Ви было до ужаса неуютно в компании Майкла. Всего на несколько лет младше её, в том возрасте, когда подростки обычно превращались в проказников и хулиганов, со стороны Стоун выглядел глыбой мутного льда. Пока он сам того не желал, ни один смертный, ни один эльф не мог предположить, о чём он думал на самом деле. А пафосная речь только добавляла странности в мистический ореол, окутывавший его с ног до головы.

Он не носил привычных джинсов и футболок или даже рубашек и брюк. При свете нейрида на нём блестела хрусталём белоснежная ряса, расшитая серебряными и золотыми нитками вручную. И каждый раз, когда Майкл делал шаг, Ви любовалась колыханием дорогой ткани.

«Грациозный, как сам Лейлар, — думала она по дороге, то и дело пытаясь украдкой заглянуть под глубокий капюшон. — Румяные щёчки, светлая улыбка, звонкий голос... Такой милый мальчик. И хозяин кэльпи! Как так?»

— Наверное, тебе интересно, о чём мы говорили с Лейларом? — Ви наконец первой нарушила тишину. Не то чтобы она взаправду собиралась пересказать ему их беседу — просто решила завязать разговор.

— Совсем нет, — он быстро усмехнулся. — Предпочитаю держаться подальше от дворовых интриг. Иногда в них безопаснее быть пешкой.

Ви умолкла, переваривая услышанное, и уставилась на Майкла ещё пристальнее.

— А ты... ты точно человек? И точно младше меня?

— Думаю да. Мне тринадцать, — на мгновение высвободив руку, он всё-таки стянул капюшон с головы. Смоляные буйные кудри, завиваясь и топорщась, тут же выскочили из-под краёв ткани забавными барашками, и на свет показались голубые глаза в обрамлении густых ресниц. — Ничего впечатляющего, как видишь. Самый обычный смертный.

— Но очень красивый, — подметила она, но что Майкл рассмеялся:

— Не без этого. Уж с чем, а с внешностью мне крупно повезло.

Казалось, появление Ви в Рэгнуме чем-то его воодушевило. Оставшись с ней один на один, вдали от эльфов, он стал говорить искреннее, позволять себе мальчишескую небрежность в поведении. В присутствии Лейлара Майкл вёл себя иначе: замолкал, говорил с трепетом, так, как пристало говорить с господином, и во что бы то ни стало соблюдал правила этикета.

— Но ведь эльфы забрали тебя в Рэгнум не потому, что ты был красивым? — Он неоднозначно качнул головой, избегая ответа. — Когда это вообще было? И почему ты здесь, как стал хозяином Лили?

— Долгая история. — Майкл поднял глаза к ясному небу, а после продолжил всё тем же нарочито спокойным тоном: — Я живу здесь уже девять с половиной лет. Бывает, что эльфы забирают особенных людей в свою волшебную страну, и именно это и случилось со мной. Я оказался ребёнком, которого искал Лейлар. Родители бросили меня сразу после рождения — никто не знал ни их лиц, ни имён. Подкинули на крыльцо детского дома в январский вечер, где мне и довелось провести следующие четыре года... Я мало что помню о том времени. Просто однажды в мою комнату явились эльфы во главе с королём и забрали к себе, ему в воспитанники. Лейлар всегда был ко мне снисходителен. Милосерден. И моя жизнь стала куда радостнее, чем когда-либо до этого. Чудесно, правда?

Ви покоробило от того, насколько заученно это прозвучало.

«Он как будто повторяет то, что твердит ему Лейлар. Точно. Те же интонации, те же обороты... А вдруг всё было совсем не так? — засомневалась она, ступая по древним камням, затухающим на долю секунды под её подошвами. — Может, эльфы его похитили, отняли у родителей силой! А потом растили, как им удобно, внушали ложную благодарность...»

— Что чудесного, если тебе не дали выбора? У тебя же и сейчас нет возможности уйти из Рэгнума, я права?

