Сегодня меня выписывают из больницы. Я готова танцевать от радости, потому что больница начала уже досконально так надоедать. И я наконец-то, больше не буду заключенной в этих четырех белых стенах.

Собираю свои немногочисленные пожитки под любимую музыку и счастливо улыбаюсь, мысленно составляя планы, чем хочу заняться в первую очередь на свободе.

Определенно первое в списке: вкусно покушать. Больничная еда ужасна, а фрукты, которые периодически приносили близкие, уже надоели. Хочется чего-то вредного, жирного и безумно вкусного! Поэтому я заранее попросила маму заказать суши и пиццу. Нужно же отметить мою выписку.

Встречать меня должны мама, Вера и Алекс, и мы все вместе собираемся посидеть у нас в квартире. Мама говорила, что Александр приглашает нас в ресторан, но я отмела эту идею. Хочется обычного домашнего уюта. А в ресторане я попросту не знаю, как себя вести.

Задумчиво смотрю на букет хризантем, и решаю оставить его здесь. Во-первых, мне кажется, мама не поймет зачем Александру дарить мне цветы, а врать ей, что это подарил кто-то из одноклассников совсем не хочется. Во-вторых, полчаса трястись в полной машине с букетом цветов должно быть очень неудобно.

Вздыхаю, подхожу к тумбочке и беру в руки вазу. Запах умопомрачительный! Но все же бережно переставляю цветы на подоконник, чтобы они подольше пожили. Быть может кто-то из медицинского персонала захочет забрать их себе. На что я, собственно, и надеюсь.

Раздается быстрый стук в дверь и слышу, как поворачивается ручка.

- С выпиской! – улыбается Вера, первой просовывая голову в палату. Она проходит внутрь и за ней появляются Александр и мама. В руках у мужчины вижу довольно объемный букет белых лилий, который он и вручает мне с мягкой улыбкой.

«Эх, все-таки придется ехать с букетом в машине...» - с досадой думаю я, но все же радуюсь цветам и вдыхаю новый аромат.

Он аккуратно целует меня в щеки, уколов легкой щетиной и отходит, уступая место маме.

С трудом подавляю окоченение, которое наступает после поцелуя Александра и обнимаю маму.

Не понимаю, это Александр такой тактильный, или он и правда испытывает ко мне какую-то симпатию? Но такие открытые действия с его стороны ужасно смущают меня, заставляя кровь прилить к щекам.

Мы с ним встречаемся взглядами и мне кажется, что время вдруг остановилось. Мы смотрим друг другу в глаза от силы секунд десять, а ощущение, что мы замираем на целую вечность. Знаете, так бывает в фильмах, когда определенный отрывок показывают в замедленной съемке? Я испытываю что-то подобное.

Стоит признать, что этот мужчина умеет производить впечатление на противоположный пол.

Запоздало благодарю Александра за цветы, он что-то говорит о том, что это мелочи, подхватывает с койки мою сумку с вещами и первый двигается к выходу.

- Ну что, Лисенок, готова отправиться домой? – спрашивает мама, с широкой улыбкой. – Без тебя дома было очень тихо и тоскливо.

- Жду не дождусь! – честно отвечаю ей и тоже выхожу вместе с Верой из палаты.

Мама догоняет своего босса, и я слышу, как они принимаются с увлечением обсуждать деловые вопросы

- А это что за красавчик? – спрашивает Вера, игриво пихая меня в плечо. – Ты не говорила, что у тебя есть парень.

Я закатываю глаза, но не могу сдержать улыбки.

- Начальник мамы, - сообщаю и придерживаю дверь на улицу для Веры. – Они помимо работы неплохо нашли общий язык, поэтому у нас всех дружественные отношения.

- И ты ему нравишься! - замечает Герц, играя бровями.

- Что?! – переспрашиваю я и хихикаю. – О-о, нет. Этого не может быть, потому что он начальник моей мамы и у нас разница в возрасте...

- Ой, и сколько у вас разница в возрасте? - фыркает подруга, не воспринимая всерьез мои слова. - Лет пять? Не смеши меня! Или... – глаза девушки прищуриваются, разглядывая меня с ног до головы, после чего выдает: - Или ты влюбилась в нашу звезду школы - Зимина?

Улыбка с моих губ пропадает, и я ошарашенно выпучиваю глаза. Я и Вадим? Даже представить сложно.

- Ты свихнулась? Нет, этот идиот мне не нравится! И ничего между мной и Алексом тоже быть не может! Точка!

- Значит точно нравится! – делает выводы Вера.

- Ты сошла с ума!

Я не знаю, как объяснить подруге, что Вадим мне не нравится и тем более не могу втолковать, что я просто не могу быть симпатична начальнику мамы как девушка. Это же бред. Ни один из этих двух представителей противоположного пола не может быть моим парнем - это и коту понятно. Но моя замечательная подруга убеждена в обратном.

