— О чем думаешь? — шепот вкрадчиво просочился в тишину, отдаваясь даже в кончиках пальцев. Завывания за окном утихли, и комната погрузилась в полное безмолвие — до этой секунды. На плече не ощущался вес, лишь темные волосы щекотали кожу.

— Да так, — уголок губ непроизвольно дрогнул, — Только что понял, что никогда не спал с вампиршей.

Девушка приподняла голову, сплела пальцы на груди мага и положила подбородок сверху.

— С клыками нужно быть поосторожнее, и все, — ответила она, — ничего сверхъестественного. С феями и оборотнями все куда интереснее.

Доминик хмыкнул.

— Никогда не понимал, почему психеи пользуются таким спросом. Это как минимум неудобно — эта их оболочка, — несколько секунд он молча обдумывал свою мысль, рассматривая потолок. — А с оборотнями что не так?

— Как будто с первобытным человеком трахаешься. А еще они иногда превращаются в животных прямо во время... — она издала неопределенное мычание в знак отвращения. — Сигарету?

Девушка потянулась за джинсами на полу, у противоположной стороны кровати. Она перегнулась через него, и с ноги сползло одеяло. Доминик на автомате провел ладонью по ее обнаженному бедру.

В темноте раздался щелчок зажигалки и шипящий вздох. К его лицу протянулись костлявые пальцы с подожженной сигаретой. Несколько минут прошли в молчании. Маг прислушался к собственному сердцебиению и с досадой признал, что его ждет очередная бессонница.

— Обычно... — она аккуратно подбирала слова, — мои партнеры бывают более жесткими. Очень многих заводит сопротивление.

Доминик разлепил веки, и его болотно-зеленые глаза скользнули по девушке.

— У меня есть строгое убеждение по этому поводу, — ответил он, стряхивая пепел прямо на пол. Маг задумался о том, что сигареты больше не удовлетворяют: видимо, организм так же не воспринимал никотин, как и наркотики, алкоголь и многие лекарства.

— В каком смысле?

В голове отчетливо и ясно прозвучал тихий мужской голос: "Ты понимаешь, что ты делаешь?" Воспоминание было ярким, как если бы то же самое произнесли только что прямо ему в ухо. Доминик усмехнулся: он до сих пор не мог вспомнить огромные отрезки жизни, а мелкие, неважные моменты всплывали вот так просто, по щелчку пальцев.

— Стараюсь всегда понимать, что я делаю, — он слегка обернулся к девушке с таким видом, будто раскрывал страшный секрет. Она не поняла его.

— Тебе не нравится страх? — она казалась искренне удивленной.

— Страх в контексте секса оскорбителен.

Девушка перевела непонимающие глаза в пустоту и несколько секунд пыталась осмыслить услышанное.

— Ты... С чего ты это взял? — она приподнялась и села. — Что это значит?

Доминик повел плечом, лишь бы завершить разговор, но вампирша продолжала расспрос тем же оживленным шепотом:

— Мне правда интересно, расскажи.

— Нет.

Маг закрыл глаза и снова почувствовал, как на него заползает липкое ночное уныние.

— Не знала, что такое бывает.

По его груди и плечу прошло легкое прикосновение.

— Лучше бы ты так интересовалась, зачем сама все это делаешь, — проворчал Доминик и сразу же понял наивность собственного замечания.

Тут же его посетила мысль, что рано или поздно придется выставить девушку за дверь, если он не хочет обеспечивать ее так же, как некий «сородич» до него и неизвестно сколько существ ранее. Сама же она вряд ли откажется от возможности находиться рядом с магом, с которым цена выживания в любом случае ниже, хотя бы потому что ему нечего от нее требовать.

Вампирша забрала из пальцев Доминика сигарету, которая бесцельно тлела и осыпалась. Одним движением потушив оба бычка о язык, она бросила их к серым ошметкам на пол.

— В мои пятнадцать, — продолжала шептать она, возвращаясь на место, — меня тоже отобрали у большой семьи. Только меня увезли не в Америку, а на рынок, где продавали рабов. После нескольких владельцев, мне удалось сбежать. Нашлись добрые существа, которые захотели помочь мне и моей подруге, — она произнесла последние слова еле слышным голосом. — Мне следовало заранее подумать, зачем им это.

— Это были вампиры Амоса, — полувопросительно предположил Доминик.

Девушка кивнула. Маг ничуть не удивился — он вообще остался равнодушен. Подобное происходило на его глазах постоянно, такие истории никто не считал исключительными, напротив, закономерными и привычными настолько, что в них больше не видели трагедии, кроме самих жертв.

— Это было очень давно, — вздохнула вампирша. — Я родилась гораздо раньше, чем ты можешь подумать.

Доминик подавил усмешку: они имели больше общего, чем казалось на первый взгляд.

— Подругу тоже обратили? — он не мог объяснить для себя, зачем продолжает тему.