— До сих пор мой выбор заключался в том, что я не хотел уходить, — не по годам взрослый взгляд Майкла стал уязвлённым, мрачным. — Мне даже не нужно следовать этикету так безукоризненно, как этого требуют от других, но соблюдать его — тоже моё решение. Эльфийский народ всегда относился ко мне с уважением, видел во мне своё дитя — и я плачу ему тем же. Ведь когда прошлый мальчик погиб, из всех людей они выбрали именно меня.

Страшная догадка пронеслась в голове, и Ви глухо перебила:

— Неужели кто-то его?..

— Да нет же, совсем нет, — он засмеялся, быстро качнув головой, но на его лицо лёг проблеск грусти. — Хозяев кэльпи никто не тронет и пальцем: здесь это под запретом. Мальчик был болен с рождения, вот и всё... Местные руны не лечат смертных.

— Но Антейлин сказал, ты тоже болен? — на всякий случай она пристальнее осмотрела Майкла. Тот выглядел совсем обычно, не считая нервозности, не захлёбывался кашлем и не собирался падать замертво.

— Вовсе нет. Я прекрасно себя чувствую, — Майкл сказал это так легко и уверенно, что Ви не смогла понять, было ли это наглой ложью или чистой правдой, — но не будем обо мне. Думаю, ты хочешь узнать больше про Лили?

Виолетта прошла под раскидистыми ветвями незнакомого дерева, задев щекой съёжившийся от прикосновения цветок, кивнула и позволила разговору перетечь в нужное ей русло.

— Лили невозможно не любить. Да, она — кэльпи, предубеждение к которым шло через века, но сейчас эльфы благоволят ей. Кто-то благодарен за помощь, кто-то даже обязан жизнью... И никто не знает о её встрече с Чёрной Смертью. Всем известно одно: с того дня, когда Лили пришла в наши места, твой кэльпи и она стали неразлучными. Почти как брат и сестра, — рассказывал Майкл, неторопливо ведя Ви к дальнему краю Рэгнума. — Но всё это случилось задолго до моего рождения. О Чёрной Смерти здесь больше не говорят: запрет Лейлара не позволяет. И несмотря на всеобщую любовь к Лили, её до сих пор осуждают за спасение твоего кэльпи. А его считают монстром.

— Ну ещё бы... — Виолетта снова покосилась на своё плечо. Мази успели подействовать, и боль ушла так же быстро, как если бы ей вкололи анестетик. — Он действительно монстр. И поэтому вдвойне удивительно то, что он не придушил Лили в первую же встречу.

Майкл замедлил шаг и рассмеялся. Его тон сразу потеплел и сделался задорным, и всё-таки мальчик по привычке озирался по сторонам.

— Думаю, она нашла к нему подход. Как и ко мне, наверное... Со мной Лили была весьма милой с самого начала, воспитывала и присматривала. И хоть я и её господин, но на деле она мне как старшая сестра. С ней легко. Она всё понимает. И, думаю, к тебе Лили тоже отнесётся мило: готов поклясться, у неё нет причин желать тебе зла.

— Звучит как ангел во плоти. — Виолетта хмыкнула, не спеша этому верить. — Но зачем тогда ей хозяин? Ещё и смертный?

— По новому закону эльфы не могут подчинять себе кэльпи, а оставлять Лили без присмотра на священной земле никто не хотел. Ей нужен был хозяин — и ими становились воспитанники короля. Такие мальчики, как я. — Майкл почему-то замолчал, дыша тяжелее обычного, но быстро продолжил: — Конечно, она никому не открыла свой секрет, но это неважно. Лейлар держит её под контролем: у них свои счёты... Всё остальное тебе лучше узнать у самой Лили. Мы будем на месте совсем... скоро.

— Кстати! — Ви спешила задать столько вопросов, сколько могла. Ей нужно было знать. — А почему Лили может отходить от тебя так далеко? Расстояние между вами гораздо больше, чем пятьдесят футов! Кэл и здесь меня обманул?

