За редкие моменты просветления, успела зафиксировать узи брюшной полости, снимали кардиограмму, потом снова брали кровь. Если и было что-то еще, я пропустила. В конечном итоге, в полной тишине нахожусь, кажется, будто уйму времени. Гуляю взглядом по просторной палате, рассчитанной на одного постояльца. Кровать изголовьем к окну, тумбочка рядом. Небольшой стол, стул и комод в три ящика. Рядом с выходом дверь, скорее всего комната гигиены.

Сколько я проплавала, вылавливая сознание не знаю. Подобные лекарства больше не позволю себе колоть. Если получится, хихикает на задворках внутренний голос. Шумно врывается русоволосая девушка с подносом. Одетая в голубую медицинскую униформу, через плечо коса почти до пояса.

Поставила на тумбочку, приложила прохладную ладонь к моему лбу.

- Нехорошо? - спросила участливо.

Сказать не могу, кивнула слабо. Она открыв бутылку с водой, налила немного в стакан и помогла сделать несколько глотков.

- Вода нужна, пей, еще, еще, - заставила выпить все до последней капли. - Сейчас полегчает.

С ее помощью я села, опираясь на подушку.

- Покушаешь, совсем полегчает. Я за градусником сгоняю и вернусь.

Выскочила вон, я покосилась на поднос. Бульон, отварная курица, немного овощей, сыр, хлеб. В стакане скорее всего сок или компот. От воды и правда становилось легче. Пока девушка вернулась, я выпила половину поллитровой бутылки. Бесконтактно смерила мне температуру и нахмурилась.

- Давай поешь, а потом посмотрим еще раз.

Все выкающие, и эта разговаривающая так, словно пол жизни знакомы, откуда взялась.

- Нет, - потерла задумчиво лоб, - все же за доктором сгоняю. Если что понадобится, за дверью охрана, он передаст мне. Я скоро.

Выскочила как оглашенная.

В мозгах хорошо просветлело. Я поставила поднос себе на колени, игнорируя вилку, рукой взяла кусочек курицы, засунула в рот. Судорожно блуждая по палате. Боже... Я в клинике? Это же не лаборатория... Если только это одна из комнат для содержания подопытных. Боже... Дурь лезет в голову. А одета я как в дурку... Пока была овощем, переодели в хлопковую сорочку, правда белье оставили. Немного поела и вернула поднос на прежнее место. Аппетита не было, заставила себя, силы нужны.

Хотела, просилась в дурку? Неет... Аристарх сказал не дождешься. Но мы прекрасно знаем, от него можно ожидать чего угодно. Остыть, обследовали яно не как в психушке. Это обнадеживает, немного...

Только освободила руки, как явилась делегация. Доктор, девчонка эта и новое лицо. Пожилая женщина, маленькая, худенькая, давно седая, хрупкая такая.

Девчонка принялась мерить давление, заохала.

- Чего кудахчешь? Напугать хочешь?

Меня видимо напугать...

Властный, сильный голос у маленькой женщины оказался. Заглянула в планшет доктора и посмотрела на него в упор.

- Молчанов шкуру спустит, - предупредила, выражая недовольство.

Переглянувшись вышли.

- Со всех спустит, это точно, - бормотала девчонка. - Да ты не переживай. Давление упало, сейчас нормализуем.

- Ничего мне больше колоть не надо, - зашипела я.

- Только, чтобы давление нормализовать. А ты почему ничего не съела? - ахнула.

Собираюсь силами, прежде, чем ответит.

- Не хочется.

- Не будешь есть, сил не будет.

Тоже мне удивила, сама знаю.

- Тебе нужен покой и питание нормальное. Хочешь чаю сделаю? С лимоном и медом, напиток богов между прочим. Если его правильно готовить, то очень полезно.

Смотрю на нее.

- С булочками? - соблазняя спрашивает.

- Где я и зачем?

- В клинике для обследования общего состояния здоровья, - словно заученно сразу отвечает.

- В какой клинике?

- В клинике Озерских, - хлопает глазами.

- Какая у нее специфика?

- Главный филиал при лаборатории.

Мурашками покрываюсь, но привычно не вспыхиваю следом. Организм удивительно спокоен. Вроде ответила на каждый мой вопрос, а информации никакой не дала, крохи. Охрана за дверью...

