул Ви.

— Какой такой?

— Щенячий. Ты заставляешь чувствовать себя дерьмово.

Сокджин рассмеялся заразительным смехом, покачав головой. Этот макнэ в компашке совсем дурачок.

— Тише, мы пришли, — шикнул друзьям неразговорчивый Пак, указав подбородком на людей, стоящих у входа в одну из заброшек.

Человек шесть, а может и больше. Они одеты в потёртые джинсы и кожаные куртки, несмотря на лютый холод.

Полноватый мужчина с выбритой головой повернул шею в сторону приближающихся выпускников, едко хмыкнув.

— Мы уже думали, вы не придёте, — он встал с покрышки, на которой сидел и внимательно оглядел лица пришедших.

Уверенность на их физиономиях смешила бандита.

— Пробки, — кратко объяснил причину опоздания Чанёль.

— Сразу приступим к делу? Что нужно передать господину Ли? Чип? Диск? Бабки? — спросил Джин, складывая массивные руки на груди.

Он был младше Чанёля, но всё равно оставался самым зрелым в их компании, поэтому чувствовал некую ответственность за друзей.

Человек напротив некоторое время молчал, изучающе глядя на Джина, а затем на его парней. Такие глупые. Ещё молоко на губах не обсохло, а они уже успели ввязаться в какое-то дерьмо.

— Планы меняются, Сокджин. Для тебя, — выделил последнюю фразу лысоватый мужчина, и в этот момент рядом с Кимом оказались два высоких амбала, положивших ладони на плечи парня.

Чанёль и Тэхён отошли на несколько шагов, продолжая наблюдать за происходящим.

Джин в недоумении оглянулся, с каждой секундой хмуря брови всё больше. Он не понимал.

— Что это значит? Что происходит? — пытаясь выбраться из хватки бандитов, звонким голосом спрашивал тот.

— Твой папаша перешёл кому-то дорогу. Ему хотят отомстить. А что может быть прекраснее, чем похищение единственного живого сына? Твой папочка мигом пожалеет о своих делишках. Советую ему готовить кошелёк, — противно хмыкнул человек по имени Шихён.

Не веря собственным ушам, Джин широко раскрыл глаза и покачал головой. Не может быть такого. Нонсенс!

Приложив все усилия, Ким громко рыкнул, пиная амбалов ногами, но те больнее заламывали тому руки, поваливая на колени и плюясь ругательствами.

— И вы знали?! — обращаясь к друзьям, отрывисто дышал Сокджин.

Ему в миллион раз хуже от того, что так поступили с ним они — его лучшие друзья. Или уже, скорее, предатели.

— Они сказали, что простят нам долги, если мы приведём тебя. Пойми, Джин. Это просто бизнес, — проговорил твёрдо Чанёль, добив своими почти что безразличными словами шокированного брюнета.

Просто бизнес? Столько лет дружбы — пыль? Они вместе проходили сквозь трудности, всегда поддерживали друг друга, защищали, а сейчас?

Парень стиснул до дрожи челюсть и брезгливо поморщился, глядя на грязную землю перед носом.

Сжав кулаки, он почувствовал, как на пальце нагревалось серебряное кольцо, которое ему подарили на шестнадцатый день рождения Пак и Ким, а после разжал, ощутив сильный удар по рёбрам. Падал.

— Вы свободны, сосунки. Больше не попадайтесь на наши глаза, — посмотрев в сторону выпускников, усмехнулся Шихён.

Недолго ещё понаблюдав за тем, как Сокджина избивали ногами и дубинками, Ёль толкнул младшенького в сторону, намекая уходить.

Под стоны и хриплый кашель лучшего друга они покидали стройку, ощущая странную тяжесть в области груди.

Возможно, это совесть? Но кто об этом думал в тот момент?

— Вы ещё заплатите мне за это, друзья... Я вернусь и уничтожу вас за то, что вы сегодня сделали, — вопя во всё горло, кричал Ким Сокджин, получая один удар в грудь и ещё в ребро.

Тэхён на секунду замешкался, но всё-таки не обернулся назад вместе с Пак Чанёлем, исчезая из жизни брюнета.

Спустя пару минут криков они их больше не слышали...

