Леон тяжело вздохнул. Хейден старалась не встречаться с ним взглядом, сидела, понурив голову, так что её лицо скрывал занавес из спутанных медных волос. Староста сжимала в руках бордовые ленты - напоминание о тех двух хвостиках, которые она тщательно завязала ещё утром, стоя перед зеркалом. Тогда она думала, как бы не растрепать их к концу дня. На часах только 5:14 вечера, а от причёски не осталось и следа. Лишь спутанные, липнущие к спине и рубашке пряди.

- Всему есть причина, - психотерапевт устало потёр глаза. Внеплановая встреча с проблемной пациенткой не шла ему на пользу. - Не молчи, Хейден! Мы не поставим точку в этом деле, если ты продолжишь отмалчиваться!

Впервые повысил голос.

- Хейден!

Она не хотела говорить, не хотела разбираться в проблеме и вообще находиться в этом кабинете.

- Хейден, не игнорируй меня!

  Ладони рук по-прежнему порозовевшие, местами покрытые красными отметинами - доказательство её неудач. Казалось, руки пышали тем самым жаром и напряжением, что и пару часов назад. Девушка чётко ощутила прямоугольные ножки стула, инстинктивно сжала пальцы.

- Единственный, чьё молчание, может быть сейчас полезным, так это, тот мальчик, который остановил тебя!

- Айзек54a. - отозвалась Хейден. - Мой одноклассник.

- Я говорил с учительским составом. - Леон откинулся на спинку стула. - В связи с тем, что ты хорошая ученица, староста и к тому же ценный кадр, они решили пойти тебе навстречу.

На лентах образовались глубокие вмятины, и Хейден попыталась в ручную разгладить их, но бордовая лоснящаяся ткань ещё сильнее искажалась, пушилась на концах, скользила меж пальцев.

- Тебя временно отстранят от учёбы.

- Но... но... - Хейден беспомощно развела руками, силилась ухватиться за поток слов, ярого протеста и негодования, но осеклась.

- Дослушай. В течение месяца ты будешь находиться в медицинской части Центра Новейших Разработок. Воспринимай это, как отдых, каникулы или поездку в санаторий. Тебя освободят от переводных экзаменов, чуть подлечат, после чего ты сможешь вернуться к учёбе.

- Но практика?! - возразила староста, резко подалась вперёд, ухватившись пальцами за край стола.

...Что-то не так! Ей Богу, что-то не так! В чём же загвоздка?...

- Пропустишь, - слова Леона, сопровождались плавным взмахом левой руки. - Ничего страшного. Для тебя сейчас главное поправить здоровье, привести в порядок нервы, ну и конечно, - выдержал паузу, - показать себя с лучшей стороны. Это может сильно сказаться на твоей будущей должности.

- Ясно, - староста кивнула.

- Завтра утром, в семь часов за тобой приедет машина. Не бери с собой одежду. Её в обязательном порядке выдадут по прибытию в ЦНР. Личных вещей - по минимуму. Пару тетрадей по предметам, резинки, заколки... Хм... В принципе, всё, об остальном позаботятся работники Центра.

  Леон менялся прямо на глазах. Отныне строгий, даже суровый, с безразличием в карих глазах, без прежней открытой жестикуляции. Он скрестил руки на груди, сильнее обычного запахнул белый больничный халат, рубашка под которым, ни с того ни с сего матово серая, а не приятно голубая или бирюзовая, как раньше. Заострились, некогда приятные черты лица. Сквозь спокойствие, плавность линий и мужскую твёрдость, стремительно проглянула подростковая неотесанность, небрежность, желание казаться взрослее и серьёзней своих лет, а в реальности - маска и один большой страх. Детский, отчасти надуманный, но чрезвычайно явный.

  Он резко поднялся с кресла, одернул, чуть смявшийся халат и поманил старосту за собой:

- Пошли, я провожу тебя до школьного общежития.

- Но, ведь... - Хейден хотела отказаться, по дороге в общежитие не привлекать к себе много внимания и побыстрее скрыться за дверью собственной комнаты. Ей думалось, что все наверняка знают о произошедшем.

- Боишься излишнего внимания?! – психотерапевт, с привычной ему лёгкостью прочитал мысли. - Просто, пошли.

Они вышли из кабинета и неспешным шагом двинулись сквозь сеть коридоров первого этажа медпункта. Мужчина держался впереди, даже не пытаясь поравняться с медлившей пациенткой. Не оборачивался назад, не проверял, не отстала ли Хейден. Он был уверен в себе, своём влиянии на окружающих и их поступки. При этом оставался осторожным, продумывал действия наперёд, словно в танце выстраивал всё точно в ритм и такт, пошагово и не отходя от плана. И, как при этом сохранять жизнерадостность, беззаботность, лёгкость взглядов и оптимистичность мышления? - Никак. Хейден вдруг осознала, насколько сильно ошибалась в Леоне, видя его таким, каким он сам желал.

- Приуныла? Так беспокоит предстоящая поездка? Поверь, всё будет в лучшем свете, стоит тебе перестать волноваться.