— Не думаю. Не знаю, — он повёл левым плечом.

Кудри упали ему на глаза, когда Майкл споткнулся об один из камней брусчатки, и Ви вдруг вспомнила о Джее. «Интересно, чем закончился его сюрприз? — задумалась она. — И срань господня... Если на выпускном всё уладилось, он точно пойдёт в лес на рассвете! И убьёт меня, когда поймёт, что зря разрывал пустую могилу... Всё-таки единственным "сокровищем" для Кэла, видимо, была Лили. И её я нашла».

Внезапно Майкл замер на краю аллеи и, зажмурившись, привалился к высокому стволу стэллиса. Румянец сошёл с лица, уступая место нездоровой бледности; дыхание стало частым; зрачки расширились. Губы хватали ночной воздух, дрожали. Пальцы левой руки судорожно сжали небольшой мешочек на поясе, и, достав маленький флакон с голубой жидкостью, мальчик залпом выпил его весь, без остатка.

— Майкл?..

— Прошу прощения, — выдавил он, стараясь стоять прямо. — Не успел принять лекарства... Мне нужна минута. Может, две.

Она кивнула, придержала его за плечи и стала рядом, тревожно озираясь в поисках хоть кого-нибудь. Но пещеры вокруг были пусты, и на улицах царила звенящая тишина.

Только сейчас Виолетта заметила крошечную деталь: с момента их встречи Стоун ни разу не пошевелил правой рукой, скрытой в складках белоснежной робы.

Постояв так пять или семь минут, Майкл достал второй флакон из того же мешочка и тоже выпил залпом. Вскоре он кивнул, высвободился и с извиняющейся улыбкой направился вниз по аллее ещё медленнее обычного.

— Такое случается, если не приму достаточную дозу. Ничего серьёзного...

— Разве? Что с рукой? — перебила Ви, решив: «Ну уж нет, это действительно серьёзно». — Слушай, давай начистоту: если тебя держат здесь насильно или как-то тебе вредят, я...

— Да нет же, нет! — Стоун вздохнул так, как если бы это было последней вещью, о которой ему хотелось рассказывать, и снова натянул капюшон на голову. Наконец он перевёл дыхание и объяснил: — Ладно. Расскажу всё... Родители избавились от меня меньше чем через месяц после моего рождения, потому что пальцы правой кисти отказали. Лечение было слишком дорогим, и видеть, как смерть отбирала бы моё тело день за днём, они не хотели.

Майкл помолчал, краем глаза наблюдая за реакцией Ви, но она его не прервала. Только взглянула на него как-то по-новому и нахмурилась.

— К тому времени, когда эльфы пришли за мной в поисках воспитанника для короля, я уже не чувствовал руку по локоть. После следующего приступа отказали пальцы ног с той же стороны, а врач из детдома лишь качал головой. Лейлар забрал меня к себе из жалости, встретить неизбежную смерть среди цветущих садов. А через несколько недель после этого наш целитель, Антейлин, вернулся в Райгх. Он лучший травник их всех, и его лекарства замедлили болезнь в разы. Мне пришлось принимать их по часам, отсчитывая капли, постоянно, изо дня в день, но за десять лет паралич продвинулся всего до плеча, не затронув ноги. Никто и подумать не мог, что мне удастся прожить так долго... Именно это я считаю чудесным!

Теперь он говорил так пылко, так откровенно, что Виолетта внутренне прокляла свою паранойю. «Беру все слова обратно, — сказала себе она, — у него нет причин сбегать отсюда... Майкл — просто мальчик, который из чувства долга старается вести себя безукоризненно перед своим королём».

— Мне жаль. Очень, очень жаль, — выдохнула Ви и запустила руку в волосы, теперь чувствуя себя неловко за бесконечные расспросы. — И то, что Антейлин замедлил болезнь, это... это...

«Так здорово», — уже хотела сказать она, но не успела.

