Сегодня тёплое, тихое, солнечное, умиротворяющее утро. Я очень ценю в себе то, что каковы бы ни были обстоятельства к ночи предыдущего дня, в каком бы отчаянии, утомлении, расстройстве и разладе с миром я ни была, на утро начинается новый день!

Завтрак накрыт не в салоне, а под отрытым небом, на верхней палубе за маленьким столиком. Виды чудесные, мы стоим в какой-то бухте, недалеко от берега. Ночью было слышно, как яхта заходила в марину на дозаправку, но стояли в порту,  кажется, совсем недолго. Мы явно бешено гоним темп, плывём на огромной скорости, ночами тоже, однако ж не отказываем себе в удовольствии позавтракать с видом. Могу только представить, какие сумашедшие деньги выбрасываются на топливо.

Я на удивление хорошо выспалась. Проснулась сама от солнца и успела принять душ и высушить волосы до того, как Манола постучала и позвала меня на завтрак. Видимо ее подослал Рома, потому что, когда я прихожу, он уже сидит, пьёт кофе и радостно приветствует меня. 

Мой пленитель (в самом буквальном смысле слова) бодр и весел, а я еще немного заторможенная, и с утренним обострением социофобии, как всегда бывает у меня до первой чашки кофе. Однако под ненавязчивую испанскую болтовню Манолы, не требующую ответов с моей стороны, я постепенно наполняюсь энергией и мне становится хорошо. Солнце нежно, по-утреннему греет лицо и плечи. Вдыхаю насыщенный солёный воздух и слушаю как море негромко шлёпает легкой, едва ощутимой волной о борт яхты.

Завтрак вкусный и простой, очень европейский: круассаны, джемы, сыры, кобаски, яйца пашот. Все это я люблю.

Беру горячий, только что принесенный Манолой, тост. Тонко мажу его маслом, подкладываю на край тарелки Роме, сидящему справа, и мажу маслом второй — для себя. В ту же секунду спохватываюсь, как странно, должно быть, это выглядело! Моя рука рефлекторно двигается забрать тост обратно, но я останавливаю себя. Это еще глупей.

— Спасибо, я с удовольствием.
Он видит мое замешательство, но не насмехается против обычного. Просто ест тост.

— Прости, это было ... странно. Привычка семейного человека, — я сама смеюсь над собой.

— Это было мило, — он улыбается, но не насмешливо. Сегодня он — добряк. Мы болтаем немного про еду, завтраки в хороших отелях, и прочей ерунде. Он расспрашивает меня, где мне нравится больше всего отдыхать, где я бываю зимой. Рассказывает,  что тоже катается на сноуборде, и его очень удивляет, что я не лыжница. По его мнению, девушки больше любят лыжи, ведь сноуборд — хулиганский вид спорта и одежда не такая женственная. Я ругаю его за сексизм, но не всерьёз.

Он такой открытый и разговорчивый сегодня, а я (это так характерно) отзеркаливаю его манеру и поддерживаю заданый тон. К концу завтрака вдруг ловлю себя на мысли, что мы словно милая парочка отдыхающих на яхте. Воркуем и смеемся, расслабленно и непринуждённо. В голове загорается лампочка "опасность". Это не правильно: я подпускаю его близко.
Но все мои опасения о нашей близости  оказываются напрасными, когда Рома без какого-либо перехода, после лёгкой паузы, вдруг говорит:

— Знаешь, твой муж не особенно переживает, что ты поменяла планы и куда-то испарилась.

— Ты это о чем?  —  вилка замирает в руке, я настороженно смотрю на него.

— Он написал тебе. Что-то вроде: куда ты пропала, где гуляешь, и ждать ли тебя вообще домой. И все это с весёлыми смайлами. Вроде как, шутит он.

— Дай мне прочитать! — как же бесит, что он беззастенчиво читает сообщения от мужа, и вообще всё остальное в моем телефоне, и, более того, еще и отвечает за меня!

— Нет, сказал уже. Телефон не дам, — и добовляет чуть мягче, —  там все в порядке,  не ищет тебя никто. Это меня и поражает. Почему он не названивает? Почему не проверяет, там ли ты, где сказала? Не просит позвонить по видео?

— Так тебе же лучше! Чем ты недоволен?! — я раздражаюсь, только не пойму, отчего сильнее. От того, что он так нагло влез в мое личное пространство, захватил мой телефон и неволит меня. Или от того, что муж, да и все остальные, абсолютно спокойны, не разыскивают меня, и даже не думают паниковать и бить тревогу.

— Я абсолютно доволен. Мне это на руку. Даже не думал, что будет так легко. Просто не могу понять, что за странное поведение у чувака, м-м?

