Его когда-то звали Брюс. Он работал в офисе. Он хотел приударить за Пэм из бухгалтерии. Ему казалось, что люди вокруг его друзья. Пока однажды он не застрял за бумагами в глубине помещения. Коллеги, думая, что он ушел, устроили вечеринку. Брюс тихонько прислушался и выяснил, что коллеги так собираются каждую пятницу. Что его считают скучным придурком. Что он нужен начальнику только чтобы завершить серию нелегальных сделок, а потом все повесят на Брюса и сдадут налоговой. А еще Пэм ёрзает на члене охранника, пока тот своей грязной волосатой лапой шерудит в ее трусах.

Брюс тихо ушел из офиса. А утром вернулся с красавчиком Бинелли — охотничьим дробовиком, купленным десять лет назад. Брюс думал, что поедет с ним на охоту однажды, будет круто стрелять. Отчасти так и получилось. Брюс пристрелил всех, кому так завидовал. Сначала охранника, пальцы которого наверняка еще пахли вагиной Пэм. Потом коллег, начальника и, наконец, Пэм. А потом он сбежал в Шэдоумор в том, в чем был: свитере, рубашке, джинсах и ковбойских сапогах.

Сейчас Брюс бежал от доков, прижимая одной рукой хрупкий сверток за пазухой. Он велел малышке Сол увести оставшихся крыс и спрятаться как можно глубже в коллектор. Воздух в городе стал густым, оседал металлическим привкусом в горле. Брюс не хотел снова потерять друзей. После воскрешения Сол это было недопустимо.

Крыс споткнулся, увлекшись своими страхами и едва не рухнул. Он почувствовал, как сердце подскочило к горлу. Нельзя, нельзя запороть все. Он — должник, и он исполнит свой долг. 

Небо над Шэдоумор прочертила яркая полоса, словно падала звезда. Началось. Только бы успеть!

Брюс выставил руку с поднятым большим пальцем и шагнул к дороге. Из серого тупика выехало такси. Они всегда знают, где пассажир. Зажав в кулаке единственную золотую монету, крыс сел на переднее сидение рядом с водителем.

— Вези меня к лоа, как можно быстрее! — дрожащая рука опустила в ладонь таксиста золотистый кругляш.

Машина сорвалась с места. Как завороженный Брюс смотрел, как падающие звезды превращаются в людей с пылающими мечами и крыльями. Как вспыхивают пожары и брызгает кровь. Это псы рая пришли зачистить павший город. Черный Шэдоумор со строчками неоновой рекламы и блестками окон, похожий на короткое платье шлюхи, скрывающее разложившуюся душу, сейчас пылал всеми оттенками алого.

Водитель отчаянно чертыхался, объезжая опасные места, все больше феерическую картину апокалипсиса заслоняли высотки.

В цветном квартале машина затормозила у бара "Ле Гвинея". Двери из красного дерева распахнулись. Из них летел черный ветер, в котором были видны очертания птиц и животных. А следом выходили темнокожие высокие люди, похожие на королей дикого племени. Сильные поджарые мужчины и женщины, одетые только в краску. В мускулистых руках сверкали копья и стальные клинки, глаза искрились, поглощая блеск огней. Это тьма шла спасать жизнь, которую должен был уничтожить свет. Последний из выходящих облокотился на дверь такси со стороны водителя.

— Верни монету, — велел он таксисту и протянул крупную купюру. Шофер бросил Брюсу золотой кругляш и принял деньги. Крыс вышел, машина унеслась прочь.

— Я могу... — робко начал бомж. 

— Ты еще успеешь, — кивнул Легба и черный ветер подхватил его, унося вдоль улиц.

Крыс вошел в темный холл и закашлялся. В воздухе вперемешку висел запах гари, пряных трав и крови настолько густой, что внутренности мужчины скрутило узлом. Преодолев тошноту, Брюс пошел вперед, пока не наткнулся на остатки пиршества лоа. За много лет в этом проклятом городе он видел более чем достаточно, но то, что предстало глазам... Спазм сдавил желудок, скрутил пищевод, обжигающе-кислый комок подкатился ко рту. Крыса вырвало на пол. Вонь крови и золы лезла в нос, обжигала легкие, он едва смог удержать сознание и не рухнуть в собственную блевотину. Но хрупкая ноша вдруг обожгла, как горячим клеймом. Брюс смог справиться с бунтующим телом.