— Это значит, что скоро я всё равно умру, — по-своему закончил Майкл. И на его губах, к которым вернулись краски, проступила искренняя усмешка, когда он перехватил её взгляд. — Ничего. К этой мысли я давно привык. И решил, что поддаваться болезни ни за что не стану... Но не будем о грустном. Мы пришли. Нам сюда.

Не дожидаясь ответа, Майкл повернул на тихую улочку и подошёл ко входу большой пещеры, густо оплетённой бэ́йльфлосом — лианами, днём распускавшимися белым цветом. Он отстучал определённый ритм по поверхности камня, усыпанного рунами, и скальная дверь распахнулась без скрипов и грохота. Ви зашла в тёмную прихожую, и мальчик, позвав её за собой, бесшумно направился дальше по проходу.

— Ты так упрям, кэльпи... — Виолетта услышала знакомый певучий голосок, теперь звучащий расстроенно, и навострила уши. — Ну же, останься со мной. Разве тебе настолько сложно забыть о гордости ради всех?

— Да, сложно, — ответил другой хриплый голос так громко и резко, что Ви застыла. — Я в бешенстве, Лили. Я просто в бешенстве! Какого ответа ты ждёшь от меня после всего, о чём рассказала? Разве нельзя было забыть о пустых мечтах ради гордости?!

Заметив Майкла в дверном проёме, Кэл и Лили замолчали как один, и Виолетта прокралась вслед за мальчиком в тёплую гостиную.

В комнате, стены которой были украшены вязью рун, царил приятный глазу полумрак. Вверху, по краю пещерного свода, плясали языки пламени, а в вазах на столе и тумбах ровно сиял нейрид. В камине потрескивали дрова, а огромные окна, прорубленные прямо в скале, закрывали плотные шторы: через них даже днём не поступал свет. Шкафы, доверху заставленные книгами; несколько столиков; резные пуфики для гостей, обитые алым шёлком и атласом.

И большой красный диван, на котором устроились два кэльпи, словно сладкая парочка.

Кэл сидел в самом дальнем его углу, скрестив руки на груди и с ненавистью уставившись в высокий потолок, откинув голову назад, в то время как тусклое освещение делало выражение его лица ещё более мрачным. У него на коленях без тени страха улеглась Лили, то и дело дёргая кэльпи за рукав и шепча: «Пожалуйста. Если ты ему подчинишься, Лейлар позволит и тебе...»

Стоило Ви сделать первый шаг в комнату — и Кэл выдохнул, рывком поднимаясь на ноги и отталкивая Лили.

— Наконец-то, девочка. Довольна болтовнёй с Лейларом? А теперь на выход, сейчас же, — он сказал это настолько приказным тоном, что её раненая рука невольно заныла, напоминая: «С ним лучше не спорить».

— Нет-нет, мне интересно поговорить с твоей хозяйкой! Рада познакомиться, Виолетта. Присаживайся, пожалуйста: я не кусаюсь! — внезапно вмешалась Лили и подложила себе под голову пару подушек вместо колен Кэла. — А ты, кэльпи, всё-таки полон противоречий... Подчинился смертной по доброй воле, чтобы только отомстить за меня, а теперь отказываешься остаться здесь. Со мной.

— А ты могла понять, каким будет мой ответ, — рыкнул он и снова повернулся к Ви. — Мы уходим, смертная. И предупреждаю: даже думать не смей о том, чтобы говорить с Лили. Для тебя это плохо кончится.

«Готов поклясться, у неё нет причин желать тебе зла», — так и напоминала слабая улыбка Майкла, оставшегося в тени. И Виолетта, с вызовом толкнув кэльпи в плечо в проходе, села на шёлковую обивку дивана рядом с Лили.

После случившегося на мостовой она не собиралась делать вид, что всё нормально. Всё никогда не было нормальным, а тугая повязка под курткой, пахнущая травами, только напоминала об этом.

