Утром Сабрина провела несколько скучнейших часов на занятиях по этикету и естественным наукам, затем посетила обеденный зал, но там как нигде во дворце приходилось следить за своими манерами и речью. Любая царская особа так и норовила сделать ей замечание за какую-нибудь мелочь: плохая, как у землепашца, осанка, неправильно подобранный столовый прибор для салата, неуместный смех... Придирались ко всему. Гораздо неприятнее было, когда вместе со всеми принимал пищу Великий Бхагван, который, услышав замечание в адрес своей дочери, смотрел на неё строгим, разочарованным взглядом. После такого хотелось забиться куда-нибудь в тёмный угол ото всех этих помешанных на благовоспитанности людей, есть руками, говорить, что вздумается, и не видеть света белого.

Взрослые, попутно поедая кусочки краба-многоножки под маринадом, разговаривали про государственные дела, про удручающее положение рабов в Умханнарадже, кто какие вещи приобрёл на днях, где шьют лучшие костюмы и платья, в каком царстве самые красивые храмы и на многие другие темы, которые лишь сильнее наводили тоску на девочку. Ближайшее же к царю мужское окружение активно обсуждало, если не охоту, то последние результаты скачек и кто сколько выиграл или проиграл на ставках.

Этот высший круг общества казался маленькой царевне сборищем неживых изваяний, замурованных в сокровищнице и не желающих выглянуть наружу туда, где существовал целый мир из растений, птиц, животных и нормальных, радующихся простым мелочам людей.

Днём Сабрине предстояло изучать магические учения. Лишь немногие в Сурадже обладали способностью творить заклинания, но дочерям Амиты с этим повезло. Или нет... Сабрину совсем не интересовали волшебные фокусы. Она мечтала быть свободной от привилегированной жизни, когда каждый день поминутно расписан. Ей хотелось покинуть дворец с тем, чтобы гулять по городу, общаться и играть с обычными детьми.

Однажды ей удалось убежать из-под постоянного надзора. Заприметив детей, бегающих по столичной площади, она тут же присоединилась к ним и познакомилась с сыном травника, Рави – мальчиком бойким, малость безрассудным, но крайне жизнерадостным, одежда и волосы которого были пропитаны ярким букетом растительных запахов. Но вольная жизнь долго не продлилась – Великий Бхагван тут же отправил целый взвод стражи на поиски дочери. Сабрина в итоге получила строгий выговор от отца, но на короткий миг ей удалось почувствовать себя свободной, независимой и счастливой.

Царица не могла не заметить, что младшая дочь чувствует себя удручённой, словно птичка в клетке, и позволила ей периодически выходить в город, но под бдительным присмотром одной из жён гарема и нескольких стражников. И хотя Амита стремилась к тому, чтобы обе её дочери стали сильными магами и достойными представительницами рода Неру, больше всего она желала им найти в жизни свой путь. Несмотря на то, что Эша и Сабрина были родными сестрами, они казались полными противоположностями. Старшая – целеустремленная и справедливая, как мать, энергичная, сильная и суровая, как отец. Младшая – просто мечтательная, но не менее любимая родителями дочь.

После занятия по магии, собрав свою свиту, Сабрина отправилась к лавке травника, где проживал Рави. Необходимо было пройти от дворца по главной улице до площади Вижѐта, а дальше держать неблизкий путь на запад до квартала ремесленников. И хотя любой привилегированной особе подобная пешая вылазка показалась бы крайне утомительной и нудной, девочку это ещё ни разу не смущало.

Увидев из окна подходившую к его дому царевну в прекрасном зелёном сари, мальчик растерялся, а его сердце взволнованно забилось. Он метнулся к зеркалу в родительской комнате и взглянул на своё отражение. Вид у него был совсем не под стать подданному самой дочери Великого Бхагвана, но собственно каких-то дорогих одеяний в его семье никогда не водилось. Он поправил кудрявые непослушные волосы, разгладил, как смог, руками рубаху и побежал к выходу встречать царскую свиту.

– Ваше высочество... ты, наконец, смогла выбраться! – воскликнул Рави, замерев на пороге и смиренно поклонившись. – Во что будем играть? Может быть, побегаем за дотарами*? Или поймаем несколько землекрысов, чтобы потом проверить, кто из нас двоих лучше метает в них копья?

– Здравствуй! Мне нравится идея сократить количество грызунов в Маханагаре... Но этим мы займёмся позже. Сейчас же я желаю спуститься к подножию скалы! – властным тоном заявила Сабрина, изысканно положив руки на свою тоненькую талию и приблизившись к мальчику. Рави от удивления поднял брови, а стражники настороженно переглянулись.

