После встречи с агентом Норманом прошло трое суток. Но он пропал, и Киган не мог с ним связаться по телефону, а парни Томми не могли его застать на работе или дома.

Киган ощутил, как в груди растет тревога. Три дня без вестей о Нормане – это был плохой знак. Его мысли были заняты догадками. Может быть, Алан не принял всерьез его угрозы?

Каждый из его знакомых, кого Киган пытался подключить к поискам, лишь разводил руками. Квартиры Нормана оказались пустыми, и соседи давно не видели, чтобы кто-то заходил или выходил из них. На работе никто не мог вспомнить, когда в последний раз видели Нормана.

Киган злился, понимая, что не смог подключить агента ФБР к поискам Брайдена. Он знал, что с такими связями у него было больше шансов найти хоть какую-то информацию о парне.

Тем временем его психическое состояние ухудшалось. Он чувствовал себя странно, каждый раз сталкиваясь с рыжими людьми. Киган наблюдал за ними издали, как маньяк, который преследует свою жертву, и мечтал когда-нибудь увидеть в толпе синие глаза Брайдена. Почти восемь лет мучений... Киган запрещал себе думать о нем, потому что считал его убийцей матери.

Каждый новый день становился для него испытанием. Киган боялся никогда не найти парня, страх стал наваждением. Он чувствовал, как неверие пускало корни в его сердце, отчуждая от окружающих, и он по-прежнему оставался погруженным в свои мысли, не в силах бороться с внутренними демонами.

Часто, гуляя по парку в одиночестве, Киган сталкивался с рыжими юношами, но за все это время он ни разу не видел среди них ни одного с синими, как море, глазами.

Пару месяцев назад, когда стало совсем невыносимо, Киган вернулся в Коннектикут. Он долго бродил по тем лесам на берегу пролива Лонг-Айленд, где впервые встретился с Брайденом. Вдруг споткнувшись, он покатился вниз по отвесной скале, но схватился за какую-то железку и приземлился на маленькую площадку. Он вырос в этих лесах, но это место видел впервые: перед ним была железная дверь прямо в скале, заросшая густым кустарником. Как бы Киган не пытался открыть ее, это было бесполезно. Прошла неделя, прежде чем он в маленьком проеме в скале не нашел ключ.

Киган вставил ключ в замок, и раздался тихий щелчок. Сердце забилось быстрее от предвкушения, но и от неизведанной тревоги. Сквозь сомкнутые деревья пробивался слабый солнечный свет, и Киган, крепче сжимая фонарик, потянул тяжелую дверь на себя. Внутри раскрылась узкая каменная лестница, ведущая вниз в темноту. Тонкий запах сырости и металла витал в воздухе, создавая атмосферу тайны и давнего забвения.

Спустившись по лестнице, Киган оказался в небольшом зале, освещенном мерцающими фонарями, будто застывшими во времени. Стены были покрыты местами плесенью.

В центре зала стоял деревянный стол, на котором лежала книга, покрытая пылью. Киган осторожно приблизился и взял ее в руки, сдув пыль. Листая страницы, он обнаружил записи о человеке, который из пещеры превратил это место своим домом, где можно было найти все необходимое для проживания: спальню с полноценной кроватью, зал с рабочим местом.

Дойдя до последней страницы, Киган замер в ужасе. На ней был описан в подробностях последний день нахождения в этом месте того незнакомца: он писал о том, как с утра вышел на охоту в дождливый день и начал преследовать пятнистого оленя. Несколько раз промахнулся, а когда выстрелил в третий раз, раздался неистовый детский крик. Он долго бежал к тому месту, но, подойдя ближе, через кусты увидев мальчика семи – восьми лет, который пытался привести в чувства молодую окровавленную женщину, так и не смог набраться смелости и подойти. Мужчина написал, что струсил и сбежал, оставив пещеру, набитую деньгами и золотом.

Дрожа от леденящего страха, Киган перевернул последнюю страницу и позволил листам замереть в тишине, которая, казалось, шептала мрачные тайны из глубины этих забытых строк. Сердце замерло в груди: перед глазами оживала картина, что была ему так знакома и вместе с тем ужасающая в своей правде. Каждый штрих рассказанного становился предвестником неизбежной кошмарной развязки.

На страницах, потрепанных временем и эмоциями прошлого, чужой голос ярко рисовал злополучный день — свою утреннюю отчаянную погоню за пятнистым оленем, а перед глазами Кигана всплывали те двое суток, которые он провел в лесу, пытаясь поймать рыжего мальчонка, который убегал от него с застывшим ужасом в глазах и, лишь после того, как они с Тарой, наконец, привели его в особняк, маленький Брайден попросил похоронить его мать, которую застрелил охотник.

