Мы шли на Лунарию как буря, как воплощение смерти. Мои воины, закованные в железо и сталь, отражали ярость бога войны в своих глазах. С каждым шагом приближалась столица Моргардена, витающая в холодном свете луны. Стены города возвышались над нами, как грозные сторожа, готовые встретить наше наступление.

Когда врата Лунарии разверзлись, нас встретила волна врагов. Я ринулась в бой первой, как и положено королеве. Мой меч, острый и жадный до крови, разил каждого, кто осмеливался встать на моем пути. Я чувствовала, как каждый удар отдавался в моей душе яростью и жаждой мщения.

Кровь, горячая и липкая, брызгала мне на лицо. Я видела, как один за другим падали мои враги, их глаза стекленели от ужаса перед моей неумолимой силой. Но Лунария не сдавалась. Воины Моргардена, окружили меня, словно хищники. Я отбивалась, мое сердце билось в унисон с боевым ритмом, но даже я не могла предотвратить неизбежное.

Один из них, совсем мальчишка, с холодными глазами, которые казались бездной, подступил ко мне ближе всех. Наши мечи встретились, и на мгновение мир замер. Затем он нанес удар — я ощутила, как лезвие вонзилось в мой бок, прорезая броню, словно она была сделана из пергамента. Боль вспыхнула огнем, и я вскрикнула, но не отступила. Кровь струилась из раны, теплая и липкая, окрашивая мою броню в багровый цвет.

Каждый шаг давался мне с трудом, но я продолжала двигаться вперед, ведь не впервые получала серьёзные ранения. Смерть шла по пятам за мной всегда, но она никогда не опережала, я держала эту мрачную старушку в узде и показывала, что сама решу, когда готова буду сложить перед ней оружие. Я не могла позволить себе пасть, не могла допустить поражения именно сейчас, когда четвёртая корона была настолько близка. Мои руки дрожали, но я держала меч крепко, как якорь в бурю. Я разила врагов, ощущая, как силы покидают меня. В голове начинала кружиться тьма, мир вокруг меня сужался до узкого коридора. Я пыталась глубоко дышать и всё время прикусывала то язык, то внутреннюю сторону щеки, чтобы держаться на ногах. Я фокусировала свой взгляд на своих противниках, но никак мне не удавалось удержаться на ногах.

В один момент земля ушла из-под ног, и я рухнула на колени, я уже не имела силы, власти над своим телом. Оно сопротивлялось мне, и я ничего не могла с этим поделать. В этот момент, когда моя кровь смешалась с кровью павших, тьма окончательно поглотила меня. Перед глазами вспыхнули видения: огонь, пожирающий мой замок; драконы, взмывающие в небо, кричащие в агонии, среди них, кажется, был и Дегалион; Роланд, мой сын, стоящий над телом маленького ребенка, безмолвный, но с жестоким выражением на лице.

Я закричала, но мой голос утонул в тишине. Мир вокруг меня исчез, оставляя лишь мрак и холод. Я потеряла сознание, унося с собой это ужасное предчувствие. Мое тело рухнуло в пыль, окровавленное и израненное, но моя душа знала, что это лишь начало конца. Конца, который будет страшнее смерти.

Я очнулась, словно вынырнула из бездны, тяжело втягивая воздух в легкие. Веки казались свинцовыми, и я с трудом открыла глаза. Я поняла, что лежу на мягкой постели, но каждая мышца в моем теле пульсировала болью, как будто я прошла через ад и вернулась.

Повернув голову, я увидела густые занавеси, обрамляющие окно, за которым бушевала снежная буря. Холодное, белое сияние снега контрастировало с темнотой моего состояния. Я попыталась подняться, но тело оказалось тяжелым, словно из камня. Болезненная усталость пронизывала меня, оставляя лишь слабый шепот силы в моих руках.

В этот момент дверь в покои тихо отворилась, и я услышала осторожные шаги. Лиадель, с заботой и тревогой в глазах подошла ко мне. Я встретила её взгляд, и Лиадель, увидев, что я пришла в себя, тут же бросилась ко мне, опускаясь на колени рядом с кроватью.

