Никита вышел из подъезда и тоскливо огляделся по сторонам. Снова повалил снег, опускаясь на землю мягкими хлопьями. Вокруг начинали сгущаться сумерки, и фонари, несколько раз неуверенно моргнув, зажглись. Снежинки тут же радостно заискрились в их свете, кружась вокруг в медленном танце. Начали со всех сторон обступать Никиту, надеясь увлечь в свой хоровод — хватали за рукава куртки, ложились на щеки, оставляя на них обжигающе холодные поцелуи, запускали ледяные пальцы в волосы.

Никита лишь раздраженно смахнул их с себя и накинул на голову глубокий капюшон, скрывая лицо от непрошенных прикосновений. 

Это в детстве зима — здорово. Когда несколько часов подряд бегаешь по двору, строя замки и крепости, катаясь с огромных ледяных горок или устраивая бои снежками. А потом возвращаешься в теплый дом, развешиваешь на батарее рукавицы, облепленные таким толстым слоем снега, что с них тут же начинает течь вода, и идешь пить горячий чай с чем-нибудь вкусным. Но, когда тебе за двадцать и некуда идти, снег — это уже не так уж и хорошо.

Поправив на плече рюкзак, Никита направился по узкой тропинке из двора. Какое-то время он бездумно брел по улице, а затем начал с интересом разглядывать все вокруг. Людей, на которых раньше почти не обращал внимания — в основном они проходили мимо парня быстрым шагом, стараясь побыстрее вернуться с работы домой. Некоторые шли медленнее — это были в основном парочки, гуляющие под руку или молодые родители с колясками. Сам Никита уже очень давно не оказывался на улице просто так, он привык всюду добираться на машине, передвигаясь лишь короткими перебежками между автомобилем и пунктом назначения. Даже встречи с девушками были или в ресторане, или в клубе, а то и вовсе в снятом номере отеля. Долгие прогулки — это не про Никиту. По крайней мере, не про повзрослевшего Никиту. Мальчик, обожающий часами торчать на улице остался далеко в прошлом.

И вот теперь он шел, вспоминая давно позабытое ощущение. Кроссовки, не совсем предназначенные для такой погоды, утопали в снегу, и в них начал набиваться снег. Но Никита почти не обращал на это внимания, продолжая идти вперед, даже не задумываясь о том, куда вообще движется. Сейчас он просто гулял, глубоко вдыхая морозный воздух полной грудью.

В какой-то момент он остановился и, присев на корточки, сгреб голой рукой снег из сугроба. Слепил снежок, чувствуя, как пальцы закололо от холода, а по запястьям потекли тонкие ручейки тающего в ладонях снега. Изо всех сил бросил прямо в раскидистую ветку высокой ели, растущей вдоль дороги. Ветка дрогнула и обрушила вниз целый снегопад. Никита довольно улыбнулся и сунул озябшие руки в карманы.

Злость, с которой он вышел от Антона, постепенно стихала, освобождая место для обиды на старого друга, прорастающей своими корнями все глубже. Весь мир вокруг в один момент встал на дыбы, как взбесившийся конь, и сбросил его с седла. Все вокруг твердили одно и то же — отец, Антон, даже Женя, а Никита не хотел их слышать. Убеждали решать проблемы, которых для него не существовало, брать ответственность за свою жизнь, которой он не желал. Его все устраивало, но окружающие почему-то дружно решили, что он должен измениться. Ничего он никому не должен — в этом Никита был совершенно точно убежден.

Он надеялся, что друг его поддержит, но все пошло не по плану. И Никита остался один на холодной снежной улице, вокруг все больше сгущались сумерки, а идти некуда. К обиде примешивались горькое разочарование и тоскливое отчаяние, и парень с силой пнул первый попавшийся сугроб, лишь еще больше засыпав снег в кроссовки. Громко выругался, за что получил осуждающий взгляд проходящей мимо бабушки с маленьким внуком. Зато мальчишка счастливо засмеялся, услышав плохое слово.

Несколько входящих звонков от Антона он сбросил, а его сообщения оставил без ответа — разговаривать с другом желания не было. Никита старательно пытался не произносить “бывшим другом” даже мысленно. Верить в то, что многолетняя дружба могла так легко оборваться не хотелось, а выяснять отношения и по-взрослому их обсуждать — еще больше. Он сделал то, что умел лучше всего, и в очередной раз легкомысленно отмахнулся от проблемы в надежде, что она разрешится как-нибудь сама, без его участия.

