Чимин

По коридору плясали тени от свечей. Стражи на постах было немного, но здесь собрались особо умелые бойцы.
Подойдя к тяжелой деревянной двери, я постучал по ней костяшками пальцев, прислушиваясь к шагам изнутри.
— Ты как раз вовремя, — заметил Чонгук, отворяя. Позади него, в глубине зала, обнаружился Хосок — необычное сочетание.
— Учитывая, что меня не звали, — это удивительно, — отозвался я, заходя в просторную комнату с полом, покрытым каменной плиткой двух оттенков — бежевого и коричневого — на манер шахматной доски.
Над головой покачивалась люстра со множеством мелких световых камушков. В одном из углов в огромном горшке росло небольшое дерево, уже довольно высокие ветви которого изгибались под потолком. Многочисленные бутоны говорили о том, что оно вот-вот расцветет. На стенах висело несколько полотен, одно из которых было портретом наших родителей.
Я посмотрел на мрачное лицо отца, что даже на картине умудрялось демонстрировать осуждение. Ни для кого не было секретом, что предыдущий король любил своего старшего сына гораздо больше. Получив наследника, мужчина ретиво взялся за его воспитание, на родившегося спустя пять лет второго ребенка он, мягко говоря, обращал мало внимания. Поэтому пробуждение у меня золотой ипостаси стало для него ударом — все усилия, приложенные для обучения Чонгука, оказались насмарку.
И те годы превратились для меня в мучение. Гнет монарха не каждый выдержит.
Паршивые воспоминания в очередной раз пробрались в сознание. Но я давно свыкнулся с ними, чтобы попусту не отвлекаться. Порою даже казалось, что все происходившее много лет назад было не со мной.
— Что с колоннами? — спросил я, останавливаясь в центре комнаты и поворачиваясь к портрету спиной.
— Еще минус пять, — отозвался Хосок, сидевший на диване и листавший старого вида папку, взятую из библиотечного архива, судя по печати на обороте. — И у нас не так много людей, чтобы выставлять охрану у каждой из них. Все-таки тысяча семьсот семьдесят две колонны — внушительное число.
— Остались какие-то зацепки? Как их рушат? — Стоило задать этот вопрос, и огневик с Чонгуком переглянулись.
— Ну? — Обычно подобное молчание ни о чем хорошем не говорило.
— Судя по всему, это дракон, — на выдохе проговорил Хосок. — Какая-нибудь небольшая ипостась, скорее всего, зеленая или бирюзовая. Другие — слишком крупные.
— Ясно. Значит, как я и думал, что-то назревает, раз теневики завербовали кого-то из наших.
Мы могли хоть неделями напролет обсуждать предателей, но по сей день правда такова, что нам ничего не известно. Даже не понятно, откуда начинать поиски. Хотя идеи имелись.
— Что, если расставить охрану у колонн выборочно? Несколько подразделений, и у каждого приказ хранить сведения в строжайшем секрете. Передавать данные будем перед наступлением ночи. Таким образом они будут думать, что знают расстановку стражи, но на самом деле данные о других отрядах будут ошибочными. Высшему руководству же дадим полные списки. Если предатель из низшего звена стражи, то они обязательно вскоре наткнутся на охрану, если из высших — то смогут избежать ее. — Предложение не обещало гарантированного решения проблемы, тем более сговор предателей мог касаться всех уровней власти, но лучше, чем ничего. — И еще увеличьте количество предметов с наговорами. Пусть отслеживают передвижение по замку.
— Жрецы храма Ведана снова будут просить дополнительных привилегий, — заметил Чонгук.
— И я рассмотрю их просьбу. Просто не называйте точных сроков.
