Первый снег медленно-медленно опускался на крышу, застилая её белым ковром. Но несмотря на него на улице было все-равно жарко. Она, не чувствовала и холода от маленьких снежинок, что мгновенно таяли на её коже. Будто бы их и не существовало.
Девочка вновь стояла на той проклятой крыше. Сейчас она была вдалеке от Корабля, который заслонял даже небеса. «Насколько же наши умы затуманены?» — задалась она вопросом и посмотрела вдаль. Там простирался, казалось, бесконечный Город со серыми стенами и людьми в сплошных белых масках. В Сером Городе не было ни звуков, ни запахов, ни эмоций.

По крайней мере в этом она с Мальчиком были в этом уверены.
Теперь же это был последний раз, когда Девочка видела Город именно таким.

Небрежно она скинула свое бесполезное пальто, оставшись лишь в футболке. Последний раз взглянув на дымку, застилавшую город, она двинулась в сторону черной-черной конструкции.

Мальчик не двинулся ни на сантиметр после того, как Девочка покинула его. Словно став статуей, он стоял, прижавшись щекой к черным доскам корабля и даже не пытался стряхнуть снежинки, припорошившие его лохматую голову и плечи. Он все так же был заворожен кораблем. 

Услышав знакомый размеренный шаг, он повернулся. Его лицо озарила ослепительная улыбка. Та щека, которой он прижимался к доскам, была покрыта черной грязью. Из-за этого его улыбка была немного пугающей.

— Ты пришла! — он понесся к ней со всех ног и обнял. Его руки показались Девочке ледяными, несмотря на царящую вокруг жару, — Все теперь будет правильно… как и раньше!

Девушка, не проронив ни слова, выбралась из объятий парня и вытащила из кармана джинсов свой платок. Когда её рука потянулась к пятну на щеке, Мальчик слегка оттолкнул её руку.

— Нам нужно торопиться! Если мы не успеем до заката, Взрослые нас опередят и… — Девочка его перебила и все-таки провела по его щеке платком. К несчастью размазанный след все равно остался.

— Все это никогда не было правильным, — её голос был тверд. Впервые она не сомневалась в своих действиях, — Мы не сможем сбежать, да нам не откуда бежать, — продолжила она, проведя взглядом по Летучему кораблю за Мальчиком.

— Что ты имеешь ввиду?

— Что ты видишь, когда ты смотришь на этот корабль?

— Корму, паруса, палубу? Корабль может быть? Мою надежду на спасение?! Что, еще я должен видеть в нем?

— А я вижу в нем одно только разочарование двух людей, которые не хотели принять реальность, — девушка подошла к кораблю и коснулась его. Вокруг корабля витала неприятная вонь горелого. Она до сих пор ощущала в себе то мерзкое чувство, которое испытала накануне. Затем Девочка посмотрела на свою ладонь, которая тоже покрылась черной краской. Нет, не краской, обычной копотью.

— Мальчик, это всего лишь сколоченные вместе остатки сгоревшей мебели, что мы тут нашли, — похоже то, что она считала чердаком, оказалась квартирой, почти уничтоженной пожаром. Печальная истина болезненно отозвалась внутри нее, — Это был твой дом? — глаза парня резко остекленели и он осел на пол, схватившись за голову. 

— Девочка… опять ты несешь какую-то чепуху…

— Ты сам прекрасно видишь, что мы уперлись в стенку. То, что ты видишь - не корабль, а лишь фантазия… Как на этом можно куда-то улететь?

— Ты не можешь расторгнуть контракт с Дьяволом…

— Мы все сами придумали… и город… и корабль… а дьявол… если он и был, то он, наверное, уже умер от серости этого мира, как сам ты и сказал. Тут остались только мы, люди. И мы никак не изменим то, что с нами случилось. Мы никогда не убежим от наших потерь.

— Молчи! — голос Мальчика надрывался от рыданий.

— Мой отец умер полгода назад, в холодный октябрь. Мама в тот день перестала говорить со мной, только курила. Я помню, как стояла в проходе на кухню и смотрела на нее курящую за столом и ждала, когда она посмотрит на меня. Однако она никогда на меня не смотрела. Только и я так и не подошла к ней. Тогда моя скорбь казалась мне исключительной, и никто не сможет понять меня в ней. Вот так я оказалась тут, в Сером городе. Без цветов, без любви, но без боли. Но поверь мне, горе мое излечимо, — по лицу Девочки не переставая текли слезы. От этого ей даже становилось чуточку смешно. Сколько же она держала их в себе, что они никак не могут кончится?