— Привет. Мне, в общем-то, тоже интересно поговорить. Наедине, — подчёркнуто игнорируя Кэла, сказала Виолетта приветливой незнакомке.

Лили это позабавило: она приподнялась и испытывающе взглянула на Кэла перед тем как, заливисто смеясь, опять уронить голову на подушки.

— Оставь нас, мой милый кэльпи, и хватит злиться, — нежно попросила девушка, стоило ему сделать первый шаг в сторону Ви. — Ты ведь умеешь быть милосердным... Просто сделай то, что должен, подчинись Лейлару, преклони колени — и мой дом станет твоим домом. Снова встречать рассветы, танцевать под шёпот листвы, плескаться в ручьях и гоняться за ящерицами... Снова вдвоём. Не боясь никого и ничего.

— У тебя никогда не было причин бояться, Лили. Не тогда, когда я был рядом. И теперь твоё «снова вдвоём» превратится в очередную недосягаемую мечту, потому что преклонять коленей я не стану.

Лили сжала губы и уже хотела что-то горячо возразить, настоять на своём, но Кэл сдавленно ругнулся в адрес обеих девушек, на мгновение задержал полный бешенства взгляд на Ви — и бросился вон из пещеры, чтобы не слышать новых нежных слов. Разорванная рубашка на секунду взметнулась за его спиной, и Виолетта вполголоса отметила: «Да ни к чёрту он не милый».

Майкл, замявшись, отправился за ним.

— Если вы не против, я составлю ему компанию. Прослежу, чтобы ничего не случилось... Будь добра к нашей гостье, Лили, хорошо?

Она вскочила с дивана, бросилась к нему и крепко-накрепко обняла, зажмурившись и положив подбородок ему на плечо.

— Конечно. Только будь осторожней, чтобы тебе не стало хуже по пути, — шепнула она ему со странной печалью. Тот улыбнулся, кивнул и, высвободившись, направился к дверям.

Теперь в уютной тёплой пещере их осталось двое, и Лили снова улеглась на диван, беззастенчиво рассматривая собеседницу.

— Рада снова тебя видеть, Виолетта. Да, но не думаю, что выслушивать наши с кэльпи истории детства будет интересно.

— Откуда ты?.. — зрачки Ви удивлённо расширились.

— Знаю, что ты хотела сказать? Это мой дар. По ночам я могу видеть будущее секунд на десять-пятнадцать вперёд, хотя, по большей части, это бесполезно. А у твоего кэльпи другая способность: его сила разрушительна, как сама тьма, и строится на иллюзиях. Ох, нет, я точно не знаю, почему наши чары отличаются. Наверное, так повелел отец-Сумрак, раздавая Водному народу дары: девушкам нужно было чутьё предусмотрительности, которое позволяло бы заботиться о детях, а мужчинам приходилось защищать семью грубой силой.

— Семью... Разве у кэльпи есть семьи? — неожиданно для себя полюбопытствовала Ви. Сколько бы она ни пыталась сдерживаться, но вопросы так и лезли наружу, как пауки из коробки, а Лили казалась той ещё прелестной болтушкой, готовой ответить на каждый из них. — А у вас есть имена? Или это Майкл назвал тебя?..

На фарфоровое, будто кукольное личико снова легла тень.

— Я получила своё при рождении от матери. А у твоего кэльпи имени действительно нет. Ты, кажется, попыталась дать ему кличку — «Кэл»... Весьма грубо с твоей стороны. Неудивительно, что он вспылил. А насчёт вопроса о семьях... Раньше были. Сейчас нет. Но ты ведь хотела спросить о чём-то более важном, правда? — Лили ловко сменила тему, не давая вставить ни слова. Что-то подсказывало Ви, что она затронула её больные воспоминания. — Ты хочешь узнать секрет кэльпи, ведь так? За этим Лейлар тебя послал?

Судя по всему, Лили уже знала наперёд каждое её слово и только из вежливости давала возможность сказать что-нибудь вслух.