Киган судорожно вдыхал, словно находился там, среди клацающих ветвей и оледенелых кустов, и видел глазами незнакомца ту опустошающую сцену. Женщина, изодранная и неподвижная, ее кровь смешивалась с грязью в лужах, которые оставил дождь; мальчик, беспомощность его попыток привести ее в чувства ранила душу сильнее, чем вся трагедия выстрела. Киган знал этот страх – детская травма, за которую он бессознательно цеплялся после потери матери.

Киган долго переживал эту трагедию, всплывшую в памяти. Лишь после того, как он смог найти след человека, мужчины по имени Адриан Гюго, который умер от сердечного приступа через год после события, ему удалось успокоиться.

Но сейчас, в очередной раз столкнувшись с трудностями и не справившись с поисками Нормана, Кигану захотелось вернуться именно в то место, где его не смогла бы найти ни одна живая душа. С раннего утра он вызвал к себе Томми, дал ему поручение продолжить попытки выйти на связь с Аланом и, не сказав никому ни слова, даже отцу, поехал в Нью-Хейвен. Его мысли были хаотичны, вихрь воспоминаний и предчувствий заслонял все прочее. Он вспомнил свое прошлое посещение этого столь родного города, когда бродил по оживленным ночным улицам и уходил далеко в леса, чтобы оказаться вдали от суеты и размышлений. Нью-Хейвен всегда воспринимался им как отдельная вселенная, где он мог бы спрятаться даже от самого себя. Этот город был для него своего рода убежищем, где время замирало и все тревоги уходили на задний план.

Когда он въехал в город, на улицах уже было темно. Киган припарковал машину возле небольшого супермаркета, где когда-то привык останавливаться, чтобы прогуляться за покупками с любимой матерью.

Набрав все необходимое для пребывания в убежище на неделю, он вышел на улицу в поисках кофе: прогулка по тихим улочкам давала возможность подумать. Возвращение в Нью-Хейвен было рискованным шагом, но Киган полагался на анонимность этого местоположения. Он надеялся, что здесь, вдали от столичного шума и бесконечной череды неотложных дел, ответ на вопрос, который терзал его так долго, наконец найдется. Каждый шаг эхом отдавался в его сердце, обещая новые открытия и, возможно, шанс начать с чистого листа.

Взяв горячий напиток, он сел за руль и решил прокатиться по знакомым местам. Оказавшись в одном из самых безлюдных районов, Киган увидел забегающего в переулок парня. В свете ночных фонарей ему удалось разглядеть высокого юношу с рыжими волосами.

Он почувствовал, как сердце пропустило удар. Киган резко нажал на тормоза прямо посреди дороги, но не успел моргнуть, как откуда ни возьмись появились несколько здоровых, накачанных мужчин азиатской внешности. Они явно преследовали того парня и последовали за ним в переулок.

Терзаемый противоречивыми чувствами, Киган оставался сидеть в машине. С одной стороны, ему хотелось вмешаться, узнать, что происходит, и помочь, если потребуется. С другой — здравый смысл подсказывал оставаться на расстоянии и не лезть в чужие дела. Однако под влиянием внезапного прилива адреналина, он вышел из машины и, стараясь оставаться в тени, двинулся за мужчинами.

Когда он приблизился к углу переулка, то уловил звуки приглушенного разговора на японском, перемешанного с тяжелым дыханием. Он осторожно заглянул за угол, и увиденная картина встревожила его. Парень с рыжими волосами стоял спиной к стене, лица его не было видно, но напряжение в его позе говорило о готовности биться до последнего. Японцы окружили его полукругом, явно пытаясь убедить в чем-то, но их поведение подсказывало, что отпускать юношу они не намерены.

Сердце Кигана забилось как сумасшедшее. Он понимал, что на его глазах произойдет нечто ужасное и должен был сделать что-то, чтобы предотвратить это. Его мысли вернулись к тому, как он сам оказывался в подобных ситуациях в кругу знакомых и друзей, выручая их из передряг.

Его внутренний порыв уже перевесил осторожность. Он сделал шаг вперед, решив попробовать отвлечь внимание на себя и дать парню шанс сбежать.

— Эй, что происходит? — громко спросил Киган, стараясь говорить уверенно и решительно.

Головы моментально повернулись в его сторону, и он почувствовал, как на него обрушились яростные взгляды.

— Давайте без глупостей, — добавил он, постепенно приближаясь.

Его попытка отвлечь сработала: рыжеволосый мгновенно воспользовался шансом и, ловко скользнув вдоль стены, помчался в сторону выхода из переулка. Киган глубоко вдохнул, готовясь к возможному столкновению, однако, к его удивлению, мужчины лишь недобро покосились на него и ринулись вслед за юношей.

Киган быстро вернулся к автомобилю, сел за руль и помчался наперерез парню. Когда он притормозил у следующего переулка, рыжеволосый юноша бежал прямо на него. Открыв пассажирскую дверь, Киган крикнул:

— Быстро садись в машину!