***
На следующий день после знакомства с пленным в подвале загородного дома Южных, Чеён позвонили из дома, призывая срочно наведаться к родителям. Коленки Розэ сразу почуяли неладное, и когда она вступила в гостиную, где на полу располагался дорогой персидский ковёр, а стены были полны чучел животных, девушка окончательно убедилась в правоте своего шестого чувства.

Маленького роста худая женщина с волнистыми короткими волосами подходит к взволнованной блондинке, смотря нечеловеческим взором прямо в напуганные глаза Чеён, а затем грубо хватает за подбородок, поворачивая его в сторону. Её наращенные ресницы встали дыбом, а из ноздрей, кажется, выходит пар.

— Значит, это правда... — шепчет госпожа Пак и даёт падчерице смачную пощёчину. — Дрянь!

Невысокий мужчина средних лет с квадратными очками на носу и густыми бровями, опущенными к переносице, наблюдает за картиной с брезгливостью, всё больше выходя из себя.

Он стоит у лестницы на второй этаж, не желая двигаться с места и что-либо говорить. Взбешён.

Чеён прикладывает ладонь на горящую от удара щеку и прикрывает веки, умоляя себя не плакать. Она сейчас возненавидела эту татуировку на шее в тысячный раз, мечтая взять ножик и вырезать то место.

Мачеха продолжает отрывисто дышать, скрипя зубами, и сверлить блондинку ненавистным взглядом.

— Неблагодарная дешёвка! Как ты могла так опозорить нашу семью?! Как ты только посмела это сделать?! — разозлившись от своих криков ещё пуще, женщина хватает Розэ за волосы и швыряет её на пол, грозно нависая сверху и продолжая кричать.

Девушка сжимается, бесшумно выпуская слезы и принимая пощёчины матери.

Её нижняя губа распухает, а на языке ощущается солоновато-железный привкус.

Одно только не ясно: как они узнали? Вряд ли Чимин мог разболтать.

— Связаться с группировкой, которой считают изменниками нации! Только у тебя хватит на это мозгов! Грязная девка! — не унимается госпожа Пак.

— Ты только приносишь нам несчастья! Из-за тебя мы потеряли контракт с семьёй Джинёна! А теперь ещё выясняется, что ты связана с Южной мафией?! — подаёт голос мужчина, и сердце Чеён останавливается.

Она испытывает такой страх, что мурашки по телу пробегают каждый раз, как только он выплёвывает свои слова.

Опираясь на плечо, девушка с туманом в глазах смотрит на размытую фигуру отца и кусает разбитые уста.

— Как мы теперь людям в глаза посмотрим?! А?! Ты об этом не подумала?! Дрянь! Дочь своей продажной матери! Надо было тебя бросить на улице, — вопит громче прежнего мачеха, избавляясь от груза на душе.

Она давно хотела высказать этой прокажённой всё, что думает о ней.

Розэ приподнимается на локтях, садясь на ноги и бесшумно шмыгает влажным носом, из которого льётся вода. Ей так хочется кричать во всё горло, лишиться голоса и исчезнуть.

Блондинка правда не знает как оправдаться, что сказать...

— Отец, я... — попыталась заговорить Чеён разбитым голосом, но мать повторно даёт ей пощёчину.

На нежных щёчках Пак уже горят следы от ударов, а от колец на пальцах женщины скоро появятся фиолетовые синяки.

— Не смей обращаться к нему так! Ты не заслуживаешь права иметь родителей! — госпожа Пак больно хватает Розэ за подбородок, шипя прямо в лицо. — Ты больше не часть этой семьи. Теперь ты грязная подстилка для Южных. Убирайся к ним! Слышишь?! Пошла вон к своим ублюдкам!

Она толкает дочь, и та падает на локоть, ударяясь, из-за чего по конечностям пробегают мурашки.

Разъярённая женщина поднимается на второй этаж, громко распахивая дверь в комнату Чеён, после слышится шум разбивающихся вещей, мебели, стекла, словно внутрь дома попал настоящий ураган.

Это заставило блондинку судорожно вздохнуть, всхлипывая от отчаяния и обиды.

Следом за разбитыми вещами Чеён через окно смогла увидеть как на землю, в бассейн и на крыльцо дома летят её вещи: нижнее белье, книги и музыкальные пластинки.

Ей хочется вскрикнуть, но колючий комок в горле не позволяет. Лишь тихий стон, который никто не услышит...

