06.01.20... 14.55. Письмо в электронной почте.

Привет.

Хочу сообщить тебе хорошие новости. Документы подписаны со стороны твоего отца и брата. Осталось подписать тебе, и ты свободен. Я прилечу в Бангкок через неделю, и ты приезжай. Я буду там с шестнадцатого по двадцатое января. Доверенность есть доверенность, но на некоторых документах нужна твоя подпись, поэтому спланируй там. Встретимся в лобби-баре отеля Baiyoke Sky Hotel.

Хотел сказать тебе, что твои догадки насчет Ника оказались верны. Та попытка шантажа в феврале прошлого года натолкнула его на идею, как отстранить тебя от всех дел. Твой отец втягивал тебя во все вопросы своего бизнеса и его бизнеса тоже, а Ник — хозяин. Ты сам это знаешь. Делить с тобой он ничего не собирался. Поэтому он нашёл Алекса в интернете, на каком-то сайте. И это просто роковой для него случайностью оказалось, что он дальний родственник твоего друга Белявского. Через Павла я его и нашёл. Он должен был сделать фото, а Ник собирался показать их тебе и отцу. Задумывал ли он довести тебя до суицида, или просто испортить репутацию, не знаю. Об этом он не скажет никому. Он же не дурак. Хотя это был бы для него хороший выход. Но, как минимум, он собирался показать твои фото с Алексом отцу, а репутация, личные отношения в бизнесе, да ещё в таком сложном, — это немало. Это — почти всё, я бы сказал. Так что я рад, что успел тогда приехать, когда понял, что ты не просто так не отвечаешь на звонки, и твоя соседка была дома, и у неё оказались ключи. С лабрадурой её все в порядке. Привет тебе передавала.

С Ником я разговаривал один на один. Пригрозил оглаской. У него есть серьезные партнёры, да и твой отец, если бы узнал все подробности, вряд ли одобрил бы его действия. Поэтому он внял моим доводам и просто перевёл на твой счёт отступные.

Алекс твой понимал, конечно, что тебя хотят подставить. Я его выслушал, и не знаю... Я ему не судья в том, что произошло. Он прислал фотографии Нику. Выбора у него не было. Но за тебя он боялся, и я ему верю. И глазам твоим я верю, когда ты про него мне рассказывал.

Да, завтра у тебя будет гость. Сам решай, принимать его или нет, но я рассказал ему, как тебя найти. Так что встречай. Не делай таких глупостей, как в своё время сделал я.

Я хочу, чтобы ты знал: я жалею и всю свою жизнь буду жалеть, что тогда, в феврале, не стал разбираться во всём этом деле, а просто дал тебе уйти и самому принимать решения о безопасности моей репутации, да и твоей тоже. Я мог помочь, но не захотел вникать. Дал своей гордости взять верх и оставил тебя одного. Если ты и простил, то я себя не прощаю.

С наступающим тебя Рождеством. Если тебе нужно что-то привезти из столицы, напиши, я захвачу.

Давай, не скучай. Хотя я и так знаю, что тебе там хорошо.

Альберт.

***
07.01.20... 10.00 AM Остров Ко-Пханган.

Человеку для счастья нужно мало — это правда. Вот только «мало» это может оказаться недосягаемым. А для кого-то «мало» — это «много», и дело тут вовсе не в количестве.

Я сижу, свесив ноги с кормы лодки, и вижу сквозь прозрачный хрусталь воды золотистое песчаное дно, по которому бликами ползут тени от ряби на поверхности океана. Ветер горячий уже, совсем не утренний, но я люблю, когда жарко, учитывая, что где-то далеко сейчас наверняка мороз, а сугробы снега выше крыльца моего дома, того, где я сейчас живу. Отсюда, с лодки, я вижу его красно-коричневую крышу, полускрытую пальмами. Два раза уже искупался, нырял, осматривая днище, и ещё полезу.

Я тут только последние дня три-четыре начал что-то делать. Включил ноут, зашёл в программу. Можно теней и объёма добавить и прикручивать движение. Всё-таки хоть для чего-то ещё пригодилось мне инженерное образование, хотя жаль, что я не программист. А может, и нет. Чтобы быть программистом, мозгов нужно побольше или характер другой. Не знаю. Я пока всё делаю неохотно и лениво и ещё не совсем понимаю, как мне быть дальше. Да и не хочу пока ничего понимать. Врач, к которому тогда привёз меня Альберт, сказал, что вмятины на мозге после такого лечения от реальности остаются надолго, так что я пока просто смотрю вокруг и полной грудью вдыхаю солёный воздух, пытаясь отделаться от ощущения, что всё это мне снится.

Я влюбился в этот остров с первого взгляда, как только мы с Альбертом сошли с катера на берег. Он оставил мне ключи, договор об аренде и уехал в тот же день вместе с моей доверенностью на все действия от моего имени. Сказал, чтобы я ждал и ничего не боялся. Мне уже нечего было особо бояться, потому что я был здесь. И сколько бы там ни было мне отпущено часов, я готов был лечь на этот белый песок под бугристым чешуйчатым стволом пальмы и встретить ту ночь, которая приходит вслед за жизнью.

Я глянул на часы и понял, что подзадержался, а гость, которого прислал Альберт, наверняка уже ждёт меня на террасе дома. И Маню́, девочка из соседнего домика, уже познакомила его со своей коллекцией кукол и оранжевым котом Юстасом, который, когда уставал от неё, приходил ко мне поваляться на кровати.

Но так мне не хотелось сейчас уходить и о чём-то говорить, знакомиться, выслушивать приветы, рассказывать про остров, когда сам я ещё далеко не выбирался, а в последние дни отмечал с соседями Новый год.

Я задержался ещё на несколько мгновений, лёг на доски палубы и закрыл глаза, пропитываясь жаркими лучами солнца, придавленный столбом горячего воздуха, успокоенный ласковым говором волны, что плескалась в облупившийся борт лодки. Я мог бы так лежать бесконечно, но пора было идти. Прыгая на одной ноге и натягивая на себя шорты, я не сразу заметил человека, спустившегося на пляж и повернувшего в мою сторону. Глянул мельком, наклоняясь, чтобы поправить ржавую якорную цепь, и застыл, не поверив своим глазам. Выпрямился, вглядываясь пристальнее, ещё не веря, не желая поверить, или наоборот...

Что бы там мне ни говорили про судьбу, про жизнь, которая так сложна, жестока и несправедлива, про чувства, обман и правду, которая дороже всего... Всё это было сейчас где-то далеко от меня и моего понимания, а в тот момент я просто стоял и смотрел, как по горячему белому песку ко мне идёт Алекс.