Всей толпой усаживаемся в машину Александра, мама садится вперед, чтобы продолжить разговор о работе, а Вера утыкается в телефон, с кем-то активно переписываясь. А я утыкаюсь в окно, размышляя о том, что если бы Александр и Вадим и правда оказывали бы мне знаки внимание.

Александр кажется очень надежным человеком. К тому же Вера права, наша разница в возрасте совсем не катастрофическая, и даже мама не была бы против наших отношений. Но также Александр – молодой бизнесмен, который может быть с любой красивой и статной девушкой. Так зачем ему нужна школьница?

Вадим в свою очередь кажется слишком грубым и черствым. Мне тяжело поверить, что такой парень, у которого есть деньги и популярность в школе, вместо того, чтобы тусоваться и постоянно менять девушек, будет с нежностью относиться к какой-то одной девушке. Я чувствую, что он пытается закрыться этой маской холодного и беспечного парня, но не мне эту маску с него срывать. Определенно не мне. Чудеса где богатый и красивый парень влюбляется в обычную тихую новенькую бывают только в книгах. Хотя не могу не признаться, что что-то завораживающее в нем определенно есть.

Прихожу к выводу, что я не та девушка, которая может понравиться Вадиму и Александру. И, в общем-то, сильной досады по этому поводу не испытываю.

Машина подъезжает к нашей многоэтажке, мы выгружаемся и дружной компанией двигаемся в сторону подъезда.

- Слушай, - шепотом обращается ко мне Вера, убирая телефон в карман, и я поворачиваю к ней голову. – Сегодня будет вечеринка у одного парня, и мне кажется, что если тебя не было на моей, то на эту определенно ты должна сходить!

- Не думаю, что это хорошая идея. Я только выписалась из больницы, да и мама, наверное, будет против.

«Да и мне самой не хочется никуда идти...» - добавляю про себя.

Поднимаемся в квартиру, и я первая прохожу в квартиру. Дом милый дом! И пусть я немного времени прожила здесь – это все равно намного лучше, чем больничная палата!

Все по очереди проходят в ванную помыть руки, и усаживаемся за столом. Александр и мама принимаются допрашивать Веру о ее увлечениях, о школе, о успеваемости, мы все от души смеемся, поедая самую прекрасную в мире еду, и я даже думаю, что Александр не такая уж и плохая маме пара, хоть он ей и в сыновья годится.

- Ой, Алиска, а может сыграешь нам? – поворачивается ко мне мама.

- Ты играешь? – удивляется Вера. – На чем? Почему раньше не рассказала?

- На скрипке, - отвечаю я подруге и поворачиваюсь к маме. – Ты же раньше не любила, что я играю.

Она вздыхает и тихо произносит:

- Зато Виталя любил...

Папа...

Сердце сжимается от тоски. Как бы мне хотелось, чтобы он сейчас находился здесь с нами. Мама пытается казаться камнем, который уже отпустил всю эту ситуацию, но сейчас в ее глазах я вижу всю ту боль, что она старательно прячем в себе.

Александр и Вера тактично молчат, поэтому я встаю из-за стола и иду в комнату за инструментом. Но, зайдя в помещение, понимаю, что скрипка стоит не в углу, где я выделила ей место, а лежит на кровати. Открываю черный футляр и в глаза сразу бросается то, что инструмент и смычок от него лежит не так, как я кладу обычно. Мама никогда бы не стала брать мою скрипку, но мысль о том, что кто-то чужой пробрался в мою комнату не кажется правильной.

С негодованием выхожу в коридор и сталкиваюсь с мамой, даже не пытаясь скрыть эмоции.

- Кто трогал мою скрипку? – спрашиваю ее, скрещивая руки на груди.

- С чего ты взяла, что ее кто-то трогал? – удивляется та. - Я в твою комнату заходила только когда собирала твои вещи и скрипку я не трогала, потому что знаю, как ты это ненавидишь.

- Ну а кто тогда трогал? - фыркаю я, открыто намекая, что кроме нее этого сделать никто не мог.

Возвращаюсь в комнату, беру скрипку и замечаю, что мое окно открыто. Подхожу, чтобы закрыть его, и вижу на подоконнике четкий отпечаток кроссовки. Выглядываю из окна и обнаруживаю пожарную лестницу на расстоянии вытянутой руки от меня. Мысль, пришедшая в голову, приводит в ужас: кто-то забрался в кою комнату и шарился здесь без моего ведома!

Видимо мама открывала окно, чтобы проветрить, пока я была в больнице. И вполне вероятно, забыла его закрыть.

