Юрка щедро макал кисточку в коричневую краску и, стоя на стремянке, лениво елозил ей туда-сюда, не заботясь о том, что брызги летят во все стороны. Пот заливал глаза, и парень постоянно вытирал его воротом старой растянутой футболки.

Веселый отпуск. Ни тебе приятной прохлады речки, ни рыбалки на одолженной у соседа-пенсионера, дядь Вовы, лодке. Ни хрена. Жара, фронтоны и бесконечность работы на огороде: только одно выполешь, надо тут же полив налаживать, а там и новая трава полезла.

Душу грело только наличие билетов на моря, предусмотрительно купленных Женькой заранее - тот должен был взять отпуск как раз через две недели. И ему повезло больше: не было у него бабушки в деревне, которой нужно было красить фронтоны вонючей коричневой краской.

- Юрочка, сыночек, там, в курятнике, плохо калитка открывается - отец делал тяп-ляп. Погляди, как закончишь, - проходя мимо стремянки на огород, бабуля, подперев бок, встала, задрав голову, и прикрыла ладонью глаза от солнца.

- Ага, ба.

- Скоро ты? Я уже наготовила, давай, да слазь - обедать будем.

- Ага, ба.

Юрка подумал, что вот такая она, старость - дала команду одну, и тут же ей в противовес. Или то характер такой был, командирский, потому что даже не просьбы были, а действительно что команды.

А Юрке было лениво, есть не хотелось, а хотелось пить и на речку - остыть и поплавать.

Финишная прямая уже виднелась с левой стороны дома в объеме полутора-двух квадратных метров, и парень снова вытер пот и отхлебнул из литровой бутылки уже горячей воды:

- Фу, бля, гадость, - пробубнил себе под нос.

- Баб Таня, - послышалось из-за калитки, и тут же она распахнулась, впуская во двор невысокого паренька в шортах-парашютах с шелестящим пакетом в руках.

- Драсьте, - несмело промямлил тот, завидев Юрку. - Баб Таня дома?

- Ба! К тебе пришли!

- Хто там? - вытирая о подол фартука руки, бабушка вышла из дома на крыльцо. - Димочка, здрасте! - лучезарно улыбнулась она гостю.

- Драсть, баб Тань. Я карасей принес - живые ещё, - скороговоркой выпалил тот, кого назвали Димочкой, и протянул шелестящий пакет.

- Отец наловил? Сколько тут? - заглянула в пакет. - Кило? За двадцать?

- Ага.

Бабушка скрылась в доме, а мальчишка скосил глаза в сторону крыши и, завидев, что за ним наблюдают, сразу же опустил взгляд и замялся. Юрка оттого стал ещё с большим интересом разглядывать его: волосы выгоревшие закрывали уши, острые плечи, - парень был без футболки, - впалый живот, сутулый. Типичный деревенский шалопай.

Юра тяжело вздохнул и продолжил трудиться.

Вот интересно, что бы было, если бы родители таки остались жить с бабушкой в деревне, а не слиняли в город, когда ему стукнуло пять? Был бы он таким же выгоревшим, как этот в шортах на три размера больше, а дальше спился бы за отсутствием работы, как сосед Колька? Или таки поступил бы в институт и отчаянно учился, а потом и работал, стараясь выбиться в люди? И величали бы его впоследствии Юрием Михалычем, или так бы и был он всю жизнь Юркой? Это всё же вряд ли.

- На, - протянула бабушка парню двадцатку, и тот что-то промямлил и ретировался.

- Это кто? - спросил Юра, уже оттирая руки от краски, когда бабушка вышла с тазиком на улицу - чистить рыбу.

- Степанов сын, Дима. Возле магазина живут. Хороший мальчик, рыбу вот мне носит. Когда сам ловит, когда отец, - улыбалась бабуля, ловко очищая чешую.

- Ааа, - многозначительно протянул тот, хотя информация ничего не дала - никакого Степана он не знал. Или не помнил.

После обеда хотелось поспать или хотя бы полежать. Но солнце клонилось к закату, и заниматься калиткой в сумерках в компании роя комаров никак не хотелось. А потом Юра вспомнил, что надо ещё полить сегодня картошку - бабушка все уши прожужжала - и совсем сник. Но и улизнуть от работы тоже совесть не позволяла - бабушка уже в возрасте, мужских рук не было. Деда похоронили почти пять лет назад, а помощников, кроме него и отца больше нет.