— Если ты в курсе прошлого Кэла, то да. Убивать его я точно не стану: разорву нашу связь, и всё, — с уверенностью, достойной восхищения, заверила она.

Лили тихо рассмеялась.

— Я могу только намекнуть, Ви. Понимаешь, мой секрет — его секрет... Давным-давно я встретила маленького мальчика возле озера. Мы поклялись друг другу кое в чём в ту ночь... И это «кое-что» изменило наши жизни полностью. Ни он, ни я никогда не решились бы нарушить старое обещание, а теперь мы снова встретились. И что бы кэльпи ни говорил, как бы мне ни противился, это значит одно: клятва вступила в силу, и нам придётся следовать ей несмотря ни на что.

— Значит, слова клятвы и есть ваш секрет... — медленно повторила Ви, но на ум ничего не шло. — Ладно. Но вы встретились, поклялись — и что дальше?

— А дальше мы стали жить вместе, мы вдвоём! Маленький мальчик быстро вырос у меня на глазах — и стал тем, кем есть сейчас. Во всём лесу нет существа, решившегося бы перейти ему дорогу, кроме Лейлара... И учитывая всё, что ему пришлось пережить, кэльпи остался удивительно благороден, верен, горд до безумия и милосерден в своей жестокости. А ещё, к сожалению, отчаянно упрям...

На последней фразе Лили не удержала странного вздоха.

«Её послушать — так Кэл просто душка, — мрачно подметила Виолетта. — Правда, пунктик насчёт жестокости ставит жирный крест на всех его скрытых качествах. А ещё у этих двоих странных отношения... Очень странные! Лили спасла его от казни, но осталась в живых, а Кэл считает это предательством? Серьёзно?! Он думает, что согласиться служить королю, чтобы сохранить себе жизнь, — это позор? Что смерть лучше только потому, что не страдает гордость?»

Внезапно юная кэльпи села на диване, поджала под себя ноги и со странной сосредоточенностью уставилась на Ви. Её ступни были босыми, а ткань платья — тонкой, словно лепестки роз. Белоснежные волосы струились по обнажённым плечам, и она сама напоминала собой хрупкий цветок.

— Я не могу сказать больше, прости. Его секрет — и мой секрет... Теперь тебе придётся самой покопаться в прошлом кэльпи, и если ты хоть чуточку знаешь о нашем детстве, это не составит труда. Ответ лежит на поверхности. А когда найдёшь желаемое, останется только шепнуть ему на ухо обстоятельства старого договора, и он — твой!

Из уст Лили это звучало так легко, так просто, но Ви вздрогнула. Эта странная откровенность от той, кто был слишком дружелюбен к ней без причины; эта доверительная атмосфера, воцарившаяся между ними с первых минут...

Тогда Виолетта опустила голову, замечая пару новых дыр на джинсах, оставленных, когда они с Кэлом пробирались сквозь чащу. А, может, одна или две из них появились тогда, когда она упала перед ним на колени на лунной брусчатке? Или даже раньше, ещё в Нэйлисе, когда убегала из дома посреди ночи от ужасного кошмара о маме?

— Ты меня совсем не знаешь, — в конце концов пробормотала она Лили, не поднимая глаз. — Если секрет для кэльпи — это что-то настолько сокровенное, что о нём не говорят... Если обладать им — это всё равно, что обладать чужой жизнью... Зачем ты рассказываешь мне о нём? Зачем намекаешь, зачем делаешь это за спиной твоего «милого кэльпи»? Неужели потому что согласна с Лейларом? Потому что на самом деле ты тоже считаешь, что Кэла нужно?..

— Что?! Лейлар сказал тебе его «ликвидировать»?!

Кэльпи впилась ногтями в обивку, и отблеск огня, пляшущего на стенах, золотой искрой отразился в её зрачках. Только сейчас, находясь так близко к ней, Ви заметила, что даже радужка у Лили была необычной: молочно-белая, с вкраплениями карамельного цвета. И ей стало не по себе. «Взгляд... Такой же, как у Кэла, когда он приходил в ярость. Точь-в-точь такой же».