- Моя королева, — прошептала она, её голос был полон облегчения и слез, — Вы очнулись... Мы думали, что потеряли Вас. Вы так долго не приходили в себя... Но я продолжалась молиться за Ваше здоровье, и как я вижу, мои молитвы были услышаны.

Я попыталась ответить, но горло было пересохшим как пустыня. Лиадель подала мне кубок с водой, и я сделала несколько маленьких глотков, чувствуя, как холодная жидкость обжигает горло. Воспоминания о битве в Лунарии, о крови, о боли, начали возвращаться, как болезненные осколки, пронизывая мое сознание.

- Это Фростгард. Мы проиграли? Многие погибли? — спрашивала я, голос прозвучал хрипло и чуждо, а глаза выражали беспокойство.

- Вас принесли сюда после битвы, успешной битвы, но солдаты не знали, что делать с королевой Кассандрой и остались там до Вашего приказа. Они ждут уже два дня. — Лиадель говорила мягко, но в её голосе чувствовалась тревога.

Я закрыла глаза, в голове вновь замелькали образы видения: пламя, драконы, Роланд. Страх и предчувствие надвигались на меня, как тяжелый туман. Я почувствовала холод, не от окружающей меня зимы, но изнутри, как будто все, что знала, все, ради чего сражалась, готово было рухнуть подо мной.

- Пусть армия выйдет из Лунарии, королева Кассандра будет править, одна, она больше никогда не должна выйти замуж, чтобы сохранить мою милость. Те земли, которые нам удалось захватить останутся с нами, там нужно усилить охрану, и собери Совет через несколько дней, нам нужно будет обсудить отстройку деревень и городов. – девушка кивнула, но замялась. - Что ещё? Мои родственники почти вымерли, и у тебя уже не должно было остаться работы приносить мне плохие новости. — промолвила я, пытаясь встать с кровати, чтобы привести себя в порядок.

- Много королей и герцогов прибыли во Фростгард, ваша милость. Они хотят предложить Вам руку и сердце, так как увидели в Вас не только королеву, но и великого воина, который дошёл до самой Лунарии... и... - в её глазах читалась нерешимость, а голос дрожал.

- И? — я впечатала в неё взгляд, заставив её продолжать говорить.

- Роланд... Ваш сын, он тоже здесь.

Мое сердце сжалось. Весь ужас видения нахлынул на меня вновь, превратившись в живую боль. Мой сын... Роланд... Что ему нужно? Почему он здесь? У меня возникло темное предчувствие, что его прибытие связано с чем-то куда более зловещим, чем просто воссоединение с матерью.

- Мне нужна горячая ванная, немного тишины и дюжина бутылей с вином.

Когда я всё-таки смогла прийти в себя и перестать себя накручивать о том странном и жутком видении, Лиадель помогла мне одеться и провела на грандиозный ужин, который в моё отсутствие устроил Роланд. Столы ломились от мяса, овощей и экзотических фруктов, от каш и рыбы, десертов и множества вина. Все встали, когда я вошла и склонились перед мною голову.

-Я рада всех вас видеть у себя дома, и буду благодарна если вы разделите этот прекрасный ужин вместе со мной. 

- Мы очень рады, что Вы, наша королева, пришли в себя и прекрасно себя чувствуете. – промолвил король Аргентус выступая вперед.

-А я как рада Вас видеть, надеюсь вы привезли с собой обещанное оружие. – он посмотрел на меня встревоженным взглядом. - Se undegon jedar? Nyke gimigon toli, Argentus, nyke gimigon toli gevie. (Или ты думал, что мне память отшибло? Я всё помню, Аргентус, я всё прекрасно помню).

Я села рядом со своим сыном, который о чём-то бурно разговаривал с одним из герцогов Моргардена.

-Я думаю, что дела Его герцогства подождут, они ведь не горят синим пламенем? Поэтому я одолжу тебя на несколько минут. – промолвила я, одёргивая сына за рукав.

- Мама, так не прилично разговаривать со своими потенциальными женихами. – промолвил он широко улыбаясь пытаясь скрыть напряжённый разговор.

- Что ты здесь делаешь, Роланд? Что-то помощи я так и не дождалась, а когда всё дело было сделано ты прибежал на пиршество.