Пока Юра снимал калитку в курятнике с импровизированных петель в виде кусков резины и ставил на нормальные, железные, цокнули ворота, и бабушка с кем-то заговорила, а потом окликнула внука:

- Юра! Дай Димочке лопату. На их черенок сломался.

Из-за угла сарая показался Дима, уже в футболке, ещё больше ссутулился и, не глядя на Юрку, встал.

Тот ухмыльнулся.

- На, - протянул лопату. - Червей копать будешь? - спросил зачем-то.

- Не, картошку, - мальчишка поспешно выхватил лопату и скрылся.

Странный был какой-то. Стеснялся, смущался.

А через минут двадцать снова пришел, но уже прямиком к Юре.

- Спасибо, - поставил лопату рядом с оградой курятника, украдкой посмотрел на парня и хотел было ещё что-то сказать, но не решился.

- Не за что, - улыбнулся Юра - поведение мелкого веселило его.

Что ещё за одуванчик?

Юрка доделал калитку, настроил замысловатый полив на картошку - они-то ещё поливали. Позвонил Женьке, который вздыхал, что соскучился, пусть и не виделись они всего три дня, и что устал от работы и дождаться не может, когда уже укатят на море. Юрка же взаимности в себе не чувствовал, на море хотелось, да, но за Женькой не скучал. То ли в принципе, то ли не успел ещё - бывало и реже виделись. Потом позвонил маме, которая давала ценные указания не хуже бабушки: и чтоб от работы не отлынивал, и чтоб отдыхать в обед бабулю заставлял и сам отдыхал, как пример, и чтоб огурцы перед выходными выбирали - в субботу приедет, будут закрывать. На что Юрка поддакивал и со всем соглашался.

- На речке был уже? - спросила напоследок мать, в голосе которой слышалась улыбка.

- Не успел ещё.

- Ну ты сходи как-нибудь, не всё ж работать. А то и отпуск пройдет - не отдохнешь совсем.

Мама еще не знала, что отпрыск собрался на моря с «другом», а Юрка решил сказать позже, во избежание нежелательных вопросов.

- Ага.

- Ну хорошо, присматривай за бабушкой. Целую тебя.

- И я тебя, - ответил и нажал «отбой».

Мать пошла характером в бабушку, хотя в разы мягче - наверное, от деда покойного. Тот, конечно, явной мягкости не проявлял, но Юрку всё же любил - рассказывал всякие небылицы-сказки, показывал, как чинить велосипед, брал с собой на рыбалку. Но больше всего запомнилось ему, как дед учил его вычислять время по аналоговым часам - четырехлетний Юрка, как разобрался, что к чему, только что не хлопал в ладоши от счастья.

На следующий день бабушка с утра пораньше отправилась на рынок, а там «подружки» - раньше обеда не жди. Дала задание прорвать траву в цветах - кусты разрослись огромные и сапой никак не достать. А руками самый раз - сорняки были высотой в полкуста.

И когда Юрка уже встал в позу «зю», калитка скрипнула, и кто-то кашлянул:

- Здрасьте, - сказал Дима, пряча неловко руки за спиной.

- Привет, - выровнялся Юра, - а бабули нету, - сообщил.

- А я... к вам, - несмело сказал мальчишка и подошел поближе. - Вы на речку не хотите сходить?

Такой вопрос вогнал в ступор Юрку - пацан с ним подружиться решил или как?

- Эм... да, можно.

Казалось, что от парня искрило напряжением, хотя он всё же немного расслабился и перестал прятать руки.

- Только у меня ещё работа есть, - на речку хотелось, да. Но бросать начатое, как и отказывать Диме, не очень.

- А давайте я вам помогу, - отозвался тот и заулыбался.

- Ну давай, - рассеянно проблеял Юрка, когда паренек уже подбежал к кустам и принялся живо рвать траву.

Юрка глянул на свои руки:

- Давай рукавицы рабочие дам.

- Да мне и так нормально, - не отвлекаясь от работы, сказал Дима.

- Не были еще на речке? - спросил паренек в процессе выдергивания сорняков.

- Не удалось попасть пока.