— Время оно течет так же быстро, как и кровь в наших жилах, оно растворяет закостенелое чувство горя в наших душах. Потеря, конечно, останется с нами. И до конца жизни она будет в каждом ударе наших сердец, в каждом нашем вдохе и выдохе, движении и слове. Надо признать её как часть себя. Признать, что души наши поразила боль и мы больше не Дети, которые отрицают это. Ты и я познали смерть. И это уже не исправить, — девушка снова посмотрела на Летучий Корабль. И правда. Он был грудой вещей. Игрушки, какие-то картины столики и многое другое, что затронули языки пламени. Было очевидно, что любой, кто залезет туда будет похоронен под грудами этих мертвых воспоминаний.

— Я помню на этой крыше семья, жившая на последнем этаже, держала небольшой сад.

— Заткнись… — сказал Мальчик сухо, но девушка упорно продолжала свой монолог.

— Я, бывало, сама видела эту семью. Любящие родители, два сына и дочь — такие семьи называют благополучными. Наверное, так было года два назад, до того, как последний этаж сгорел чуть-ли не дотла…

Мальчик схватил Девочку за руку и сжал её так сильно, что девушка едва сдержала свой крик.

— Зачем ты все это мне говоришь?Ты обещала же мне, что не покинешь меня! Мы же хотели улететь вместе.

— Да, я никогда, никогда тебя не покину, но я никогда не говорила, что дам нам улететь.

— Тогда я улечу один, мне уже все равно. Все равно. Потому-что ты не представляешь, как невыносимо в этом Городе одному, уж лучше никак… — Мальчик попытался вырвать свою руку, но Девочка в ответ только сильнее вцепилась в его рукав.

— Дослушай меня! Ты спас меня! Спас меня от моего одиночества! Без тебя я бы так и продолжала писать письма в никуда и думать о том какая я несчастная! Может этот корабль и мерзость, но его идея была чиста. Те недели, проведенные с тобой, были искренними. Теперь же тебя спасу я, ведь там, куда ты хочешь «улететь», нет ничего! И ты там тоже будешь одинок!

Парень попытался оттолкнуть её, но Девочка продолжала упорствовать, не давая сдвинуться с места.

— Я тебя люблю! И ты не пойдешь больше копаться в этой груде мусора! Когда же ты поймешь! Серая осень уже давным-давно кончилась, и сегодня уже распустилась сирень. Надо уже как-то начинать жить снова!
И в порыве своих чувств, она его поцеловала.

Резкий хруст.

Черные обгоревшие балки, гвозди, стулья, ящики — все из чего состоял корабль обрушилось вниз с невероятным грохотом и треском. Пыль и сажа взметнулась ввысь к небесам, затянув двоих черной завесой.

На крыше стало темно, как ночью.

— Что же ты наделала, Девочка. Сказка же была так близка, — раздался где-то голос Мальчика.

— Волшебству тоже приходит конец. Рано или поздно ты тоже примешь свою потерю и проснешься. Увидишь полный красок мир, где у людей нет масок. Самый обыкновенный мир.

— Так ты хочешь, чтобы я зажил обычной серой жизнью? Не боишься, что я захочу забыть все, что связано с Летучим кораблем и ты мне станешь не нужна?

— Это не важно, ведь я тебя люблю. Пускай даже я буду ждать тебя целую вечность, я хочу, чтобы ты просто жил!

Надрывистый смех разнесся среди царящего мрака. Это был смех человека, который потерял все вновь. В нем не было счастья, только чистая печаль и скорбь. 

— Хорошо, как хочешь. Тогда прощай, мой старый друг. 

И Мальчик исчез среди этого дыма, а Девочка осталась одна.

Когда завеса из сажи осела, она осознала, что осталась на крыше лишь наедине с бесконечным голубым небом и грязными обломками под ногами. Впервые за вечность тонкий, едва различимый запах сирени, окутал её всю несмотря на то, что запах гари, что пропитал все вокруг так и не исчез.

Город же был, как обычно, наполнен шумом дорог и какими-то разговорами. Он всегда был таким. Самым обычным Городом, в котором каждый из нас вырос. И не было там ни волшебства, ни сказок. Только веселые голоса школьников, что освободились пораньше в этот тёплый майский день.
 
И то был последний раз, когда я видела Мальчика.