Серьезно, кто-то должен сказать ему, что "м-м" это даже не слово!

— Это нормальное поведение. Просто он не ревнивый.

— Ему пофиг?

—  Нет! Он не ревнует не потому, что не очень-то любит меня, а потому что очень уж уверен в себе! Знаешь, — меня  накрывает какое-то злое веселье, — вы бы друг друга сразу не взлюбили!

Я  посмеиваюсь, так хорошо я представила себе это знакомство:
— Мой муж такой же наглый и самовлюблённый тип, как и ты. Руслан просто уверен, что я не могу встретить никого круче, чем он. И знаешь, что интересно? Так и есть.

Рома закатывает глаза. Прямо Роберт Дауни-младший в меме. Бесит.

— Если серьёзно, — я не особенно-то хочу говорить серьёзно на такую личную тему, но мне не дает остановиться выражение его лица, — мы обсуждали с ним это. Он действительно испытывает ревность, когда чувствует угрозу. Ну, скажем, если другой может привлечь меня чем-то, чего он, мой муж, мне не может дать.

— А он может дать тебе всё! — говорит он с нескрываемым сарказмом, — всегда же может найтись кто-то покруче? С большими возможностями. У кого тупо больше бабла.

Я прямо вижу, как в пузыре над его головой загорается надпись: "У меня больше бабла!"

— Он может дать мне всё, что мне нужно.

Рома скептически усмехается. Не пойму, что он привязался к нашим отношениям.

— Я думаю, ты не женат, не был и не собираешься... ты просто не поймёшь, как бы я не объясняла, – пожимаю плечами и делаю глаток остывшего кофе.

Мне хочется сказать, что он проводит время с тёлочками, которые воспринимают его, как денежный мешок. Сам выбирает таких и  предлагает им именно такой вариант отношений, и глупо потом сетовать на их меркантильность. Он думает, что женщину может привлекать в мужчине  только деньги. Правда, справедливости ради,  у Ромы  классное тело. Думаю, девки вешаются на него из-за внешности тоже, но в основном из-за денег.

Но ничего этого я ему не говорю. Он и без того, выглядит уязвленно. Мне инстинктивно хочется его подбодрить, хоть я и понимаю, что не должна переживать из-за его настроений.  В такие моменты ненавижу свою угодническую  натуру, но ничего не могу с собой поделать.

— У тебя есть самолет?

Он смотрит на меня удивлённо.

— Ну, яхта же у тебя есть. Может самолет тоже. Знаешь, у инстаграммных девочек, которые катаются на чьих-то яхтах,  постоянно эти фотки из частных джетов.

— Думаю, у тебя сложилось неверное представление обо мне, — ворчит он.

— Про самолет или про девочек? — улыбаюсь я.

Он усмехается. Несмотря на тон, мне кажется, ему льстит то, каким плэйбоем я его вижу.

Манола приносит нам фрукты и шампанское. Просто алкогольный марафон какой-то. Если бы я выпивала по бокалу всё, что мне тут предлагают — всю дорогу валялась бы под столом. Мы перебрасываемся с ней вежливыми фразами. Я благодарю за вкусный завтрак,  а она мне что-то лапочет про мой прекрасный загар вроде. Они все переоценивают мой испанский.

— Да, тебе лучше не торчать все время на солнце. Не сгоришь? — кивает на мои голые плечи Рома. Я одела сегодня свой ободраный сарафан, оторвав по шву вторую лямку. Надоели мне его рубашки.

Ага, ну ладно, не совсем угадала. Но ведь про загар было, верно?

— А что я ответила? —  сама возвращаюсь к теме, которую не хочу с ним обсуждать, когда Манола уходит, но мне просто невыносимо без телефона: чувствую себя как без рук, или без зрения. Мечтаю, о том как открываю ватсап и  проверяю, что там написали мне, и что этот захватчик отвечает всем от моего имени. Я буквально чувствую, что собственная жизнь — вне моего контроля.

Яркие глаза удивлённо впиваются в меня, Рома не сразу понимает о чём речь:
— А-а. Мужу? Да, как обычно. Что отвечают в таких ситуациях, когда проводят время с другим мужиком, — он нагло ухмыляется, — люблю, скучаю, плохая связь, интернет не ловит.

— Ага. Действительно. Это прямо типичная я!

Сарказм — язык, на котором мы с ним разговариваем.

Моё настроение стремительно портится, я представляю, как всё происходящее выглядит со стороны, и как мужу будет сложно это переварить. Я впервые, кажется, перестала всерьёз опасаться, что мой труп скинут в море. И теперь, когда я чувствую себя более или менее в безопасности и стала больше доверять Роме,  начинаю думать о том, что  буду делать, когда он вернёт меня в Черногорию, как обещал. Что я стану говорить, о том где была эти пять дней.