— Нет, она была гибридом — умерла бы от яда. Наполовину ведьма, наполовину оборотень. Не могла ни колдовать, ни трансформироваться, и постоянно болела. Зато глаза были очень красивыми, зеленые такие, но с золотистым отливом, как будто, знаешь, по ним золотую пыль рассыпали.

В выдохе вампирши послышалась дрожь. Рефлекторно Доминик бросил на нее взгляд и заметил, как сузились зрачки. Она вытерла мокрые ресницы рукавами свитера.

— Соболезную, — он вернулся в привычное положение на спине.

— Не надо. Это я ее убила.

Он почувствовал тонкие уколы в области шрамов и нахмурился: девушка сказала не «мне пришлось ее убить», «меня заставили ее убить», нет, просто «я ее убила». В ее голосе слышалась тоска, на ресницах собирались слезы, но маг лишь раздраженно выдохнул, спрашивая себя, почему он постоянно сталкивается с любительницами убивать друзей.

Вампирша на некоторое время затихла — видимо, задержала дыхание. Затем матрас мягко отпружинил, и кровать опустела. Легкие шаги почти не слышались даже в полной тишине. Аккуратно прикрылась дверь в ванную.

***

Промозглый воздух заставил Доминика поежиться — он открыл глаза, с удивлением понимая, что все же провалился в сон этой ночью. Все осталось на своих местах: одежда на полу, пепел, скомканное в ногах покрывало, приоткрытая дверь, — но теперь, при свете дня, эта картина навевала тоску и желание поскорее куда-нибудь уйти. В квартире стояла тишина. Он пролежал около двадцати минут, рассматривая потолок, в раздумьях о предстоящей встрече с Шульцем.

Маг оделся и вышел из спальни — верхняя одежда вампирши висела на месте и обувь так же стояла на сушащем коврике. Самой девушки нигде не было видно, пропали лишь пакеты с заменителем крови. Доминик подергал за ручку двери в ванную комнату — заперто.

— Все в порядке? — спросил он, слегка наклонившись к двери. В ответ — ни звука. Маг с досадой подумал о том, что труп с передозом в его ванной — совсем не то, чего ему не хватало в сложившейся ситуации. — Если не ответишь, я открою дверь, — предупредил Доминик.

Спустя полминуты ожидания, маг вызвал интерактивную панель и ввел код. Замок щелкнул, и он сделал шаг в плохо освещенную комнату. По ванне, стенам и полу была размазана кровь. Белая кожа девушки казалась зеленоватой, особенно на сгибах суставов. Она сидела с опущенной головой, обхватив собственные колени, неподвижно. Свитер висел рядом на бортике, а кожаные нарукавники валялись на плитке.

На ее запястьях не осталось живого места: вся поверхность кожи была покрыта рубцами. Выпирающие ребра окрасились в желто-коричневый цвет от синяков, на них розовыми пятнами хаотично рассыпались шрамы.

Маг подошел ближе и протянул руку, чтобы пощупать пульс. От теплого прикосновения она с трудом разлепила веки. На мага уставились два огромных покрасневших глаза с узкими, как точка, зрачками. Только сейчас он заметил, что на руках есть совсем свежие открытые раны, а клыки впиваются в собственное запястье с той стороны, где проходит множество вен.

— Какого черта ты делаешь? — спросил маг, еще раз окидывая взглядом забрызганную кровью ванну.

Вампирша не сразу поняла смысл его слов. Она сильнее впилась в руку и зажмурилась от боли. Казалось, что в ней одновременно уживаются клыкастое кровожадное чудовище и его жертва, и первый управляет ее челюстями, а вторая — перепуганным взглядом с умоляюще вздернутыми бровями. Когда вампирша отпустила собственную руку, от укусов по запястью потекли капли и застучали о поверхность под ее ногами. Предобморочное состояние отразилось измождением на побелевшем лице.

Судя по количеству ран, она кусала себя и пила собственную кровь на протяжении по меньшей мере всего утра.

— Это... — начал маг, не в силах подавить раздражение. Он хотел высказать все, что думает о ее омерзительном каннибалистическом фетише, о том, сколько проблем она ему принесет, если умрет сейчас от потери крови, но вместо этого Доминик поднялся на ноги, отряхивая ладонь от случайно стертых с ее шеи капель крови. — Я вызываю «скорую».

Вампирша испуганно вскинула голову и отчаянно запротестовала:

— Не надо, я в порядке. Не нужно никого вызывать.

— Если ты здесь умрешь...

— Я не умру, пожалуйста, они выкинут меня из страны!

Маг колебался меньше секунды. Альтернатива была лишь одна: самостоятельно оказать ей первую помощь, перебинтовать раны и надеяться, что бардак вокруг — результат вскрытых пачек с заменителем, а девушка кажется такой зеленой из-за освещения, а не из-за критической потери крови.

— Не мои проблемы, — отрезал Доминик.

Он больше не хотел никого спасать.