  Леон стряхнул с рукавов невидимую пыль, расправил воротник рубашки.

- Я буду навещать тебя.

- Правда? - от такой доброты девушка споткнулась.

- Конечно. Это ведь, - на секунду остановился, будто в не решении продолжать, определившись, перевёл разговор на другую тему. - Думаю, раз пять мы с тобой пересечемся. Я часть бываю в ЦНР по работе, так что...

  Резкий поворот и стены коридора разошлись, образовывая ромбообразное помещение. Регистратура, пухлые бежевые диванчики у стен, щебет медсестёр. Хейден заметно ускорила шаг, когда с её появлением, в комнату ввалилась напряжённая тишина. Леон же, как ни в чем, ни бывало, обменялся парочкой приветствий, получив в ответ молчание и кривые улыбки женской половины сотрудников.

Психотерапевт пропустил старосту вперёд, услужливо придержал дверь выхода.

- Пошли-пошли! - Леон поторопил Хейден, когда та резко остановилась у каменных ступеней, придержал её за плечо. - Что-то не так?

Староста отмахнулась.

Солнце по-прежнему в зените ярко освещало всё вокруг, даже через Купол. Воздух сухой, будто застоявшийся, обдавал тело приятным жаром, плавился и искажался у самой земли, смешивался с зеленью и влагой у клумб. Леон снова вырвался вперёд, сменив при этом темп и сам шаг: уверенный, размашистый, так что расстёгнутый больничный халат подлетал и вился, несмотря на полное отсутствие ветра.

- Ты вообще занимаешься на физкультуре? - психотерапевт обратился к Хейден через плечо, с лёгкой усмешкой в глазах.

...Хочет разрядить обстановку?...

- К чему этот вопрос? - очередная попытка уйти от ответа или хотя бы отсрочить его.

- Просто, - держа руки в карманах брюк, Леон находу обернулся вокруг себя, так что концы белого халата на секунду оплели его ноги, расправились, подхваченные порывом ветра. - Для себя. Как-нибудь, приду, посмотрю, как ты бегаешь и сдаёшь нормативы.

- Уж поверьте, это того не стоит! - староста покачала головой.

- Чтобы в чём-то убедиться, надо сначала самому посмотреть. Заодно узнаю, кто у вас в классе будущие спортсмены.

...И умеет же он говорить попусту!...

- Это, я вам и так скажу.

...А вдруг, серьёзно, возьмёт и придёт на урок физкультуры?!...

- И кто же? Сто процентов, ваш лидер класса! - Леон был, пусть и не совсем прав, но очень близок к истине.

- С чего вы взяли?

- Нууу... - протянул он. - А разве не очевидно?! Когда вы вдвоем впервые были в моём кабинете, я поймал себя на нескольких мыслях. Первое, что слова учительского состава о ваших...цитирую..."сложных отношения" , далёко не преувеличение. Второе, что с такими ногами, Алан вполне мог бы вступить в клуб лёгкой атлетики. Ну, третье: "Не слишком ли много пафоса для четырнадцатилетнего парня?!".

  Хейден тихо рассмеялась и заметно ускорила шаг, чтобы поравняться с собеседником.

- Не скажу, что Алан высокомерен или пафосен. Разве что, с виду. Часто слышу, как многие хорошо отзываются о нём. - сильнее сжала ручку школьной папки. - Быть может, мне просто не повезло увидеть его с лучшей стороны. А по поводу спорта, Алан увлекается плаванием, но куда больше любит фотографию.

- Он говорил тебе об этом? - взгляд Леона пронизывающий, спокойный, в карих глазах еле заметно поблескивали линзы.

- Нет, но я более чем уверена. - Хейден улыбнулась. - Часто вижу Алана с фотиком на различных мероприятиях и не только. Он один из тех, кто при любой возможности берет камеру из клуба, не по поручению, а для себя. Единственный соглашается фотографировать ребят из разных классов, а не только выступающих на концертах и соревнованиях. Алан действительно увлечён фотографией. Он прикладывает большие усилия, чтобы получить качественные кадры без редакции на компьютере, умудряется сохранить при этом естественность цветов.

- Значит, ты видела его работы?

  Они пересекли парковку перед медпунктом, вышли на центральную аллею, ведущую к школе.

- Конечно. И не раз. Клуб Фотографии ежемесячно вывешивает лучшие работы, часть отбирается для школьной газеты, некоторые для объявлений на стенде у самого входа. И, как вы уже поняли, Алан нередко везде маячит, - девушка откинула растрепанные пряди волос с лица. - Помню, в начале седьмого класса, когда я только стала старостой, во всех клубах ежегодно обновлялся состав участников. В клубе фотографии, в том году, их количество достигло максимума, а Алан просто не успел подать заявку. Несколько дней подряд он был сам не свой. Я даже и подумать не могла, что для кого-то состоять в определённой клубе значит так много! - на последних словах она повысила голос и тут же замолчала.

- И, что тогда? Ваш лидер, всё-таки пробился в клуб?

