Никита нажал на звонок и привалился спиной к прохладной стене в ожидании, когда ему откроют дверь. Но в квартире было тихо, и никто не спешил проверить, кого же принесло в гости на ночь глядя. Никита прождал минуту. Две. Позвонил еще раз, а когда полез в карман за телефоном, дверь осторожно приоткрылась.

Женя нахмурилась, увидев его на пороге, но все же с вымученной улыбкой произнесла:

— Привет. Ты какими судьбами, да еще в такое время?

— Привет. — Никита медленно оторвался от стены, которая придавала устойчивости, и спросил: — А Тоха где?

— Нет его дома, он заехал вечером к родителям, ну и немного задержался. Решил остаться ночевать там. 

— Вот черт, — выругался Ник и немного покачнулся. От падения с лестницы его спасла Женя, поймавшая рукав куртки. 

Она качнула головой и потянула парня в квартиру. Никита легко поддался, и девушка прислонила его к стене в коридоре, пока захлопывала дверь. 

— Какого черта ты такой пьяный, Никитосик? — проворчала она, помогая ему скинуть куртку. — Ты же на ногах еле стоишь!

Никита промычал в ответ что-то нечленораздельное, и Женя подтолкнула его в сторону гостиной. Сама пошла следом, не забывая возмущаться:

— Что с тобой происходит? Заваливаешься среди ночи к нам домой пьяный настолько, что на ногах не стоишь! Ты как вообще сумел еще сюда добраться? 

Парень рухнул на диван и с наслаждением вытянулся. Если бы мозг не был так затуманен алкоголем, ему бы даже стало стыдно — так укоризненно на него смотрела Женя. Ее маленькая фигурка казалась невероятно большой в этот момент, когда она нависла прямо над ним, скрестив на груди руки и гневно раздувая ноздри.

— Я могу уйти, — пробормотал Никита, в глубине души понимая, что никакая сила не поднимет его сейчас с этого дивана.

— Ага, еще чего! Чтобы ты замерз где-нибудь в сугробе, а я всю оставшуюся жизнь винила себя в этом? А Тоша так вообще меня убьет, если я выгоню его непутевого друга на улицу. Нет уж, оставайся и проспись.

Орлов прищурил глаза и поудобнее устроился на подушках. Потом спросил:

— Жень, не хочешь выпить?

— Чего? — Ее глаза от удивления расширились.

— Ну давай. Я знаю, что у Антохи в шкафу стоит бутылка виски, я сам ее приносил. Выпьем по бокальчику?

— Хорошо, — как-то легко согласилась Женя. — Я сейчас.

Она направилась к стене, где стояла кухня, а Никита прикрыл глаза. Мир вокруг начал покачиваться на мягких волнах — он ощутил это только, когда его тело приняло горизонтальное положение, а все вокруг погрузилось в темноту под опущенными веками. Легкий шторм постепенно превращался в ураган, и парень начал жалеть о том, что решил выпить еще. Кажется, организм был против очередной порции алкоголя.

— Держи. — Откуда-то издалека раздался голос Жени, и Никита с усилием открыл глаза.

Она протягивала ему большую кружку, от которой шел пар, и совсем не похожую на ту, в которой должен быть виски. Никита в недоумении уставился на ее руку, но, осторожно присев, все-таки взял напиток. 

— Что это?

— Чай, разве не видно? — она улыбнулась и села рядом с ним, поджав под себя длинные худые ноги. — Крепкий горячий чай. Как раз то, что тебе сейчас нужно, — и, словно отвечая на его немой вопрос, добавила: — Алкоголя тебе на сегодня уже хватит.

— Спасибо, — пробормотал Никита вполне искренне.

Уткнулся взглядом в острые коленки девушки и сделал глоток обжигающего чая. Но ещё сильнее обожгло воспоминание о коленях Сони, которые казались идеальными. И ее руках, хватающихся за его плечи в отчаянной попытке удержаться на поверхности и не рухнуть в бездну чувств. И губах, к которым ему так долго хотелось прикоснуться, а стоило это сделать, он тут же все испортил.

— Что случилось, Никит?

Парень удивлённо вскинул голову. Женя пристально смотрела на него, а в ее голосе проскользнули взволнованные нотки. И он не мог даже вспомнить, когда она в последний раз называла его Никитой, а не пренебрежительным “Никитосик”. Похоже, у этой девушки было особое чутье, подсказывающее, когда дело принимало серьезный оборот и не терпело шуток.

Отвечать Никите не хотелось. Потому что едва ли сам знал ответ на Женин вопрос. Но проницательность девушки и тут подсказала ей, что случилось.

— Это из-за этой девушки? Сони?

— Почему ты так решила?

— Я же не слепая и уж совершенно точно не тупая. Я видела, как ты смотрел на нее на вечеринке у Бессонова. Не знаю, что там у вас произошло, но уехали оттуда вы вместе. А теперь ты сидишь тут пьяный и убитый. Несложно сложить два плюс два.

Никита трезвел слишком быстро. Намного быстрее, чем того хотелось. Было бы отлично, если бы он сейчас не смог связать даже пары слов и с чистой совестью завалился бы спать. Но голова становилась на удивление ясной, и, если бы не постепенно накатывающие головная боль и тошнота, то он засомневался бы, что вообще пил. Может быть, всё-таки найти в шкафу виски?