Ч.2

Ничего они мне здесь не скажут, без разрешения Молчанова. Время скорее всего обед...
Не успеваю найти ориентир, появляется в проеме дылда Евгения Анатольевна, с нехорошим намерением. Холодок вдоль позвоночника несет страх. Шприц замечаю с разлету.

- Ничего мне колоть не надо, - твердо говорю.

Подбирая ноги под себя, отодвигаюсь к стене.

- Предписания доктора обязательны, - вещает девчонка, на ее лице готовность помочь в выполнении указания свыше.

Приклеиваюсь спиной к прохладной поверхности, и поочередно на них глядя, выдаю все, что на ум приходит.

- Я Морено, если вы не в курсе, я решаю что мне надо, а что нет. Когда приедет мой супруг, вам и всей вашей клинике не поздоровится. И я обязательно сообщу Аристарху, что вы меня обкололи дрянью от которой до сих пор хреново. Еще неизвестно что со мной делали, пока была в отключке.

Они обе заметно меняются в лице.

- Пошли вон! - рявкаю, осмелев. - Запомните, понапрасну словами бросаться не буду. Сейчас же верните мне мои вещи и телефон.

Смотрят друг на друга, решают, значит все же имя имеет вес. Надеюсь на это... Евгения Анатольевна разворачивается и уходит, а девчонка говорит.

- Позову доктора...

- Я сказала мои вещи и мой телефон. Не надо мне тут зубы булочками заговаривать и чаем. Я хочу позвонить мужу и сказать, что меня тут насильно удерживают.

- Что вы! - воскликнула возмущенно девчонка.

О как... Даже на вы появилось.

- У вас не было телефона, - словно опомнившись.

Меня в жар бросает, но не трясет, поразительно. Отмечаю попутно изменения в своем состоянии.

- Давай сюда своего доктора и глав врача, всех.

Тревожно оборачиваясь, выходит, тихонечко прикрыв дверь. Слабость не проходит, когда встаю с кровати, в голове немного плывет, сердце протяжно бьётся. Подхожу к окну, опираюсь на него. Снег и пустыри на много метров вокруг. Решеток нет, но окно абсолютно без ручек, открыть не вариант. Да и куда по сугробам голышом. Молчанов сука... Я здорова, какое к черту обследование может быть.

Я здорова, хочу верить, но мне реально хреново. Волнами накатывает нерадостное состояние. Сознание, словно двоит, грань между головокружением и тошнотой. Не знаю как описать ужасное самочувствие.

Двери открываются, и доктор появляется не один, в сопровождении здорового амбала и дылды. Опомниться не успеваю, меня сгребают и укладывают на постель принудительно. Готовят руку для инъекции. Перевожу дыхание и рычу беспомощно.

- Юлия Морено, вы не оставили нам выбора. Очень низкое давление опасно в принципе, а для вас тем более. Не имеем права рисковать вашим здоровьем, - говорит доктор, склонившись ко мне.

И этого на вы понесло...

Ч.3

Сразу после манипуляций меня оставили одну, покинув палату. Прикрыв глаза, я долго лежала без движения, осознавая свое незавидное положение, стараясь не зацикливаться на нового рода принуждении. Переход на вы ничего не дал, со мной сделают все, что предписывают инструкции. Не плачу и не дрожу, блуждаю где-то на задворках, воспоминания перебираю. Взгляды, реакции, смысл заложенный между строк, в каждой фразе, в каждом высказанном упреке. Единственный с кем я была счастлива - это Тим. Искренне и нежно, да только исчезли из памяти дни девичьей мечты. Перекрыл, вытравил все светлое, затмил пороком, стер из меня, будто и не было. Порою сомневаюсь, что прошлая жизнь это моя собственная, а не чья-то увиденная со стороны.

Слышу, когда входит в помещение опять эта идиотка, трепется о всякой ерунде. Она меня бесит! Отворачиваюсь к стене и не реагирую. Время идет к вечеру, полдник принесла. Потом забрала, стемнело, ужин скорее всего в районе семи часов прибыл. Вот-вот и ночь, а Молчанова нет. На этой мысли сажусь. Перед глазами стоит, как я за него цеплялась, словно маленький перепуганный ребенок. При всех поцеловал в губы... Они бы не посмели делать то, что не одобрит всемогущая звезда Арис. Все по его указаниям. Тяжело сглотнув, достаю днем недопитую воду, осушаю бутылку неторопливо. На полу тапочки, игнорирую и топаю босиком к двери, дергаю, а она заперта...

