София Гербер:

Он жил в моём сердце, занимал там особое место, будто часть моей души. Вскоре Джонни оставил меня, и после его смерти пространство заполнил другой человек - Джеймс. Я спасла его душу, подарила ему жизнь и теперь не знаю, как с ним поступить. Я вижу, как маленькие ручки сжимаются в кулачки, глаза рассматривают расплывчатое изображение, и как он пытается жить, доказывая мне, что я нужна ему.

Мне не хватает смелости оставить его под чьей-то дверью, и я попросту несу его домой. У меня никого не осталось кроме него, Джеймс успокаивается каждый раз, когда чувствует меня рядом. Он так похож на своего отца, этот невинный взгляд, просящий ласки, и желание выжить в безумном мире.

Ноги быстро шагают по знакомой тропе, я спешу попасть домой, ведь скоро начнётся дождь. Гром разрывает небо на части, заставляя капельки воды падать на грешных людей. Я слышала, что Джонни любил дождь. Ему доставляло наслаждение часами стоять под ливнем без зонта. Может, это был он? Я видела его ещё до всех событий. Он тот человек, который смотрел на нас с Джозефом. Ещё тогда Джонни придумал свой жуткий план...

Я останавливаюсь в страхе, замираю на пару секунд. Передо мной стоит Ларини, та самая девочка из больницы. Она выжидающе смотрит на меня, а я решаю убежать, дабы скрыться от этого нехорошего взгляда. Я слышу её голос, он пронзает тишину, сильнее грома.

— Я не желаю тебе зла! — эти слова заставляют меня остановиться и посмотреть на маленького Джеймса. Я медленно поворачиваюсь и осматриваю её руки. Чисто...

— Зачем ты здесь? Как ты нашла меня?

— Это было... — Ларини начала подходить ко мне.

— Стой, где стоишь! — девочка остановилась и так же безэмоционально продолжила свою речь.

— София, я пытаюсь спасти тебя.

— От себя? А может, от Мура? — эти слова заставили её насупиться, но девочка сдержала эмоции, кусая нижнюю губу до крови.

— Он умер, ты знаешь это лучше всех!

— Тогда от кого меня нужно спасать?

— От его фанатов, — фыркнула Ларини, потирая лоб.

— Они хотят убить меня?

— Да. Я тоже убила бы тебя, но мне запрещено.

— Кем?

— Неважно.

— Нет, сейчас всё важно! — я слишком сильно крикнула. Джеймс заплакал, и я прижала его к себе ещё сильнее.

— Это тот самый... Да?

— Да.

— Не выходи сегодня из дома. Запрись и сиди тихо, даже не вздумай включать свет, — она осмотрела меня в последний раз и, развернувшись, ушла прочь.

Я побежала сильнее прежнего. Плач Джеймса заставлял меня съежиться до мурашек. Слёзы лились ручьем, смешиваясь с каплями дождя. Лучше бы я умерла тогда, или Джонни убил бы меня, перерезав горло. Я не могу защитить себя, не то что ребёнка...

Мур до сих пор преследует меня, натравляя свою стаю. Зачем я убила его? Мне стало страшно, что я стану такой же, как и он. Я боялась, что наш ребёнок будет таким же хладнокровным убийцей. Страх до сих пор живёт во мне, он разрастается внутри меня, врезая свои шипы в истерзанную душу. Джеймсу больше не безопасно со мной, у него должен появиться новый дом...

                                 ***

Найдя нужный дом и квартиру, я положила укутанного Джеймса на пол и достала конверт. Руки дрожали, не давая сосредоточиться и сделать то, что нужно. Попав пальцем на звонок, я подпрыгнула от его громкости. За дверью послышались шаги, а я побежала вниз, будто ошпаренная. Сердце стучало в истерике, а мысли сменялись одна за другой. Что я наделала? Может быть, мне вернуться и забрать его? Я хочу почувствовать тепло своего ребёнка, я желаю обнимать его и целовать в лобик, смотреть на прекрасного ангела, не давая его в обиду.

Скрип двери отдался эхом. Я услышала то, что заставило меня рыдать, избивая себя изнутри:

— Господи, кто же тебя бросил, маленький? Где твоя мама? Иди ко мне, это теперь твой новый дом...

Я выбежала из подъезда, сбивая прохожих. Дождь усилился, превратившись в самый настоящий шторм. Из-за пелены на глазах я ничего не видела, руки расталкивали людей, пока я не почувствовала боль. Я схватилась за живот и упала на колени.

— Это тебе за Мура, тварь! — может быть, мне показалось, но, скорее всего, я слышала детский голос.

Люди вокруг начали кричать, а я упала на бок и взглянула на свои руки. Они были все в тёмной и густой крови, которая окрашивала своим цветом всё вокруг меня.

Мои глаза понемногу закрывались, я боялась умереть, так и не рассказав Джеймсу, кто его отец...