Всегда в подобные моменты я думал: будь Небоскол открыт, многих проблем можно было бы избежать. В стенах замка хранилось множество реликвий, и в одной из них — знак королевской власти. Издревле их существовало четыре: меч Люциус, что внушал врагам ужас и разрубал чужую сталь; красное пламя — ипостась золотого дракона; бутон розы — избранник или избранница монарха (да, пару раз за всю историю основная власть сосредотачивалась в руках женщин); и книга — артефакт-летописец, что хранит в себе историю Залевира. Именно последний остался по ту сторону барьера, хранимый в одной из башен с золотыми куполами. Ходят легенды, что пару тысячелетий назад этот дар преподнесла сама Хора, — богиня судьбы и времени.
— Пока на границе спокойно, переживать не о чем. — Голос Чонгука звучал низко.
— Не знаю... Если рушат колонны, значит, в этом есть смысл, — не согласился я с ним.
— Или кто-то просто решил отвлечь наше внимание, — парировал брат.
На мгновение в комнате повисла тишина. Хосок все так же шелестел страницами папки, а я подумал о том, что пора бы вновь отправиться в путешествие к замку в горах. Полет занимал пару часов, но из-за ран и слабости ипостаси я избегал обращаться на людях, чтобы не допустить тревожных слухов, поэтому давно не посещал то место. Теперь же у меня вновь появилась возможность.
Все благодаря ей...
— Что там с твоим помощником? — спросил я у Чонгука. Челюсть красного дракона напряглась.
— Его отпаивают настойками, при должном усердии врачей через несколько дней он встанет на ноги.
— Ты не искал кого-нибудь другого на его должность?
— Нет. Подожду его возвращения.
На несколько мгновений я замолчал.
— Хосок, ты помнишь, как докладывал мне, что семья Ивара перебралась ближе к границе?
— Да. В Росколе у них живут дальние родственники, — отозвался друг.
— С которыми они не поддерживали связь на протяжении нескольких лет до переезда. — Корреспонденция всех людей доверенных мне и брату, а также их семей тщательно проверялась.
— И что ты хочешь сказать? — Чонгук резко обернулся ко мне. Его глаза сверкнули красным.
— Используй нынешнюю ситуацию и отстрани его от службы. Потом устрой проверку. Мало кто переселит свою семью ближе к опасным территориям. Конечно, мои подозрения притянуты, но, брат, насколько силен бы ты ни был, даже ты не избежишь кинжала в спину от своего приближенного. Такова природа — мы привыкаем к тем, кто подле нас, и теряем бдительность.
— Не тебе давать мне советы в подобном вопросе, Чимин. — Глаза брата все больше напоминали рубины. Мы несколько секунд смотрели друг на друга. Кое в чем мы с Чонгуком все же были похожи — в нас бурлило слишком много эмоций, но мне, похоже, гораздо лучше удавалось их скрывать.
Я мог бы приказать, и он это знал, как и понимал то, что переходить эту грань я желаю меньше всего.
— Кстати о границе, — встрял в разговор Хосок, разряжая повисшее напряжение. — Помните прорыв тенийцев пятнадцать лет назад?
Я отрицательно покачал головой, на время отпуская ситуацию. Но это вовсе не означало, что я о ней позабыл.
— Когда перебили целый город? — обернулся Чонгук, уже успевший подойти к графину с крепким спиртным и на треть наполнить бокал. На брата алкоголь влиял значительно меньше, чем на других, может, поэтому он и пил больше всех. На завтрак, обед и ужин, вместо сока и чая.
Конечно, я утрирую. Но если бы столько выпивал я, то под вечер меня находили бы в собственном кабинете под столом. А вот ему, казалось, было совершенно все равно.
— Да, трагедия Каргарца. Тогда погибли практически все жители. Больше тысячи жертв. Остались живы единицы. — Лицо красного дракона помрачнело.
Была лишь одна причина, по которой я не помнил этого ужасного события, — оно произошло в год, когда меня изолировали ото всех, отправив в поместье на краю столицы, подальше от дворца. Там не было никого, кроме слуг и некоторых учителей, которые не испытывали желания разговаривать на посторонние темы с принцем, что находился не в чести у короля.
