Невидимая сила вела моё тело. Я не могла пошевелить и пальцем. Надежда на спасение исчезала с каждой минутой. Покинув зал, вернулась в коридор. С каждым шагом Фонари Джека вспыхивали синим пламенем. Я шла, минуя арки и комнаты. В конце коридора начиналась огромная лестница, и в голове снова возникли отголоски сна.

Я подошла к первой ступени и остановилась. Рука поднялась против моей воли. На неё кружась, словно маленькая снежинка, приземлился обрывок бумаги. Я хотела поднять голову, но вместо этого ладонь поднесла находку поближе, заставив прочитать:

«...комнаты на верхнем этаже. Трупы в зале удалось опознать, благодаря гостевой книге и заметкам о костюме участников. Не хватает лишь дочери владельца поместья, двадцатилетней Адель. Группа, отправленная в деревню, принесла дурные вести: все жители убиты, причина смерти не ясна».

На этом расследование Д.В. Лэнгвардса закончилось. Выцветшая от времени портьера, гонимая ветром, качнулась вбок, подняв облако пыли. За ней лежали несколько скелетов в полицейской форме. Меня накрыла истерика. Я кричала и плакала, звала на помощь. И не сдвинулась с места, превратившись в безвольную куклу. «Пожалуйста, пусть я проснусь», – желала всем  сердцем, когда нога шагнула на первую ступень.

Кошмар не прекратился. На меня обрушилась жуткая правда. Всё происходящее было реальностью. Отчаяние растекалось по венам и заставляло биться в истерике. Я не хотела умирать, не желала, чтобы моя жизнь закончилась в этом Богом забытом  месте.

Подъем, похожий на пытку, прекратился.  Каблучки стучали по сгнившему полу, нарушая тишину. Впереди показалась дверь, про которую писал инспектор. Годы не тронули белое дерево, и оно бесшумно отворилось.

Первым, что я увидела, была полупрозрачная кожа. Я поседела в тот же миг, как безумный взгляд впился в моё лицо. Сияние рубинов в колье слепило, и мои глаза заслезились. Я не могла дышать, поражённая видом призрака. «Адель», – пронеслось  в голове. Горло и грудную клетку словно обвили сотни призрачных змей. Я задыхалась не в силах отвести взгляда от глаз, жаждущих моей смерти.

— Зачем? – заикаясь, спросила я севшим голосом.

— Ты сама  увидишь, — одними губами сказала Адель и, приблизившись, схватила мою руку.

Мы оказались в той же спальне, только полвека назад. Я посмотрела  на красивую бархатную  коробочку, что лежала на кровати. В комнату вошла Адель. Живая и невинная, она сильно отличалась от безумного призрака. Адель открыла коробочку и с восхищением вынула рубиновое колье потрясающей красоты. В драгоценности было что-то странное. Никогда прежде я не видела настолько холодного блеска.

Адель  подошла к зеркалу. Щелкнул замочек, напомнив звук мышеловки. Адель улыбнулась своему отражению. В один миг всё переменилось. Она вытаращила глаза и схватилась за горло. Колье душило её, смыкаясь на тонкой шее. Адель хватала ртом воздух, хрипела и со всей силы тянула украшение, царапая кожу ногтями. Её повело в сторону. Качнувшись, она ударилась о зеркало и упала на пол. Сверкающие осколки вонзились в кожу. Белое платье окрасилось в кровавый цвет. Колье угрожающе сверкало. Чем бледнее становилась Адель, тем ярче сияли камни. «Оно вытягивает жизнь», — догадалась я, пытаясь укрыться от этого страшного зрелища. Мои глаза по велению призрака оставались открытыми.

Лунный свет проник сквозь окно и упал на мертвенно-бледное лицо. Серебряные нити оплели бездыханное тело. Адель распахнула глаза. Она взмыла в воздух и, спустившись по лестнице, вошла в зал.

Комната переливалась огнями. От пёстрых костюмов и обилия парфюма кружилась голова. Адель мрачно посмотрела на веселившихся людей. «Чудища пришли в наш дом», — тихо пробормотала она, утратив разум. Гости восхищённо зааплодировали, признав её костюм самым страшным. Она улыбнулась, заняла место у рояля и начала играть ту душераздирающую мелодию, что я слышала ранее.

Окна разбились, и стекла осыпались на людей. Двери шумно захлопнулись. Никто из мужчин не смог их открыть. Адель продолжала играть, заглушая крики встревоженных гостей и заставляя их танцевать. Пары кружили по залу, женщины рыдали, а мужчины пытались сопротивляться. Никто не мог остановиться.

Адель захохотала, запрокинув голову, и с силой хлопнула крышкой рояля. В тот же миг с людей начала сползать кожа. Кровь затопила зал. Мышцы и внутренности с мерзким хлопаньем вывалились на пол. Гости истошно вопили, корчась в агонии.

Не выдержав, я согнулась пополам. Меня вырвало. Зубы стучали, руки лихорадочно тряслись. Я мечтала умереть, чтобы не видеть этих мучений. Царапала свои запястья, надеясь, что проснусь и окажусь дома.

Адель упивалась происходящим. Вдоволь насмотревшись, она сорвала один рубин из колье и бросила на пол. Камень разлетелся на тысячу искр, из которых вспыхнуло пламя. Жар облизывал моё лицо. Отвратительный запах горящей плоти ударил в нос. Нечеловеческий вопль прокатился по залу.