Ей не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть.

— Никогда. Я бы никому не позволила убить кэльпи, клянусь отцом-Сумраком! — Теперь Лили говорила пылко, гневно, зло. — И тебе не позволю... Даже думать об этом не смей! Ты умрёшь — и не успеешь тронуть его и пальцем.

На последней фразе Ви дёрнулась, ведь в гостиной были лишь они вдвоём — смертная девочка и юная кэльпи, сама готовая ликвидировать всякого, кто посягнул бы на жизнь её друга детства.

Ладони сами собой сжались в кулаки, но Виолетта усилием воли расслабила их и заговорила спокойно, тихо:

— Я не стану вредить Кэлу. Обещаю, что не стану его убивать, даже если смогу. Только разорву связь, как я и сказала. Большего мне не нужно.

— Точно. Прости, — спохватилась Лили, и её ярость вновь обратилась к тому, кто её вызвал. — Но поверить не могу, что Лейлар сказал тебе!.. — Она замолчала, не давая ходу неосторожным словам. Ей понадобилась не одна минута, чтобы взять себя в руки и вернуть голосу спокойный тон. — Не важно. Никто не тронет кэльпи, пока я рядом. Он останется здесь, со мной... Всё в порядке. Я тебе верю.

— Но почему ты так сильно им дорожишь?

— Потому что я обязана кэльпи жизнью, — просто ответила она. — Когда-то он заменил мне семью. Защищал от всех, будь то смертные или эльфы... А ты? Почему дорожишь им ты, раз так уверенно обещаешь не вредить... Кэлу? Так ведь ты его называешь?

Лили почему-то улыбнулась, тряхнув длинной белой... Ви чуть было не подумала «гривой», но опомнилась.

— Нет-нет, я им не дорожу. Просто у меня никогда не получилось бы вынести чью-то смерть. И как бы плохо Кэл ни поступал со мной, я...

— А может, ты им увлечена?

— Да ни за что! — Виолетта вспыхнула и подалась назад. — Он пытался прикончить меня, моих друзей и близких! Я уже молчу про все кошмары, которыми Кэл меня изводил, про все угрозы и чары... В моих глазах он — психопат, клянусь!

— И при этом ты не желаешь ему смерти? Интересно... Говорят, жертва может быть очарованной тем, кто её поймал, — невинно заметила Лили. На секунду её взгляд стал стеклянным, как у змеи, но она тут же опустила его и глупо рассмеялась в ответ на ещё не произнесённые слова.

— Вот уж нет! — Ви ответила яростно, быстро, потому что думала: «Лили дорожит Кэлом. Любит. И мне нужно завоевать её доверие, а не вызвать ревность или опаску, что я присвою её "милого кэльпи" себе!» — Он ненавидит меня с первой минуты. Откровенно презирает и не гнушается применить силу. Но я никогда не смогу никого убить, Лили, никогда! Поэтому и хочу разорвать контракт мирным путём.

— Надо же... Хорошо, я поняла! Но мне интересно ещё кое-что... Кэльпи ведь использовал на тебе любовные чары, да? Когда-то мы баловались подобным.

Ви замолчала. Тут же вспомнился выпускной вечер и Кэл, которого она туда притащила. Его на удивление прохладные губы, мимолётные прикосновения, властные движения во время танца и после него. Его колкая речь, его шёпот, его соблазнительный голос, его чары. Его привычка срывать пуговицы с рубашек, обнажая кожу на шее и широкой груди. То, как сладко он называл её маленькой смертной, чуть протягивая ударный слог.

А ещё то, как он угрожал ей, беспечно говорил о пытках близких и пытался задушить.

— У меня нет причин испытывать к Кэлу хоть долю симпатии, — твёрдо ответила она. — И его чары ничего не меняют.