— Я полный идиот. Я все испортил.

По скептически взлетевшим вверх бровям Жени было понятно, что это для нее совсем не открытие. 

— Допустим, это я и так знаю. А поточнее?

— Поточнее? Мне кажется, я потерял голову, хотя не должен был. Поцеловал, зная, что ей вообще-то нравится другой. А когда понял, что она тоже мне отвечает, ударил по тормозам. Наверное, просто испугался.

— Чего, Никит?

— Чего?.. — задумчиво повторил Орлов. — Понимаешь, она смотрела на меня такими глазами, что мне стало страшно. Жуков обидел Соню так легко, я видел ее слезы, и мне сдохнуть хотелось от осознания, что ей больно. А потом я подумал — чем я лучше него? А что, если я не справлюсь и стану очередным источником ее боли? Не смогу сделать её счастливой? А я ведь точно не справлюсь, потому что, Жень, где я, а где серьезные отношения? Поэтому просто спасовал и сказал, что наш поцелуй — ошибка. 

— Да уж, Никитосик, ты реально идиот, — хмыкнула Женя, покачав головой. — Я подумала, что ты действительно изменился. Ты же едва ли не впервые в жизни был вынужден сам решать свои проблемы, и, на удивление, не сдался, а нашел выход. А что теперь? Ты снова не хочешь брать ответственность на себя и принимать важные решения. Засунул голову в песок и ждёшь, пока все разрешится само.

— Тогда я был зол.

— Злость — иногда тоже неплохой мотиватор. Особенно, когда злишься на себя. Но разве сейчас ты не зол на себя?

— Зол, — выдохнул Никита. — Готов убить себя своим собственными руками.

— Ага, — Женя кивнула головой и, наклонившись вперёд, похлопала его по ноге. — Поэтому, как и подавляющее большинство, инстинктивно нашел хорошо доступный способ самоуничтожения — решил напиться. 

— С тобой невозможно разговаривать, — простонал парень, закрывая глаза и откидываясь на подушки. — Ты меня словно насквозь видишь, это даже пугает.

— Ну кто-то же должен помочь тебе понять самого себя, раз сам ты не можешь, — девушка мягко рассмеялась, но тут же вновь серьезно посмотрела на него. — Так что изменилось, Никит? Почему ты опять спасовал?

Никита покрутил в руках кружку с чаем и задумчиво поскреб ногтем рисунок. Ответ ворочался где-то внутри, но никак не хотел показываться на поверхность.

— Тогда дело касалось только меня. А сейчас… От моих действий оказывается зависим и другой человек. Есть разница. И я не уверен, что справлюсь с такой ответственностью. Не хочу ее подвести, не хочу расстраивать, понимаешь?

— Удивительный ты человек, Никитосик! — воскликнула Женя. — То есть ты сознателен настолько, чтобы понимать, что твое неверное действие может причинить боль другому человеку и даже не хочешь этого. Но вот вести себя по-взрослому и целенаправленно не допустить этого ты не можешь. Тебе проще и не начинать вовсе, чем приложить хоть какие-то усилия. Самому-то не тошно от себя? Я, конечно, знала, что ты совершенно безответственный, но никогда бы не подумала, что ты трус. Но знаешь, что? Бояться — это нормально. Не боятся только дураки, а ты, Никитосик, далеко не дурак. А ещё знаешь, чем отличается взрослый человек от ребенка? Умением продолжать двигаться вперёд, даже если страшно и кажется, что не справишься. Принимать решения и быть готовым отвечать за последствия. Пора взрослеть, Никит.

Орлов промолчал, уткнувшись хмурым взглядом в стену. Каждое Женино слово вспарывало душу и выпускало наружу то, что пряталось там от всех. Даже от самого Никиты.

— И к тому же, — продолжила девушка, тряхнув волосами. — Тебе нечего бояться. Я уверена, ты ее не обидишь.

— Откуда такая уверенность?

— Она тебе важна, а я вижу, как ты относишься к людям, которые действительно для тебя дороги. Ты умеешь быть преданным.

— Ты же меня терпеть не можешь, — хохотнул Ник. — И очень странно слышать от тебя такое.

— С чего ты взял, что я тебя терпеть не могу? — Женя встала с дивана и забрала у него из рук кружку. — Ты меня просто иногда бесишь. Ладно, почти всегда. Но ты хороший друг для Антона, и я это ценю. Так что, Никитосик, проспись и возьми себя, наконец, в руки! 

Она вытащила из шкафа плед и бросила его Никите. Он даже не попытался поймать, за что получил им мягкий удар в лицо. Не раздеваясь, поудобнее устроился на подушке, укрывшись практически с головой. Краем уха услышал, как Женя включила воду на кухне, а потом щелкнула выключателем, погружая комнату в темноту. Тихонько прошла в комнату, прикрыв дверь, и вокруг воцарилась тишина. Бессонница в этот раз решила отступить и не мучать Никиту своим присутствием, и он уснул быстрее, чем Соня успела вновь проникнуть в его мысли.