Прошло уже две четверти луны с первой встречи Корнехвоста и Кустарницы. Ночью Корнехвост уходил на встречи с возлюбленной, а днём изнурительно тренировался на ровне со всеми воинами. Сезон падающих листьев вступал с свою силу, с каждым рассветом становилось холоднее, эта луна сезона падающих листьев оказалась самой холодной из всех, что были ранее. С рассвета до заката лес был охвачен туманном и заточён в ледяных когтях холода, но это не останавливало воинов, а наоборот заставляло тренироваться усерднее.

Проснувшись после долгой холодной ночи Корнехвост сонно посмотрел в проход пещеры и заметил, что уже полдень и солнце давно достигло пика небес, все давно начали тренироваться. Взяв из кучи жилистую белку он быстро перекусил и пошёл тренироваться. Тренировки сильно затянулись и в лагерь все вернулись уже после заката, воины буквально валились с лап от усталости. Быстро, без какого-либо аппетита, перекусив Корнехвост пошёл спать, лапы не слушались и волочились, как ватные. Когда он проснулся, луна вновь была высоко в небе. «Я проспал» - в панике подумал пёс, всё ещё не избавившись от усталости, поспешно выскочив из лагеря, он помчался на место их встреч. Они давно не встречаются на пустошах, Корнехвост устроил маленькую пещерку в корнях трёх огромных сросшихся дубов, которая была их семейным гнёздышком, поэтому он быстро достиг нужного места.

Когда он пришёл, подруга нервно измеряла шагами поляну у дубов и взволнованно что-то бурчала себе под нос. Когда пёс подошёл, она нежно прижалась к нему и сказала, что должна сказать ему что-то очень важное. Сильное волнение пронзило тело предводителя, но он ничего не сказал, лишь согласно кивнул, и когда они устроились под скалой, серая с чёрными пятнышками собачка начала разговор.

- Я жду щенят, твоих щенят, - сразу выпалила она и уставилась на друга, - Ты не рад? - огорчённо, произнесла она, её голос дрогнул.

- Я счастлив, что стану отцом, я самый счастливый пёс на свете, - Корнехвост был счастлив, как никогда ранее, он и не думал, что может быть ещё счастливее, чем раньше.

- Я то подумала, что ты не рад, - тихо произнесла Кустарница, с каким-то облегчением и успокоением.

Нечего не ответив, он посмотрел на подругу «но мы не запечатлились, это необходимо сделать, как можно скорее, пока щенки не появились и живот не выдал положение» - пронеслось в голове, бурным потоком, и что-то очень тихо произнёс.

- Ты завтра же вступишь в мою свору, это не обсуждается, - уверенно сказал Корнехвост.

- Я думала самой придётся проситься, - хихикнула Кустарница и её глаза засветились счастьем.

- Наши щенки будут такими же сильными, как ты, Корнехвост, - ворковала она.

- И такими же красивыми, как ты, Кустарница, - ответил он, утопая в полном любви взгляде Кустарницы.

- И счастливыми, как мы, - вместе произнесли влюблённые, почти в унисон.

Всю ночь они обсуждали свою будущую семейную жизнь. На этот раз Корнехвост ушёл раньше, чем обычно, он хотел избавится от подозрений сосворовцев и перестать быть причиной сплетен и перешёптываний. Пёс твёрдо решил представить своре свою подругу, он был уверен, что все его поймут и более того поддержат.

***

В лагере было тихо и спокойно, Шишколап деловито распределял кто пойдёт охотиться, а кто тренироваться или патрулировать. Медолапа, Пышнохвостка и Мягколапка на рассвете ушли помогать Бесхвосту запасать травы, ягоды и всякие корешки до того, как всё завянет или будет уничтожено прожорливыми критиками. Листвянке и Полыни выпала честь вести патрули на охоту. Остальные, сонно зевая, ушли тренироваться в овраг, битва была близко, это ощущал каждый на своей шкуре, но в этот раз они дадут сильный отпор и разгромят Одноглаза с его шайкой из бывших бродяг и одиночек. Раннее возращение Корнехвоста заметили все, но никто нечего не сказал, предводитель решил, что щенки и Кустарница будут жить в его пещере, пока не наступят юные листья и не появится возможность построить детскую. Сейчас, не смотря на то, что есть две луны падающих листьев, все заняты другим. Строительство палатки дело очень долгое, нужно не только подобрать место, но и сделать её, а лапами это делать довольно-таки не просто. Высоко над лесом поднялось блеклое солнце, настало время привести Кустарницу, все были в лагере и отдыхали, лучшего шанса представить её всей своре сразу могло больше и не появится. Выйдя из лагеря, Корнехвост в приподнятом настроении направился к их месту.

***

- Отпусти её, Одноглаз, не смей её и когтем тронут, иначе я порву тебя на клочки шкуры! - в ярости рычал Корнехвост, приближаясь к главарю шайки.

- Некогда, я убью её, так же жестоко и медленно, как ты убил мою подругу, - нагло рычал Одноглаз, наклонив свою морду к испуганной мордашке Кустарницы и обдал её своим дыханием.

Корнехвост не знал, что делать, но знал одно точно, он обязан спасти Кустарницу и их щенят.

- Знаешь, я удивлён, что ты не привёл её в свору, это могло бы спасти её жалкую жизнь, - ядовито выплюнул он, с едкой насмешкой в голосе.
Корнехвост заметил, что собака смотрит на него, будто они уже встречались или более того знакомы. Одноглаз же вёл себя, как последняя крыса, которая пытались напакостить тем, кто сильнее.

- Неет! - взвыл Корнехвост, бросаясь к своей подруге, её тело тяжело рухнуло на траву, а Одноглаз громко смеясь и упиваясь своей местью, скрылся в гуще леса.

- Я спасу тебя, я позову Бесхвоста и ты будишь жить... Наши щенки будут жить! - рыдая говорил Корнехвост, обхватив подругу и тряся её за плечи.

- Мне очень жаль, прости, что не смогла быть рядом, как обещала, - задыхаясь, говорила Кустарница, судорожно хватая воздух пастью.

- Я люблю тебя Корнехвост, - произнесла она на последнем вздохе и её голова безжизненно упала на его лапы, красивые сверкающие, как две льдинки, глаза потухли и стали стеклянными, струйка алой крови вытекло из её рта.

- Нееет... Кустарница... Нет... Очнись, любимая, прошу тебя, как же наше будущие, как же я без тебя? - задыхаясь от собственной боли, кричал Корнехвост, слёзы обжигали его щёки огнём, что непрерывно лились из глаз и растворялись в траве.

- Кустарница, я люблю тебя и буду любить вечно, прошу прости, что не смог сберечь! - прижавшись к телу подруги, взвыл предводитель, вскинув голову.

Прошло не мало времени прежде, чем он смог отпустить её из своих объятий и похоронить. Корнехвост провёл на могиле Кустарницы весь оставшийся день и лишь глубокой ночью пошёл в лагерь. «Я потерял всё, что имел мне не зачем больше жить» - удручённо думал Корнехвост. Неожиданно он перестал чувствовать холод, пробравший его до костей, и голод, что терзал его желудок. Убитый горем пёс чувствовал лишь ненависть к Одноглазу и всем сердцем жаждал его смерти.

- Я клянусь тебе Кустарница, я отомщу за твою смерть и за смерть наших не успевших родится щенят, клянусь, что моя месть будет кровавой - зарычал он в тёмное ночное небо, он побежал в лагерь думая лишь ободном - «пришло время битвы».