– Думаю, что даже тебе не позволят просто так выйти за пределы города... – тихо предположил сын травника, бросив взгляд на сопровождение царевны. Могучие гвардейцы внушали почтение, но в то же время трепет, и мальчику совсем не хотелось их сердить. – Да и что мы там забыли?

– Мой отец – Великий Бхагван! Моё слово закон! – нахмурившись, ответила девочка.

– Когда ты выйдешь из малолетства, то будешь раздавать приказы... – протянула Ниша, воспитательница и одна из жён царского гарема. Её узорчатое красное сари было не менее роскошно, чем одеяние царевны. На пальцах рук красовались небольшие золотые перстни, а в ушах – серьги-подвески длиной до плеч, усыпанные бриллиантами, которые переливались тонкими гранями в солнечных лучах. Несмотря на природную красоту женщины и её броские украшения, что-то всё же выдавало в ней особу незнатного происхождения. Вероятно, наигранно величественная манера держать себя. – Нынче я отвечаю за тебя. Вперёд! Делайте, что хотите, но в пределах столицы, и не отходя от меня.

Сабрина, искоса бросив недовольный взгляд на Нишу, взяла за руку сына травника и побежала с ним в сад, находившийся неподалёку от его скромного двухэтажного домишки. Свита спешно последовала за ними.

Погода стояла жаркая, но в то же время чудесная и ясная. Вовсю щебетали и чирикали городские представители царства пернатых. Долго не раздумывая, дети уселись на первой попавшейся лавочке, которая скрывалась в прохладной тени, отбрасываемой шелестящей на ветру густой листвой деревьев.

– Вчера мне сестра рассказала удивительную историю о создании Сураджа! У подножия скалы находится древнее озеро бога Йамы... – Сабрина с неподдельным энтузиазмом принялась пересказывать то, что смогла запомнить из рассказа Эши. Рави покорно вслушивался в каждое слово и следил за её активной жестикуляцией. Прямая осанка девочки, длинные, завязанные в хвост ухоженные чёрные волосы, не знавшие прежде физического труда утончённые руки вводили сына травника в лёгкое смущение. Свои мозолистые пальцы, ко всему прочему покрытые свежими царапинами от колючих сорняков, которые пришлось утром вырывать на рабочем участке отца, он медленно, словно невзначай, спрятал в карманы штанов.

– Очень интересно! Но ты ведь сама знаешь, что у подножия расположены лишь грузовые подъёмники, да склады. Нет там озера! – возразил Рави и, откинувшись на спинку лавочки, устремил взгляд в лазурное небо, проглядывающееся сквозь сочную зелень листвы.

– Уверена, что есть! Сестра сказала, что оно может быть где-то под землей! – Сабрина легонько толкнула Рави в плечо и посмотрела на него молящими глазами, отчего ему стало как будто стыдно. – Я очень хочу его отыскать! А без тебя мне туда не добраться!

– Ну... В принципе, я не прочь глянуть на божественный водоём, – мальчик, поджав губы, покачал головой, а затем кивнул в сторону свиты царевны, стоявшей в десятке метров от них. – Но твой отец, если узнает, что ты убежала, может казнить меня, мою семью, но, прежде всего, твоих стражников и эту няньку!

– Да... Будет обидно... Однако у меня давно есть план побега! Никто даже не узнает! – девочка вскинула голову с выражением твёрдой убеждённости, но Рави продолжил настороженно на неё смотреть. – Мне как-то в руки попал учебник Эши об иллюзиях. Знаю... Я безнадёжна и не могу своей магией даже нагреть воду. Но, проводя много вечеров за этой книгой, мне удалось, ты не поверишь, создать копию самой себя! А потом ещё раз и ещё! Ниша даже ничего не заподозрит! Мигом, туда и обратно. Она же сказала, что мы можем делать, что захотим, лишь бы не отходили от неё.

– Ох... Не нравится мне это! – Рави крепко зажмурился, но, не успев сказать и слова, был подхвачен за руку и побежал вместе со своей спутницей в глубь сада.

Ребята зашли за высокое дерево с толстым стволом и растопыренными ветвями таким образом, что сопровождение царевны на миг потеряло детей из виду. Сабрина, сложив руки вместе и закрыв глаза, начала шептать заклинание, и через несколько секунд рядом появились их точные копии, которые тут же начали весело бегать по саду, ненадолго останавливаться в тени и снова со смехом пускаться играть в догонялки.

– Ты колдунья! – восторженно прошептал сын травника, положив руки на плечи царевны. – А ты боялась, что из тебя никогда ничего путного не выйдет.

– Вероятно, я стану самым искусным иллюзионистом в Сурадже! Эша ещё будет мне завидовать... – девочка ехидно улыбнулась, представив в своём воображении негодующую сестру и восхищённые лица родителей. – Ладно, пошли, пока нас не заметили! Нам нужно каким-то образом спуститься со скалы.