В это мгновение в гостиную заходит удивлённый Пак Чимин, держащий в руке шёлковое платье сестры, которое он подобрал на улице среди прочего мусора.

Его глаза перемещаются с плачущей Чеён на полу к рассерженному отцу, поджимающего губы, потом уже к лестнице, по которой быстро спускается мать с чемоданом в руке. Она бросает его к ногам Розэ и громко выдыхает.

— Что здесь происходит? — спрашивает Чимин, бросая на пол платье сестры.

Чеён поворачивает голову в его сторону, открывая рот, но так и ничего не отвечает. А что будет? Пак все равно не защитит её, тем более перед родителями.

— Эта потаскуха связалась с бандой! С Южными, сынок! Ты можешь в это поверить?! — как сирена орёт женщина.

Пустой взор Чима невольно натыкается на свою кисть руки с татуировкой, которая надёжно спрятана от чужих глаз под часами.

— Она опозорила нашу семью! Связалась с преступниками, с врагами страны! Ты знаешь, что они подозреваются в убийстве президента?!

— Тебе хоть немного стыдно? — тихо, но ледяным тоном интересуется господин Пак.

Блондинка, набирая в лёгкие воздух, косится на остолбеневшего Чимина, затем прикрывает веки и спешит встать на слабые ноги, чуть не теряя равновесие.

Все присутствующие зачарованно наблюдают за действиями девушки.

— Нет, не стыдно, — дрожащим голосом отвечает Чеён, смотря в сторону родителей.

Мачеха вскрикивает и замахивается рукой, всем сердцем желая прибить эту девчонку:

— Бесстыжая, как и своя мать!

Рука так и осталась в воздухе, ибо Розэ успела перехватить её и отшвырнуть.

— Не прикасайся ко мне. И никогда больше не упоминай мою родную мать. Забыла? Я теперь с Южными. Сама знаешь, что они могут с тобой сделать.

Не дожидаясь пока та сойдёт с катушек, Чеён разворачивается спиной к предкам, переступая чемодан. Она направляется к входной двери, где стоит хмурый Чимин и вытирает ладонью кровь на губах, потянув за ручку.

Госпожа Пак хотела было налететь на блондинку, повыдёргивать все волосы, но рука мужа останавливает её порыв, говоря, что та того не стоит. И это тоже было больно...

Чеён оказывается на улице, встретившись с ветром и запахом сырости, и глубоко выдыхает, рассматривая свои сломанные и испорченные вещи по всему двору.

Нижнее белье, чулки и шляпы плывут по бассейну, нарядные платья висят на ветках деревьев, кустов, валяются на газоне; сломанная вдребезги косметичка тут же, а книги в пустых клумбах, вместо цветов. Сердце сжимается под толщей костей.

Переводя дыхание, девушка стремительным шагом направляется к гаражу, где её верно дожидается мотоцикл.

Нажав на кнопку в стене, Рози открывает ворота, судорожно надевает шлем, боясь, что мачеха сейчас прибежит доделывать начатое и заводит мотор, эпично выезжая из гаража и покидая отчий дом. Навсегда.

Теперь она правда осталась без семьи и единственные, кто у неё есть — это Южные.

***
Шторы задвинуты, так что дневной свет не попадает в помещение. Горит одна настольная лампа, в свете которой клубится дым электронной сигареты сладкого аромата. Где-то внизу доносится шумы колёс, сигналов и людского смеха. Кипит жизнь. Кажется, лишь в этом кабинете время остановило свой ход.

Тэхён, рядом с которым по обе стороны стоят Феликс и Вону, откладывает сигарету, поправляя эстетическими пальцами мягкие волосы на голове.

Чимин, подъехавший к боссу недавно и ещё не отошедший от скандала дома, сидит на стуле у окна, изучая разнообразные узоры на шторах.

Покой в комнате нарушается, так как двери кто-то отворяет. Все вмиг отходят от гипноза, поднимая хмурые лица на гостей. Это были Пак Чанёль, Бэкхён и Сехун.

— Наконец-то, — фыркает Тэ, указывая рукой на свободный кожаный чёрный диван для всех троих.

Нехотя, но Южные присели.

— Что за срочность? Ты раньше никогда не связывался со мной лично, — замечает брюнет, поправляя классические брюки.

