Чонгук

'Аика', - раздается в наушнике голос Дженни. - 'Восточная сторона'.

Мой и без того кипящий гнев взрывается подобно вулкану, когда я бросаюсь бежать рядом с Тэхеном. Моя грудь охвачена гребаным огнем, как будто расплавленная лава заполняет мое туловище, но я преодолеваю боль.

Когда я заворачиваю за западный угол, то вижу, как Аика бьет Дженни ногой в грудь. Дженни падает, и когда она пытается убрать ноги Аики из-под себя, Аика подпрыгивает, почти нанося коленом удар Дженни в подбородок.

Дженни переворачивается на спину и встает на ноги, а затем бросается на Аику, нанося удар в плечо матери.

Мое сердце выпрыгивает из груди, когда Аика выхватывает пистолет из-за спины, а затем Дженни борется со своей матерью, чтобы отвести дуло от нее.

Моя боль отступает на второй план, когда я продвигаюсь вперед, оставляя Тэхена позади. Подпрыгнув, я ударяюсь ногами о стену, а затем переворачиваюсь в воздухе, и каблук моего ботинка попадает Аике в голову сбоку. Пистолет отлетает в сторону, когда она падает на землю.

Когда я приземляюсь на ноги, безжалостная боль пронзает меня насквозь. Аика вскакивает, когда я вытаскиваю KA-BAR из держателя на поясе, а затем бросаюсь на нее.

Когда я наношу удар, она блокирует его, ее ладонь попадает мне в правое плечо. Меня пронзает жгучая боль, которую замечает Аика.

Резко повернувшись, я уклоняюсь от ее удара, умудряясь при этом полоснуть ее поперек груди.

Гребаные бронежилеты.

Дженни наносит удар сзади, но Аика использует момент, чтобы замахнуться на меня. Я отклоняюсь назад, и, едва избежав удара, отхожу назад, чтобы не повредить сломанные ребра.

Дженни бросается на спину матери, ее рука обхватывает Аику за горло.

Бросаясь вперед, я глубоко вонзаю нож ей в бок. Я оказываюсь лицом к лицу с Аикой, наше прерывистое дыхание смешивается. Она издает маниакальный, сдавленный смешок.

- Чон.

- Руби, - шиплю я, вытаскивая лезвие, чтобы ее кровь могла свободно течь. - У тебя никогда не было ни единого шанса. - Я вонзаю КА-БАР ей в бок, туда, где находится легкое. - Сдохни, блять.

Дженни крепче сжимает ее, издавая рычание, когда она дергается назад, а затем раздается тошнотворный треск.

Когда тело Аики падает между мной и Дженни, я с трудом втягиваю воздух, боль в груди возвращается с удвоенной силой.

Я обхватываю себя левой рукой за талию, а потом просто смотрю на женщину, которая была проклятием моего существования.

Все закончилось?

Облегчение разливается по моим венам.

Все закончилось.

Я падаю на колени, наконец-то победив величайшего врага, который у меня... был.

Глядя на небо и поднимающийся в воздух дым, я расплываюсь в улыбке.

Теперь не осталось никого, кто мог бы бросить мне вызов.

Затем Дженни подходит и встает передо мной, торжествующе улыбаясь мне сверху вниз.

- Привет, детка, - бормочу я.

Она наклоняется и, обхватив мой подбородок, прижимается поцелуем к моим губам.

- Привет, детка, - повторяет она мои слова.

- Давайте убираться отсюда, - говорит Тэхен.

Дженни берет меня за правую руку, помогая подняться. Я обнимаю ее за плечи, затем говорю:

- Мы поговорим о твоем трюке, как только вернемся домой.

Она усмехается.

- Ты не в том состоянии, чтобы меня отшлепать.

- Тогда мы поговорим после того, как я поправлюсь.

Она улыбается мне, когда мы идем к передней части замка.

- Не могу дождаться.

Пока мои люди собираются у входа, я осматриваю раненых и потери, которые мы понесли.