– Кажется, я знаю как... Можно пойти по главной дороге до главных ворот, но там много стражников, либо... – Рави осторожно выглянул из-за дерева – царская свита последовала за их копиями дальше в сад, и одобрительно кивнул, – либо пробраться в городской склад и на подъёмнике спуститься вниз. Отец получает запасы трав именно таким образом. Я там уже был. Пошли!

Сабрина, не раздумывая, рванула за мальчиком. Выйдя из сада, они двинулись в южную часть города. Проходя через просторные площади, широкие прямые улицы, торговые ряды, царевна наблюдала, как трудились и жили люди, как мимо проезжали повозки с овощами, запряжённые быкоподобными тягловыми животными бхари, как люди яростно торговались у прилавков, а торговки громким криком нахваливали свои пряности или благовония. Всё это было настолько ново для девочки, что ей хотелось познакомиться с каждым из жителей, узнать их истории, вкусы и привычки, с какими проблемами они ежедневно сталкиваются. Ведь дочь Великого Бхагвана должна знать, чем живёт её народ. Может быть, подданные недовольны своим правителем? Или, наоборот, его превозносят? У Сабрины впервые появилась возможность посмотреть на свою семью со стороны, словно через призму простого люда.

Однако времени на это не было – оставалось всего несколько часов до захода солнца, которое под вечер распалилось, казалось, в полную мощь, заставляя постоянно жмуриться и вытирать со лба пот. Оранжевая звезда словно желала одарить своей безграничной силой каждое живое существо, каждый кусочек земли, до которого доставали её горячие лучи, не спрашивая у кого-либо разрешения и в полной мере пользуясь своим особым положением на небе. Царевне, как никогда, хотелось, чтобы слуги везли её в тёмной карете и махали над головой опахалом, ну или хотя бы, чтобы кто-нибудь ей просто дал кувшин с прохладной, освежающей водой. Денег, чтобы заскочить в какую-нибудь лавку, она при себе не имела. Оставалось надеяться, что кто-нибудь соблаговолит проявить милость к представительнице правящей семьи, но мало кто знал, как выглядела младшая дочь Амиты. Вероятно, это и к лучшему. Просить же Рави ей не хотелось – он не должен был отвлекаться от поставленной задачи.

Вскоре дети достигли мощной оборонительной стены, построенной на краю скалы. На ней же возвышалось множество высоких башен, внутри которых располагались тяжёлые метательные установки. Трудно было представить, что кому-нибудь удастся взять Маханагар силой. Потребовалось бы оружие невероятной мощи, чтобы пробить брешь в укреплениях, либо огромная армия, созданная в союзе всех соседних царств, который фактически был невозможен, ввиду неприязни друг к другу каждого из правителей. Так или иначе, людские потери того, кто вознамерился бы покуситься на суверенитет Сураджа, оказались бы неисчислимыми.

Вход на городской склад осуществлялся по специальным пропускам, которых у детей, естественно, не было. Тем не менее Рави знал одну лазейку. Без труда протиснувшись сквозь небольшую дыру в заборе и прошмыгнув за угол здания, где были сложены ящики и баки, механизмы и устройства, требовавшие ремонта или уничтожения, дети сумели забраться по этой груде вещей на крышу склада. Стражников или каких-нибудь свидетелей их проникновения поблизости видно не было: ни на оборонительной стене сверху, ни на крышах соседних зданий. Боги явно им благоволили в этой затее.

Встав примерно по центру крыши, мальчик присел на корточки и принялся легонько простукивать каменные плиты покрытия, пока не услышал характерный глухой звук. Он протиснулся пальцами в углубление и, приподняв плиту, попытался сдвинуть её в сторону. Сабрина, видя, что её спутнику тяжело поддаётся преграда, поспешила ему на помощь, несмотря на его решительные возражения. С протестующим скрипом плита частично сдвинулась, открыв небольшой проём, в который дети тут же спрыгнули вниз. Они очутились в мрачном чердачном помещении, где был лишь удушливый запах плесени, насекомые и кучи хлама. Здешние ароматы напоминали старый навоз, но с привкусом грибка, проросшего на каком-нибудь болоте. Царевна хотела было чихнуть от облака пыли, которое они подняли своим вторжением, но, зажав себе рот руками, издала лишь едва слышимый писк. Местная живность встрепенулась, но через секунду продолжила шуршать по своим углам.

Ребята брезгливо обошли пропитанную пылью, временем и кто знает, чем ещё рухлядь и добрались до лестницы. Как можно тише спустившись по ржавым ступенькам, они оказались в освещённом десятками факелов складском помещении, внутреннее пространство которого было забито различными деревянными ящиками практически под самую крышу. При тусклом багряном свете перемещаться по зданию было гораздо легче и тем более приятнее, чем по затхлому чердаку, однако это означало, что где-то поблизости находились люди, вероятно, не настроенные принимать незваных гостей с распростёртыми объятиями.

