Ракшас летел верхом на песчаном вихре и рассеянно улыбался своим мыслям. В руках он сжимал объемистый сверток из одежды. Ткань была светлой и с небогатой вышивкой, но Базилис, ходивший последнее время в чем мать родила, должен был обрадоваться даже рубищу. По крайней мере, демон на это очень рассчитывал. Хотя он честно пытался найти в городишке хотя бы одного храмовника или хоть храмовое покрывало, но за весь день ему так и не посчастливилось. А он и без того слишком задержался со своими поисками.

Зато, помимо одежды, в свертке покоился роскошный резной гребень, три ленты для кос с массивными золотыми застежками и даже зеркальце в оправе из перламутра и жемчуга. А еще мягкая губка, какие-то щипцы, в необходимости которых ракшас, честно говоря, сильно сомневался, миниатюрный ножичек для ногтей, вышитое полотенце, объемистая бутыль с маслом для волос и пахучее мыло. И даже бусы!

Все это он, в основном, понахватал с рыночных прилавков. Только зеркальце и гребень свистнул с подоконника какого-то особняка, прямо из-под носа зазевавшейся служанки.

То-то радости будет Соколенышу, когда все это добро рухнет на песок, к его тонким, словно тростинки, ногам. Поначалу, конечно, возмущаться начнет и нос свой породистый воротить. Но глаза засияют, словно только отчеканенные монеты, пальцы нетерпеливо задрожат. Эх, надо было еще глазурь для ногтей найти, да времени мало. И так уже солнце к горизонту клонится.

Люпус приземлился на берегу озера и закрутил головой, в поисках храмовника. Но вместо знакомой щуплой фигуры, нашел лишь незнакомое тело, распростертое у самой кромки воды. Учуяв отчетливый запах смерти, ракшас не на шутку встревожился. Бросив свою ношу на песок, он торопливо приблизился к телу и ткнул его ногой в бок. Запах усилился.

Демон присел на корточки и небрежно раскидал вялые стебли осоки, еле прикрывавшие лицо незнакомца. Юноша явно умер недавно, практически только что. И умер он легкой, можно сказать счастливой смертью — на его посеревших губах читалась полуулыбка.

Ракшас цокнул языком и еще раз принюхался, теперь гораздо пристальней, ловя малейший отголосок нужного ему запаха. И почти сразу учуял Базилиса на западе, в зарослях осоки. А после и различил его темный силуэт в переплетении трав.

— Соколеныш! — позвал Люпус, вкакивая и сразу переходя на бег.

Базилис услышал его, поднялся и махнул рукой.

Когда Люпус добежал до зарослей, храмовник уже выходил оттуда, вытирая руки пучком сухой травы. Он выглядел встревоженным и нервным.

— Что здесь случилось? — спросил ракшас, кивая в сторону трупа.

— Он умер от истощения, — ответил храмовник каким-то чужим голосом.

Демон заметил травинку, торчащую из-за спины юноши. Попытался ее убрать, но храмовник отстранился.

— Что у тебя с волосами?

— Ничего. Я просто заплел их.

— Ты траву вплетал?! — понял Люпус и расхохотался.

— По-твоему это смешно? — тут же вызверился Базилис.

Ракшас попытался сдержать смех, зажав рот ладонью, но получилось только хуже — он начал неприлично хрюкать. Храмовника затрясло он гнева, в глазах его загорелся золотой пожар.

— Тише-тише, Соколеныш, — с трудом выдавил из себя Люпус. — Мог бы не мучиться так... я тебе подарочки привез.

— Засунь себе под хвост свои подарочки! — плюнул Базилис и гордо зашагал вдоль озера, по направлению к мертвому телу.

Демон недовольно поморщился, но последовал за ним.

>>>

Он думал, что храмовник остановится у тела, но тот даже шага не замедлил, проходя мимо.

Подойдя к лежащему на песке свертку, Базилис склонился над ним и ловко распустил узел. Сверток распался живописными складками, освободившееся зеркало поймало солнечный луч и блеснуло юноше по глазам. Он защитился ладонью и улыбнулся. Ракшас, наблюдавший за этой сценой с безопасного расстояния, приободрился и приблизился.

Храмовник выудил из кучи тряпья белые шаровары и торопливо облачился в них. Быстро и ловко переплел хитрый поясок, подгоняя его под свою тощую фигуру.

— Надо было туфли прихватить, — запоздало сообразил ракшас.

— Ничего, переживу, — дружелюбно откликнулся юноша, выбирая из двух, кажется одинаковых, рубашек.