-Я приехал тебя поздравить. Конечно же я рвался тебе помочь, как только получил письмо, но вот не задача, твой любовник немного подпортил мои планы.

- Он приехал не с тобой? – удивилась я.

- Дэвид? О нет, у него сейчас другие планы.

- Кстати о планах, я тут кое-что обдумала, и думаю, что будет отлично, если уже завтра-послезавтра мы с королём Лайносом подпишем мирный договор, как мы и обсуждали. Дракоран, Вейрмонт и Веларион.

- Ты думаешь, что после того, что ты сделала с королевством его дочери, Лайнос захочет иметь с тобой какие-то дела? - удивился Роланд.

-Я сохранила жизнь Кассандре и оставила трон, чего ещё можно желать? – удивилась я.

- Ты так и не спросишь какие дела задержали Дэвида в Вейрмонте? – спросил Роланд хитро улыбаясь.

- Думаю это как-то связано с моим строительством, которое я бросила на него.

- Твоим? – усмехнулся сын. – О, поверь, это уже не твоё королевство, ведь у Дэвида уже есть королева. Законная. – мой взгляд впился в Роланда. – Ты так много пропустила со своими воинами.

- Рассказывай! – промолвила я приказным тоном.

- Леанора, новая королева Вейрмонта. Дэвид привёз её месяц назад в королевство и надел на свою жену твою корону. – слова сына ранили меня в самое сердце, и казалось, что боль, которую я недавно получила на поле битвы была настолько слаба по сравнению с этим. Я готова была изрезать себя всю, лишь бы не слышать то, что он сказал дальше. – И если хочешь написать этой семье радостное письмо, то не забудь поздравить с пополнением в семье, ведь Леанора наконец-то беременная. А уже никто даже не надеялся, что эта пара вновь будет вместе.

- Он предал меня. – прошептала я.

- Ты такая бледная, выпей чего-то, а то вот-вот рухнешь. – он наклонился ко мне и прошептал на ухо: - Ты в союзники выбрала не того человека, а иногда нужно и под нос свой смотреть, может и найдёшь того, кто будет отстаивать твои права.

-И ты это делал? - удивилась я. - Всё это время, ты защищал меня или просто говоришь это, чтобы сделать больно?

-А что, это тебя сильно беспокоит? И скажи, что именно, что у тебя отобрали твоё, или что твой сын, твоя кровь и плоть, встал на твою сторону? Определись, кто тебе роднее, и что ты хочешь от этой жизни. Я-то уже знаю, что не стать матерью века, испытал на собственной шкуре.

-Я всегда защищала тебя, любила и учила всему, что знала сама. Я была ребенком, когда мне пришлось вытолкнуть тебя из своей утробы. Но я старалась дать тебе всё, чего не было у меня. Я старалась ради тебя, но ты всё равно его любил больше. Ты любил изверга, которого я ненавидела, и...

-И что?

-И превратился в него. Вот почему я отдалилась от тебя. Почему ты так ненавидишь меня? – спросила я, заглядывая сыну в глаза.

- Потому что твоя любовь была слишком холодной, а твои уроки слишком жестоки, а твоя защита, лишь пустые слова, чтобы оскорбить память о моём отце.

- Если бы он ещё и был твоим отцом. – промолвила я сгоряча и повернулась, чтобы покинуть зал, но тут Роланд окликнул меня.

- Ну ты и потаскуха. – я развернулась и влепила ему пощёчину. Все в зале затихли, перестали греметь ложки и вилки, бокалы перестали осушаться, и если прислушаться, то была слышна буря за окном.

-Я королева, которая родила мерзкого щенка.

Я вышла из зала с высокого поднятой головой под удивлённые взгляды и встревоженные лица и гул шепотков и голосов, которые раздавались среди собравшихся. Рука ещё горела от пощёчины, которую я нанесла Роланду. Её эхо до сих пор отражалось в моём сердце, как неумолимый удар судьбы. Каждый шаг по холодным коридорам замка был труден, но я не позволяла себе остановиться, не позволяла эмоциям взять верх. В голове бушевала буря, подобная той, что ждала меня снаружи. Дэвид и Леанора? Он ведь обещал. Он ведь клялся. Я же так его любила. И кажется ещё люблю. Я сходила с ума, хотелось лезть на стену, выть как загнанный волк, опустится на колени и колотить каменный пол. Но вместо этого я вышла на воздух.