Ким достаёт из шкафчика пакетик и бросает его на колени недруга.

— Узнаешь вещичку?

Недоуменно созерцая каменную физиономию Ви, тот берёт в руки пакет и пристально начинает разглядывать содержимое.

Его товарищи наклоняются вперёд, тоже желая посмотреть на причину встречи.

— Это ведь... — раскрывает челюсть Чанёль, с трудом переводя внимание на Северного. — Откуда?..

Страх промелькивает в зрачках брюнета или стыд? Ким так и не понял. Но он знает, что у того сейчас точь-в-точь такие же ощущения, как и у него самого.

— Мы провели вскрытие наших ребят. Подарок от Сокджина. Если бы и ты додумался провести осмотр, то тоже нашёл бы в желудках парней презент, — отвечает Тэхён, играясь телефон в ладони.

Он вертит его, скрывая за этим нервозность.

— Кто такой Сокджин? Может, объяснитесь? — надувается пепельноволосый, складывая руки в замок на раздвинутых ногах.

Незаметно для остальных Пак и Ким переглядываются, быстро отворачивая головы.

Повисает молчание.

— Блять, Чанёль, почему молчишь? Ты знаешь, кто убивает наших? Что вы оба скрываете? — взрывается О, резко вставая с дивана и взмахивая рукой.

— Сядь на место и успокойся. Я всё расскажу, — после приказа босса, Сехун плюхается на мебель, буравя негодующим взором профиль Пака.

Кажется, что ему было трудно даже думать об этом. Но почему? Что в этом имени такого? Судя по расстроенному личику Бэка, близкий друг главаря Южных тоже ничего не знает.

— В средней школе я, Ким Тэхён и Сокджин были лучшими друзьями...

— Что?! — одновременно вскрикивают парни, круглыми глазами глядя на главарей.

Те это пропустили мимо, думая о чём-то своём. Кто бы мог подумать? Эти двое — лучшие друзья? Да они разорвать готовы друг друга при малейшей возможности.

— У нас были общие интересы. Мы были как братья не разлей вода. Это продолжалось до выпускного класса. Как-то однажды в одном из клубов мы ввязались в полное дерьмо и стали шестёрками криминального авторитета. Если бы наши родители узнали во что мы вляпались, отправили бы в Сибирь... — принимает эстафету Тэ, опираясь ладонью руки на холодную поверхность стола, предаваясь воспоминаниям.

— У нас долго не получалось избавиться от них, но однажды подвернулся случай. Условием было привезти им Ким Сокджина, и тогда всё прощено... Мы выполнили часть своего уговора. Мы предали лучшего друга, не ощущая в тот миг ничего, кроме пустоты и страха, — сглатывает Чанёль, и его кадык дёрнулся.

Пепельноволосый сам не замечает, как начал качать головой. Ему было трудно в это поверить.

Чанёль, ненавидящий крыс в своей стае, сам оказался предателем? Может, из-за своего поступка он так изменился? Предать лучшего друга... Низость всех этажей пороков.

— Сокджин обещал, что отомстит нам, но время шло... Мы с Чанёлем выросли, закончили университет, занялись своими делами. Начали гонку за власть и напрочь позабыли о существовании Джина. Хотя, не скрою, в кошмарах он у меня часто появлялся. И вот сейчас гаденыш вернулся, — продолжает Северный, заканчивая историю и смотря вокруг.

Парни долго молчали, проглатывая полученную информацию. В этой истории их главари — злодеи. По их вине теперь страдают другие.

Бэк фыркает, запуская руки в свою прическу, чтобы потрепать её. Как после этого доверять Пак Чанёлю?..

— Вы его предали, — цедит пепельноволосый, — и он хочет отомстить.

— Да.

— Но из-за ваших конфликтов страдаем мы. Те, кто словили пули в Соннаме, ничего не сделали, — поднимается Бэк с места, глядя при этом лишь на Чанёля.

— Мы накажем его за смерть ребят. Придержи коней, — предостерегающе сверкает очами брюнет.

— И что теперь? Мы сотрудничаем? — морща лоб, спрашивает Джексон, на что получает хоровое «нет».

— Просто будем держать нейтралитет, пока не решим проблемку с Сокджином. Лучше не отвлекаться друг на друга, а держать ухо востро, — объясняет Тэ, посмотрев на экран звонящего телефона.