Поверх рубашки, на загорелые плечи легла щеголеватого вида красная жилетка, расшитая какими-то камнями. Базилис удивленно огладил золотое кружево вокруг них.

— Ты знаешь, сколько это стоит?

— Понятия не имею, — расплылся в улыбке ракшас. — А что такое деньги?

Юноша недоверчиво глянул на него и принялся расплетать свое нелепое подобие косы, активно помогая себе гребнем. Люпус довольно фыркнул и расположился на песке, наблюдая за храмовником. На мгновение Базилис замер и посмотрел прямо в глаза демону.

— Спасибо.

— Не за что, Соколеныш, — мурлыкнул Люпус. — Наслаждайся.

— Есть за что, — возразил юноша, выдирая стебель из волос. — Ты как нельзя вовремя...

— Вовремя? — насторожился ракшас.

Базилис кивнул. И даже пояснил:

— Мне нужно вернуться в столицу. Не появлюсь же я там голым и простоволосым.

— М-да? — обронил ракшас напряженно. — И когда успел собраться?

— Где-то, час назад.

— Быстро ты.

— Как сказать. Ели бы не этот юноша...

— Ах, вот в чем дело, — ракшас чувствовал, что с каждым словом злится все больше, и ждал, когда же Базилис это заметит.

Но храмовник, казалось, вовсе забыл о нем. Он старательно умащивал волосы маслом, расчесывал их гребнем и взглядом выбирал наиболее подходящую ленту. Люпус несколько минут внушительно сопел, а когда это не возымело должного результата, заявил:

— Ты никуда не пойдешь.

Кажется, Базилис его даже не услышал, погруженный в свои мысли.

— Ты никуда не пойдешь, — повторил демон громче.

Храмовник вздрогнул, замер. И медленно, очень медленно повернулся к напряженному ракшасу. Глаза его пылали золотом гнева.

— И кто же это мне запретит, интересно?

— Я тебе запрещаю, — ровно произнес Люпус.

— Ты не посмеешь, — отрезал Базилис, сжимая гребень, словно нож.

— Да не уж-то?

— Нет надо мной твоей власти.

— Есть! — торжествующе рявкнул демон и бросился на храмовника.

Тот вскинул руки в защитном жесте. Люпус схватил его за запястья и навалился могучим весом здорового тела.

Они сцепились, упали и покатились по песку. Эльф вскрикивал, шипел и ругался. Брыкался и царапался, норовя попасть по глазам. Демон лишь рычал и пытался прижать противника к земле, придавить и обездвижить. Но храмовник выкручивался из любого захвата.

Дикий клубок из двух тел незаметно перекатился с песка на гальку. Базилис заверещал, ударяясь о твердые окатыши, но боль лишь придала ему ярости. Он вцепился ракшасу в волосы на затылке и, что есть сил, замолотил ногами по всему, до чего доставал. А доставал он почти всюду. Получив пяткой в живот, а коленом по носу, демон задушено заревел и инстинктивно рванулся. Но храмовник не смог вовремя отпустить волосы — его унесло еще дальше, протащило спиной по камням и окунуло в воду.

Не успел Базилис вынырнуть и отплеваться, как ракшас уже накинулся на него с новой силой. Схватил за голову, резко окунул и придавил затылком ко дну. Эльф затрепыхался, силясь вырваться. Задыхаясь, начал царапать пленившую его руку. Люпус подержал строптивого пленника еще несколько секунд и милостиво ослабил хватку. Храмовник вскинулся, хватая воздух ртом и пуча глаза.

— Ну, и кто в чьей власти? — насмешливо спросил Люпус.

Базилис сверкнул глазами и смачно плюнул в ракшаса. Улыбка мгновенно пропала с губ демона. Он медленно утерся и той же рукой внезапно саданул эльфа в лицо. Тот упал, хватаясь за нос. Вода окрасилась кровью.

Взбешенный ракшас схватил юношу за волосы и выволок на сушу. Базилис гундосо стонал. Из разбитого носа обильно текло, пятная белую гальку красными кляксами. Люпус вздернул храмовника на колени, рывком опрокинул, заставив того инстинктивно опереться руками. Юноша оглушено мотал головой и хрипло дышал ртом.

Он попытался вскинуться, когда демон пристроился сзади и рванул намокший пояс шаровар вниз, оголяя смуглые ягодицы. Люпус мгновенно пресек попытку бунта, больно вцепившись когтями в затылок храмовника. Базилис затрясся, захрипел, булькая кровью.
На этот раз ракшас не церемонился. Наспех огладил эльфийские бедра рукой, провел мокрыми от воды пальцами по промежности, щекоча и заставляя еще больше сжиматься. После чего, направил себя и с заметным усилием втолкнул головку. Храмовник сжался и зашипел, выгибая спину дугой. Демон крепко обхватил эльфа за бедра и резко насадил на себя.