Юноша резко остановился, посмотрел на него, а затем ускорился и запрыгнул в салон. Киган нажал на газ, не дожидаясь, пока дверь захлопнется. Машина сорвалась с места, и вскоре они уже мчались по узким улочкам, скрываясь от преследователей.

— Спасибо, — выдохнул юноша, смахивая пот со лба. — Меня зовут Райдер. Ты спас мне жизнь.

— Киган, — коротко представился МакКинли, сосредоточившись на дороге. — Кто эти люди и почему они за тобой гонятся?

Райдер замялся, как будто собирался рассказать что-то неприятное или опасное.

— Они убили моего отца...

Киган внимательно посмотрел на юношу, стараясь определить, насколько тот честен. Впрочем, выбора у него не было. Теперь они оба втянуты в неприятности.

— Мне очень жаль... Куда тебя отвезти, чтобы ты был в безопасности?

Райдер задумался, а затем продолжил:

— Не думаю, что такое место существует.

Киган кивнул и свернул на объездную дорогу, ведущую к окраине. По пути они почти не разговаривали, каждый погрузился в свои мысли. Машина двигалась быстро, но осторожно, избегая подозрительных мест и загруженных улиц.

Когда они, наконец, добрались до окраины, юноша выглядел более спокойным. Они выбрались из автомобиля, и Киган проследил взглядом, как Райдер, приходя в себя, начал осматриваться.

— Куда ты меня привез? — в сомнениях засуетился юноша.

— Прости, — шепнул Киган и ударил парня по голове рукоятью пистолета. — Голова будет сильно болеть.

Он сам не успел осознать, как решил оставить его в убежище, даже если захочет уйти. Приложив все силы, Киган поднял его на отвесную скалу, где находился вход. Убрав с кровати все, кроме матраса, постелил все новое, даже подушки сменил. После этого раздел парня, промокнул следы крови и положил юношу на кровать. Накрыв его одеялом, приковал за ногу к одному из шестов у изголовья.

Приготовив себе кофе, Киган сел напротив в ожидании, когда юноша проснется. Прошло несколько часов, прежде чем Райдер начал подавать признаки жизни. С трудом разлепив тяжелые веки, он осмотрелся и столкнувшись с взглядом желтых глаз Кигана, замер.

— Что ты со мной сделал? Где я нахожусь? — голос Райдера был слабым и немного сиплым, но в нем отчетливо звучала тревога.

Киган спокойно посмотрел на него и сделал глоток из кружки.

— Ты в безопасности, — ответил он, пробежав пальцами по белому ободку чашки. — Здесь тебя никто не найдет, так что можешь не беспокоиться.

— Где я? — Райдер попытался приподняться, но резкая боль заставила его остаться лежать. Он потер пальцами ноющие виски. — Где моя одежда, черт подери?

— Ты предпочел бы быть где-то еще? — Киган откинулся на спинку стула, не сводя с юноши цепкого взгляда. — Где тебя обнаружили бы твои преследователи?

Райдер на мгновение замешкался, затем с силой сжал кулаки.

— Что тебе надо? Ты один из них?

Киган искренне улыбнулся, его взгляд на мгновение смягчился.

— Нет, я не один из них. У меня была своя причина вмешаться.

Туман в голове Райдера постепенно рассеивался, позволяя ему вспоминать детали. Он долго не мог понять, почему его еще не убили, если Киган один из них, а если нет, – то, что ему нужно?

— И какая же причина? — всмотрелся он в Кигана, надеясь увидеть хоть намек на откровение.

— Скажем так, ты рыжий, — ответил Киган, отставив теперь пустую чашку в сторону.

Услышав ответ, Райдер сразу подумал, что Киган — маньяк и преследует рыжих. Он не ошибался, все было именно так, кроме одного — Киган не желал рыжим зла. В его нездоровом подсознании он всю жизнь желал заботиться о них, желал держать рядом. Это была странная и загадочная одержимость, которая началась еще в детстве.

Однако с годами это чувство стало каким-то патологическим. Киган начал искать рыжих повсюду: в парках, в кафе, на улицах города. Он чувствовал неконтролируемую тягу к ним, которой не мог сопротивляться, как ни старался. Это была не просто привязанность или восхищение — это было нечто иное, глубокое и пугающее.

— Ты убьешь меня? — прямо спросил Райдер.

— Разве можно убить такое прекрасное создание? — удивился Киган, глядя в удивительные зеленые глаза в обрамлении густых длинных ресниц. Эти глаза, словно живописные изумруды, смотрели на него с неподдельным интересом и каплей смущения.

— Ладно, — наконец выдохнул Райдер, чувствуя странное облегчение.

Киган встал, предоставив Райдеру время обдумать все услышанное.

— Принесу тебе обезболивающее.