— Значит, кэльпи всё-таки пытался тебя очаровать! Забавно. А ведь животному влечению могли противостоять далеко не все смертные, — всё поддразнивала Лили, наклонившись вперёд. Она даже не пыталась скрыть азарт, и её глаза весело поблёскивали в свете огней вокруг. — Может, у тебя есть кто-то другой, от кого ты без ума, раз любовные чары не сработали? Тогда кто? Неужели человек?

— Мне нравится одноклассник. Джейсон, — уверенно соврала Виолетта, поведясь на подзадоривания. — Мы учимся с ним в одной школе, знаем друг друга с детства, он симпатичный и весёлый...

— Мне всегда казалось, что кэльпи куда соблазнительнее смертных. У тебя есть с собой картинка? Например, медальон? — задумавшись, Лили пропустила сквозь пальцы невесомую ткань подола платья. — Интересно, насколько красив тот человек. Кто-то привлекательнее кэльпи... Такое сложно представить.

— Он местный красавчик, восходящая звезда Нэйлиса. И характер классный. Есть, кстати, фото... — Ви машинально полезла в карман, достала мобильный и зашла в галерею. Кэльпи сосредоточенно наблюдала за движениями смертной, не сводя глаз со странного устройства, но на милом личике по-прежнему читалось любопытство.

Сеть в Рэгнуме не ловило, и, наткнувшись на их общее с Джеем селфи, Виолетта решилась: «Врать так врать, раз уже начала... А Джейсон, конечно же, просто друг. И засранец. Надеюсь, с ним всё в порядке... Не дозвонишься теперь, чтобы спросить».

— Вот, это тот одноклассник, Джей. Мы с ним с детства не разлей вода. Он меня выручал много раз, и если бы не Джейсон, я бы точно загнулась от голода... И никогда не научилась бы драться. Папа не вышел бы из запоя. Его родители не заменили бы мне собственных... Так что да, для меня Джей лучший!

Лили выхватила мобильный у Ви из рук, разглядывая фотографию.

— Ох, какой милый! Люблю золотистый цвет волос. Конечно, у смертных своеобразный вкус, — я бы предпочла кэльпи, — но если ты его настолько боишься, твой выбор можно понять. И какое будущее ты видишь с... Джейсоном?

Этот вопрос застал её врасплох. Нахмурив лоб, Виолетта задумалась и продолжила:

— Будущее? Думаю, ничего выдающегося. Я поступлю с ним в театральный за компанию, а он то и дело будет таскать меня по клубам, вечеринкам и прочим сомнительным местам, клея всех девчонок подряд и пытаясь меня этим впечатлить... В этом весь Джейсон, к сожалению. С ним комфортнее просто дружить.

— Ну и описание, — Лили залилась смехом и вдруг вскочила с дивана, стала босиком на травяной коврик под диваном и легонько притопнула. — Давай проверим? Заглянем в будущее с помощью гаданий эльфов: обряд даётся мне легко из-за дара... Посмотрим, будете ли вы вместе! Считай это извинением за мою вспыльчивость.

— Если нужны кровь, волосы или что-то ещё в этом духе, то я, пожалуй, пас...

— От тебя нужно только присутствие, Ви. Ничего опасного в обряде нет. Обычное предсказание. Наверное, и Лейлар, и Кэл чересчур запугали тебя... И, боюсь, в твоём недоверии есть и доля моей вины.

Ви не стала возражать. Ей было бы на руку подружиться с Лили, в голосе которой теперь слышалось чистое раскаяние. И пускай она казалась очень и очень странной девушкой, но, по крайней мере, совсем не такой агрессивной, как Кэл.

***

Поддержи автора, поставь звёздочку или оставь комментарий. Без этого мне будет сложнее понять, нравится ли тебе книга ❤

https://teleg.run/MiriamValentine — мой уютный Телеграм-канал. Обязательно загляни, если выдастся свободная минутка!

Обнимаю и люблю.