Королева Ким Джису. И что ей неймётся? Последние сутки только и делает, что грызёт мозг. Он сбрасывает вызов и откладывает сотовый в сторону.

Покидая компанию Северного, Чанёль на минуту задерживается в дверях, не глядя на бывшего товарища, спрашивает:

— Что ты ему скажешь, когда вы встретитесь?

Черноволосый хмыкает, прищуривая глаза.

— При встрече, Чан, говорить будет только он. Я вынужден буду слушать, прежде чем убить.

***
Щиплет...

Чеён цыкает, продолжая аккуратно дезинфицировать разбитую губу антисептиком. Холодный влажный ватный диск раздражает ранку, отчего девушка вновь дёргается, но вскоре принимается за свою прямую обязанность.

Она выбрасывает вату в мусорную урну и берётся за пластырь, наклеивая его на висок. Видимо, когда мачеха толкнула её рукой на пол, блондинка сильно ударилась, однако из-за всей обстановки даже не обратила на это внимания. Вот почему у неё раскалывалась голова. Она-то думала, что из-за пролитых слёз.

Покончив с делами, Чеён смотрит на своё отражение в зеркале и замирает. Такая вымотанная. Она не любит наносить много косметики, но сейчас подправить некоторые недочёты было бы кстати: эти синяки под опухшими глазами, распухшую нижнюю губу, нездоровый тон кожи. Словно подменили...

На настенных часах стрелки указывают без пятнадцати семь. Весь день блондинка гоняла по городу на своём дорогом мотоцикле.

Он заменяет ей домашнего питомца, с которым можно было бы пообщаться и ласкать или выплакаться.

Родители никогда не разрешали заводить кошек или собак, ссылаясь на то, что Розэ забудет о них на следующий день.

Туго обвязав пояс короткого халата вокруг талии, девушка выходит из ванной комнаты, радуясь тому, что Южные предоставили ей номер.

Раньше она возмущалась и боялась делить одно здание с бандитами, а сейчас начинает привыкать. Тем более, оставшись без денег и крова — это лучшее, что может быть.

Пак достаёт из шкафчика упаковку рамёна и включает плиту, игнорируя урчание в животе. Сейчас бы съесть рёбрышки с кетчупом... Или токпокки.

Отыскав на нижних полках небольшую кастрюлю, Пак принимается за готовку ужина, как слышит, что входная дверь открывается. Неужели снова назойливые уборщицы? Но каково было удивление Чеён, когда на пороге появился...

— Чон Чонгук? Откуда у тебя ключ от моего номера?! — спрашивает она, выходя из-за стойки и глядя на нежданного посетителя.

Брюнет с чёлкой в виде запятой, одетый в чёрную толстовку со спортивными брюками и кроссовки, как ни в чем не бывало захлопывает дверь и вмиг останавливается, разглядывая внешний вид новенькой.

Сперва его привлекают обнажённые длинные ножки, затем лёгкий коралловый халатик с треугольным вырезом... Однако вскоре он переводит заинтересованный взор на лицо и резко сбрасывает брови ко лбу. Откуда у неё синяки на щеках, разбитые уста? Она с кем-то подралась?

Видимо, Пак стало неловко, потому она отворачивает голову, поправляя длинные пряди белокурых волос вперёд, прикрывая ими изуродованное личико.

—...Взял на ресепшне. Твой телефон отключен, а ребята звонили тебе раз двести. У нас было собрание, — откашливаясь Чонгук, засовывает руки в карманы штанов.

Чеён хмурится. Она подходит к столу, где лежит её сотовый и берёт его в руку, нажимая большим пальцем на кнопку.

— Я забыла его включить, — виновато говорит самой себе Розэ.

Брюнет, пользуясь её замешательством, проходит вглубь гостиничного номера. Конечно он давно уже обшарил все её вещи, надеясь найти какие-нибудь доказательства связи с Северными, но кроме упаковки прокладок, нижнего весьма примечательного белья и прочих женских штучек он отыскать ничего не сумел: ни жучков, ни камер, ни номеров.

«Хорошо шифруется», — рассудил Чон.

— Что с твоим лицом? Северные недовольны работой? — хмыкает брюнет, и Пак театрально закатывает глаза.