Донгу поддерживает Чонха, в то время как Кисон помогает Люмину, который, похоже, получил пулю в ногу.

Намджун стоит у тела Юнги, и я качаю головой, глубоко переживая потерю. Я бросаю взгляд на Тэхена.

- Помоги Намджуну с останками Юнги.

Несмотря на то, что большинство из нас ранены, мы движемся как можно быстрее, чтобы добраться до машин.

Тэхену приходится вести машину, потому что у меня повреждены левая рука и грудь. Когда он увозит нас прочь от Академии Святого Монарха, я откидываю голову на спинку сиденья и закрываю глаза.

Слава богу, мадам Келлер там не было.

Слава Богу.

Когда-нибудь мне придется встретиться с ней лицом к лицу, но не сегодня.

- Где еще у тебя болит? - спрашивает Дженни.

- Похоже, сломаны ребра, - бормочет Тэхен. - И глубокая рана на правом бедре.

Я устало усмехаюсь.

- Неплохо для рабочего дня.

- Только ты мог так сказать, - фыркает Дженни у меня за спиной.

Когда мы добираемся до здания, из которого работаем, становится ясно, что все измучены и ранены.

Мне следовало взять с собой доктора Осу, но, по крайней мере, у Тэхена есть медицинский опыт.

Повернувшись к нему, я говорю:

- Сначала позаботься о пулевых ранениях других.

Его взгляд останавливается на моей левой руке.

- А твои?

- Я сам их вытащу.

- Черта с два, - бормочет Дженни. - Я сделаю это.

Уголок рта Тэхена приподнимается.

- Удачи.

Когда он уходит, чтобы позаботиться о раненых, Дженни спрашивает:

- Это предназначалось мне или тебе?

- Мне. Я видел, как это выглядит после извлечения пули, - шучу я.

Она скашивает на меня глаза.

- Еще один подобный комментарий, и я не дам тебе обезболивающего.

Не заботясь о крови, я поднимаю правую руку к ее шее, а затем пристально смотрю на нее.

- Ты был потрясающей, и безрассудной, но потрясающей.

Взяв меня за руку, она подводит меня к стулу и столу.

- Садись.

Мой взгляд останавливается на женщине, которую я люблю, когда она начинает снимать ремешок с моей ладони.

- Ты в порядке? - Я спрашиваю.

- Лучше, чем ты, - говорит она, сосредоточившись на порезах.

- Я имел в виду, ты в порядке после убийства Аики?

Дженни поднимает на меня глаза.

- Между ней и мной была только ненависть. Я не чувствую ничего, кроме облегчения.

Мои губы растягиваются в улыбке.

- Спасибо.

Между ее глазами появляется легкая морщинка.

- За что?

- За то, что спасла мне жизнь. - Это доказало мне, что Дженни моя на сто процентов.

Я могу доверять ей.

Не сводя с меня пристального взгляда, она улыбается мне.

- Конечно. Если кто-то и убьет тебя, то это буду я и на моих условиях.

- Ты слишком сильно любишь меня, - поддразниваю я ее.

- К счастью для тебя.

_______________________________

Дженни

Когда я выхожу из самолета после того, как Тэхен благополучно высадил нас на острове Чонха, я пригибаюсь, когда Сакура бежит ко мне.

- Дженни! - кричит она, а затем бросается на меня.

Мои руки обнимают ее, и потом мы просто держимся друг за друга.

- Я же говорила тебе, что вернусь, - шепчу я.

Сакура кивает, уткнувшись мне в плечо, затем отстраняется, ее глаза ищут что-то у меня за спиной. Она обходит меня, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть, куда она направляется.

Чонгук останавливается в паре шагов от Сакуры, и они пристально смотрят друг на друга.

Подбородок Сакуры начинает дрожать, затем она говорит:

- Спасибо, что сдержал свое обещание.

Чонгук кивает.

- Не мог тебя подвести.