Ноги сами привели его по адресу, который значился в листовке, принесенной Женей. Наверное, он отпечатался сразу на подсознании, и теперь Никита с удивлением обнаружил себя стоящим перед зданием супермаркета. Вздохнув, подумал, что других вариантов у него все равно нет, а идти куда-то нужно. Осознание, что ему не оставили другого выхода, и теперь придется действительно искать работу и жилье, раздражало до зубного скрежета.

Стряхнув с капюшона налипшие комья снега, он скинул его с головы и вошел внутрь. Огляделся по сторонам — стройные ряды касс, из которых, как обычно, работали только две, скучающий охранник, лениво поглядывающий по сторонам, и пара десятков посетителей, расхаживающих между стеллажами. 

Никита направился к ближайшей кассе и обратился к сидящей за ней девушке:

— Привет, красотка, — он подмигнул ей, на что она залилась краской и смущенно потупила взгляд. — Кто у вас тут главный?

— Главный?

— Ну да. Директор, начальник, — начал пояснять он, на что девушка обиженно поджала губы.

— Я поняла. А по какому вопросу? 

— Трудоустройства. — Это слово тяжело далось Никите, словно он говорил что-то неприличное.

— О, понятно, — девушка окинула его заинтересованным оценивающим взглядом. Пробежалась глазами по брендовой куртке стоимостью в половину ее зарплаты, немного задержалась на кроссовках из последней коллекции “Nike”, по модной стрижке на светлых волосах. Немного нахмурилась и вздохнула: — Серьезно?

— Серьезнее некуда, — хмыкнул Никита и отбросил в сторону влажную прядь волос, с которой начала капать вода. 

— Сейчас на месте только ночной администратор, — пробормотала девушка. — Дневной директор уже ушел…

— Отлично, он мне и нужен!

— Ну хорошо, — кассир пожала плечами и, достав телефон, набрала номер. Прижала телефон к уху в ожидании ответа и через несколько секунд проговорила в трубку: — Паш, выйди в зал. К тебе тут по поводу работы пришли. — Она еще раз с сомнением оглядела Никиту с головы до ног, раздумывая не пошутил ли он. Немного помолчала, слушая ответ собеседника. — Хорошо.

Нажала на сброс вызова и улыбнулась Никите:

— Подожди здесь, он сейчас придет. И, главное, никуда не уходи.

Долго ждать не пришлось. Металлическая дверь в глубине зала распахнулась и оттуда показался молодой парень, на вид ненамного старше самого Никиты, зато выше почти на две головы и шире раза в два. Обвел глазами помещение и сразу заметил парня, стоящего возле касс. Улыбнулся так широко, будто Никита был его старым другом, решившим навестить товарища. Или давно потерянным родственником. И чуть ли не бегом бросился ему навстречу, ловко лавируя между стеллажами с товарами. Это немного напрягло Никиту — как-то уж слишком администратор был рад его появлению. 

— Привет! — поравнявшись с Никитой, парень улыбнулся еще шире — того и гляди, что щеки треснут, и схватил его за руку, крепко пожав. 

— Эээ… Привет, — Никита высвободил свою руку из цепкой хватки. Вид огромного парня, напоминающего собой шкаф с антресолью и улыбающегося, как душевно больной, начинал пугать. Точно также выглядел маньяк с десятком человеческих жизней на счету в последнем просмотренном Ником фильме.

Похоже, рекламная листовка не обманула, и коллектив тут действительно сплоченный и дружный. Он еще даже не является его частью, а ему уже тут несказанно рады. Словно подтверждая его мысли, администратор жестом поманил его за собой.

— Я Павел. А ты?

— Никита.

— Очень приятно, Никита. Правда хочешь к нам устроиться?

— Хотел… — невольно вырвалось у Никиты. Теперь это уже не казалось ему такой уж хорошей идеей. Павел напоминал ему сектанта-фанатика, ловко заманившего в свои сети очередную жертву.

Пашу его ответ, прозвучавший в прошедшем времени, явно не устроил. Он слегка сдвинул брови, но решил бороться за потенциального работника до последнего.

— Это замечательно, Никита! Нам катастрофически нужен человек в ночную смену. У тебя как, опыт работы есть?