— Не твоё дело. Уходи. И верни ключ на место. Я не давала разрешения нагло вламываться в мой номер, — холодно отрезает Чеён, возвращаясь за готовку рамёна.

Вода в кастрюле как раз вскипела, после чего девушка смогла погрузить в кипяток лапшу и приправу.

В желудке Чонгука предательски заурчало, но блондинка этого не слышала, увлечённо занимаясь готовкой.

Он бы мог попросить сварить лапшу и для него, однако парень слишком горд, чтобы ужинать в компании крысы. Хотя его это не останавливает находиться в её апартаментах, бросать короткие взгляды на выпирающие ключицы и соблазнительные икры... Чёрт, что это с ним?

Поморгав пару раз, брюнет приходит в себя.

— Это не моя прихоть. Парни хотели убедиться, что ты вернулась. Знаешь же, что у них особое отношение к тебе, — язвит Чонгук.

Она глубоко вздыхает.

— Да, знаю. Доволен? А теперь покинь, пожалуйста, мой номер, — сузив глаза, наигранно улыбается Розэ.

— Ого, мы знаем такие слова, как «пожалуйста»? Вай, — продолжает докапываться брюнет.

Ему нравится выводить из себя эту особу, которая пытается казаться дерзкой и смелой, а на самом деле обычный травмированный ребёнок.

— Чонгук, у меня выдался очень тяжёлый день, поэтому, ради твоего же блага... Вали, — чеканит та, взглянув на него из-под ресниц.

Южный раздумывает как поступить. Ему было скучно и планов на ночь нет, а занять себя чем-то надо.

Перестав обращать внимание на присутствие высокого брюнета, девушка переливает рамён в тарелку и выключает плиту, закинув кастрюлю в раковину.

— Не поделишься? — спрашивает Чонгук, склонив голову набок и провожая странным взглядом Чеён до стола, где она принимается за трапезу.

— Перебьёшься, — буркает Пак, палочками поднося ко рту лапшу.

В этот момент горячий кончик лапши касается ранки на губе, из-за чего Розэ резко бросает палочки и начинает руками создавать ветерок у больного места.

— Айщ! — шипит она.

— Это из-за того, что ты такая вредная, — хмыкает Гук, приблизившись к ней, — дай гляну.

Он садится на корточки перед её стулом и кладёт обе руки на щёки, пристально и важно рассматривая пухлые губы, которые из-за раздражения покраснели.

Ни Чеён, ни сам парень не понимают, зачем он так поступает...

Однако в груди блондинки бешено стучит сердце, сотрясая грудь, а глаза лишь смотрят на его красивое и милое лицо. Иногда такой грубый, аж страшно, но в эту секунду — совершенно противоположный себе.

— Вот же глупая. Ты что, не знаешь, что ранки нельзя трогать? Они быстро раздражаются из-за холодной или горячей воды и даже могут воспалиться. У тебя больше нет пластыря или маски? — убрав ладони с лица девушки, причитает Чонгук.

Розэ сразу спускается на землю, хлопая ресницами.

— А как мне, по-твоему, кушать? — ворчит блондинка, забавно нахмуривая брови.

Брюнет осознаёт, что кое-как сдерживает улыбку.

— Может, подождать пока остынет? Айщ, как маленькая. Всему тебя надо учить.

Парень выпрямляется во весь рост, глядя на надувшуюся Чеён сверху вниз.

На минутку в его голове мелькает мысль, что такая девушка не может работать на Северных и быть крысой, подставлять всех в округе.

Однако его раздумья прерывает трель звонка, доносящаяся из мобильника блондинки.

Они одновременно переводят взоры на экран, где засветилось имя Ин Сан, и по спине Пак пробежали мурашки.

— Не поднимешь? — уже не таким мягким голосом спрашивает Чонгук, недоумевая, чего та мешкает.

Голова Розэ еле заметно вздрагивает, а она сама тянет руку к телефону, продолжая сверлить пугливыми глазами контакт, надоедливо трезвонивший ей.

— Я потом ей перезвоню. Это не так срочно, — отвечает Чеён, сбрасывая вызов.

Парень подозрительно щурится, вернув маску холодного принца. Он тихо хмыкает и хочет уже намекнуть на Северных, как экран снова засветился тем же именем.

Чёртов Пак Чимин. Что ему нужно от неё?