Слезы катились по моим щекам. Я беззвучно рыдала, заламывая руки. Сил не осталось. Что-то щелкнуло в голове. Адель, не замечая моих страданий,  переместила нас к маленькой деревушке. Дети смеялись, стучась в дома и прося сладости. Адель безжалостно протянула руку к колье. Огонь в два счета поглотил аккуратные домики, окрасив ночное небо в алое зарево.

Я видела, как мучительно умирали ни в чем не повинные мужчины и женщины, застывшие на месте словно фигуры. Смотрела на бедных детей и молившихся матерей. Я хотела остановить время и помочь им, но лишь неподвижно стояла, наблюдая за праздником смерти.

Через несколько дней пришли полицейские вместе со свидетелем пожара. Адель убила их, и заколдовала особняк, повелев ему сгорать тридцать первого октября и возрождаться из пепла. В колье остался последний рубин.

— Маленькая чертовка, – зло прошипела Адель.

Она снова перенесла меня в свою спальню. Дверь тихо открылась, и в комнату, оглядываясь, вбежала девочка в простом платье. В руках она держала коробочку с ожерельем. Я внимательнее вгляделась в голубые глаза и замерла. Много раз они улыбались со старых фотокарточек. «Бабушка?» – опешила я, не понимая, как такое могло произойти.

Спальня растворилась. Теперь мы стояли в деревне. Люди плакали, взволнованно перешептывались и сновали вокруг дома на отшибе. По голосам я поняла, что в нём умерла то ли травница, то ли ведьма. А потом не поверила своим глазам, когда моя ещё юная бабушка скользнула в дом и вынесла оттуда злополучную коробочку с колье. Она хвасталась деревенским ребятишкам, что её подарок понравится дочери графа, и она станет почетной гостьей на празднике, а не просто служанкой.

Призрак взмахнула рукой. Стоя в полутемной комнате,  я услышала зловещее бормотание:
«Пепел сгоревших руин,
Пудра из птичьих хребтов
Та, что наденет рубин,
В люде узрит мертвяков.
Жизнь свою даст камням,
Духом восстанет опять,
Полетит по этим краям
Кровь людей проливать».

Седая старуха, освещённая свечой,  крючковатыми пальцами с длинными грязными ногтями водила над ожерельем. Рубин зловеще блестел, отражаясь в чёрных, словно мгла, глазах. Ведьма скривила рот, обнажив гнилые зубы, и посмотрела прямо на меня. «Ты умрешь», – прошептала она.

Мы снова оказались в лесу. Девочка, не разбирая дороги, со всей силы мчалась прочь от полыхающей деревни.  Призрак показал, как через некоторое время появился один, а потом другой рубин.

Осознание обрушилось на меня лавиной. Я вспомнила, как бабушка не любила и боялась Хэллоуина, как после её смерти матушка вздрагивала от каждого шороха. Призрак наслаждался, показывая мне, как Адель с дьявольской улыбкой писала и отправляла письмо. Лист дрожал в родных тёплых руках, а в голубых глазах плясал ужас. На следующий день матушка умерла.

Сердце нестерпимо заныло. Я тяжело дышала, с ненавистью смотря на Адель. Её забавлял мой вид. Слезы застилали глаза, и я не заметила, как мы снова оказались в 1908 году.

— Глупая Ада поверила письму тетушки и приехала ко мне. Так легко угодила в ловушку, — усмехнулась Адель

Вот и всё. Она убьёт меня, как и других.  Я думала лишь о том, что мучения закончатся, и боль наконец-то утихнет. В особняке появится новый скелет, а моя измученая душа найдёт покой на небесах.

— Пришло время отомстить, — в зелёных глазах пылала смерть.

Я услышала, скорее почувствовала, как последний удар сердца гулко пронёсся по коридорам и исчез в пыли старых комнат, замерев на первой ступеньке.

***

Джим Сомпстон ожидал свою пассажирку. Он давно возил людей и многое повидал, но сегодня утром молодая девушка назвала место, которое все обходили стороной. Она рассказала про важность поездки и обещала заплатить хорошие деньги. Ему пришлось согласиться, чтобы порадовать жену и детей.

Джим должен был привезти её, а затем вернуться в восемь вечера. Заколдованное поместье Гарнетдэф сгорало каждый год в канун Дня всех святых, а на следующий день возникало из ниоткуда. Поговаривали, в нём проводили расследование, но незадачливые инспекторы увильнули от работы и закрыли дело. Сторожилы шептались, что в поместье до сих пор обитал дьявол. Джим достал сигарету и закурил, успокаивая нервы. Он посмотрел на часы и понял, что прибыл вовремя.

Из поместья, украшенного щербатыми тыквами, вышла Ада. Она бодро шла к подъездной дороге, словно не замечала, что особняк одолело пламя. Джим побледнел и вынул прихваченную Библию. Ветер принёс треск огня и звуки вальса. Ада обернулась и поглядела на здание, а затем, завидев Джима, поспешила к нему.

Сначала они ехали молча, но потом он все же задал вопрос, съедавший его любопытство:

— Как прошла встреча с дальней родственницей?

— Похоже, произошла какая-то ошибка, — ответила она.

— Ваши надежды не оправдались, Ада?

— Вы правы.  Зато я повидала место, где родилась моя дорогая бабушка, — сказала девушка. — Прошу прощения, но подобная фамильярность недопустима.  Прошу, обращайтесь ко мне в надлежащей форме, иначе придётся прервать разговор. Меня зовут Адель.

Джим готов был поклясться, что на миг голубые глаза девушки блеснули зелёным светом.