Холодный ветер ударил в лицо, сметая остатки жара, принесённого гневом. Дождь хлестал по моим доспехам, смешиваясь с болью, что я прятала глубоко внутри. Я направилась к конюшням, несмотря на свой раненый бок, который ныл с каждой попыткой вдохнуть.

Лошадь, которую мне подали, была нервной и беспокойной из-за непогоды, но я заставила себя взобраться в седло, подавив боль. Стиснув зубы, я пустила её в галоп, вырвавшись из замка в объятия бури. Каждое движение давалось с трудом; рана на боку пульсировала огненной болью, но я гнала лошадь вперёд, сквозь ветер и дождь, будто хотела сбежать от собственных мыслей, от тишины. Я гнала лошадь в сердце бури, чтобы она заглушила эту необъяснимую боль, которая спустя шестнадцать лет, вновь изранила моё сердце. Которая пробралась сквозь нити, какими я зашила его после Эдварда. Я хотела, чтобы, буря забрала слова Дэвида, о том, что он будет лучше, чем Эдмунд, и мои воспоминания о тех ночах, которые я проводила в объятиях Дэвида, считая себя самой счастливой женщиной на свете. Я любила, вновь позволила себе это чувствовать и как же меня отблагодарили? Судьба вновь воткнула длинный клинок мне в грудь и провернула несколько раз.

Буря усиливалась, и лошадь становилась всё менее управляемой. Она вздрагивала и ржала от ужаса перед стихией, но я не позволяла себе сдаться. Одна рука держала поводья, другая сжимала раненый бок, пытаясь совладать с нарастающей болью. Ветер бил по лицу, резкий и холодный, словно сама природа пыталась остановить меня, заставляла прийти в себя, остыть и подумать хоть раз о себе, как о женщине.

Но внезапно за спиной раздался топот другой лошади. Я обернулась и увидела, как из мрака вырвалась внушительная стройная и подтянутая фигура, держащая в руках маленький фонарь. Когда наши лошади сравнялись, я среди этого мрака и бури смогла разглядеть привлекательное молодое лицо, что было обрамлено кучерявыми волосами, падающими до плеч и липнувшими к лицу, где росла ухоженная борода, что окружала рот и подчёркивала его уверенность и мужественность. Я не могла не узнать молодого принца Елдории – Филиппа.

- Королева Моргана, — его голос прорвался сквозь шум ветра, — разве буря — лучшее место для размышлений?

Я бросила на него быстрый взгляд, не замедляя хода, парень уверенно держался в седле, несмотря на бурю. Моя голова была полна гнева и боли, и разговор был последним, чего я сейчас желала. Но Филипп не отставал.

- Вы слишком сильны, чтобы бегать от себя, Ваше Величество. — продолжил он, подстраиваясь под мой темп. - Как можно было бы не восхищаться такой женщиной и матерью такого молодого, но очень перспективного короля? Иногда дети разочаровывают, но не стоит из-за этого терять своё лицо и величие.

Я хотела ответить колкостью, но его слова, хотя и прозвучали как лесть, задели во мне что-то глубокое. Вместо того чтобы ответить, я вела лошадь дальше, сквозь бушующую стихию. Филипп, видя, что я молчу, продолжил:

- Ваши военные стратегии — это искусство, которое стоит восхищения. Вы подчинили Лунарию, победили врагов, и всё это с такой грацией, которая была недоступна другим. Но подумайте, что могло бы быть, если бы Вы и я объединили наши силы?

- Во-первых, — отозвалась я наконец-то, чтобы прекратить его слишком приторный монолог, — я оставила Лунарию, отозвала свою армию, решила смиловаться над молодой королевой. Мне бы со своими землями разобрать и личными проблемами. Во-вторых, об объединении сил я бы хотела говорить с кем-то по внушительней, чем с принцем.

-А что, если я скажу, что мой отец недавно скончался, как раз в тот день, когда Ваша армия вошла в Лунарию, наверно, от восторга Вашей смелости. И теперь я законный король Елдории.

