— Знаешь, Чеён, — начал разговор Чонгук. — А я бы устроил тебя заново на работу, если бы мы переспали, — он водил пальцем по подлокотнику дивана.

— Смешно, — не отвлекаясь от телефона, ответила та. — Извини, но я не заключаю сделки с дьяволом.

— Печально... Придётся разорвать эту бумажку, — разглядывая в руках сложенный лист, сказал он.

Чеён вскочила и выхватила лист из рук парня, внимательно вчитываясь в содержимое.

— Можешь не напрягаться, теперь заявление о приёме на работу у меня в руках, — улыбнулась Чеён. — Можешь поберечь своё достоинство.

— Глупая, глупая и наивная девочка, — ухмыльнулся парень. — Без моей подписи тебя не примут обратно.

— Ч-что? — глянув на чёрточку в конце листа, она удивилась. — Это разве не для меня? — растерянно произнесла она.

— Для меня, дорогая моя, — он начал снимать футболку. — Ну что, по рукам? — голый торс освещал огонь в камине, делая кубики на нём более рельефными. Восхитителен. Он был восхитителен, как всегда.

— Оно видно, как ты меня любишь. Так и норовишься залезть в трусы.

— Надеюсь, кружевные, — обнял ту за талию Чон. — Я буду в полном восторге, — задышал он Чеён в шею, вызывая сотни мурашек пробежавшихся по телу за долю секунды. Пак вздрогнула.

— Да сделай ты уже всё побыстрее, и подпиши эту блядскую бумажку, — прошипела девушка, пытаясь не показывать накрывшее её удовольствие.

Чон сжал талию Чеён, от чего та то ли вскрикнула, то ли застонала от боли.

— Я постараюсь быть аккуратнее, иначе ты не сможешь ходить недели две, — всё также шептал он на ушко, а девушка вся сжалась, широко открыв глаза. Дыхание участилось, она уже и позабыла, что такое нормально дышать. Ноги вовсе не держали, губы пересохли.

— Боже, я надеюсь, что не упаду в обморок.

Чон забрался рукой под футболку девушки, водя пальцами по оголённой коже, переходя к спине. Ему нравилось видеть, как Чеён пытается не выдать своего животного желания, удовольствия, которое действовало как алкоголь. Она думает, что Чон глупый, что он не догадается, но ситуация обернулась в точности наоборот. Парень забрался в уже давно мокрое нижнее бельё, сжимая ягодицы.

— Чувствую себя шлюхой, — прошептала та, глядя в глаза Чонгуку, что заводило его ещё сильнее.

— Значит, только моей шлюхой? — ухмыльнулся тот.

Та отвела взгляд, проигнорировав вопрос. Это слишком смущало.

***

Потные, уставшие и удовлетворённые они лежат на смятой постели. Они даже и не поняли, как из гостиной переместились в спальню. Забылись в сладких поцелуях, в прикосновениях, что доводили до пика, в кипящей атмосфере, в оглушительных стонах. Они были единым целым. Чеён не хочет признавать, что ей понравилось. Чеён хочет забыть, поскорее одеться и пойти куда подальше. Подальше от взгляда Чона. Довольный, похотливый, влюблённый — всё это сочеталось лишь в одном его взгляде, который до жути нравился девушке, но в то же время её гордость не давала ей этого принимать. Как она дальше будет смотреть ему в глаза после того, что они сейчас делали? Как без смущения на щеках смотреть в глаза дьявола похоти? Наверное, никак. Лишь глядя в пол, обращаться по имени сладостным голоском, от которого у Чонгука мурашки соревнуются, кто же быстрее пробежится по телу.

— Ну, я исполнила твою прихоть. Подписывай, — собравшись с мыслями, объявила та.

— Ох, подожди, это ещё не всё, — его губы растянулись в глупой улыбочке. Чонгук поднял с пола одну лишь футболку девушки, бросив ей на колени. — Надень-ка.

— Что? Да ты не ошалел?! Я сделала то, что ты хотел! Что ты ещё хочешь от меня? — нахмурилась та.

— Надень, — Чонгук знает, что она повинуется. Ей слишком дорога её профессия, а одна его роспись может всё исправить. И она повинуется. Как бы глупо не звучало, но она всё готова сделать, лишь бы обратно получить работу. Вроде бы люди всем сердцем ненавидят работать, всю эту атмосферу, своих коллег, клиентов, которым постоянно норовит задать тупой вопрос, либо же вытворить какую-нибудь хуйню и учинить скандал. Но не Чеён. Она грёбанный трудоголик. Ей нравится быть постоянно чем-то занятой, она зависима от этого. И ей не хочется, чтобы все годы обучения в медицинском учреждении были попусту потрачены из-за одного наглого индюка.