Аллея тянулась вперёд, прямой гладко асфальтированной дорогой, обрамленной не высокими кустарниками с примесью нежно-голубых гортензий. Трещали под ногами мелкие камешки, темными подтеками скапливалась у бордюра вода, вовсю работами распрыскиватели, неравномерно разбрасывали капли воды.

- Не совсем, - Хейден шла с опущенной головой, неотрывно смотрела на свои бордовые ботинки, запылившиеся за время недолгой прогулки. - Тогда, я числилась в участниках Клуба Фотографии. Просто для галочки, не больше. Вот, я и уступила Алану своё место.

- Он знает об этом? - Леон вопросительно изогнул бровь.

- Скорее всего, нет. По крайней мере, я ему не говорила. И не думаю, - девушка бросила мимолетный взгляд в сторону здания школы. - Не думаю, что ему обязательно это знать.

________________________

В классе давно погасили свет. Вокруг аккуратные парты, криво расставленные стулья, местами поднятые или сдвинутые к стене. Некогда пастельные цвета сменились на куда более мрачные вариации, смешались с множеством бордовых оттенков, образовали единую, несуразную массу. Среди неё чётко выделялась фигура Айзека. Его обувь валялась у ножек стула, в то время как сам её обладатель восседал на второй парте прямо у окна, освещаемый угловатыми лучами вечернего солнца.

- Я отвёл Мейлин в медпункт. - Алан облокотился о дверную раму. - Врачи говорят, у неё множество синяков, повреждены кости носа, на костяшках правой руки счесана кожа. В общем, Мей не в лучшем состоянии.

- Ясно, - сухо отозвался Айзек.

Его рыжие волосы, как всегда, взъерошенные, лежали пышными вихрами, распадались на мелкие пряди, при любом движении головой, лоснились, отливая золотыми и серебристыми нотками. Рубашка, смятая за долгий учебный день, была местами выправлена из бордовых брюк, совершенно свободная, она не прилегала к телу. Выделялись лишь контуры лопаток, в напряжении изогнутые плечи.

- Ты, ведь, расскажешь, как всё было?

- О чём ты? - Айзек бросил на Алана косой взгляд через правое плечо, распрямил спину, спустил с парты босую ногу, замер в попытке нащупать обувь.

- Ты должен рассказать о случившемся перед учительским составом! Им, итак, известны большая часть обстоятельств, ты лишь должен всё подтвердить! Выступить в роли свидетеля, как и Аманда с Эмми. Что тут непонятного?! - сильно повысил голос, в ожидании уставился на Айзека.

- Я не это имел в виду, - не развязывая шнурков, парень натянул первый ботинок, с озадаченным видом постучал его носом о пол. - О чём, таком "произошедшем"?
Алан фыркнул от возмущения.

- Ты серьёзно?! Будешь строить из себя непричастного?! Ты, ведь остановил Хейден!

- Ну, я... И что? - ловким движением рук затянул шнурки второго ботинка, двумя узлами закрепил бордовый язычок с чёрной окантовкой. - Остановил. Не больше. Не собираюсь врать, насчёт того, чего в реальности не видел.

- Всё и так очевидно! Эй! - Алан двинулся вдоль доски. - Приди в себя! Никто не будет спрашивать, хочешь ли ты говорить об этом! Это твоя обязанность! Всё досконально прописано в правилах.

- Не указывай мне, - рыжий неуклюже слез с парты. - Я и без тебя знаю! Ещё раз повторюсь, я не собираюсь, к твоему чёртовому сведению, врать и говорить о том, чего сам не видел!

- Тебе, разве не жаль Мейлин? Она наша подруга...

- Твоя подруга, - ежесекундно поправил Айзек.

Алан в непонимании уставился на него. Рыжий накинул на плечи пиджак, задвинул несколько стульев первого ряда. Окинул класс быстрым взглядом, словно силился что-то вспомнить.

- Ты, как хочешь, - угрюмый взгляд светло-карих глаз остановился на лидере. - А я пойду.

В тот момент, Алана накрыло запоздалым, но крайне чётким осознанием.

- Только не говори, что тебе жаль Хейден! - невольно рассмеялся, когда абсурдность этой мысли испарилась. - Ей и без твоих слов достанется. Причём заслуженно!

- Пусть так, - Айзек вяло пожал плечами. Его лицо по-прежнему оставалось безэмоциональным, а речь ровной, чёткой, без лишних пауз и сбиваний. - Я хотя бы не принимаю в этом участия.

- Как знаешь. И... Ещё кое-что... - Алан наклонился и поднял с пола расстёгнутую бордовую папку. - Не твоя, случаем?

Краем глаза, на самом дне сумки, лидер заметил карманные шахматы. Ловко достал их, прежде чем Айзек замахнулся, чтобы выхватить их из его рук.

- Откуда они у тебя?

Деревянные, гладкие, покрытые лаком, так что чуть поблескивали в лучах света. Кажись, совсем новые.

- Черт! Какая тебе разница! - и со второй попытки забрал шахматы вместе со своей папкой.