Базилис заорал, дернулся. Напряженные пальцы пробороздили дорожки между камней. Но Люпус вцепился в него крепко. Стараясь не обращать внимания на боль, от впивающихся в колени камешков, ракшас принялся размеренно трахать эльфа, дергая его туда-сюда за темнеющие от кровоподтеков бедра. Храмовник словно одеревенел, шатался, как неживой, в такт движениям Люпуса и лишь изредка шмыгал разбитым носом.

Злость начинала понемножку отпускать демона, однако не настолько, чтобы прекратить забавляться с послушной жертвой. Люпус только слегка снизил темп, да и то, больше для того чтобы растянуть удовольствие. Начал двигаться мягче, слегка расслабил хватку твердых пальцев.

Базилис застонал, силясь расслабить застывшие мышцы, и от этого ракшас едва не кончил раньше запланированного.

— Люпус, — внезапно позвал Базилис тихо.

— Да-а? — протянул ракшас, прикрывая глаза от удовольствия.

— Ты мой, Люпус, — как-то очень мягко прошептал храмовник. — Я дал тебе имя, помнишь?

Невидимая игла прошила демона насквозь где-то в районе паха. Он застыл, скрючившись от внезапной боли. Воздух со свистом вырвался сквозь судорожно сжавшиеся зубы. Он упал бы, но тело храмовника послужило ему опорой.

Ракшас силился отстраниться, но при малейшем движении в теле огнем вспыхивала застрявшая игла. Базилис под ним, осторожно приподнял голову и прислушался.

— Люпус?

— Да, — хрипло отозвался ракшас.

Отозвался, потому что понял: иначе — смерть. Может быть, Базилис умрет тоже, но ракшас первым сгорит изнутри, вспыхнув от раскаленной иглы.

— Ты мой, Люпус, — повторил храмовник, как заклинание.

— Да, — обреченно выдохнул демон, чувствуя, как при правильном ответе боль слабеет.

— Отпусти меня, — приказал Базилис. — Выйди.

Ракшас качнулся было, чтобы выполнить приказ, но каким-то внутренним чутьем понял, что может этого не делать. Сквозь гримасу боли, прорезался победный оскал. Нет, Соколеныш, не в этой игре тебе тягаться с песчаным демоном.

Люпус бережно огладил все еще напряженные бедра эльфа. Смуглое тело отозвалось дрожью. Ладонь демона скользнула вниз, кончиками пальцев огладила член храмовника.

— Люпус! — вздрогнул храмовник.

— Тише, Соколеныш, — прошептал мужчина, как мог, ласково. — Не бойся...

— Я сказал, выйди из... а-ах!

Легкие покачивания, вместе с настойчивой лаской быстро сделали свое дело — член юноши напрягся и затвердел в умелой руке. У храмовника затряслись плечи.

— Люпус...

— Да-а, Соколеныш, отныне я не могу причинить тебе вреда. Но удовольствие, о-о-о, удовольствия я могу тебе предоставить сколько угодно, — проворковал демон, надрачивая юноше и мягко двигаясь в нем. — Тебе ведь уже хорошо, Соколеныш?

— Нет, — всхлипнул эльф, царапая окатыши и прогибаясь, принимая глубже. — Прекр... ти...

Демон послушно сменил темп, заметив неумелые попытки юноши подмахивать. Начал входить еще плотнее, проталкиваться до основания. Базилис мелко дрожал в его руках, метался, ошалело тряс головой. И стонал, стонал хрипло и надрывно, подстегивая своим стоном сильнее, чем мог бы своими нелепыми приказами. От этих звуков у ракшаса шумело в ушах и тяжелело в паху.

Он не успел поймать момент, когда на Базилиса накатило. Эльф просто внезапно закричал надрывно, и в ладонь Люпусу плеснуло белым. В момент оргазма Базилис так сжался, что ракшас не смог даже двинуться. Дернувшись пару раз, он кончил и с облегчением отвалился от храмовника. Тот машинально сделал пару каких-то нелепых телодвижений, словно пытался отползти от Люпуса. Потом просто лег на гальку, вытянул ноги и устало прикрыл глаза.

Спустя вечность, он приоткрыл один глаз и прошептал упрямо:

— Я все равно уйду в столицу.

— Уйдешь, — рыкнул ракшас, не шевелясь. — Упрямая скотина. Но потом не жалуйся.