Захлопнув дверь, маг вызвал «скорую помощь». Он понимал, что, вероятно, его все равно опросят: полицейские должны будут проверить, действительно ли она сама нанесла себе увечья и не имеет ли Доминик отношения к предыдущим травмам. Вампирша не расскажет ничего об их знакомстве, иначе полиция узнает о доме, полном нелегалов, и это отрежет ей и многим другим путь в Штаты. И это все же было лучше, чем прятать труп в день важной встречи.

***

Небольшой двухэтажный домик находился далеко в глуши, в самом тупике полузаброшенной дороги. Сероватый ветхий кирпич обсыпался от жары и холода, но крыльцо оставалось чистым. От земли к черепичной крыше поднимались сухие, припорошенные снегом лианы плюща. Доминик подошел к тяжелой чугунной ограде, достававшей ему до пояса, и оглядел дом, из окон которого лился теплый свет — маленький очаг уюта посреди бескрайнего полотна из сугробов, серого неба и разделяющей их рваной полоски деревьев.

Дверь в дом приоткрылась, и на секунду крыльцо просветлело, пар повалил на улицу. Навстречу магу вышел мужчина в одном лишь толстом свитере. Светлые волосы были убраны назад в короткий хвост. Он издалека поприветствовал Доминика приятным низким голосом, открыл для него скрипучую калитку и пригласил гостя следовать за ним по узкой протоптанной меж сугробов дорожке.

Стоило магу шагнуть за порог, как его окатило теплом с головы до ног. Приятное освещение успокаивало глаза и избавляло от ощущения, что в них насыпали песка. В нос ударил насыщенный аромат валенсийской паэльи. На секунду Доминику показалось, что он снова на солнечном юге, недалеко от морского побережья среди бушующей зелени.

Повесив верхнюю одежду на резную напольную вешалку, маг проследовал за Альбертом в гостиную, где его устроили на комфортном диване. Хозяин предложил ему кофе. За время ожидания он успел изучить дом с обилием резьбы по дереву, старомодными лампами с керамическими ножками, невероятно мягкой мебелью и сдержанными, но теплыми орнаментами. Со второго этажа доносился еле слышный, постепенно стихающий плач младенца.

Хозяин вернулся и поставил чашки на кофейный столик. Пальцы коснулись горячей поверхности, и согревающие нити поднялись от подушечек по ладоням. Мага немного смутило то, как быстро он почувствовал себя в своей тарелке и полностью расслабился — вся обстановка навевала ему воспоминания о родном доме, пусть он выглядел совсем иначе.

— Давно ты в городе, Доминик?

Маг постарался уклониться от ответа, не произнося откровенной лжи:

— Месяц назад зарегистрировался как выходец общины.

— Общины черных ведьм? — уточнил Альберт с легким замешательством. — Никто десятки лет не уходил из нее.

— Захотелось перемен, — он постарался не показывать усмешку, норовящую коснуться губ. — И, конечно, повлияли не лучшие отношения с некоторыми общинниками.

Перед глазами встало худое лицо злобной черноволосой ведьмы и то, как долго маг водил камнем-амулетом по болезненной печати, наложенной на него, чтобы просветить узор, перерисовать на носитель и наконец снять ее.

— Представляю, насколько, раз ты решил создать в штате Совет. В любом случае, начинание смелое. Честно говоря, я не верил, что Краммер все-таки пойдет на подобное.

Около лестницы на втором этаже послышались тихие шаги. Дерево слегка поскрипывало под ногами.

— Вот и она, — почти не слышно пробормотал хозяин.

Вскоре Доминика окатило волной — похожей на жар, но ощущавшийся не телом, а магическим полем. Он почувствовал рядом огромную разросшуюся ауру, проходящую даже сквозь стены. Кто бы ни обладал такой силой, он был бы настоящей машиной для убийств. На мгновение его уколола паника: чужая магия давила на него со всех сторон, не позволяя дышать полной грудью. Казалось, воздух загудел от такого большого и плотного поля. Альберт же совсем не замечал этого.

Магия зашевелилась и, напряженно перетекая, двинулась к стене. На лестнице раздались шаги. Сначала послышался стук каблуков, а затем вышла и сама обладательница чудовищной силы — высокая, тонкая женщина со стальной осанкой, высокомерно приподнятым подбородком и узкими полосками строго поджатых губ. При ее появлении двое мужчин встали.

Альберт подошел к женщине, привычным, незаметным жестом приобнимая за талию. Она же изящно скрестила руки, с интересом рассматривая гостя. Магия, которую хозяйка не могла использовать, настолько сгустилась, что Доминику приходилось удерживать собственное поле рядом с ней. Он думал, у него совсем не осталось сил — ни душевных, ни физических, — после смерти и страшного, омерзительного возрождения в разлагающемся теле. Но теперь у мага словно открылось второе дыхание: он готов был удерживать натиск чужой энергии сколько угодно, видя, что женщина напротив него прекрасно осведомлена, как давит на него. Она оценивающе наблюдала, сколько он выдержит, и это разжигало в нем злость и желание поставить ее на место.

Хозяин поспешил представить женщину:

— Моя жена Кендис.