— А теперь догадайтесь, в каком городе родилась Руби Джейн? — продолжил Хосок, откладывая на свободную часть дивана папку. Похоже, в ней как раз содержались сведения о тех событиях.
— Каргарц, — произнес очевидное я, удивленно приподнимая брови. Становилось все интереснее и запутаннее.
Мой взгляд невольно прикипел к ладони, которой дотронулась Джейн. Я задумчиво прикоснулся подушечками пальцев к коже, что до сих пор словно горела огнем.
В тот момент мне безумно захотелось подняться в воздух, насладиться полетом, увидеть весь мир, раскинувшийся передом мной, сполна напиться пьянящей свободой, и теперь отголосок того чувства вновь всколыхнулся в сознании.
— Чимин? Все хорошо? — окликнул меня Хосок.
— Да, — отозвался я, быстро приходя в себя. — Так что я прослушал?
— Я говорил о том, что те, кого допросили мои люди, а их немного, описывают девушку несколько иначе, чем мы привыкли видеть. — Хосок с подозрением смотрел на меня. Огневик слишком хорошо меня знал, и иногда это становилось проблемой.
— И как же?
— Как отчужденную замкнутую особу. Ее не раз ловили на краже в местах, где она работала.
Если первое явно выбивалось из образа, сложившегося в моей голове, то второе, учитывая вечернюю встречу, очень даже вписывалось. Вот только мотив кражи очень важен. Порою цель оправдывает средства, но лишь порою...
— А кто ее воспитывал? Она же не жила с детства одна? — Я вновь требовательно взглянул на Хосока.
— Это была пожилая пара. Они умерли, когда ей исполнилось шестнадцать.
— Оба? — уточнил я, склоняя голову.
— Да. Стражники, проверявшие это дело, решили, что от старости. Разница в смерти оказалась всего сутки. Сначала умер мужчина, а потом женщина. Предположили, что она не выдержала смерти супруга.
— Но учитывая тайную способность Джейн... — протянул я. Возможная версия развития событий совсем мне не понравилась. Впрочем, я был в этом не одинок.
— Хотите сказать, что она их убила? — перебил Чонгук, одним глотком опустошая бокал. — Хотя это возможно, — чуть подумав, спустя секунду мрачно сказал он.
— Ну, необычное совпадение. Девушке исполняется шестнадцать — как раз тот возраст, когда она имеет право получить наследство и жить самостоятельно... — На мгновение я замолчал, прежде чем задумчиво протянуть: — Это на самом деле поражает.
— Что именно? — настороженно поинтересовался Чонгук.
— То, как долго она смогла скрывать дар. Даже удивительно, что она вообще узнала о его существовании, ведь есть определенные условия для его использования. И теперь она заявляет, что вовсе не владеет своей силой...
Хосок прокашлялся. Мое внимание обратилось к нему.
— А вам не показалось, что она вообще не в курсе элементарных вещей? Порою употребляет странные слова. Ведет себя не от мира сего.
— Да, бывает... Но иногда складывается совершенно обратное ощущение. Будто она, наоборот, знает о вещах, мне недоступных, — добавил я, и воцарилось молчание. По взгляду брата и друга угадывалось, что это чувство было прекрасно им знакомо.
«Вас ждет великое будущее», — сказала Джейн во вторую встречу. А в первую утверждала, что за ней придут убийцы. Пусть это еще не исполнилось, но уже сейчас было очевидно, что ее слова оказались верны.
Может, у этой девушки имеется еще один дар, о котором я не подозреваю? Только вот даже два дара — это нечто из ряда вон выходящее.
Неожиданно в дверь осторожно постучали, развеяв повисшую тишину. Чонгук, поставив в очередной раз опустошенный бокал на место, отправился открывать. Голоса были тихими, но по обрывкам фраз я догадался, что сообщили о пропаже одной из невест. Брат что-то прошипел в ответ, явно недовольный тем, что его беспокоят поздним вечером, но, вернувшись к нам, быстро осведомился:
— Мы закончили, или осталось что-то еще?