Сакура что-то бормочет, а затем придвигается ближе. Чонгук поднимает забинтованную руку и останавливается на полпути, чтобы дотронуться до нее. Когда Сакура кивает, он кладет ее ей на плечо, и тогда она сокращает дистанцию.

- Осторожно, у Чонгука сломаны ребра, - предупреждаю я ее.

Она отстраняется, но затем Чонгук притягивает ее к себе, обхватывая правой рукой.

Эмоции переполняют мою грудь, и мои глаза начинают гореть, когда я осознаю важность этого момента. Чонгук - первый мужчина, который прикоснулся к Сакуре с тех пор, как ее изнасиловали и чуть не убили.

Сакура позволяет ему обнять себя всего на пару секунд, прежде чем отстраниться, вытирая щеку тыльной стороной ладони.

- Теперь я могу сдержать твое другое обещание.

Нахмурившись, я спрашиваю:

- Какое обещание?

Чонгук усмехается.

- Разве тебе хотелось бы это узнать?

Я прищуриваюсь, глядя на него.

- У тебя все еще есть пара частей тела, которые я могу сломать.

Он подходит к Сакуре сзади.

- Сначала тебе нужно пройти через нашу Сакуру.

Издав взрыв смеха, я качаю головой, глядя на них.

Чонха подходит и встает рядом со мной.

- Могу я с тобой поговорить?

Кивнув, я следую за ней на небольшом расстоянии.

- Что случилось?

Глаза Чонха встречаются с моими.

- Я просто хочу поблагодарить тебя за то, что ты пришла за мной, когда я упала.

- Конечно.

Она качает головой.

- Ты не должна была, Дженни. Это очень много значит для меня.

Кивнув, я принимаю ее благодарность.

Подняв руку, она сжимает мою.

- Приятно сознавать, что есть женщина, на которую я могу положиться. Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, я буду рядом.

Услышав эти слова от женщины, которая так сильно вдохновила меня, у меня на глаза наворачиваются слезы.

- Это многое значит, услышать эти слова от тебя.

Она улыбается, а затем медленно направляется туда, где ее ждет Донгу с их сыном.

Я возвращаюсь туда, где меня ждут Чонгук и Сакура. Обняв Сакуру за плечи, я притягиваю ее к себе, и затем мы втроем идем к дому.

Розэ бежит к самолету, и я оглядываюсь через плечо, наблюдая, как она прыгает в объятия Тэхена, зацеловывая его до смерти.

Отпуская Сакуру, я поднимаю взгляд на Чонгука . Я наклоняюсь ближе и шепчу:

- Ты будешь вне игры как минимум на шесть недель.

- Вне игры? - спрашивает он.

'Секс', - произношу я это слово одними губами.

- Блять, нет. Ты не видела, как я исцеляюсь. При достаточной мотивации я буду в порядке через неделю.

Я громко смеюсь.

- Какого рода мотивация?

Он подмигивает мне.

- Я расскажу тебе, когда мы останемся одни.

Мы направляемся в дом, где жена Касу, Дахен, приготовила угощение.

Атмосфера радостная и полная подшучиваний, пока мы все угощаемся. Я готовлю тарелку для Чонгука и несу ее туда, где он сидит в столовой, уставившись в стол.

Я ставлю еду на стол вместе с приборами, затем сажусь на один из стульев.

- О чем ты думаешь?

- Академия Святого Монарха, - бормочет он. - Мне нужно связаться с мадам Келлер.

- Тебе не обязательно делать это сегодня, - говорю я. - Съешь что-нибудь, затем прими душ и немного отдохни.

Чонгук поднимает на меня взгляд.

- Где твоя еда?

- Вот, - говорит Сакура, поднося мне тарелку. Она садится рядом со мной со своей едой. - Я помогала с рисом.

Приподняв бровь, я спрашиваю:

- Правда?

Она усмехается, затем пожимает плечами.

- Я помыла рис.

- Все равно считается, - говорит Чонгук, набирая немного риса на палочки.