"Моя, Юля..."

Звучит в ушах набатом его голос.

Я никогда Аристарх не буду твоей, никогда не буду. Потому, что ты заставляешь пройти меня через ад на земле. За какие грехи подвержена испытаниям, до сих пор остается загадкой.

После туалета и душа чувствую себя вообще прекрасно - физически. О моральной стороне не стоит сотрясать, давно на дне, в глубоком минусе. Оказалось на столе стоит моя сумка с вещами, сразу не заметила. Телефона конечно нет в ней. Молчанов забрал, уверена. Что он там говорил...

"Как лабораторные исследования будут готовы, я заберу тебя."

Ночью спала мало, постоянно вздрагивала и прислушивалась, мерещились шаги, то голоса. Утром разбудила все та же девчонка.

- Доброе утро, ваш завтрак, - демонстративно ставит поднос. - Через часик у вас назначен прием невролога.

Увеялась, не переставая нести всякую чушь. Голодать точно не стоит, съедаю все, не замечая вкуса. Успеваю ополоснуться под душем, переодеться в свой спортивный костюм, в котором и приехала.

- Готовы, вас уже ждут.

Оставляю без ответа и прохожу в открытую дверь, слева стоит мужик здоровый в костюме. Охрана - кого и от кого сторожит, вот это вопрос. Следует за нами, провожает в просторный кабинет, стена за креслом специалиста, его кстати на месте нет, полностью прозрачная. Меня оставляют ждать. И как по мановению волшебной палочки разворачивается спектакль для одного зрителя. Вижу подходящего Аристарха, с другой стороны доктор семенит, что принимал изначально. Молчанов вперивает взгляд пробирающий прямо в душу и не отпускает, копошится там, слушает отчет поглядывающего на меня мужичка.

- Полностью чистая, - чуть повышает интонацию доктор.

Четко расслышала смутившую фразу.

- Уверены? - улавливаю вопрос Аристарха.

Он продолжает смотреть мне в глаза. А я застыв истуканом, ему, через долбаное стекло. Сердце бьется с перебоями, ощущаю нехватку кислорода, но дышу совершенно спокойно.

- Полностью, - заверяет доктор, кивая дважды.

Разблокирует планшет, и уже слышно только для них двоих продолжает просвящать Молчанова, прожигающего меня насквозь. В какой-то момент его реакция на слова оппонента отражается на лице, меняется до неузнаваемости. Расплывается в умопомрачительной улыбке, продолжая смотреть безотрывно мне в глаза своими сияющими. В жар бросает незамедлительно, мощной волной разбегается по всему телу новая энергия, оставаясь после странным теплом, порождая трепет в каждой клеточке. Непроизвольно любуюсь мучителем своим. Свежий, отдохнувший, плещет энергией от него, одет в темные джинсы и футболку, поверх накинута кожанка. Мороз и снег нипочем, кровь горячая греет. Не заметила, когда вошел ожидаемый специалист. Опустился в кресло, отвлекая на себя внимание. Поздоровался, открыл папку лежащую на столе. Моя карта... Тяжело сглотнув вглядываюсь, заставляю себя, буквы корявые плывут перед глазами, осторожно выдыхаю. Не хочу вспоминать, что он все слышит, чувствует, считывает. Удерживаюсь не поморщиться от мурашек. Расправляю плечи, продолжая сохранять невозмутимость непробиваемой стеной.

Молчанов еще какое-то время меня гипнотизирует, оставшись один, я чувствую это и намеренно не иду на зрительный контакт. Намеренно раздражаю, не даю желаемого, провоцирую к действиям. Кто бы знал каких усилий мне это стоило. На самом деле я хочу вскочить и разнести это стекло, а потом обрушить на его голову что-то такое тяжелое, чтобы он ощутил по-настоящему удар, всю мощь, что я мечтаю вложить. Снова всплывает, как я позорно цеплялась за него, потом как он при всех влажно поцеловал в губы. Снова эта грязь. Я супруга Тимофея Морено, целует меня и таскает на руках его младший брат Молчанов, который и привозит в клинику - лабораторию. Скрывая от меня свои цели. Здесь все вокруг знают больше чем я, а я только эту грязь. Я ее чувствую на себе не только снаружи, налипшую толстой коркой, но и внутри.