— И что же ты хочешь сделать? — со стеклянным взглядом спросила та.

— Сейчас, — он начал шарить в карманах своих брюк, которые валялись на полу, и вытащил телефон. Чеён, кажется, начинает догадываться.

— Стой, ты что собираешься делать?! — она напряглась и вновь задала волнующий её вопрос.

— Помолчи, солнце, дай Чонгуку-оппе сделать себе приятный подарочек, — парень открыл камеру и послышалось пару щелчков. Да, этот чёрт сфотографировал её лишь в одной футболке. Буквально без ничего. Её оголённые бёдра, соски, вырисовывающиеся из-под футболки, запечатлились на фотографии. Чонгук считал, что Чеён идеальна, словно богиня. И с этим не поспоришь.

Чеён смирилась. Может, теперь он и подпишит эту чёртову бумажку, и она не будет видеть парня целыми днями.

Чон довольно смотрел в экран телефона, после засунул его обратно в карман брюк. Он вышел из комнаты, а Чеён всё осталась ждать его. Пару минут спустя он вернулся с бумажкой. Отдав её девушке, он сел рядом на кровать. Чеён глянула на неё: в конце стояла роспись. Её радость не описать словами, она готова прыгать от счастья, обнять и расцеловать Чонгука (но делать она этого, конечно, не будет), ведь завтра она уже может выйти на работу!

— Спасибо, — сдержанно улыбнувшись, сказала Пак.

Чон лишь хмыкнул и начал одеваться. Он получил желаемое, пора бы и отдохнуть, оставив Чеён в покое.

***

Чеён нервничает. Её не совсем первый рабочий день. Умывшись холодной водой, она вытирает лицо полотенцем. Чонгук стоит в дверях, сложив руки и глядя на девушку. Ему не хочется отпускать её в место, где на неё будут глазеть ублюдки. Ёбанный собственник.

— Подвезёшь меня? — вывела из навязчивых мыслей того Чеён.

— За отсос любой запрос, — ухмыльнулся тот.

— Оставь свои шуточки в стороне, — нахмурилась та.

— Я оповещу водителя, — бросил Чон и закрыл дверь, оставляя девушку одну в ванной.

Чеён глядит в зеркало и не может поверить, что спустя долгое время вновь сможет выйти на работу. Она вновь сможет увидеть коллег и пациентов, что, верно, скучали по ней. Глянув в зеркало вновь, она выходит из ванной комнаты. И пусть её ждёт обычное дерьмо, она на верном пути.

***

— Какая скукота, —  подумал Чонгук, валяясь на их с Чеён кровати и глядя в потолок. — Может навестить её?

Чонгук умел принимать спонтанные решения. Наверное, это самая неотъемлимая часть его характера. Да и вообще, его характер, личность — это что-то смешанное, непредсказуемое. Его невозможно понять лишь глянув издали, нужно захлебнуться в этом океане, чтобы раскрыть этого человека, скрывающегося за сотнями масок.

Прибыв в больницу, Чон заметил девушку в коридоре, что что-то обсуждала со своей коллегой. Решив поиздеваться над ней в очередной раз, он крикнул:

— Доктор! Доктор! Меня укусила змея!

— Что? Куда она Вас укусила? Нужно высосать яд! — вскрикнула взволнованным голосом Чеён, не узнав голос своего дьявола и повернулась.

— Сюда, — темноволосый указал на губы, что расползлись в удовлетворённой улыбке.

— Идиот... — нахмурилась Пак. — Извините, мы позже это обсудим, — обратилась она к коллеге, на что та кивнула.

Чеён подошла к парню, прижимая планшет для бумаги к груди.

— Что ты тут делаешь? — не скрывая своего недовольства, спросила та.

— Соскучился. А ты? Не рада меня видеть? — состроив разочарованное лицо, спросил тот.

— Нет, не рада. И убери, пожалуйста, своих охранников, они постоянно за мной шастают. Это отпугивает пациентов, — кивнув на двух охранников, что стояли в трех метрах от них, сказала та.

— Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось.

— Знаешь ли, раньше я была без охраны и, как видишь, жива.

Они стояли посреди коридора, как упёртые бараны, не желая уступать друг другу. Что же, Чонгуку, как всегдашнему победителю, это надоело, и он заткнул Чеён поцелуем. На её возмущения, что они на работе и в людном месте, Чон плевать хотел. Его вообще не ебало, что кто-то не так посмотрит на них.

— Идиот, — Чеён вновь нахмурилась и, развернувшись, направилась в свой кабинет, за ней и охранники.

Чон же, весь довольный, коснулся пальцами своих губ. Он влюблён, словно студент, и это прекрасное для него чувство.

the end.