Бесконечный как лоскутное одеяло (Право на дом) – условное наименование политики наэй, направленной на сохранение и преумножение многообразия культур и на обеспечение всякого существа правом выбора, членом какого сообщества ему быть и быть ли.

«Бесконечному нравится быть эдаким лоскутным одеялом, сшитым из ярких вязаных кусочков: стран, городов, деревень, а впрочем – из любых сообществ существ, в каждом из которых придерживаются своей философии, видят смысл жизни в чём-то своём, приветствуют в существах определённый дух. При этом он стремится к тому, чтобы все создания имели возможность беспрепятственно переходить с одного лоскутка на другой, а при желании – могли пришить к одеялу новый. И Бесконечный не терпит, когда кто-то пытается распустить всё это радужное великолепие, перекрасить нитки в угодный себе цвет и связать из них что-то на своё усмотрение...»

Театр для Теней

Как уже говорилось, для наэй крайне важно, чтобы каждое существо, какой бы ни была природа его души, смогло найти в нём своё уникальное место. Но воплотить эту мечту в жизнь было бы крайне трудно, если бы страны стали мало отличимыми друг от друга.

«- ...Бесконечный упорно стремится к многообразию – чтобы у каждого была альтернатива. Мы чаще всего не принимаем, не любим себя вовсе не потому, что действительно считаем какие-то свои качества отвратительными, а потому, что не можем понять, куда мы такие, какие есть, можем приткнуться. Кто полюбит нас? Сможем ли мы где-нибудь обрести дом? Нам кажется (и всякие божки этому способствуют), что везде одно и то же – одна мораль, одни идеалы... Бежать некуда. А это не так. Бесконечный позаботился, чтобы каждому было куда бежать. Мы называем этот принцип «право на дом». Я могу жить расслабленно, открыто, не скрывая своей натуры, не пытаясь... надуться шире шкуры, именно потому, что твёрдо уверена – если я возьму на себя труд поискать хорошенько, я всегда смогу найти существ, которые полюбят меня такой, какая я есть, без прикрас. Это не значит, что я не хочу стать лучше. Но я хочу именно стать лучше, а не пустить кому-то пыль в глаза, чтобы меня посчитали такой. И это самое «лучше» – тоже моё, персональное, а не взятое из чьей-то чужой системы моральных ориентиров.
– Насчёт существ я понял, – улыбнулся её горячности Анар. – Но как быть собственно с домом? Как с... местом, территорией?
– Так и быть. Бесконечный всемерно способствует тому, чтобы у каждого из множества составляющих его миров, стран, городов было своё лицо – свои порядки, традиции, культура, своё доминирующее мировоззрение, свой... дух. Для достижения этой цели он в первую очередь использует отбор и сортировку душ».

Кошка, которая умела плакать

Распространив свою власть на очередную группу миров, наэй меняют в них систему циркуляции душ. Теперь после смерти существ их души отлетают к Веиндору, а не, скажем, на суд местных божеств с последующим размещением в «мучилищах» и «ублажалищах». Милосердный и Тиалианна, исходя из особенностей души существа (а не его прежних поступков или своих симпатий/антипатий), избирают для него новое тело и место рождения, которое, как правило, оказывается местом концентрированного проживания его душевной и духовной родни. В этом заключается отбор душ.

Сортировку душ осуществляет сама жизнь. Суть её состоит в мировоззренческой миграции, поиске существами места, где они смогут ощущать себя, что называется, среди своих – жить в согласии со своей природой в кругу единомышленников. Тому, чтобы лоскуты Бесконечного не линяли, превращаясь в невыразительное серо-буро-малиновое нечто, способствует особая миграционная политика, проводимая руководителями большинства наэйрианских межгосударственных и межмировых сообществ.

«Руал – город жёстко изолированный. А подавляющее большинство других стран – нет. Они представляют собой сообщества единомышленников, душевной и духовной родни, существ, которые смотрят на мир сходным образом, но и не думают прятаться от этого самого мира. Некоторые из этих сообществ, в основном крупные торговые города, и вовсе приветстуют разные культуры – они рады любому существу, каких бы взглядов оно ни придерживалось, лишь бы оно было способно ответить на терпимость к нему точно такой же искренней терпимостью к окружающим. – Алу помолчала. – Однако открытости есть предел. Везде есть свои правила игры, свои представления о приемлемом и неприемлемом, вежливом и невежливом, и нарушать их не стоит. Ты можешь путешествовать из одной страны в другую, знакомиться с чужой культурой, но всегда должен помнить, что приехал в гости. У этой земли есть свои хозяева, это их дом, и ты обязан уважать их право жить так, как им нравится. Есть только две оговорки, два повода, чтобы вмешаться в чьи-то внутренние дела. Каждое правительство обязано, во-первых, предоставлять несогласным с местными порядками возможность беспрепятственно выехать и вывезти своё имущество. А во-вторых, уведомлять въезжающих о действующих на данной территории законах и нормах, которые они отныне должны соблюдать, или будут наказаны по всей строгости».

Кошка, которая умела плакать

В Энхиарге всё вышеописанное нашло отражение в так называемой «Записке Эллиса», которую подписал весь Наэйриан и множество государств за его пределами.