Мы приступаем к еде, и в доме воцаряется тишина, пока все едят. Как только Чонгук заканчивает, я несу наши тарелки на кухню. Когда я возвращаюсь к нему, он поднимается со стула, вспышка боли искажает его черты.

Взглянув на Сакуру, я спрашиваю:

- Ты справишься сама?

Она кивает.

- Я помогу Дахен прибраться.

Я выхожу вслед за Чонгуком из столовой, и он останавливается возле Донгу:

- Какой комнатой я могу воспользоваться?

- Первая дверь налево, - отвечает Донгу, указывая на лестницу.

Чонгук идет гораздо медленнее, когда мы поднимаемся по лестнице, и это говорит мне о том, как сильно ему больно. Я следую за ним в комнату и закрываю за нами дверь.

Направляясь в ванную, я говорю:

- Все, что тебе нужно сделать, это встать под душ. Я быстро помою тебя, так что ты сможешь лечь в постель.

Чонгуку все же удается усмехнуться.

- Блять, я впервые принимаю душ с тобой и ни хрена не могу сделать.

Я качаю головой, одаривая его улыбкой, прежде чем открыть краны. Пока я снимаю бронежилет и свою одежду, Чонгук спрашивает:

- Что случилось с твоей рубашкой?

- Я использовала ее как повязку для ноги Чонха. - Повернувшись к Чонгуку, я осторожно помогаю ему раздеться. Как только я раздеваю его, мои глаза обшаривают его тело, оценивая все синяки. - Боже, Чонгук.

Он встает под струю, а затем прислоняется спиной к кафельной стене.

Схватив средство для мытья тела и мочалку, я начинаю мыть его тело. Я избегаю его груди, потому что синяки выглядят воспаленными и болезненными.

Я пользуюсь моментом, чтобы быстро умыться, а затем закрываю краны. Я беру полотенце и вытираю Чонгука насухо, а затем принимаюсь за себя.

Когда я смотрю на его лицо, он улыбается мне.

- Тебе это слишком нравится, - бормочу я.

- Конечно. Я могу привыкнуть к тому, что ты заботишься обо мне.

- Только не бери в привычку подставляться под пули, - предупреждаю я его.

Когда я наконец усаживаю Чонгука на кровать, я подхожу к сумкам, которые мы оставили здесь, когда высадили Сакуру, и беру из них кое-какую одежду.

Я помогаю Чонгуку натянуть спортивные штаны, и, откинув одеяло, он ложится на спину.

- Одна неделя? - Я дразню его. - Не думаю, что это случится.

Его глаза блуждают по моему телу.

- С той мотивацией, на которую я сейчас смотрю, дай мне семьдесят два часа.

- В твоих мечтах, любовничек, - насмехаюсь я над ним, надевая леггинсы и футболку. Я заползаю на кровать и, подняв руку к лицу Чонгука, провожу пальцами по его подбородку.

Он поворачивает голову, и мы пристально смотрим друг на друга.

- Аика мертва, - шепчет он, как будто только сейчас осознает это.

- Одна убита, впереди еще много, - говорю я с тяжелым вздохом.

Чонгук хмуро смотрит на меня.

- Много еще? Сколько у тебя врагов?

Я разражаюсь смехом.

- Оооо... просто каждый торговец плотью в мире.

В его глазах светится восхищение.

- Ты собираешься продолжать освобождать девушек?

Я киваю.

- Такое чувство, что я действительно что-то меняю. Делаю что-то хорошее, чтобы уравновесить плохое.

- Поцелуй меня, - приказывает Чонгук.

Я наклоняюсь к нему и быстро целую в губы.

- Также не повредит, что у меня есть крутой жених, который спасет мою задницу, когда я попаду в беду.

- Твой крутой жених будет рядом с тобой всякий раз, когда ты найдешь людей, которых нужно освободить.

На моем лице расплывается улыбка.

- Ты хочешь помочь?

Чонгук кивает.

- Я всегда прикрою твою спину, Дженни. Мы - команда.