Бросаюсь осматривать вещи, но ноутбук стоит нетронутым на столе, немногочисленные украшение лежат в ящике, все вещи на месте, и единственное, что было не на месте – это скрипка. Но и ее не украли. Складывается ощущение, что кто-то просто залез сюда поиграть на ней. Но какому идиоту нужно лезть по пожарной лестнице на пятый этаж ради того, чтобы потрогать чужую скрипку?!

Что такого в том, что кто-то касался моей скрипки? Раньше я могла бы дать инструмент кому угодно, но никто кроме меня и папы не интересовался ей, поэтому на ней хранятся только наши с папой мелодии, прикосновения и воспоминания. После смерти папы я вдолбила себе в голову, что когда инструмент трогает кто-то другой, эти воспоминания уходят, а на замену старым воспоминаниям приходят совсем другие - новые.

Выхожу из комнаты, чтобы сообщить маме о том, что кто-то пробирался в мою комнату, но застаю на кухне только Александра, задумчиво тыкающего в свой телефон.

- А где мама? – спрашиваю я, остановившись в проходе.

Не поднимая на меня головы, мужчина говорит:

- Твоя мама вышла в магазин, а Вера предупредила, что зайдет за тобой вечером. Куда вы собрались?

Вопрос звучит требовательно и властно, будто я одна из его подчиненных на работе. Кажется, этот мужчина привык, что все перед ним стелятся. Я не обязана как-то предупреждать его о своих планах, но тем не менее отвечаю:

- Вера решила сводить меня на вечеринку у какого-то парня. - Я пожимаю плечами, после чего подхожу к холодильнику и достаю холодную колу.

- На вечеринку? – переспрашивает Александр и кладет заблокированный телефон на стол, фокусируя взгляд уже на мне.

- Да. Я ни разу на них не ходила, и она решила это исправить, хотя сама я не особо хочу. Да и мама вряд ли согласится...

- На что я вряд ли соглашусь?

Как всегда, сработал закон подлости и в этот момент на кухню заходит мама, и ставит пакеты с продуктами на стол. И как я не услышала, что она зашла? Да уж.

Я не хочу даже пробовать отпрашиваться, потому что желания идти на нее нет, но все же рассказываю маме о предложении Веры пойти на вечеринку. Думаю, что она все равно не разрешит, но ее реакция вынуждает удивленно выгнуть бровь и приоткрыть рот от шока.

- Это прекрасная идея! Ты просто обязана пойти на эту вечеринку с Верочкой! Чего молодость дома просиживать?

- Ты сейчас серьезно? - спрашиваю я, не веря маминым словам.

- Конечно! Развеешься хоть, а то всегда дома со своей скрипкой торчишь! Вот я в твоем возрасте постоянно куда-нибудь из дома сбегала, чтобы потанцевать...

Она впадает в подробности своей молодости, пока я с досадой подавляю стон. Теперь не отвертишься.

Вспоминаю, что изначально пришла сюда не за разрешением пойти на вечеринку, но мама все продолжает говорить.

- Только при условии, что ты там не будешь дурить, творить глупости и подобное. Надо ли пояснять, что́ за глупости и дурь?

- Мама! – раздраженно одергиваю ее я, желая рассказать о обнаруженном, но она так воодушевилась, что трещит без умолку..

- Что "мама"? В том-то и дело, что я в первую очередь мать, которая переживает за свое дитя!

- Здесь я соглашусь с твоей матерью. – подключается к разговору Александр. - Веселье - это хорошо, но лучше знать границы.

Закатываю глаза. Видимо все взрослые одинаковые – только дай повод нотации почитать.

- Я вас услышала, - соглашаюсь с ними. – Но вообще я бы хотела еще поговорить о кое-чем другом.

Мама переглядывается со своим начальником, но тот лишь пожимает плечами, как бы говоря этим жестом, что понятия не имеет, о чем я хочу поговорить.

- В моей комнате был кто-то посторонний... - я рассказываю о отпечатке обуви на моем подоконнике и вижу, как у мамы вытягивается лицо от услышанного.

- У тебя есть предположения кто бы это мог быть? - проговорил он, уточняя.

- Нет. – качаю головой. - И мне теперь страшно.

- Не переживай и иди собираться на вечеринку. Мы разберемся.

Он выглядит абсолютно собранным и спокойным, в то время как у мамы на лице отображается ужас. И я абсолютно верю его словам, потому что кто как ни он во всем разберется? Нас с мамой полиция не стала бы и слушать, потому что ничего ценного не пропало. Да вообще ничего не пропало, если быть честной.

Возвращаюсь в свою комнату и запираю за собой дверь. Теперь остается еще одна нерешенная проблема.

В чем мне идти на эту проклятую вечеринку?