Соня уставилась на свое отражение в зеркале. Она стояла так уже несколько минут, оглядывая себя то с одной стороны, то с другой. Хмурилась, улыбалась, поправляла волосы, не понимая, нравится ей то, что она видит, или все-таки нет.

Из зеркала на нее смотрела незнакомая девушка. Ее можно было назвать эффектной и даже красивой, но это совершенно точно была не Соня.

Темно-русые волосы, достающие длиной почти до талии, которые обычно никак не хотели слушаться и укладываться в прическу, на этот раз покорились и рассыпались по плечам ровными, гладкими и аккуратными прядями. На лице девушки оказалось едва ли не все содержимое ее косметички, которая лежала в самой глубине тумбочки. Но результат превзошел все ожидания: блестящие коричневые тени удачно подчеркнули зелень глаз, тушь сделала и без того длинные ресницы поистине кукольными, румяна подчеркивали раскрасневшиеся скулы, а губы, покрытые розоватой помадой казались больше и объемнее.

Но придирчивее всего Соня разглядывала свое платье. Она прекрасно помнила, как оно оказалось у нее в гардеробе: в тот день они с Мариной решили устроить небольшой шоппинг. Подруга собиралась на семейное торжество и заявила, что у нее совершенно нечего на него надеть. Она три часа таскала Соню с собой по торговому центру, перемерив все, что там было, а потом, выхватив с вешалки одно из платьев, заявила, что оно просто создано для Сони. К тому моменту девушка устала бродить по магазину настолько, что готова была на все, что угодно, лишь бы Маринка уже остановилась. Поэтому почти безропотно надела на себя предложенный наряд. 

Марина не прогадала, она вообще редко ошибалась в подобных вещах, обладая врожденным чувством стиля. 

Платье глубокого зеленого цвета обтягивало грудь и тонкую талию, а затем игриво разлеталось вокруг ног, едва доставая до середины бедра. Квадратный вырез на груди — не слишком откровенный, но достаточно глубокий, чтобы разжечь любопытство. Длинные рукава, не столько скрывающие, сколько подчеркивающие тонкость рук. Оно сидело на Соне, словно влитое, и очень шло, но девушка едва представляла, куда могла бы его надеть. Оно никак не вписывалось ни в ее образ, ни в привычный стиль, но Марина почти что силой заставила его купить. Махнув рукой, Соня все-таки взяла платье и повесила в шкаф, так ни разу и не надев. И вот сейчас, наконец, решила достать.

Несмотря на то, что слова Никиты прозвучали довольно обидно, она все равно решила к ним прислушаться. Потому что понимала — он по-своему прав. Прекрасно видела, какие девушки имели успех у парней, и отрицать очевидное было бы верхом глупости. И сегодня ей действительно выпала возможность заинтересовать Матвея, а Соне этого очень хотелось. Пусть даже для этого нужно потратить несколько часов, чтобы сотворить новую версию себя, которой она на самом деле не являлась.

Сделав фото себя в зеркале, Соня отправила его Марине вместе с улыбающимся смайликом. Подруга отреагировала сразу же, и, едва сообщение отметилось прочитанным, на экране высветился входящий вызов от нее.

— Соня! Какая же ты красотка! — закричала в трубку Марина, стоило девушке принять звонок. — Выглядишь просто отпадно.

— Спасибо.

— Это ты для встречи с Матвеем приоделась? Он точно с ума сойдет. 

— Думаешь?

— Уверена! Я думала, ты, как обычно, натянешь джинсы и переубеждать тебя бесполезно.

— Мне Никита посоветовал… — призналась Соня.

— Ну хоть какая-то от него польза, — язвительно заметила Маринка. — Хотя, чего еще от него ожидать. Он сам кидается на красивых девчонок, как цепной пес на мясо. Красивая обложка — все, что его интересует, и плевать он хотел, что там внутри. А предел его мечтаний — разукрашенная кукла, которая даже рот открывает пореже, чтобы казаться умнее.

— Ну, а я, Марин? — тихо спросила Соня, в очередной раз разглядывая себя в зеркале. — Разве я сейчас не выгляжу точно также?

— Нет, Сонечка. Есть большая разница. Мужчины все-таки любят глазами, и сразу твой богатый внутренний мир никто не разглядит. Поэтому ты должна выглядеть так, чтобы он захотел узнать тебя по-настоящему. И он захочет. 

— Я себя так странно чувствую во всем этом. — Девушка провела ладонью по мягкой ткани платья и в очередной раз расправила юбку. А затем призналась: — А еще мне немного страшно. Я имею ввиду, я так сильно волнуюсь, что даже живот скручивает. А я даже не осознала до конца, что это происходит на самом деле, и Матвей и правда позвал меня к себе на игру. Наверное, это защитная реакция мозга — иначе я бы вообще умерла от ужаса и точно никуда не пошла. 