Перебегая от одного деревянного ящика к другому, они остановились недалеко от подъёмника, вокруг которого сновали рабочие под присмотром трёх стражников, внимательно следящих за тем, что загружалось и выгружалось. По всей видимости, они не собирались никуда уходить и ожидали своей смены. Рави сокрушённо покачал головой – путь к подножию Маханагара лежал через этих складских служащих. Он шёпотом предложил царевне вернуться назад и попробовать преодолеть главные ворота, на что Сабрина решительно отмахнулась. Она выглянула из-за ящика и крепко зажмурилась. Миг, и недалеко от гвардейцев возникла иллюзия небольшого пожара. Пока все окружающие ринулись искать вёдра с песком, чтобы засыпать разрастающееся пламя, юные искатели приключений прошмыгнули незамеченными в кабину подъёмника и спрятались за бочкой, от содержимого которой шёл густой запах кислой капусты.

Очень быстро фальшивый огонь погас, словно его вовсе и не было. Солдаты и рабочие, подбежав к месту возгорания, не смогли найти даже его следа. Когда суматоха улеглась, все в недоумении вернулись к своим обязанностям. Вечером им явно будет, что обсудить в трактире за стаканом сладковатого шафрана: было ли это массовым помешательством, или бог Йама ниспослал им предостерегающий знак.

Через некоторое время кабина подъёмника была полностью загружена и сдвинулась с места, начав спуск. Перед ребятами открылся потрясающий вид на долину, которая практически вся была отведена под сельскохозяйственные угодья. Солнце освещало яркими лучами мокрые от прошедшего недавно дождя покатые хребты гор, добротные каменные дома, а также крохотных людей, работающих на земле или передвигающихся по дорогам, словно суетливые муравьи.

– Я не могла себе представить, что за стенами Маханагара скрывается такое великолепие! – прошептала Сабрина, облокотившись на дощатую перегородку и заворожённо устремив взор вдаль.

– Ты ни разу не выходила за пределы столицы? – умилённо улыбнулся Рави, встав рядом с царевной, которая в ответ отрицательно мотнула головой. Затем он вдруг закрыл глаза, как будто о чём-то задумался, и протяжно вздохнул. – Какое уж там великолепие... Люди занимаются тяжёлым трудом: выращивают еду и разводят животных. Мне больно вспоминать времена Великого голода, когда кушать было нечего, а отцу приходилось хвататься за любую возможность подзаработать.

– Прости... – стараясь не смотреть ему в глаза, протянула девочка. – Я, сидя во дворце, даже не знала ни про какой голод.

– Забудь! Ты-то ни в чём не виновата, а благодаря Великому Бхагвану сейчас мы живём в мире и спокойствии... – как можно ободряюще произнёс сын травника. – Твоя правда – вид действительно бесподобный!

Рави задержал взгляд на уходящих далеко за горизонт полях. Конечно, он не мог винить Сабрину в горьких событиях прошедших лет, которые наступили по естественным, природным причинам. Тем не менее его окружение, в том числе родители, осуждали царскую семью, которая, по их мнению, не подготовила заранее государство к подобной напасти. Да и вообще, любое затруднительное положение воспринималось жителями, как личный промах Великого Бхагвана. Однако никто не смел высказывать такое мнение каким-либо публичным образом. Подобное сиюминутно и сурово пресекалось.

Вместе с тем все прекрасно осознавали, что только в Сурадже возможно было спокойно жить и процветать. Многие беженцы и странствующие торговцы рассказывали о плачевном состоянии дел в других государствах: растущей бедности, нехватке продовольствия, беззаконии, притеснении и даже геноциде населения. Эти слухи доходили и до Рави, и до всего остального населения царства – каждый желал лучшей жизни, но никто не хотел разделить невзгоды своих соседей. Поэтому власть семьи Неру оставалась прочной и непоколебимой, а жители Сураджа смирились с действительностью, для кого-то благоприятной, а для кого-то удручающей.

Когда подъёмник с гулким стуком коснулся земли, рабочие открыли деревянное ограждение и принялись выгружать содержимое. Дети же к этому времени, перебравшись в глубь кабины, спрятались среди бочек. Сабрина потратила почти все свои силы на две предыдущие иллюзии и была не в состоянии снова их создать. Ни одной дыры или проёма в стенках кабины подъёмника не наблюдалось. Вариантов было всего два: забыть про поиски озера бога Йамы и сдаться, либо каким-то образом незаметно выскочить из ловушки, в которую юные авантюристы себя загнали.

----------------------

Примечание:

* Разноцветная птица, имеющая признаки голубя и попугая