— Уверена, что не срочно? Вон какая настойчивая эта... — Чонгук наклоняется над головой блондинки, — Ин Сан.

Ладошки, держащие злополучный сотовый, запотели. Кровь ударяет по вискам, и становится трудно дышать то ли от близости парня, то ли от самой ситуации.

— Я...

— Может, мне ответить? — брюнет пытается выхватить телефон, но Розэ быстро реагирует, вставая со стула.

Что она делает? Такими действиями она лишь доказывает, что что-то скрывает...

Чонгук усмехается, расправляя плечи и медленно приближаясь к девушке.

— Это не твой телефон и ты не имеешь права... — говорит Чеён, прижимая к груди мобильный.

— И кто мне запретит? Кто этот контакт? Это то, о чем я думаю? Дай его сюда.

И Розэ, вскрикивая, сдвигается с места, сверкая пятками. Она бежит в комнату, пытаясь захлопнуть дверь перед носом брюнета, но тот успевает подпереть её ногой, в последствии с легкостью распахивая.

Не зная, куда прятаться, Чеён просто пятится назад, глядя прямо в карие глаза Чона, блестящие от чёртиков.

Он подбегает к ней и берёт за руки, притягивая блондинку к себе спиной, отчего та оказывается в ловушке.

Брыкаясь, Пак хочет освободиться от захвата, но сильные мужские руки блокируют любые попытки.

— Нет... отпусти... не трогай, — продолжает битву Чеён, скручиваясь и пряча телефон от негодяя.

Со стороны, если б кто увидел, подумал совсем не те вещи, но сейчас обоим было на факт, что их тела трутся друг о друга, глубоко плевать.

Они не удерживают равновесие и падают на аккуратно застеленную кровать.

— Слезь с меня! — вопит Чеён, продолжая крепко держать сотовый.

— Сначала отдай мне мобильник!

Судорожно дыша полной грудью, девушка осознаёт, что её конечности уже устали бороться под весом Южного, однако желание не оказаться на месте Гу Хана побороло первое.

Стараясь задеть ногами Чона, Розэ дергает ими, бьётся головой о матрас кровати, однако Гук одной рукой касается коленей блондинки, пытаясь удержать напор, а другой скрещивает её кисти и заламывает их над макушкой, горячо дыша прямо на малиновые щёки.

Пак слышит громогласные удары сердца в груди брюнета, чувствует аромат его одеколона, видит разбухшие вены на шее... Она только врубилась, в какой позе оба лежат. Слишком опасно.

— Слезь с меня, — убивая одним взглядом, велит Чеён.

Лицо Чонгука опускается ниже... Их приоткрытые уста в пару сантиметрах друг от друга, и это легко исправить одним наклоном вперёд, но ни одна из сторон ничего не предпринимает, лишь зачарованно глядит на всю эту картину.

Брюнет скользит взглядом по её подбородку к тоненькой шее, потом к приоткрытому плечу и ключицам...

Она прямо перед ним. Даже Розэ подумала, что вот-вот и он её поцелует, увы... Всё совсем не так.

Чон возвращает игривый взгляд к раскрытым глазам Чеён, потом по его губам проскальзывает хитрая ухмылка. Что он удумал?

— Мне не нужен твой телефон, Пак Чеён. Ты уже доказала мне, что я был прав. Ты — крыса, — шепчет прямо в лицо Чонгук, быстро отстраняясь от сконфуженной блондинки.

Он встаёт с помятой кровати и поправляет одежду.

— Передавай «привет» Ин Сан.

Оставаясь в том же положении, Пак перестаёт дышать, думая, что делать.

Он всё расскажет! Её убьют! Боже...

Розэ судорожно приподнимается и бежит за брюнетом, схватывая его за локоть.

— Нет, постой, — пытается оправдаться она.

Тем не менее, Южный брезгливо убирает её ладонь со своего тела.

— Отныне не трогай меня. Не хочу подхватить заразу.

Лишая Чеён дара речи, Чон Чонгук захлопывает за собой дверь, оставивляя девушку в гордом одиночестве.

Она обессилено падает на паркет и смотрит в пустоту. Ей конец... Они просто заживо закопают её — и дело с концом.

В один день Розэ лишилась семьи, дома, денег, а теперь она лишилась последней надежды обрести — что?

Блондинка сама недоумевала.