— Расслабься, Сонь. Просто будь собой, и он обязательно поймет, какая ты необыкновенная.

— Вот только я самая обыкновенная, Марин, — глухо рассмеялась Соня. — Может, все-таки пойдешь со мной?

— Нет. Как бы не хотелось признавать, Орлов и тут прав. Будет лучше, если вам никто не будет мешать.

— Ну он-то точно не один будет. Там же наверняка, куча его друзей.

— Сонечка, я все равно не смогу пойти, даже если сильно захочу. У моей бабули сегодня юбилей, и, если меня на нем не будет, мне не жить, ты же ее знаешь.

Соня тяжело вздохнула. Маринину бабушку она, конечно же, знала. И такой властной женщины нужно было еще поискать, под ее дудку плясала вся их многочисленная семья. Кто-то из уважения к ее почтенному возрасту и трудовым заслугам, а кто-то просто из страха. Марина скорее относилась ко вторым, как-то признавшись Соне, что еще с детства побаивается свою грозную бабулю.

— Ладно.

— Ты, главное, не переживай. И все будет хорошо. Если что — звони.

— Договорились. Пока.

Соня отключилась и, оторвавшись от зеркала, решительно вышла из комнаты, пока не поддалась соблазну стянуть с себя платье и надеть привычные джинсы. В коридоре она столкнулась с Никитой. Он оглядел ее с ног до головы удивленным и оценивающим взглядом, от которого по спине побежали мурашки и стало совсем не по себе.

— Отлично выглядишь, — проговорил он, просканировав ее почти что насквозь. — Решила прислушаться к моему совету?

— Решила, — с неохотой признала девушка.

— Удачи. — Голос Никиты прозвучал как-то глухо.

— Спасибо.

Он все продолжал смотреть на нее, не собираясь отводить глаз. Его взгляд блуждал по ее лицу, опускался ниже, немного задерживаясь на груди, с огромной скоростью падал вниз, приковываясь к ногам, обтянутым черным капроном. Затем медленно полз обратно, заставляя все волоски на теле приподняться, а инстинкты замереть. Обжигал, будто на девушку опрокинули чан с горячей водой. Он ни разу еще не смотрел на нее так — буквально пожирая глазами и даже не пытаясь скрыть разгорающийся в глазах дьявольский огонек. Неужели Марина оказалась права, и Никита окзался так падок на красивую обертку?

Он больше ничего не говорил, и поэтому Соня решила сделать единственное, что казалось правильным: накинув пуховик, выскочить из дома, избавляясь от непонятного и совсем неподходящего ощущения — ей нравилось, когда он смотрел на нее так.

***

Зато, что Соне совсем не нравилось — это, когда на нее смотрели почти все сидящие в спортзале. По крайней мере, девушке казалось именно так, пока она проходила вдоль сидений в поисках свободного места. Она то и дело ловила на себе взгляды — заинтересованные, оценивающие, любопытные. Но сама не отводила взгляда от единственного человека, из-за которого здесь оказалась.

Соня нерешительно замерла на краю игрового поля. Импровизированные трибуны — расставленные в несколько рядов стулья по периметру зала — уже были почти полностью заполнены зрителями. Девушка сцепила руки в замок, раздумывая стоит ли подойти к Матвею, или просто побыстрее опустился на сиденье. Потерла друг о друга озябшие пальцы и переступила с ноги на ногу. Колени в капроновых колготках ужасно замёрзли на морозе, и теперь, в теплом помещении, их начинало покалывать сотнями острых иголочек. Но что поделать — не надевать же к новому платью теплые колготы.

Матвей выделялся из толпы, как ценный самородок среди булыжников. И дело было даже не в высоком росте (которым на баскетбольной площадке никого не удивить), и не в ярко-красной форме, которая сидела на нем, как на каком-нибудь древнегреческом боге, и даже не в его улыбке, от которой все внутренности плавились. Дело было в том, какими глазами Соня смотрела на него. Влюбленным всегда свойственно приукрашивать объект своего влечения, с поразительной лёгкостью выхватывая лучшие черты и доводя их до идеала, и закрывать глаза на недостатки.

Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Матвей огляделся по сторонам и, заметил девушку. Долго смотрел, а потом махнул рукой в знак приветствия. И, к полнейшему удивлению Сони, направился в ее сторону. Сердце испуганно дернулось в груди то ли от страха, то ли от счастья.

— Привет. — Он замер перед ней так близко, что девушка отчётливо уловила аромат его кожи — смесь ментолового геля для душа и духов с ноткой цитрусовых. Мозг тут же отдал команду сделать этот запах одним из самых любимых.

— Привет.

— Всё-таки пришла. Надеюсь, тебе понравится игра.

— Я тоже надеюсь, — Соня обворожительно улыбнулась, но все равно была уверена, что похожа на глупо ухмыляющуюся влюбленную девчонку. Впрочем, так оно и было.