- Вода обалденная.

Скоро закончив работу, - с тимуровцем получилось куда быстрее, - ребята отправились к речке.

- В школе учишься? - спросил Юра, не из интереса - просто чтоб не молча.

- Ага. А вы?

- А я работаю, - хмыкнул в ответ.

- Рыбу любите ловить?

- Мг.

- Можно как-нибудь... сходить, - предложил несмело Дима.

- Можно, - сказал Юра, и его осенило - а парень не так уж прост. Совсем не прост. И Юрке стало интересно, докуда он дойдет со своей робостью.

- А чего это ты на «вы» ко мне? Я что, такой старый? - потянул Юрка, лукаво сверкнув глазами.

- Нет... - замялся паренек. - Если можно, буду на «ты», - и отвел взгляд.

Вода в речке была замечательная - прохладная и чистая. И Димка был смешным и постоянно смущался. Юрке нравилось, пусть он и делал вид, что не замечал ничего: как Дима украдкой разглядывал его, но держал дистанцию. Или это Юра держал - он не понял, но происходящее его явно забавляло.

- Пойдем завтра? - спросил парень, когда они вышли на берег и сели на траву.

- Пойдем, - пожал Димка тощими загорелыми плечами и заметно расслабился. Или делал вид, что расслабился.

Так и повелось - Дима стал приходить каждый день. Бывало, помогал что-то сделать Юрке или ждал, пока тот закончит работу - бабушка со своими «нарядами» не слазила - а потом они шли на речку. А через три дня с утра пораньше - на рыбалку. Димкин отец только лодку не дал - ставил сети, а дядь Вову беспокоить не хотелось, поэтому решили с кладки просто покидать. И казалось, что подружились они, да только Юрка замечал на себе долгие взгляды мальчишки, и как тот старается быть угодным ему - опять же, помогал, истории какие-то несуразные рассказывал. Наивный был ещё.

Как пошел дождь, - Юрка уж думал, что Димка не придёт, - притащил в пакете дивиди и пару пиратских дисков. Так что сели на диван смотреть какую-то американскую комедию. Бабушка ушла к соседке - известное дело, как в деревне дождь, то делать нечего.

- Чай, может?

- Нет... - выпалил Дима. - А ты будешь?

- Ага.

- Ну и мне давай тогда.

Юрка пошел на кухню, подождал, пока закипит чайник, наложил испеченных бабушкой пирожков в тарелку.

- Помоги, - заглянул в комнату. - С творогом. Ешь, - сказал, когда поставили чашки и тарелку перед собой на стул.

- Спасибо, - тихо ответил Дима, но к пирожкам так и не притронулся.

Надо было что-то делать - Юрка прямо чувствовал давление воздуха с правой стороны, где сидел паренек. Комедия ничуть не отвлекала.

Он закинул руку на спинку дивана и медленно повернул голову. Кадык Димки дернулся, он сглотнул, и ресницы затрепетали.

И Юрка подумал, что все эти школьники - неискушенные, наивные и трогательные - такая ядреная штука, натягивающая струну от желудка до паха. И подался вперед. Поцеловал мягкую щеку, потом уголок губ и, наконец, засунул язык в рот. Парня дернуло, и он охнул. Но не оттолкнул.

Голову здорово вело - вся кровь хлынула вниз. Димка весь напрягся, как окоченел - надо было расслабить его, потрогать шею, обнять плечи, провести по руке, погладить худую коленку. И Юрка так и сделал, погладил ещё спину и прижал к себе, продолжая целовать. Было неудобно сидеть вполоборота, хотелось усадить на колени - лицом к лицу. Но опасно - вдруг бабушка внезапно вернется, уже прошло прилично времени, как ушла. И пораженный тем, что он ещё может думать об опасности, Юрка отстранился от Димы. Парень ошалел и смотрел круглыми голубыми глазами, тяжело дыша.

- Бабушка... может прийти, - выдохнул Юрка и коротко поцеловал Димку в красные припухшие губы.

- А?

Мальчишка совсем потерялся в пространстве и, казалось, вообще ничего не соображал - ну и как тут Юрке было оставить его с этой проблемой. Ухватив Димку за шею, поволок в спальню и тут же, стоя возле двери, довел руками до оргазма. Ну и себя, конечно.