Никита отрицательно покачал головой, но Паша лишь ободряюще улыбнулся, распахивая дверь, ведущую из торгового зала. Перед ними оказался коридор с разбегающимися в разные стороны дверями. Толкнув крайнюю из них, Павел гостеприимно пригласил Никиту войти. 

Помещение напоминало комнату отдыха: пара диванчиков окружали небольшой столик, в углу маленький однокамерный холодильник и стоящий на нем чайник, кухонный шкафчик с микроволновкой и несколько стульев. Паша опустился на диван и жестом предложил Никите тоже присесть.

— Это не страшно, — продолжил администратор, не сводя с Никиты глаз. — Всему научим, все покажем. Ты учишься?

— Да, третий курс…

— Отлично! — Паша даже не дослушал ответ. — У нас в ночь как раз студенты обычно работают. Учебе не мешает, а к стипендии прибавка неплохая, правда? — И он рассмеялся.

Никита с трудом выдавил из себя улыбку, как-то неоднозначно пожав плечами. До сегодняшнего дня собственная стипендия его вообще мало волновала, хотя он ее получал. Скорее, просто не замечал. И тот факт, что кто-то, оказывается, не только ее ждал, а еще и жил на нее, неприятно удивил. Он словно попал в параллельную реальность, которая совсем не радовала.

— Ладно, — Паша как-то немного сник, когда Никита не поддержал его шутку. А потом повнимательнее пригляделся к своему потенциальному работнику, отмечая, что его внешний вид никак не вяжется с тем, кому необходима прибавка к стипендии. Прищурив один глаз, чуть склонил голову набок: — Почему решил к нам устроиться?

Его взгляд остановился на новеньких “найках”, и Никита заметил, что глаза возможного начальника немного расширились от удивления. Они явно стоили дороже, чем Никита мог заработать тут даже за месяц, и перед мысленным взором Паши замелькали первые огоньки сомнения. 

— У вас тут коллектив дружный и карьерный рост стремительный, — пробормотал Никита. Не рассказывать же ему, что его отец из дома выгнал.

— Это правда, — Паша довольно улыбнулся, кажется, вполне довольный ответом. — Значит, решил начать строить карьеру? Похвальное стремление. 

Это было последнее, что планировал делать Никита, но внутренний голос подсказал, что лучше об этом не сообщать.

— Ага. Что-то типо того.

Павел скептически поднял бровь. У него внутри сейчас разразилась нешуточная битва. Доверия Никита ему совсем не внушал, а весь его внешний вид кричал о том, что никакая работа ему не нужна. И это просто блажь богатенького мажора, который пришел сюда за острыми ощущениями, устав от беззаботной жизни, или потешить свое эго, а то он и вовсе на спор. И, когда добьется своего, его и след простынет. Но с другой стороны, работник ему нужен. Хоть какой. Хоть на пару смен, пока не найдет кого-нибудь еще. Зашиваются ведь. В конце концов, острая нужда в персонале победила, и Паша, хлопнув в ладоши, объявил:

— Отлично. Значит так, работа с шести до шести. Оплата после каждой смены. Две тысячи наличными. Устраивает?  

Конечно, Никиту не устраивало. Это же просто смешно. Две тысячи? 

— Это в долларах или евро? — нервно пошутил он, и Паша бросил на него недовольный взгляд. — Шутка. Окей. — Устало махнул рукой. Какая, к черту, разница.

— Когда сможешь выйти?

— Сегодня. — Учитывая, что жить ему все также негде, хотя бы не придется ночевать на улице. А завтра можно уже подумать о квартире.

— Сегодня? — Паша удивился такому рвению, но одобрительно кивнул головой. — Сегодня — это отлично. У меня как раз работника не хватает в зале.

— Что делать-то нужно? — Никита внезапно осознал, что даже не в курсе, что от него требуется.

— Товар раскладывать. Ты не переживай, не один будешь. С напарницей, она тебе расскажет, что к чему, быстро разберешься. Я, если что, тоже на месте, обращайся с любыми вопросами. Документы с собой?

— Угу, — коротко отозвался Никита и протянул Павлу бумаги. 

— Хорошо. Сейчас копии сделаю и отдам. В соседней комнате раздевалка, вещи можешь оставить там. Раздевайся и возвращайся, я отведу тебя в зал.