— Будешь сегодня болеть за меня? — Матвей внезапно понизил голос и наклонился к ней ещё ближе.

— Конечно.

Сегодня, завтра и вообще всегда. 

— Тогда постараюсь победить ради тебя.

— Ради меня? — Этот вопрос вырвался у Сони быстрее, чем она успела подумать.

Матвей тихо и мелодично рассмеялся.

— Я, конечно, не рыцарь, но тоже вполне могу посвятить победу прекрасной даме. Если ты не против.

— Не против.

Это точно не сон? И Матвей Жуков действительно только что пообещал выиграть ради неё?

— И, кстати, отлично выглядишь, — Матвей подмигнул ей напоследок и побежал к команде.

Соня опустилась на свободное место, чувствуя, как сердце готовится выпрыгнуть из груди. На губах все также сияла глупая влюбленная улыбка, но она уже даже не пыталась ее скрыть. Настроение сразу взлетело до критической отметки, и девушка даже подумала в порыве чувств написать Никите и искренне поблагодарить за то, что познакомил с Жуковым. Рука уже дернулась к телефону, но в последний момент Соня передумала. Не настолько они хорошо знакомы, чтобы делиться с ним своей радостью.

Пока девушка свыкалась с мыслью, что теперь она для Матвея не просто серое пятно, началась игра. Несмотря на заверения Никиты, Соня всё-таки почитала в интернете о баскетболе и теперь всячески старалась удержать в голове информацию о бросках, дриблинге и овертайме. Но она упорно не хотела там оседать — всё-таки Соня и баскетбол были близки примерно также, как черепаха и гонки “Формула-1”. Но ради Матвея она была готова и не на такие жертвы.

Происходящее на площадке действительно напоминало то, о чем ей рассказал Никита — десять парней отчаянно пытались отобрать друг у друга мяч и закинуть его в кольцо противника. Это зрелище по-своему завораживало, но, положа руку на сердце, Соня вряд ли бы стала за ним наблюдать, не будь в игре Матвея. Все ее внимание было приковано только к нему: тому, как он двигался — то плавно, то резко ускоряясь, то становясь с мячом одним целым. Тому, как смеялся и обменивался крепкими объятиями с друзьями по команде, когда им удавалось забить мяч. Тому, как несколько раз за игру он бросал взгляд в Сонину сторону и улыбался, когда ловил ее, неизменно направленный на себя.

Время пролетело так быстро, и Соня даже не сразу заметила, что игра уже закончилась. Она поняла это только по тому, как парни из команды Матвея начали радостно кричать и обниматься — победа была за ними. Девушка тоже довольно заулыбалась. Встала со своего места и остановилась недалеко от ребят, дожидаясь Матвея. Все вокруг или радовались победе, или пытались скрыть разочарование за хмурыми улыбками и поздравлениями. А Соня оказалась где-то между — ей не с кем было разделить радость от победы, да она и не вызывала у нее особого восторга. Ей просто было радостно от того, что Матвей счастлив, но это не имело ничего общего с азартом болельщика.

Заметив ее, стоящую немного в отдалении ото всех, Матвей легко подбежал к ней. 

— Поздравляю! — Соне очень хотелось его обнять, и сейчас для этого даже был хороший повод. Но она так и не решилась, только добавила: — Ты очень хорошо играл.

— Спасибо! — И неожиданно Матвей сделал то, о чем подумала Соня — обнял, прижав к разгоряченной груди, под которой громко стучало заходящееся от бега сердце. — Как и обещал, старался ради тебя.

А затем быстро разжал объятия и посмотрел немного извиняющимся взглядом. Будто не был уверен, что Соня примет этот жест. Несколько мгновений смотрел на девушку, после чего спросил:

— У тебя есть какие-то планы на вечер? Мы с ребятами хотели отпраздновать победу и устроить небольшую вечеринку. Пойдешь с нами? Со мной.

— Зовёшь меня с собой? — не поверила своим ушам девушка.

— Да.

— У меня нет никаких планов, — тут же призналась Соня. — Можем сходить. 

— Круто! Подождешь меня здесь немного? Я только в душ и переодеться.

— Кончено.

Матвей скрылся за остальными игроками в раздевалке, а Соня привалилась к стене. Зал понемногу пустел, и вскоре там не осталось практически никого, кроме одиноко стоящей девушки и небольшой компании парней, бурно обсуждающих матч.

Минуты ожидания растягивались, и Соня начала оглядываться по сторонам. А вдруг он передумал? Забыл? Уехал без нее, а она так и останется стоять в этом зале? 

Лишь когда Матвей показался из раздевалки и помахал ей рукой, зовя с собой, она облегчённо выдохнула и поспешила за ним. Нет, это всё-таки не сон.