- Могу же так к вам обращаться? - улавливаю вопрос.

- Можете, - в тон отвечаю, тяжело сглотнув перед этим.

Если бы он забрал меня сразу после беседы с неврологом, я бы много высказала, все выплеснула не скупясь на выражения. Бросилась бы дикой кошкой, в попытках изодрать самодовольную, породистую морду. Возможно и разревелась бы, но он не забрал меня вообще.

Ч.4

Прорвало основательно, да только внутри, я ждала, ждала и ждала, продолжая держаться не закатить истерику. Снаружи я глыба льда безмолвная. Разум на месте, понимаю, за этим последуют меры. Он меня здесь бросил! Сейчас вечер, а Молчанов даже не заглянул ко мне, хотя бы просто узнать как я. Юля, для него это не важно, достаточно слов доктора. Ручная зверушка в порядке.

Палату покидать мне запрещено, охрана не пропускает, весь день девка эта бегает, то давление мериет, то температуру, носит обеды и полдники. По этим посещениям слежу за временем, хотя бы приблизительно. Большую часть торчу возле окна и мерзну, глотая слезы. Мне страшно как никогда, верю и не верю одновременно, допускаю все варианты, что приходят в голову. А фантазия буйствует. Красное солнце давно скрылось за горизонтом, смотрела до боли в глазах пока не исчезло вовсе, и все погрузилось во тьму, как и моя душа. Демон, демон чистой воды, несет грязь, порок и тьму, отбирает волю, порабощает сущность человеческую. Мурашки покрывают кожу на плечах, содрогаюсь, обхватывая себя руками.

После невролога был психолог, сейчас ни слова не вспомню, что говорил и что отвечала. В моей голове в этот момент жил Молчанов, улыбка озарившая его лицо, отпечатком застряла в памяти. Я никогда не видела, чтобы он улыбался так искренне, тепло, счастливо. Что он мне говорил этим, не в силах я прочесть. Останется загадкой, очередной тайной.

Щелкнула кнопка, свет включили, ужин принесли.

- Мне нужно позвонить, - развернувшись, говорю девчонке.

Живет здесь что ли? Только она ко мне и приходит.

- Извините, телефоны у персонала в отделении не положены.

- Я хочу позвонить мужу, - стараюсь говорить абсолютно спокойно, но резервы на исходе, в любой момент сорвусь на крик.

Уверенности нет, что меня в случае чего успокоительным не начнут колоть, рисковать нельзя, держу контроль до последнего, впиваясь ногтями в ладони.

- Простите, ничем помочь не могу, - звучит ответ.

Убиваю взглядом, провожая спину в голубой униформе, прикрываю глаза, еще мгновение и запущу подносом. Даже разум говоривший надо есть не может заставить, аппетит здох, тошнит от вида принесенных блюд. Интересует лишь вода, тянет пить, жажда ненормальная мучит постоянно до сухости во рту.

Лихорадочно ищу выход, а его нет. Мне кажется именно сейчас я готова бунтовать как никогда ранее, идти на крайности. Это даже ненависть, что-то другое, близкое к обиде, обманул зародившуюся надежду.

Неизвестно сколько я спала, но в какой-то момент, будто толкнули. Открыла глаза, сердце ускоренно стучит с перебоями, я проверяла, дверь была как и предыдущей ночью заперта. Но я четко ощущаю, что в палате не одна. Спокойствие окончено, возвращаемся к безумию, подумалось грустно. Поборов приступ паники, хочу убедиться в паранойе, медленно оборачиваюсь и передергиваюсь всем телом.

Под окном тень большая...

Рывком сажусь, пульс бьется в горле, прижимаюсь спиной к стене. Пытаюсь разобрать очертания, спросоня зрение подводит.

- Привет, родная, - раздается голос с хрипотцой, словно он долго молчал, а потом заговорил.

Сон или явь, даю себе минуту понять окончательно.

- Как ты?