Мужчина еще раз бросил полный ужаса взгляд на стол, больше похожий на жертвенник. Привязанный за запястья и лодыжки там лежал невежливый парень из доков, которому он задолжал. Вернее то, что от парня осталось. С ног и рук до костей было срезано мясо. В паху зияла дыра. Грудная клетка и живот вскрыты словно огромным ножом, остались только кишки, ни одного органа. Не тронуто только лицо. Ужасное заключался в том, что лицо было абсолютно спокойным.

Достав дрожащими руками черный бархатный мешочек, крыс вытащил из него бутылку, полную зеленого огня. Он вытащил крышку и отвернулся. Демон рванулся на волю, упал светящимся облаком на останки тела и принялся за кропотливую работу. Пришлось не столько собирать, сколько творить заново то, что было принесено в жертву. Свободный от плоти, он мог черпать силы из первоисточника. Баланс все равно нарушен, его никто не осудит за связь с адом. Последний штрих. Райан огляделся. Из темноты вышел Рон, улыбнулся криво и протянул демону руку. Две сущности слепило и швырнуло в восстанавливающееся тело. Мышцы свело судорогой. Вдох. Крик на выдохе.

Рон или Райан поднялся, зябко ёжась от прикосновения воздуха. Он чувствовал себя новорожденным. Зато прекрасно выспавшимся. Мужчина спрыгнул со своего смертного ложа, потянулся до хруста в костях, протянул руку к факелу и тот вспыхнул с весёлым треском. Новорожденный улыбнулся. Его лицо пересекали шрамы, как будто кто-то запряг его, как лошадь, но вместо уздечки использовал колючую проволоку, а на левой щеке темнели три родинки, одна под другой, как слёзы у Пьеро. Он посмотрел на Брюса, слегка прищурившись.

— Твой долг оплачен, — в грязной руке крыса появилась еще одна золотая монета. Теперь, в случае смерти, он мог оплатить себе проход в царство покоя.

— А ты пойдешь сражаться? — как-то не к месту поинтересовался бомж, глядя на восставшего из мертвых.

— Нет, это не моя война, — лицо мужчины прорезала хищная ухмылка, — но мне нужно заскочить в гости к одному знакомому.

Сняв с вешалки черный дождевик, восставший набросил его на голое тело и вышел из клуба. Вокруг горели здания и люди. Взрывались машины. Ангелы с обезображенными от гнева лицами вцеплялись в лоа. Чернокожие боги летели в бой, улыбаясь. Из пылающих порталов вырывались демоны. Город бился в агонии, он не будет прежним. Босоногий человек в черном плаще шел, ведомый местью. Крутые ребята справятся без него, но личные счета нужно закрывать собственной рукой. 

Очень скоро он оказался в квартале дорогих домов, сюда еще не докатилась волна побоища, но фасады уже ощерились стволами чуткой охраны. Человек в черном шел напрямую к воротам белого особняка. Его несколько раз окликнул охранник, но получил в ответ только странную хищную улыбку. Рявкнула автоматная очередь, но цель словно растворилась в тени ночи. Чтобы возникнуть за плечом. Удар. Хруст черепа. Тело с глухим стуком падает на газон, рядом, звонко щелкнув стволом по плитке дорожки, падает автомат. Человек в плаще достает из кармана мертвеца сигарету и с наслаждением делает затяжку, подкурив прямо от пылающих пальцев. Он улыбается, ощущая горячую кровь занервничавших охранников. Но особое наслаждение ему доставляет тонкий аромат страха из глубины дома.

Вот они, бегут с оружием на изготовку, готовые стрелять и защищать или сдохнуть. И каждый верит в свое бессмертие. Не сегодня.

— Не сегодня, парни, — тихо говорит новорожденный и устремляется в гущу людей.

Выстрелы раздаются недолго. Возня. Вскрики боли. Звуки падающих тел, ломающихся костей. Брызги крови на светлом фасаде здания. Груда искореженных марионеток в одинаковых костюмах, украшающая газон. И фигура в плаще, поднимающаяся по ступеням. Двери вылетают вместе с петлями и коробкой внутрь. Охрана разбегается, спасая свои жизни.

— Дорогая, я дома! — кричит восставший, бросая окурок на дорогой диван. — Где же ты, детка? Нуар, ты не рад видеть меня? Выходи, я пришел!

