Яркое солнце сияло в голубом небе, его лучи поблёскивали в мрачных серых лужах. На краю золотого поля стоял старый сарай, пошатываясь и скрепя под сильными порывами ветра. Огромное старое дерево медленно роняло свои пестрые листья на черно-белую спину бродяги. Кремка внимательно наблюдала за белым псом, что быстро приближался, бежа сквозь колосья пшеницы. Её серые глаза сияли счастьем, она еле заметно улыбнулась. Пёс приблизился к подруге с нежностью посмотрев на немного округлившийся живот. Его нос нервно дёрнулся и поморщившись он прижался к голове Кремки и втянул прилипшие к её шерсти запахи.
  - Ты с кем была? - гневно зарычал пёс нависнув над собакой, его переполняла ревность.
  - Я верна тебе Дик. А запах пренадлежит Репейнику, ты должен его помнить. - нервно глатая ком в горле ответила Кремка смотря на друга.
  - Репейник? - по-прежнему пронзая чёрно-белую взглядом произнёс сторожевой пёс.
  - Мы играли в детстве, он такой чёрный с синими... - начала Кремка.
  - Да помню я, не идиот! - прервал её  Дик. - Значит вернулся, Сорока будет удивлена. - добавил он тише и спокойно сел рядом с Кремкой.

  Репейник поднял голову и широко зевнув потянулся. Радом сопела Малиновка, её бока мерно вздымались и опускались, густая лоснящаяся шерсть слегка потрескивала. Он услышал шум и повернув голову в сторону недоверчево сузил глаза. Поднявшись на лапы воитель направился к расположенным на равном расстоянии друг от друга прогнившим доскам. Быстрым рывком он запрыгнул на самую ближнюю к земле и стал медленно подниматься на верх.

  В дальнем углу, у стога сена, свернувшись на холодным досках лежала рыжая собака. Жалобный писк пронзал воздух с каждым разом всё слабее и слабее, но собака не шевелилась. Неприятное покалывание под шкурой усиливалось и Репейник подбежал к матери. Он нагнулся над её головой и нежно лизнул между ушей, но вместо тепла почувствовал холод. Тело собаки не источало тепла, оно охладело и стало твёрдым, шерсть стала жёсткой и тусклой. У живота мёртвой Пшеницы жалобно пищали двое женят, их маленькие глазки были закрыты. Они слабо тыкали носиками в холодное тело собаки, пытаясь отыскать там капельку тепла. Репейник сузил синии глаза и распушив загривок задумался « есть хотят » - предположил он. Пёс наклонился над телом Усика, маленький щенок оброс детской совсем не густой шерстью и тресясь от холода пищал. Чёрный воитель хотел взять его и прижав к себе, к своей густой чёрной шерсти, согреть, но что-то внутки погасло и он презгливо фыркнув на щенка развернулся и направился назад.
  - Всё хорошо? - приветливо спросила появившаяся перед ним Малиновка.
  - Нет, не в порядке. - холодно рыкнул Репейник.
  - Что случилось? - оштатнуашись от воителя произнесла белая собака.
  - Пшеница умерла. - прошептал он на последок и быстро спустився вниз убежал.
  С расширенными от шока глазами Малиновка изящной походкой на длинных тонких лапах подошла к холодному источавшему запах смерти телу Пшеницы. Два щенка услышав её тихие шаги с новой силой запищали и стали расползаться в разные стороны, но всюду сталкивались друг с другом или с свернувшейся вокруг них матерью. Сердце белой воительницы сжалось от жалости и со страхом она дотронулась до них носом. Маленькая серо-чёрная изюминка не растерявшись схватила маленькой пастью нос Малиновки. Собака подойдя ближе к щенкам взяла из за загривки и направилась вниз, кинув последний взгляд на Пшеницу она ушла.

  Малиновка лежала у стога сена и нежно вылизывала голову Усика, приглаживая шерстинку к шерстинке. Нависшая над ней тень испугала воительницу и та вскинув голову зарычала. Чёрный синеглазый пёс стоял над ней и со злостью и осуждением смотрел на подругу. Белая собака сильнее прижала к себе щенят, что они скрылись в её густой шерсти.
  - Зачем ты их взяла? - с раздражением спросил Репейник.
  - Они лежали рядом с мёртвой собакой, как ты мог их там оставить? вопросом на вопрос ответила собака.
  - Кремка забрала бы их. - неопределённо пожав плечами сказал воитель и положил у лап белой воительницы несколько мышей.
  Малиновка распушилась от гнева и стиснув клыки испепелила друга своих взглядом. Она подняла высоко хвост и нежно накрыла им щенят. Репейник тихо зарычал и развернувшись вышел из сарая, оставив на кривых обломанных досках клоки шерсти.

