— Пора, — Пётр Викторович похлопал ладонью по ветровому стеклу.

Сквозь шелест дождя и грохот грозовых разрядов прорвался шум вертолётов, и две низколетящих машины вынырнули над полем, с двух сторон блокируя микроавтобус. Матвей сорвался с места, бросив зонт старику, в несколько прыжков оказался рядом с Артёмом и, подхватив его, потащил к машине.

На землю спрыгивали люди в балаклавах и устремлялись к микроавтобусу. В какой-то момент они натолкнулись на невидимую преграду, будто вокруг микроавтобуса вырос стеклянный купол. Первый боец просто распластался по воздуху и повалился на землю. Остальные пробовали пинать невидимый купол, стрелять в него, но пули упирались в непонятную субстанцию и падали, потеряв всю свою энергию. С одного из вертолётов сбросили ящик со взрывчаткой, и два бойца потащили его к куполу, разматывая провод.

— Давайте, голубчик, выжимайте сцепление с реальностью, — сказал Пётр Викторович водителю.

Дождь вдруг остановился. Капли зависли в воздухе. Молния, прочертившая извилистый след, продолжала светиться. Бойцы ошарашенно оглядывались, кто-то ткнул пальцем в зависшую каплю и смотрел, как она постепенно перетекает на палец.

Движения стали неспешными. Солдаты двигались, словно в замедленном кино. Воздух начал слоиться, мельтешить, контуры фигур у микроавтобуса, да и сама машина начали размываться, исчезать, превращаясь в неясные тени.

Всё это длилось не больше нескольких секунд. Раскат грома вывел солдат из оцепенения. Они устремились к тому месту, где стоял микроавтобус, но ни машины, ни людей уже не было.

* * *

Дождь заливал стёкла служебной машины. Полковник старался не глядеть Кириллу в глаза. Он отвернулся к окну и смотрел на бегущие за стеклом контуры зданий. Руки почему-то дрожали. Хотелось курить.

— Будете? — он протянул пачку сигарет Кириллу.

— Нет, — тот отказался. — Не хочется. Мы же сразу к президенту?

— Сначала Вас должны осмотреть. Президента очень берегут.

— Понимаю. Но почему никто с ним не поговорил до сих пор? Вы хороший человек, я чувствую это. Почему Вы его не переубедили? А другие почему молчат?

— Вы так ничего и не поняли? — полковник вертел в руках сигарету, всё не решаясь закурить. — Инициатива исходит из самого верха. Президент не один принимает решения. У него есть советники, доверенные люди. И никто не хочет давать вам свободу. Сама мысль об этом повергает их в ужас.

— Но без этого невозможно дальнейшее развитие общества! Сейчас наступает системный кризис. Он затронет все страны, все континенты. И единственный выход — это переход на новый уровень общественных отношений!

— Это Вам так кажется.

Машина затормозила у приземистого здания где-то в центре. Полковник выкинул в урну так и не раскуренную сигарету, и они, миновав серьёзную охрану, прошли внутрь.

Седой усатый мужчина в белом халате провёл их через несколько звуконепроницаемых дверей в практически пустую палату, где уже ждала полноватая ассистентка.

— Оленька, давайте сразу пять кубиков аминазина, — обратился к ней мужчина, усаживая Кирилла в неудобное стальное кресло.

— Я покурю пока, — полковник вышел из палаты.

Сигарета задрожала в руках, он сжал её зубами так, что прокусил фильтр. Выкинул, достал вторую и долго смотрел на неё, собираясь с мыслями. Нет, так неправильно. Они замучают его. Что-то же он должен сделать правильного в своей жизни. Хотя бы ради детей. Ради их будущего.

Сигарета полетела мимо урны. Он резко распахнул дверь, доставая пистолет. Шагнул в палату, прицеливаясь, дверь бахнула, закрываясь, у него за спиной. Из-за двери послышалось два громких хлопка...

Люди полны зла. Оно в их природе, в душе. Уравновешивает, оттеняет, скрывает то добро, что могло бы заполнить их без остатка. Добро растекается, рассеивается, утекает как песок сквозь пальцы. А зло копится, стремится всё выше и выше, забирается по головам, пока не достигнет самого верха. Не выльется из заполненных им высоких кабинетов...

Полковника тщательно проверили на специальном рамочном сканере. Красивая надпись сверху гласила: «Сделано в Сколково», но на боках ещё просматривались стёршиеся американские ярлыки. Чемоданчик с тестами тоже прогнали через интроскоп, и его сразу подхватил высокий мужчина из президентской охраны.

— Вас ждут в большом зале для заседаний, — сообщил он. — Следуйте за мной.