— Произошло что-то?
— Пропала невеста. Я должен проявить внимание, — хмуро отозвался он и требовательно переспросил: — Так что?
Похоже, настала пора переходить к самому главному. А Джейн, кстати, хороша — ее план сработал. Это одновременно восхищает, но и настораживает. С одной стороны, кажется невинной, а с другой — хитра, и оба ее врожденных дара способны убить.
Вот что за гремучая смесь?
— Похоже, твоя благосклонность к Руби убавилась. — Возможно, неправильно было начинать диалог с этого, но и раскрыть всех своих карт даже перед братом я не мог. Бывают моменты, с которыми не желаешь делиться ни с кем, даже с близкими.
— Почему же? Она до сих пор вызывает у меня симпатию... но не настолько сильную, как у тебя, брат. Поэтому, если ты не против, приглашаю тебя на ближайший завтрак. Назовем это официальным знакомством с кандидатками, ведь одна из них станет моей женой.
Не знаю, что я ощутил в этот момент. Должно быть, вину. Каждый раз, когда дело касалось Чонгука, я не мог избавиться от этого гнетущего ощущения.
Он вновь уступил мне... И вынужден поступать так раз за разом.
Но следом я почувствовал и воодушевление, вмиг сменившееся предвкушением.
— Ты не должен...
— Брось, Чимин, — скривился он. — Я знаю, что ты считаешь меня жертвой. Но все дело в том, что я правда не испытываю к ней ничего серьезного. Она кажется умной девушкой и интересной собеседницей, если забыть обо всех недомолвках и тайнах. Но ведь у тебя все иначе? Даже Цефей взбесился, когда мой конь собирался к ней подойти. И в этой ситуации я больше беспокоюсь за тебя. Ты посоветовал отстранить Ивара из-за несущественных подозрений, но в то же время подпускаешь к себе кого-то куда опаснее...
— Скажу даже больше. С учетом изменившихся обстоятельств, она станет одной из моих приближенных.
Брат нахмурился. И я понимал, насколько абсурдно мой поступок выглядит со стороны.
— Зачем? — все же осведомился он.
— Я хочу понять, что она такое, — с мрачной решимостью заявил я.
— Это можно сделать в темнице.
— Нет.
Я отказал отчасти из-за того, что даже сейчас нуждался в ней. Необходимо, чтобы моя ипостась продолжала крепнуть.
В дверь вновь постучали.
— Ладно, я пойду. Внутренний голос подсказывает мне, что тебя не отговорить, — негромко сказал брат, поворачиваясь к нам с Хосоком спиной.
— Гук! — окликнул я его у самого выхода.
— Да?
— Советую проверить купальни. Кажется, я видел кого-то из девушек в коридоре неподалеку.
Он долго и пристально посмотрел на меня, прежде чем кивнуть:
— Хорошо. — А спустя пару секунд брат покинул комнату, оставив нас с огневиком одних.
Повисшая тишина была краткой и мимолетной.
— На днях я собираюсь слетать к Небосколу.
— Один полетишь?
— Планирую. Поэтому прикрой меня.
— Значит, твои раны?..
— Почти зажили.
Хосок едва ли не единственный был в курсе всей ситуации. Хотя в рассказы о своих чувствах я старался не углубляться — было странно обсуждать подобное. Эмоции и так делали меня похожим на мальчишку.
— Ладно, думаю, нам пора... Не стоит задерживаться в отсутствие хозяина, — протянул я, направляясь к выходу и ожидая, что друг пойдет следом.
— Чимин... Есть то, о чем я не сказал, — раздался многозначительно тревожный голос.
— И что же? — Я обернулся.
Огневик поднялся на ноги, сжимая все ту же папку в руке.
— У меня есть все основания полагать... — На миг он замолчал, будто подготавливая меня к дурной вести. — ...Что один из родителей Руби Джейн — теневик.