— Что с тобой? О чем задумалась?

— Ничего. Я в порядке, — мне кажется странным, что он так внимательно следит за моим настроением.

Рома ест, молчит и поглядывает на меня время от времени.
— Ты что, реально ни разу не изменяла ему?  — он откладывает приборы и откидывается на спинку кресла, — просто, знаешь, в такое сложно поверить. Вот по чесноку. Ты можешь мне правду сказать. Ты же понимаешь, что я никак не пересекаюсь с  твоим мужем.

— Отчего же. Последнее время ты с ним общаешься чаще, чем я, — ворчу в ответ. Меня не отпускает то, что он завладел моим телефоном.

Рома ухмыляется и  пропускает мой выпад  мимо ушей:

— Ну типа, как это работает? Вы женаты сколько? Лет семь-восемь?  Приедается же, по-любому. И что, ни разу не захотелось другого?

Я предполагаю, что ему вряд ли интересен мой взгляд на измены. Это лишь очередной заход на тему  "почему бы нам не трахнуться, детка, раз уж мы тут оба оказались".

Но он сам напросился и вот она я, верхом на любимом коньке — нотация о морали и нравственности. Пожалуйста, слушай.

— Это, знаешь, как работает? Когда ты в отношениях, в серьезных отношениях — в браке, ты так же, как и все остальные люди, хочешь время от времени трахаться с кем-то другим. Не обязательно, но вполне вероятно.

Рома слушает меня с удивительным вниманием. Я продолжаю:

— Но твой выбор — этого не делать. И это очень просто. Ведь этот секс  может сильно ранить твоего партнера. И этот секс, сразу как закончится, — ничего для тебя не значит! Ведь это случайный человек, верно?
Другое дело — если что-то значит. Тогда хреново, конечно. Но, постойте. Как же это могло случиться?  Мы не просыпаемся однажды утром с мыслью — ой, я внезапно влюблена в другого! Откуда он взялся? А это всегда результат каких-то решений. Ноготок увяз — всей птичке пропасть. Типа, я решаю дать этому классному парню из бара свой номер телефона, будучи замужем. Я решаю начать с ним переписываться. Флирт, волнение, эффект новизны — всё это начинает нравится,  как иначе? И вот уже я жду встречи, хочу секса. Трахаюсь с ним, и это не случайность— я вовлечена, влюблена может даже. И как же  это произошло? Да так, что я сама позволила этому случиться. Вывод прост: не надо принимать хреновых решений.
Вот как это работает!

Заканчиваю свою тираду  с гордым видом.

Рома выглядит ошарашеным. Думаю, он не расчитывал на такую проповедь. Но мне это  безразлично. Я устала от светских бесед вокруг да около, игр в кошки-мышки, ужимок и прыжков. Не нравится — не спрашивай.

— Я нечего не понял, потому что после слов, что ты хочешь секса и с кем-то трахаешься, я уже не мог сосредоточится. Просто сразу такие картинки в голове, — он театрально  закрывает глаза ладонью и старается не смеяться, — извини, давай еще раз. Что там про птичку?

Вот же шут гороховый! Да что за человек такой! Достал своей клоунадой!

Но глядя на него мне самой становится слишком смешно, чтобы сердиться и я воздеваю руки, показывая, что сдаюсь.

                                               ***

Мы проводим целый день в морском переходе. Это не так приятно, как могло бы показаться. Я постоянно чувствую вибрацию двигателей,  и качка, хоть и минимальная, но всё равно есть. Рома уверяет меня, что совершенно её не чувствует, что я придираюсь, и вообще "слишком изнеженный цветочек".

Кто бы сомневался, что он не чувствует качки — как по мне, его на космическую орбитальную станцию можно отправлять. Моя бабушка ёмко говорила про таких: "да на тебе пахать можно".
Я видела, прохаживаясь по палубам, как он подтягивается на турнике — будто готовится к съемкам в "Миссия невыполнима". Кто вообще ставит турник на яхте? 

К тому же, он кажется немного помешанным на здоровье: каждый день передает пожелания повару через Манолу о том, что приготовить. И это всегда очень здоровая еда, ничего жареного, жирного, мучного. Только овощи, рыба, фрукты. Все круассаны на завтраке достаются мне. Удивительно, с чего бы это он съел тост с маслом сегодня.

К вечеру мысль поиграть в покер " с пацанами" уже не кажется мне такой дурацкой. На яхте становится скучно. Мне смешно от этой мысли: да, конечно,  — уже сутки не сбегала, никого не топила и не била мебелью по голове. Как тут не заскучать?