Без меня... Добавляю про себя повисшее в воздухе. Ему никогда не требовался ответ на данные вопросы. Тупо рвутся слезы, душат меня.

Закрываю лицо ладонями, ненормальный, какого черта он делает. Бессмысленно задаваться этим вопросом. Аристарх в свои придури и планы не посвящает никогда. До конца не отошла, как включается сирена, похожая на пожарную, с улицы в окно проникает розовое свечение, будто освещение фонарей сменило цвет. А Аристарх из-под куртки достает пистолет, раздается характерный звук, взбудораживший окончательно. Стрелять собрался... Забываю дышать, смотрю на него. В расслабленной позе сидит на полу, подпирая стену, опустив небрежно руки на согнутые в коленях ноги и не отводит взгляда от двери.

Ч.5

Профиль гордый, словно высечен из камня, губы плотно сжаты, еле заметное мерцание в зрачках убеждает, спокойствие наигранное. Аристарх зол и он на охоте, от него веет чем-то опасным, мощным глушит по мозгам.

- Отвернись, - приказывает так, что сердце екает.

Не исполняю, иммунитет выработался не так давно. Умею противиться его воле.

Как в замедленной съёмке, время растягивается, как никогда громко щелкает замок, дверь медленно открывается. Небольшая фигурка проскальзывает внутрь и я вижу как Аристарх вытягивает руку и без раздумий стреляет. Девчонка падает, а это именно она, завыв нечеловечески, раненым животным. Аристарх поднимается, обходит поверженную гостью, и включает свет. Жертва отползает, от преградившего ей путь зверя. Он смотрит жестко ей прямо в лицо, глаза объяты пламенем, оборотная сторона рвется наружу, требует утолить жажду крови. Подходит ближе, наступает на грудь у основания шеи, придавливает к полу и чуть склонившись спрашивает.

- Кто послал?

Я миллион раз подобное видела в кино и не представляла, что стану свидетелем воочию. Ужас и тошнота застревают в горле, спазм по грудной клетке, сердце застыло, не бьется.

Молчит, надрывно дышит, понимает обречена в любом случае. Я это знаю, уверена как и она. В живых не оставит Молчанов... Не глядя стреляет в другую ногу. Она выгибается и орет во все горло. Жестче придавливает и она хрипит хватая ртом воздух. Цепляется за его ботинок руками, цепляется за жизнь, страхом несет, помещение пропитано, пробирая меня дрожью.

- Я разберу тебя на части, потом соберу, убью, воскрешу и продолжу задавать вопросы. Ты не сдохнешь, пока не назовешь имя. Веришь? - мягко, проникновенно, почти ласково спрашивает.

Она кивает головой с трудом и получает для убедительности еще одну пулю в плечо. Зажимаю уши, не могу это слышать, а вот глаза закрыть не выходит. Сжавшись в комочек забилась в угол, связки отказали, боюсь надолго. Все равно слышу эти звуки предсмертной агонии.

- Кто послал? - повторяет вопрос.

Ниже склоняется, расслышать произносимое, потом резко выпрямляется.

- Отвернись! - рявкает на меня.

Успеваю прикрыть глаза, как раздается выстрел и наступает тишина. С этим выстрелом смолкает сирена, которая все это время была фоном. В ушах стоят хрипы и вой той, которая уже не дышит. А я наоборот громко и надрывно, продолжая зажимать уши. Его ощущаю рядом до того как касается, бесцеремонно поднимает на руки и стремительно несет по коридорам. Морозный воздух холодит, будто пооткрывали все окна и двери разом. По лестнице сбегает, преодолевая пролеты за секунды. По знакомому первому этажу к центральному входу, через который мы сюда и вошли. Ветер гуляет, стекла вдрезг на дверях, покарежена коробка, в сторону приемной кого-то толпа медиков реанимирует. Пролетаем мимо прямо на улицу. Сжимаюсь, тошнотой накрывает, у подножия ступеней прикрытые белыми простынями тела, ткань успела пропитаться алой жидкостью, образуя безобразные пятна. Горло и легкие раздирает ледяной воздух, дышу через рот, жадно и глубоко. Усаживает в машину, дергаюсь, с какой дурью хлопает дверью. Аристарх сел на водительское, стянул куртку, накинул на меня и стартанул с места, вылетая пробкой из ворот.