- Что ж, я поздравляю Вас. – промолвила я безучастно. – Отпраздновали это в кругу ведьм? Или проводили обряды?

- Много легенд и мифом ходит о нашем королевстве, но поверьте, магии там давно нет. Ну может осталась с древними ведьмами, которые едва дышат, но это всё, что может Вас напугать, если Вы согласитесь приехать и осмотреть мои владения.

-И зачем мне это нужно? – удивилась я.

- Чтобы примерить на себе корону Елдории. – промолвил он бесцеремонно.

Его предложение прозвучало в воздухе, как искушение, и я почувствовала, как боль внутри меня начала сменяться чем-то другим — любопытством, холодным расчетом. Он говорил о власти, о том, что можно было бы захватить вместе, если бы мы соединили наши королевства.

- Филипп, — произнесла я, ослабляя поводья, позволяя лошади замедлиться, — власть — это не просто игра. Она разрушает, рвет на части, как меня... Вы готовы бороться до последнего вздоха? Среди горы трупов Ваших солдат? Сквозь пелену крови, которая залила Ваши ясные глаза? Вы слишком молод, чтобы о таком говорить, и даже думать. Вам бы сначала подучится меч держать, а то Ваше королевство последний раз когда сражалось? Двадцать лет назад за торговые пути с Дракораном? И сколько Вам тогда было? И сколько воинов Ваш отец тогда потерял? - эти язвительные слова прорвались сквозь боль, которую я так долго пыталась подавить.

- Я знаю. — ответил он, и его голос смягчился. – Я не такой опытный воин как Вы, но я имею деньги, власть и множество ресурсов, которых сейчас не хватает Фростгарду.

-Я владелица почти трёхсот квадратных миль, что мне Ваши подачки в виде, шестидесяти квадратных миль? Вы самое маленькое королевство среди всех остальных.

- У нас имеется что-то больше чем просто земли. – промолвил он, улыбаясь мне.

- Мы всё-таки будем говорить о магии? – усмехнулась я.

- Вместо того чтобы бороться с одиночеством и болью, Вы могли бы направить эту силу на что-то большее, учитывая, что Ваша армия пополнится на тридцать тысяч крепких солдат. Объединив наши королевства, мы могли бы достичь высот, о которых другие могли бы только мечтать. Вы могли бы показать всем, что сильная женщина не только правит, но и побеждает и властвует над всеми Семью Королевствами. Я предлагаю Вам больше чем шестьдесят тысяч квадратных миль, я предлагаю все Семь Королевств.

Его слова эхом отразились в моей душе. Я вспомнила боль от предательства Дэвида, как он разбил моё сердце и растоптал доверие, и поняла, что Филипп предлагал выход. Молодой король видел во мне не только королеву, но и союзницу и ничего кроме этого, что меня сильно подкупило.

Я взглянула на него сквозь струи дождя, его лицо было серьезным, даже мягким в этот момент. Он понимал мою боль, но предлагал путь вперед, путь, который мог бы укрепить моё правление и дать мне возможность отомстить.

- Никаких чувств, эмоций и нежностей, только холодный расчет. Ваши деньги и ресурсы, я же в свою очередь предложу земли и армию, которая намного больше вашей. И не думайте, что Ваши смазливые глаза и такое ухоженное лицо смогут меня обмануть. Если попробуете меня подставить, то я Вам ноги отрублю. – парень улыбнулся, скрывая свои глаза от дождя. – На моих руках королевская кровь будет не впервые, поэтому не стоит думать, что я пошутила. - сказала я, чувствуя, как моё сердце вновь наполняется решимостью. - Я принимаю Ваше предложение, Филипп.

Мы обменялись взглядами, и я почувствовала, как между нами зарождается понимание. В буре, среди боли и разочарований, я сделала выбор, который определит не только моё будущее, но и будущее всех королевств. Но смогу ли я жить теперь с этим выбором, который перечеркнул мою прежнюю версию? Смогу ли пережить тяжелое решение и предательство? Смогу ли я доверять самой себе, если предала самое главное правило моей жизни – больше никогда не выходить замуж? Что если буря заглушила другие чувства, и теперь мне придётся смириться с ошибкой своих эмоций? Что если эта буря из пророчества Эдмунда?