Осунувшиеся лица министров повернулись на звук открывшейся двери. Все сидели за столом уже не первый час. Полковник направился было к столу, но люди из охраны преградили ему путь. Сопровождающий жестом указал на стул у стены. Президент опаздывал.

Премьер-министр нетерпеливо заёрзал на стуле.

— Давайте начнём уже это тестирование, — он промокнул лысину платочком.

— Не положено, — грубо ответил один из охранников. — Велено ждать.

Полковник закинул ногу на ногу и оценивающим взглядом окинул пятерых охранников. Президенту явно ничего не угрожало. Но даже если его не станет, политика не изменится, ведь преемник будет из тех же кругов.

Из коридора послышались торопливые шаги, и в зал вошёл президент в сопровождении ещё пятерых охранников. Он махнул рукой с дорогими часами, здороваясь, быстро прошёл и залез на высокий стул во главе стола. Охранники подвинули его к столу, положили на стол перед ним два чемоданчика: один с тестами, что принёс полковник, и второй, который принесли они сами.

— Коллеги, — президент подался вперёд, положив руки на стол. — Прошу отнестись с пониманием. Процедура важная и нужная. Это всё на благо нашей многострадальной родины. Она, как всегда, в опасности. Я жду от вас полной самоотдачи. Мы проведём два независимых теста. Один прислали нам заокеанские друзья, а второй изготовлен в наших лабораториях. Приступайте.

Охранник открыл оба пластиковых чемоданчика.

— Что это? — президент кивнул на цилиндрическую банку со светящейся голубым жидкостью.

— По инструкции положено приложить к затылку, — сообщил охранник. — Если цвет будет красным, то человек заражён. Если жёлтым, то не резистентен. Если зелёным — то резистентен или не привит.

— Хорошо. Это наши специалисты придумали?

— Американцы. У нас пластырь на лоб, — охранник вытащил полиэтиленовую упаковку грязноватых пластырей.

— Проверьте на себе, — президент поморщился.

Охранник брезгливо достал квадратик пластыря, отлепил защитную бумажку и прихлопнул его себе на лоб.

— Вот видите, совсем не страшно, — президент улыбнулся. — Раздайте коллегам.

Охранники засуетились, распределяя пластыри, раздавая их министрам. Все, чертыхаясь, пытались пристроить пластырь на лоб. Полковник только усмехнулся: он раз пять проделывал эту процедуру. Самый высокий из охраны взял в руки цилиндр и ходил с ним, приставляя к затылку присутствующим. У охранников цвет был неизменно жёлтым, а у министров — зелёным.

— Что там с пластырем? — спросил президент.

— Одну минуту, господин президент, — охранник вытащил и развернул большую бумагу с инструкцией. — Необходимо снять через три минуты. Красное пятно на месте аппликации свидетельствует о заражении, чёрное — о резистентности или отсутствии прививки.

— Кажется, и так всё ясно, — президент откинулся на спинку кресла. — А что это за эмблема у нас такая: два колечка. Кейс в свадебном салоне заказывали?

— Это две ленты Мёбиуса, образующие знак бесконечности в переплетении, — подсказал премьер-министр. У него на лбу красовалось большое лиловое пятно.

Министр промышленности вдруг вскочил и бросился к двери. Его поймали два охранника и грубо бросили на кресло.

— Я хочу домой, к маме, — канючил министр.

— Перестаньте, — президент скорчил страдальческую мину. — Всем привиться. Через неделю повторим, — Он посмотрел на часы, рука заметно подрагивала. — И да... — Он осмотрел министров отсутствующим взглядом, остановился на министре обороны. Замолчал. Тот непроизвольно вытянулся. — На рыбалку хочу. Распорядитесь приготовить дачу на Валдае.

— Да, как прикажете, господин... — министр обороны вдруг расплылся в несвойственной ему улыбке, стянул фуражку с головы и смял её в мощных руках. — П-президент. Я сам. Всё будет по высшему разряду, ты не беспокойся, — лицо у него пошло красными пятнами.

— Хорошо, спасибо тебе, — президент вытер рукавом вспотевший лоб. — Устал что-то. Извините, что опоздал. Я пойду, наверное? — он глупо улыбнулся. — Зайдёшь ко мне сегодня? Надо обсудить пару вопросов.

— Конечно! Да! Обязательно! — министр обороны вскочил, потом снова сел, начал собирать со стола разлетевшиеся бумажки.

Президент встал, опираясь на кресло, будто у него закружилась голова, затем неспешно направился к дверям. Охранники бросились открывать ему двери, взяли его в плотное кольцо и увели.

Метки на лбах министров медленно краснели.