  Холодный ветер ударил в морду пса и он инстинктивно зажмурился. Его глаза были похожи на замёзшие толстым слоем льда озёра с тёмно-синей водой. Когти вонзились глубоко в землю, он не оглядываясь назад поплёлся к зараслам кустов. Лапы сами вели его к полузасохшим кустам, за которыми скрывался обрыв, а под ним десятки гнёзд двуногих.
 
  Протиснувшись в маленький лаз он с улыбкой осмотрелся. Всё вокруг напоминало счастливое детство, одинокое дерево с разцарапонной корой, небольшая кроличья нора, которая была для него секретным укрытием, самодельное гнёздышко у края обрыва, чтобы наблюдать за звёздами. Не хватало только её, его первой подруги, которую он предал уйдя с отцом. Репейник знал, что никогда не забудет её голубо-зелёных глаз, которые смотрели так верно и добро. Воитель подошёл к дереву и поставил свою лапу рядом со старым своим отпечатком « мои лапы раньше были такие маленькие » - подумал он и посмотрел на отпечаток, из засохшей грязи, рядом. Тоска сковала его душу, больно царапая сердце. Он приблизился к месту где раньше было гнёздышко и обнюхав кусочек земли и вспомнил, что за сараем всегда росла высокая мягкая трава. Просмотрев на чистое небо Репейник радостно завелял хвостом, его захлестнули воспоминания из детства.

  - Репейник? - раздался полный удивления тихий голос.
  Воитель развернулся и увидел её, сердце его затрепетало при виде стройной фигуры в тени дерева. Голубо-зеленые глаза сверкали в темноте, густая тёмно-коричневая шерсть развивалась на ветру, длинный хвост был опущен и слегка покачивался из стороны в сторону.
  - Сорока. - тихие, как шёпот ветра, долетели до неё слова пса.
  Собака неполебавшись вышла из тени и равнодушным взглядом одарила чёрного воителя. Репейник сделал шаг вперёд, но она зарычала заставляя остановится. Синии глаза Репейника потеплели при виде давней подруги, он смотрел и не мог поверить какже она изменилась. Когда-то неуклюжий пухлый, как камок шерсти, щенок, который путался в своих коротких лапках и постоянно падал превратился в красивую, высокую, ловкую собаку с тонкими длинными лапами, стройной фигуркой и лоснящейся густой шерстью. Разные чувства и эмоции переполняли Репейника, он не выдержал и с радостным лаем напрыгнул на строгую фигуру Сороки. Собака отскочила в сторону, ударив воителя тяжёлой лапой по голове. Воитель от неожиданного удара проскользнулся и быстро упал на живот. Он непонимающе смотрел на собаку с коричневой шерсью и что-то внутри сжималось заставляя задыхаться.
  - Сор... - он не договорил, прервался и умолк, собака названная Сорокой опрометью бросилась к кустам и исчезла.
  Репейник с грустью посмотрел в след ушедшей собачке и опустив голову поплёлся в амбар. Внезапно поднявшийся сильный, холодный, наполненный капельками мелкого дождика ветер развевал густую шерсть чёрного воителя.

  Впереди появились очертания старого чудом не развалившегося амбара, когда-то служившего двуногим местом для хранения сена, зерна и других вещей. Его полугнилые доски противно скрепели, долгие луны под дождём, ветром, снегом разрушили огромное строение, превратив его стены в кучу полусгнивших досок. В крыше было несколько маленьких дыр и одна огромная дыра у края, через которые дождь и снег проникала вовнутрь. Репейник желая спрятаться от начавшегося дожля быстро пролез в дырку и оказался внутри мрачного амбара. В дальнем углу на большом стогу коричнево-жёлтого сена мирно посапывала Малиновка изредка дёргая белоснежным ухом. У стога сухой травы лежала Кремка, её короткая чёрно-белая шерсть почти не выделялась в тени стога, но серые глаза ярко блистели напоминая окутанную туманом лесную реку. Медленно стараясь не издавать шума пёс взобрался наверх и поискал глазами Пшеницу, но рыжая собака исчезла оставив только еле уловимый запах перемешанный с запахом смерти. Немного постояв чёрный воитель подошёл к углу у дырки в стене, через которую было видно всё, что творится за пределами амбара и лёг. Он лежал на том месте где в последний раз видел мать, его голова была низко опущена, он подогнул под себя передние лапы, а задние прижал к бокам тем самым спрятав лапы в шерсти. Пелена сна тяжело легла на веки и воитель широко зевнув погрузился в сон. Последней мыслью проскользнувшей в его голове было желание понять куда делось тело Пшеницы.