Страхом тянуло со второго этажа. Легко преодолев ступеньки, мужчина безошибочно остановился перед дверью. За ней одурманивающий запах страха смешивался с манящим запахом тела. Хлипкая межкомнатная дверь не выдержала одного удара и с грохотом разломилась надвое. У стены стоял побледневший Нуар. В его руках плясал пистолет. От ужаса пот катился крупными каплями по щекам, рубашка прилипла к телу.

— Вот ты где, сладкий… — грохнул выстрел, восставший дернулся, замер на секунду и рассмеялся. — Горячая встреча, сучка, решил меня позлить?

— Не подходи, Ро...йан?.. — демон расширившимися глазами смотрел на стоящего перед ним мужчину в черном плаще. Их разделяло несколько шагов.

— Будешь звать меня господином, — прорычал восставший и под грохот выстрелов пересек разделяющее их пространство.

Он перехватил руку с пистолетом и вывернул ее до хруста. Оружие загрохотало по полу. Выдернув из дождевика пояс, мужчина намотал его на одно запястье, перехватил вторую руку и скрутил демона, связывая кисти за спиной. Нуар рычал и лягался, но нападающий словно не чувствовал боли и только тихо смеялся.

— Не очень удобно в смертном теле, да, сладкий? — сильная рука схватила Нуара за волосы, приложила лбом об стену. — Сейчас я буду наслаждаться местью, а ты вспоминать свое законное место. А потом я отправлю тебя туда, откуда ты появился.

Мужчина швырнул демона на пол, сбросил тяжелый плащ, обнажаясь одним движением. Он стянул с жертвы брюки до колен. Нуар закричал, вкладывая в крик всю свою злобу, так кричат загнанные в угол хищники, ощущая свою смерть. Его крику вторил смех.

Он наслаждался телом Нуара несколько часов. Не слушая криков, не обращая внимания на попытки сопротивления. Он сделал с ним все, что хотел и теперь просто сидел в кресле, положив на обнаженного скорчившегося на полу демона ноги. Дым сигареты поднимался к потолку, рисуя фантастические узоры. В городе затихала битва. Затушив окурок о подлокотник кресла, восставший поднялся, подобрал с пола пистолет, заглянул в обойму и отбросил бесполезное оружие. Он огляделся и, улыбнувшись, вытащил из углубления в столешнице письменного стола выкидной нож. Нуар приподнял голову от ковра. С разбитой губы капала слюна смешанная с кровью. В глазах полыхала ненависть.

— Не вздумай! — прошипел он, глядя на выскочившее с щелчком лезвие.

— Или что? — криво усмехнулся восставший. — Хочешь меня напугать? Можешь мне что-то предложить?.. 

— Да! — в глазах демона мелькнула надежда. — Я буду твоим. Я поклянусь! Ты сможешь делать со мной все, что захочешь, когда захочешь и где пожелаешь. Я же могу быть тебе полезен!

— Можешь, — кивнул мужчина, усаживаясь на ковер рядом со своим собеседником, — очень даже.

— Ты делаешь правильный выбор, — рука воскресшего нежно коснулась ссаженной щеки предателя. Тот прикрыл глаза, ластясь, как кошка.

— Я знаю, — улыбнулся человек-демон, хватая Нуара за затылок.

Один взмах ножа. Фонтан горячей крови пролился прямо на колени. Хрипящий демон ошарашенно посмотрел в зеленые глаза, отчаянно цепляясь за жизнь. Сталь вошла в сердце. Тело конвульсивно вздрогнуло. Через несколько минут все было кончено. Набрасывая черный плащ поверх обнаженного окровавленного тела, мужчина подошел к мини-бару.

— А все потому, Нуар, что ты завидовал. А зависть — тяжелый грех, она рождает многое зло в душе. Если бы тобой двигала не она, — он сделал несколько глотков янтарной жидкости прямо из горла бутылки, — то, может, ты бы стал очень значимым гостем в этом городе. Но нет, тебе все время хотелось большего. И к чему тебя это привело?

Он посмотрел на безмолвный коченеющий труп, достал пару бутылок абсента, вылил зеленую жидкость прямо на тело и бросил зажженую спичку сверху. Кожа вспыхнула, как сухой хворост. Горело так, словно в огонь лили масло. Человек-демон улыбнулся и не спеша вышел из дома. Он получил свою награду. Месть.